So what do i do with it?

Никто не хотел оставаться Эти неловкие придурки не знают, что теперь делать. Ньют не очень хорошо ладит с людьми. Криденс вроде как счастлив. У Ньюта на удивление обычная кухня. Но его волшебная улыбка это искупает. Ньют одинок.

Ньют Скамандер. Дома Криденс целыми днями представлял, какое у него может быть имя, но так и не запомнил ни одного из возможных, появившихся и исчезнувших из его мыслей. Впрочем, никакое другое имя теперь не имело бы смысла. Было что-то правильное в том, как это звучало. «Ньют Скамандер» было неимоверно точным, идеально подходящим к стоящему перед ним яркому мужчине. Незнакомец… Нет, он больше не был незнакомцем. Ньют Скамандер, мистер Скамандер, всё ещё ждал, пока Криденс пожмёт протянутую ему руку. Он не знал точно, как долго они стояли так, но явно достаточно долго для того, чтобы почувствовать себя очень неловко, когда он наконец дотронулся до этой руки и пожал её. Длинные, тёплые пальцы нежно сжали его в ответ, и Криденс почувствовал, что его ноги в очередной раз становятся как мягкое масло. Он неосознанно наклонился вперёд, всё ещё не отнимая дрожащей руки. Где-то глубоко внутри он понимал и даже соглашался с тем, что не должен чувствовать подобного в отношении мистера Скамандера. От его прикосновений сердце не должно заходиться в галопе, а по коже не должно разливаться покалывающее тепло. Криденс не хотел думать об этом, но и разрушить этот замечательный момент, который длился уже непростительно долго, ему тоже не хотелось. — Криденс, — услышал он собственный голос, хотя не помнил, чтобы открывал рот. — Криденс Бэрбоун. Мистер Скамандер улыбнулся, явно нервничая, как будто он тоже не знал, что делать дальше. Даже в мечтах Криденс не заходил так далеко, но несмотря на то, что когда-то он считал, что узнать имя ему будет более чем достаточно для того, чтобы стать счастливым, он чувствовал, что теперь жаждет чего-то ещё. Честно говоря, на самом деле он не знал, что именно «ещё», но тем не менее. Тихое покашливание заставило его вздрогнуть и заметить, что мистер Скамандер стоит совершенно неподвижно, ожидая пока Криденс отпустит его руку. Часть его не хотела этого делать, но он знал, что он должен, если не хочет смутить мужчину ещё сильнее. Собственные пальцы, когда он заставил себя отлепить их от тёплой шершавой кожи, ощущались холодными и жёсткими, и он немедленно сжал их в кулак, словно пытаясь удержать томительное покалывание. — Так, э-э, — чуть натянуто и самую малость громковато начал мистер Скамандер. — Держу пари, ты голоден, так что… Почему бы нам не пойти и не раздобыть какой-нибудь еды? Пожалуй, я бы тоже выпил чашечку чая, в конце концов прошедший день был богат событиями… Много беготни, сражений и… А ещё твоему телу нужно немного дополнительной энергии после всех этих лечебных чар. Лечебные чары. До этой самой секунды Криденс не обращал внимания, но теперь стало невозможно не заметить — его раны затянулись. Не исчезли совсем — Криденс всё ещё чувствовал тупую боль с каждым вздохом — но, кажется, свежие рубцы ощущались теперь как вполне терпимые ушибы. Не дожидаясь ответа, мистер Скамандер ушёл в лес, всё так же баюкая нюхлера и не оглядываясь. Криденс на секунду заколебался, остро сознавая, что он всё ещё в пижаме и босой, но всё равно решился последовать за ним. Трава под ногами была мягкой, хотя он и поморщился, случайно наступив на незамеченную ветку или камень. Было странно идти по траве, но Криденс нашёл, что ему это скорее нравится. Нравится ощущать обнажённой кожей влажную траву, нравится запах леса. Никогда в жизни он не был в лесу, только изредка читал о нём в книгах. Тайно добытых, поскольку мать полагала, что любая книга, кроме Библии, — инструмент дьявола и написана, чтобы соблазнять даже самых верных последователей Его. Книги сеяли «нечестивые мысли» в головах людей и прославляли худшие пороки; развращение, замаскированное под образование. — Я не держу здесь внизу мяса, — сказал мистер Скамандер, когда они достигли чего-то вроде открытой кухни посреди леса, ничем не отгороженной, кроме единственной дощатой стены и навеса. — Честно говоря, я вообще не ем мяса. Надеюсь, это не очень важно? При этом он обернулся к Криденсу, и тому потребовалось некоторое время, чтобы понять, что ему стоит ответить. Он кивнул, затем, поняв свою ошибку, быстро помотал головой и, просто, чтобы убедиться, что его поняли верно, выдавил: «М-мне не в-важно», и был награждён мелькнувшей улыбкой, заставившей его сердце трепетать, пока они входили в маленькую кухню. — Не стесняйся, присаживайся, а я пока уложу малыша. Кивнув, Криденс подошёл к небольшому деревянному столу, который вряд ли был предназначен для двоих, и также заметил, что рядом стоит только один стул. Эта незначительная деталь так сильно задела Криденса, что он повернулся, чтобы проводить взглядом исчезающего за деревом колдуна. Если это дом мистера Скамандера (а кажется, что так и есть, ведь разве в книгах колдуны не всегда живут в лесу?), то он, должно быть, очень одинок. Очень-очень одинок. Поколебавшись, он всё же сел и понял, что беспокоится за мистера Скамандера, которому теперь не достанется стула. Обдумывая, не лучше ли ему подняться, чтобы тому было, куда сесть, Криденс заметил, что прямо перед ним, у той самой единственной стены, находится газовая плита. Что-то, наверное, неожиданная заурядность этого, сильно удивила его, и он заморгал, не веря своим глазам. Там же был небольшой кухонный шкаф и раковина, возле которой кучей громоздилась грязная посуда. Это выглядело очень обычным. Очень… по-человечески. Когда мистер Скамандер вернулся, Криденс уже вымыл половину посуды, засучив рукава и сохраняя на лице сосредоточенное выражение. Удивленный смех заставил его вздрогнуть и едва не выпустить кружку, которую он держал в руках и медленно повернуться к колдуну. — Тебе не… Не стоило. Было бы быстрее просто… — Тот запнулся. — Дыхание каппы! Прошу прощения, я успел забыть. В смысле, что ты не очень любишь магию. — Криденс открыл было рот, готовый, наконец, объяснить, что это не так, но… — Могу я помочь? Запланированное объяснение застряло у него в горле, когда мистер Скамандер в один шаг оказался рядом, ухватил кухонное полотенце и осторожно вынул мокрую кружку из его рук. Криденс стоял, застыв на месте, и, пока тот с довольным выражением на лице вытирал кружку, разглядывал его профиль. Солнце освещало его, выявляя настоящую длину ресниц, заставляя красноватые пряди волос вспыхивать языками пламени и превращая абсолютно белую рубашку в ослепительное ангельское одеяние. Криденс снова забыл как дышать. — Я сделаю овощной суп, если хочешь, — внезапно предложил мистер Скамандер, повернувшись к нему. На секунду их глаза встретились, и Криденс вздрогнул, сразу отводя взгляд, определяя, достаточно ли уже чиста посуда. Кивнув, он вернулся к одинокому стулу и сел, надеясь, что его щёки выглядят менее красными, чем ощущается стыдный жар, обжигающий лицо и шею. Если мистер Скамандер и заметил, то никак не прокомментировал это. Овощи он помыл и порубил вручную, и если бы ноги Криденса меньше дрожали, он предложил бы свою помощь. (Но честно говоря, он ничего не знал о приготовлении пищи, так как Ма не допускала в кухню никогда и никого, и особенно — его.) Глядя как мистер Скамандер бросает овощи в кастрюлю, Криденс не смог сдержаться. — Вы варите не в котле. Колдун замер, а затем мелко задрожал плечами, и Криденс почувствовал приближающуюся панику: что, если он его расстроил? Если допустил грубость? Поднявшись, он рефлекторно потянулся, чтобы снять отсутствующий ремень, и тут мистер Скамандер повернулся в его сторону, и он… Смеялся. Это был очень странный смех — колдун неровно странно дышал и хрюкал, отчего у Криденса полностью отключились мозги. Он даже пожалел, что сел обратно, размышляя, появились ли снова те морщинки, когда мужчина прокашлялся, пытаясь вернуть себе серьёзность. К сожалению, ему это довольно быстро удалось. — Мне ужасно жаль, — усмехнулся тот, до сих пор неровно дыша, но хотя бы больше не хрюкая, и снова отвернулся от него. — Я не должен был смеяться, в конце концов, кто-кто и впрямь до сих пор пользуется на кухне котлами. Просто… Ух, из всех вопросов, которые я ожидал услышать от тебя, этот был определённо самым… мирским. Лицо Криденса снова вспыхнуло, и он забормотал было что-то, но подумал, что лучше просто выкинуть это из головы до того, как окончательно запутается. Мнение этого мужчины о нём и без того достаточно невысокое, не стоит ухудшать его. Поэтому он заткнулся и просто сидел, зажав ладони между коленей и наблюдая, как мистер Скамандер бросает в кастрюлю оставшиеся кусочки овощей, а затем ещё что-то, должно быть, специи и соль. По крайней мере, это выглядело как соль. Он не понимал, что плачет, пока слеза не упала на его дрожащую руку. Смущенный, он поспешил вытереть слезы и попробовал понять, почему он вообще заплакал. Не было никаких причин для слёз — не было ни боли, ни страха, ни печали, преследующих его… Сидя здесь в пижаме и глядя, как этот яркий ласковый мужчина, мистер Скамандер, готовит для него овощной суп, Криденс чувствовал себя счастливее, чем когда-либо за всю свою жизнь. Он не понимал, что от радости тоже можно плакать. Затем он заметил, что дрожит всем телом, несмотря на то, что не чувствует холода, а его грудь будто готова в любую секунду взорваться, несмотря на то, что мрак не взывал к нему изнутри. Это был самым странным, если не тревожным, и Криденс постарался ничем не выдать колдуну своё внутреннее смятение, когда тот налил суп в две чистые миски, подхватил ложки и снова повернулся к нему. — Предупреждаю, я не лучший повар, — он усмехнулся, передавая Криденсу чашу и ложку. Тот уже собирался встать и предложить ему место, которое он так поспешно занял, когда мистер Скамандер снова вытащил палочку из-за пояса и направил её на торчащий неподалёку пень. И вдруг остановился. — Э-э, ты не… — Я не против, — успокоил его Криденс, поняв, что тот снова собирается просить у него разрешение, чтобы колдовать, а всё потому что он до сих пор не объяснил ему, что и сам колдун. Мистер Скамандер одарил его улыбкой (которая сама по себе была довольно волшебной), а затем сделал палочкой выпад, указывая на пень. В этот раз не было никаких странных слов, только красный луч света, и Криденс ахнул, когда пень начал расти и изгибаться, пока не превратился в деревянный стул. Одобрительно хмыкнув, мистер Скамандер зажал палочку между зубами и пошёл его забирать. Но стул и не шелохнулся, когда он его потянул. — Мерлиновы кружевные под… — пробормотал мистер Скамандер приглушённо, поскольку палочка всё ещё была у него во рту, и снова потянул стул. — Прошу прощения за выражения… Просто… Это заклятье мне никогда толком не удаётся. Вечно что-то идёт не так. Заинтересовавшись, Криденс уже почти спросил, что именно пошло не так и как магия вообще может пойти не так, когда ножки стула сломались и мистер Скамандер попятился назад, чуть не упав. Когда он снова обрёл равновесие и повернулся к Криденсу, его щёки были красными, а на лице было написано смущение. — Я, ох, я забыл, — пробормотал он, вернувшись к столу и поставив стул на пол. — Забыл сначала его выкорчевать. Ох! Всё же вынув палочку изо рта, он снова ей взмахнул. Стул сам собой отремонтировался, и мистер Скамандер смог, наконец, сесть. — Я, должно быть, произвожу то ещё впечатление, — усмехнулся он, снова избегая встречаться с Криденсом взглядом, и в его тоне проскользнули самоуничижительные нотки. Почему-то от этого странно и незнакомо заболело в груди. — Меня вы впечатляете, — пробормотал Криденс, сжимая ложку в руке так сильно, что побелели костяшки пальцев. Взгляд мистера Скамандер метнулся вверх и Криденс чуть не вздрогнул, краснея сверху вниз по самую грудь, когда их глаза внезапно встретились. — С-сэр, — быстро добавил он, а затем сделал вид, что суп его интересует гораздо больше. Между ними повисла тишина, поскольку ни один не знал, что сказать, и они оба просто принялись за суп. Тот оказался очень вкусным, хотя, Криденс не знал, было ли это благодаря умению мистера Скамандера готовить, или из-за того, что он вот уже целый день не ел ни крошки. Тем не менее, мать всегда готовила скупо, не используя ничего для улучшения вкуса, даже соль, потому что хорошие религиозные люди должны жить так смиренно, как только возможно, отказывая себе в малейшей роскоши, включая хорошую еду. Некоторое время не было слышно ничего, кроме звука стучащих о миски ложек и случайных хлюпов, а потом мистер Скамандера снова заговорил. — Послушай, Криденс, — сказал он, и что-то в его тоне заставило того тревожно напрячься. — Нам нужно обсудить, что будет дальше. Дальше. Конечно. Это было важной темой для обсуждения, и Криденс знал это, а ещё он боялся того, что может услышать. Большую часть времени он избегал думать о «дальше», о том, что может принести будущее. Он боялся этого «дальше». — Мне будет неуютно, если я отпущу тебя без какого-либо плана, что ты будешь делать дальше. Ох. О нет. Нет-нет-нет… Мистер Скамандер хотел, чтобы он покинул заколдованный лес. Конечно, он хотел, чтобы Криденс ушёл из этого прекрасного места. Да он в любом случае не заслуживает находиться здесь. Тупица-тупица-тупица… Мистер Скамандер всё ещё что-то говорил, но Криденс не мог заставить себя его слушать, каждое слово было подобно удару ножа в грудь: «… понадобится место, чтобы жить, какая-то работа. Хотя, может быть, стоит рассмотреть возможность вообще покинуть Нью-Йорк. Мне не нравится мысль о том, что она будет где-то неподалёку от тебя, так что…» Он замолчал. Не поднимая головы, Криденс продолжал смотреть в чашу, которую крепко сжимал в руках. Как ни старался, он не мог заставить себя взглянуть на колдуна, на его веснушки и тёплые глаза, не заплакав при этом от ужасного, сокрушительного чувства потери. Ему следовало ожидать этого, и никто, кроме него, не виноват в том, что он позволил себе забыться. — Криденс, — произнёс мужчина удивительно нежным голосом, но он лишь покачал головой. — Прости меня. Я не хотел тебя расстраивать. Я просто… Я думал, что тебе захочется как можно быстрее уйти от меня. — Я не хочу уходить. Слова вырвались раньше, чем Криденс хотя бы понял, что открыл рот, а затем он поднялся из-за стола и бросился мистеру Скамандеру в ноги. При этом колдун отшатнулся, едва не упав со стула, когда Криденс опустил голову и молитвенно сложил руки. — Пожалуйста, — попросил он с явным отчаянием в голосе, опускаясь перед ним на колени и дрожа всем телом. — Пожалуйста, не заставляйте меня уходить! Я-я сделаю всё, что вы хотите, сэр, только, пожалуйста… Пожалуйста, не выгоняйте меня… Повисла долгая пауза, а затем колдун встал со стула, отодвинул его в сторону и опустился на колени перед Криденсом. Тёплые загорелые веснушчатые руки обняли дрожащие ладони Криденса, и он ощутил взгляд, пытающийся встретиться с его, но не мог заставить себя посмотреть вверх. Его тело будто полностью застыло. — Я не гоню тебя, — прошептал мистер Скамандер, успокаивающе поглаживая кожу пальцами. — Я не гоню тебя, Криденс. Я лишь… Я не думал, что ты захочешь остаться. — Он помолчал. — Раньше никто не желал остаться. Криденс подумал о единственном стуле возле стола. О том, насколько одиноким это выглядело. Вспомнил «Я не умею общаться с людьми», а затем осмелился медленно поднять голову. — Я хочу остаться.