Родители

Белльмере поспешила принять звонок, стоило ден-ден муши только начать лопотать. Мало кто знал этот номер, да ещё и стал бы звонить так поздно, но у неё не было времени подумать об этом или удивиться: девочки спали, так что первым порывом стало скорее прекратить шум, чтобы не разбудить их. — Слушаю, — прошептала в трубку она. — Белльмере, это ты? — прошептали из трубки в ответ. — Привет! Это я, Роси! Мне срочно нужна помощь! Белльмере кивнула. Что ж, это хоть как-то объясняло внезапный ночной звонок. — Давай, рассказывай. Что у тебя стряслось? — всё ещё не повышая голоса, подбодрила она. — Ты же сейчас детей воспитываешь? — вместо ответа поинтересовался Росинант. — Да, двух девочек, — Белльмере немного растерялась, разговора о детях она ожидала в последнюю очередь. — Ну, то есть, в том, как с детьми обращаться, понимаешь, да? — продолжал допытываться Росинант. — Да говори уже прямо, чего надо! — начала терять терпение Белльмере. — Ты только не удивляйся, — зачастил Росинант, — но я тут случайно украл ребёнка… — Я почему-то не удивляюсь, — пробормотала Белльмере, качая головой. — …что мне с ним теперь делать?! — в голосе Росинанта звучало настоящее отчаяние. — А зачем ты его крал?! — задала резонный вопрос Белльмере. — Раньше подумать не мог?! — Так вышло, — туманно ответил, уходя от темы, Росинант. — Сейчас это неважно… — Ладно, — вздохнула Белльмере. — Давай, рассказывай, что за ребёнок. — Мальчик, лет десяти или, нет, чуть побольше, — двенадцати, наверное, — прилежно отчитался Росинант. — Кажется, он меня ненавидит. — Серьёзно? — иронично отозвалась Белльмере. — И повода-то совсем нет… Нда, не повезло тебе, самый противный возраст у него начинается. Моим пока шесть и восемь, и главное следить, чтобы они были накормлены и никуда не вляпались… — Накормлены! — обрадовался Росинант. — Это уже что-то! — и тут же озаботился: — А чем их кормят? — Роси, приди в себя, это же не экзотическая зверушка тебе какая-то! — негромко рассмеялась Белльмере. — Давай, соберись и включи мозг! Их кормят обычной едой! — и прикинув, что, учитывая явно не самое адекватное состояние Росинанта, лучше дать более подробную информацию, добавила: — Хлеб, говорят, самые выгодные калории… — Ага, понял, хлеб! — обрадовался Росинант. — Так, кажется, он проснулся… Пойду его кормить! — Звони, если будут ещё вопросы! — успела быстро проговорить Белльмере, прежде чем вызов прервался. Она повесила трубку и покачала головой. Росинант, конечно, всегда собой представлял два с половиной метра стихийного бедствия, но теперь-то он куда влез? Хоть бы с ним и этим его ребёнком всё было в порядке… — С кем ты разговаривала? — раздалось с кровати. Белльмере обернулась и увидела усевшуюся растрёпанную Ноджико. Наверное, всё-таки разговор получился не таким тихим, как хотелось. Нами продолжала сладко посапывать, Ноджико сощурилась, потёрла глаза и широко зевнула. — С одним старым другом, — ответила Белльмере. — Спи. Ноджико, видимо, совершенно удовлетворилась таким ответом, кивнула и улеглась обратно. Белльмере подошла к ней и поправила одеяло. *** — Опять звонил твой старый друг? — Ноджико залезла на колени к Белльмере и заглянула ей в глаза. — Ага, — Белльмере попыталась вернуть ден-ден муши на полку, но не дотянулась. — Подвинься-ка. — Что за старый друг? — Нами тоже попыталась штурмовать коленную высоту, но потерпела поражение и плюхнулась на пол. — А ты не знаешь ничего, потому что спишь по ночам, — показала ей язык Ноджико, придерживаясь за стол. — Потому что ты ещё маленькая! А я уже взрослая, поэтому могу по ночам не спать, и знаю больше тебя! — Белльмере-сан, скажи, что она врёт! — насупилась Нами. — А ну, хватит ссориться! — скомандовала Белльмере. — Вы ещё обе мелкие козявки, так что должны спать по ночам, пить молоко на завтрак и слушаться старших! И не подслушивать чужие разговоры! — Я не подслушивала! — поспешила отвести от себя подозрения Ноджико. — Просто случайно услышала, а про старого друга ты сама сказала! — Сказала и сказала, какая разница, — Белльмере пересадила её на соседний стул и вылезла из-за стола. — А что за старый друг? — вернулась к волнующему её вопросу Нами. — Просто друг, — пожала плечами Белльмере, — которому потребовалась помощь, а точнее, пара советов, — она сделала страшное лицо и грозно рыкнула: — по воспитанию несносных детей! Нами взвизгнула и тут же счастливо расхохоталась. — Откуда тебе знать, как воспитывать несносных детей, если мы у тебя такие замечательные? — хитро поинтересовалась Ноджико. Белльмере сунула в зубы очередную сигарету и прикурила, потрепала девочек по макушкам и шагнула к двери. — Если вы у меня такие замечательные, — попросила она, — то посидите-ка несколько часов спокойно, пока я не закончу с работой в саду. Только не ссорьтесь и не отвлекайте меня, договорились? — Но тогда ты не будешь знать, как справляться с несносными детьми, и не сможешь помочь своему старому другу! — выражение личика Нами было до того кристально честным, что любой бы поверил в искренность её заботы. — Я уж справлюсь как-нибудь, — пообещала ей Белльмере, выходя из дома. — За меня не волнуйся. *** — Скажи, твои девочки чем-нибудь болеют? — спросил Росинант в очередной их сеанс связи. В этот раз он позвонил днём. Белльмере сидела за столом, через окно наблюдая за тем, как Нами в саду гоняется за бабочкой, а Ноджико — за Нами. — Маленькими перенесли тяжёлую лихорадку, а сейчас только простужаются иногда. Все дети порой сопливят, — беззаботно отмахнулась Белльмере, а потом сообразила: — Этот твой мальчик болен? — Да, — голос Росинанта звучал глухо. — Тяжело болен. Если я не найду лекарство, он не протянет и года. — Ох, — Белльмере не знала, что тут и сказать. — Но я уверен, что у меня всё получится! — даже чуть искажённый ден-ден муши звук выдавал некоторую наигранность в оптимизме Росинанта. — Может, скажешь мне, что за болезнь? — предложила Белльмере. — У нас в деревне неплохой доктор, я могу посоветоваться с ним… — Не уверен, что какой-то деревенский доктор будет в курсе, — в голосе Росинанта теперь слышалось сомнение, — но почему бы не попытаться! Я не должен упускать даже самый мельчайший шанс! Янтарно-свинцовая болезнь, знаешь такую? — Никогда не слышала, — покачала головой Белльмере, — но я больше спец в мандаринах, чем в медицине. Я попробую узнать что-нибудь на этот счёт, хоть и не уверена, что смогу узнать что-то полезное… — Спасибо, — с чувством выдохнул Роси и, кажется, хлюпнул носом. — Ты мне так помогаешь! Знаешь, этот мальчик для меня очень важен!.. — Да можешь не объяснять, — перебила Белльмере. — Я тебя очень понимаю. Поэтому и помогаю. Увлечённая охотой, Нами не заметила камень под ногами, споткнулась и упала. Ухватилась за ушибленную коленку, скуксилась и приготовилась реветь, но Ноджико вовремя успела обнять её, подула на ссадину, заговорила что-то успокаивающее. Нами шмыгнула носом, кивнула и поднялась. Плакать она, видимо, передумала. — Дети не должны болеть, — убеждённо сказал Росинант. — И страдать. И плакать. Детство должно быть счастливым! — И тут я с тобой тоже абсолютно солидарна, — согласилась Белльмере. *** Вместо того, чтобы есть, Нами вертелась по сторонам, качалась на стуле и задумчиво постукивала ложкой по тарелке. — Ешь быстро, — прикрикнула на неё Белльмере. — Я кому сказала! — Не хочу! — скорчила недовольную мордашку Нами. — Почему опять каша с мандариновым джемом?! Третий день подряд! — Потому что я сварила кашу, а ты будешь есть её с джемом и не привередничать! — рявкнула Белльмере. — Выбора я тебе не предлагаю! — Не хочу кашу! — завопила Нами. — Да ешь, — толкнула её в бок Ноджико. — Вкусная каша. — Невкусная! — продолжала заливаться Нами. — Не хочу, не хочу, не хочу! — А ну, тихо! — Белльмере хлопнула ладонью по столу. Неожиданно гулкий звук удара разошёлся по домику, отразился от стен и потолка, вернулся еле слышно. Нами испуганно втянула голову в плечи. — Не хочешь есть кашу — останешься голодной, — Белльмере отвернулась. — Я тебя заставлять не буду. Мне же больше достанется. Нами шмыгнула носом, сдерживая подступающие к глазам слёзы. — И не пытайся меня разжалобить, — Белльмере обернулась и погрозила ей пальцем. — Ну и ладно! — зло выкрикнула Нами. — Съем твою дурацкую невкусную кашу! Она быстро заработала ложкой, запихивая в рот еду и глотая её, почти не пережёвывая. — Подавишься, — шепнула Ноджико. Нами раздражённо дёрнула плечом, отправляя в рот очередную ложку приправленной слезами каши. Белльмере наблюдала за ней, скрестив руки на груди. Когда тарелка опустела, Нами кинула на неё ложку, проглотила последнюю порцию, потёрла глаза кулачками, размазывая остатки слёз, и с вызовом воззрилась на Белльмере. — Довольна?! — Нами снова громко шмыгнула носом. — Довольна, — кивнула Белльмере. — Молодец. Иди теперь, умойся и высморкайся. Ноджико, помоги ей. — Сама справлюсь! — отвергла помощь Нами, спрыгивая со стула. Белльмере покрутила в пальцах сигарету и вздохнула, глядя ей вслед. *** Когда девочки убегали в деревню, в доме становилось неестественно тихо. Обычно Белльмере начинала немузыкально напевать под нос или разговаривать с самой собой, чтобы разбавить эту тишину, но в этот раз её спасло бормотание ден-ден муши. — Это сложнее, чем я думал, — пожаловался Росинант. — У меня не получается с ним разговаривать, он меня совершенно не слушается! Как ты справляешься?! — По-разному, — честно призналась Белльмере. — Иногда неплохо, а иногда — совсем не справляюсь. — Почему так?! — грустно вопросил Росинант, явно не ожидая ответа, но у Белльмере было, что ему сказать. — Потому что эти козявки всё равно личности, — вздохнула она, — со своими характерами, мечтами, мнениями… Ничего не поделаешь. — Кажется, я просто не был к этому готов, — заключил Росинант. — Я тоже, — сказала Белльмере и осознала, что впервые призналась в этом сама себе. — Я совершенно не была готова. Я не планировала рожать детей или подбирать сирот. Это просто… случилось. Я просто не могла оставить их там. — У меня то же самое! — возбуждённо перебил её Росинант. — Я просто не мог поступить иначе! — Пришлось учиться всему на ходу, — продолжала Белльмере, не слушая его, — я же даже перепеленать Нами сначала не могла. Но как-то справилась. И думаю, у меня в общем и целом получается, хоть иногда и опускаются руки. — Значит, надо просто продолжать? — спросил Росинант, и Белльмере вспомнила о его существовании. — Точно, — согласилась она. — Наверное, надо просто продолжать, даже если мучают сомнения. Если ты любишь этого ребёнка, рано или поздно всё получится. — Мне надо это обдумать, — сказал Росинант и прервал вызов, не прощаясь. Белльмере отставила умолкнувшую ден-ден муши в сторону и задумчиво закурила новую сигарету. *** — Чего это вы притихли? — подозрительно обернулась к девочкам Белльмере. — Не смотри! — звонко завопили они хором. — Мы готовим сюрприз! — Ну и какой это сюрприз, если вы мне о нём сказали? — фыркнула Белльмере. — Всё равно не смотри! — быстро обернулась через плечо Ноджико. Нос её был испачкан красной краской. — Да не смотрю я, не смотрю, — успокоила их Белльмере. Она смахнула порубленные овощи в кастрюлю и помешала суп. — Точно не смотришь? — с подозрением обернулась Нами. Её щёку украшал росчерк синей краски. — Делать мне больше нечего, как за вами шпионить, — Белльмере попробовала бульон и добавила ещё немного соли. Девочки снова склонились над столом. — Только вот обед будет готов через пять минут, — напомнила Белльмере. — Чтобы к этому времени стол был чистый! — Мы уже почти закончили, — пропыхтела Ноджико. — Да не лезь ты под локоть! — Я не лезу, — обиженно буркнула Нами. — Но ты мне совсем не даёшь ничего делать! — Это чтобы ты всё не испортила, — объяснила Ноджико. — Ничего я не испорчу! — возмутилась Нами. — Я лучше тебя рисую! Белльмере невольно улыбнулась, слушая этот спор. — Готово! — хором возвестили девочки. — Смотри! Белльмере обернулась. На рисунке были изображены три кривые фигурки: одна побольше и две поменьше. Меньшие щеголяли вырвиглазно-яркими причёсками, а крупная курила сигарету, от которой вверх штопором поднималась тонкая струйка дыма. Венчала произведение искусства гордая надпись: «НАША СИМЬЯ». — Ну как? — поинтересовалась сияющая Ноджико. — Нравится? Нравится? — запрыгала на месте Нами. — Никогда не видела ничего прекраснее, — совершенно искренне призналась Белльмере. — Ура! — взвизгнула Ноджико. Нами захлопала в ладоши. — Надо на стену повесить, — Белльмере бережно забрала у Ноджико лист бумаги. — На самом видном месте, вот тут. Чтобы все, кто заходит к нам в гости, сразу видели. *** В липкой ночной жаре пели цикады. В надежде поймать хоть лёгкий бриз Белльмере устроилась на улице, привалившись спиной к нагретой солнцем стене домика. Душный вечер скрашивали бутылка сладкого рома и очередной разговор. — Думаешь, я не права? — Белльмере сделала глоток. — Может, стоило врать им, что я их настоящая мать? Даже Ноджико была слишком маленькой, чтобы помнить, как я её нашла, а уж Нами и подавно ничего бы не узнала… — Кто знает, — протянул Росинант. — Может быть, наоборот, они будут благодарны тебе за честность. — Ты что-то скрываешь от этого мальчика, да? — угадала Белльмере по тону его голоса. — Он ненавидит дозорных, — вздохнул Росинант. — По большому счёту, он вообще всех ненавидит, а мне так хочется, чтобы он… Фраза осталась незаконченной. Воздух разрывал только стрёкот цикад. — Чтобы он тебя полюбил? — подсказала Белльмере. — Чтобы он любил хоть кого-то, — поправил Росинант. — И самого себя тоже. — Чёрт, слишком печально звучит, — Белльмере снова хлебнула рома. — Не хочу никогда волноваться о своих девочках. Пусть всегда будут спокойными и счастливыми… Она задумалась на пару секунд и помотала головой. — Нет. — Нет? — удивился Росинант. — Нет, пусть ввязываются в неприятности, пусть встречаются со сложностями, пусть их жизнь состоит из приключений, — Белльмере вдруг поняла, что успела опьянеть сильнее, чем ей казалось, и грустно рассмеялась. — Только не сильно. Чтобы им не было больно, а я не очень беспокоилась. — Звучит неплохо, — признал Росинант. *** — Вы должны хорошо разбираться в мандаринах, — Белльмере сорвала с дерева два плода и кинула их девочкам. — Как сажать деревья, как за ними ухаживать… Нами мандарин тут же почистила и запихнула в рот целиком, Ноджико же крутила свой в руках, внимательно разглядывая со всех сторон. — Зачем? — спросила она. — Чтобы помогать мне с работой по саду, когда подрастёте, — Белльмере подрезала последнюю ветку, оглядела результат, удовлетворённо кивнула и спустилась со стремянки. — К тому же, — она стянула рабочие перчатки, — кто-то должен будет ухаживать за садом, когда меня не станет. Нами проглотила мандарин и испуганно повернулась к ней. — Когда тебя не станет?! — переспросила Нами. В глазах её тут же начали собираться слёзы. — Но это будет ещё очень нескоро, я планирую прожить лет до ста, не меньше! — хлопнула её по спине Белльмере. — Мне нравятся мандарины, — подняла на неё взгляд Ноджико. — Вот и отлично, тогда можешь начать помогать прямо сейчас. Возьми эти срезанные ветки и отнеси в дальний угол сада, — скомандовала Белльмере. Ноджико послушно сгребла ветки и потопала с ними в сторону компостной кучи. — А я не хочу всю жизнь выращивать мандарины, — упёрлась вдруг Нами. — Мне нравятся морские карты! — Я тебя не заставляю, — пожала плечами Белльмере. — Когда придёт время, сама решишь, что тебе надо. Но пока всё решаю я, и я решила научить тебя выращивать мандарины. — Ну ладно, — Нами успокоилась так же быстро, как возмутилась. — Мандарины сладкие. — Да и вообще в жизни всякое пригождается, — Белльмере пристроила на плечо корзинку с мандаринами и зашагала к дому. — Я вот тоже не думала, что займусь садом, мне казалось, что так и буду всю жизнь плавать за тридевять земель… — Ты путешествовала?! — удивилась Нами. — Расскажи, расскажи, расскажи! — В другой раз, — пообещала Белльмере. *** — Он назвал меня «Кора-сан»! — возопила ден-ден муши голосом Росинанта. — Это, видимо, необычайно важное событие, если ты решил меня ради этого разбудить до рассвета, — проворчала Белльмере, — но попадись мне только под руку, и я тебе популярно объясню, почему будить меня, когда я сладко сплю, это плохая идея. — Он назвал меня «Кора-сан»! — повторил Росинант тише. — Ты понимаешь?! — Нет, — честно призналась Белльмере. — Что случилось? — испуганно пробормотала Нами. Ноджико сонно щурилась, оглядываясь по сторонам. — Ничего не случилось, всё в порядке, — успокоила их Белльмере. — Вас просто резкий шум разбудил. — А ещё приготовил завтрак! — продолжал шёпотом фонтанировать эмоциями Росинант. — Он впервые проявил ко мне тёплые чувства! Это так прекрасно! — С ума сойти, — Белльмере напрягла зрение, пытаясь разглядеть, сколько показывают часы. — Я просто обязана выпить за это. И отвесить тебе подзатыльник за то, что ты мне девочек посреди ночи разбудил и перепугал. — Я сделаю для него всё! — торжественно произнёс Росинант. — Исполню все его мечты! Когда я его вылечу, мы всё бросим и отправимся в путешествие. Будем плавать по всем океанам… — Заплывай в гости, — зевнула Белльмере. — Я тебе по пустому котелку настучу, как обещала. И она не глядя повесила трубку. *** — Давай, Роси, ответь, — Белльмере побарабанила пальцами по столу и в задумчивости прикусила фильтр сигареты. Она даже не была уверена, что правильно записала номер. Росинант диктовал его в спешке, когда они разговаривали в последний раз. Точнее, разговаривал один Роси, а ещё точнее — бурно делился с ней радостью по поводу того, что нашёл лекарство, ну, не совсем нашёл, но точно знает, где раздобыть, правда, это может быть не просто, но у него всё распланировано и всё под контролем, а значит, мальчик почти спасён и дело сделано… С этого разговора прошло уже три месяца. Звонков от Роси не было. — Если у тебя, идиота, всё получилось, и ты на радостях забыл со мной поделиться, я из тебя при встрече котлету сделаю, — пообещала Белльмере в молчащую трубку. Ден-ден муши бессмысленно пялилась на неё в ответ и не спешила отвечать голосом Росинанта на эту страшную угрозу. Шумно выдохнув дым, Белльмере повесила трубку. Вот так всегда: как помощь нужна, так все тут как тут, а как только дело идёт на лад, так про старых друзей можно и забыть. Ну и чёрт с ними. *** Ден-ден муши залопотала, и Белльмере резко развернулась на звонок, но вместо улитки обнаружила хитро улыбающуюся Нами. — Похоже вышло? — радостно поинтересовалась та. — Очень, — кивнула Белльмере. — Больше так не делай. — Твой старый друг тебе давно не звонил, — заметила Нами. — Да, уже пару лет, — согласилась Белльмере. — А почему? — Нами подошла поближе. — Наверное, потому что у него всё хорошо, — твёрдо ответила Белльмере. — У него и того мальчика. И больше им моя помощь не нужна. — А мы на горизонте корабль видели! — влезла в разговор Ноджико, тоже желающая свою порцию внимания. — Нами говорит, даже рассмотрела, что на парусе рыба-пила нарисована, но я думаю, она всё выдумывает, с такого расстояние никто не рассмотрит, он как крохотная точка просто… — У Нами зоркий глаз, — покачала головой Белльмере. — Так что не обвиняй её во лжи, если не знаешь наверняка. А вообще, идите-ка, погуляйте ещё. Можете этот корабль высматривать и выяснять, что там у него на парусе нарисовано. Или разузнайте, что нового в деревне. Сходите в книжный магазин, я не знаю, ещё куда… Давайте-давайте, идите, не мешайтесь. У меня тут куча дел по дому, ужин надо готовить... И она подтолкнула девочек к двери.