Ты, я и он

К вечеру Кристоф не вернулся в номер и Пхичит, который уже давно вместе с Минами пришёл с шопинга с несколькими увесистыми пакетами, заволновался. Телефон швейцарца не отвечал и даже его тренер не знал, где находится его подопечный. И, разумеется, это волновало и его, так что он пообещал встревоженному тайцу, что, как только узнает что-либо о местонахождении Криса – сразу же сообщит ему. Поблагодарив его, Чуланонт вернулся в номер, где Кенжиро мерил шагами комнату. - Где он вообще может быть?! У нас завтра выступление! – воскликнул японец, покусывая губу, и встревожено посмотрев на соулмейта. - По крайней мере, он жив, - тихо произнёс брюнет, устало опускаясь на диван и, стянув толстовку, продемонстрировал юноше свою метку на правой руке. Та оставалась прежней, а, как пояснил парнишке, усевшемуся рядом и прижавшемуся к нему, таец, если бы с Джакометти произошло что-то серьёзное, они узнали бы первыми. Вернее, это почувствовал бы Пхичит. Кенжиро согласился: когда сам Чуланонт страдал и волновался из-за травмы брата, улетев в родной Таиланд, его соулмейты чувствовали его состояние. Да и сейчас Минами ощущал, что, несмотря на попытки подбодрить его, сам кареглазый парень не на шутку напуган. Так что юноша сделал меньшее, что мог, чтобы утешить Пхичита: крепко обнял его, чтобы тот понял, что он не один, что вместе они справятся. И найдут Джакометти. Но вот Чуланонт ощутил от метки с именем швейцарского фигуриста волну жара и боли, мгновенно разошедшуюся по всему его телу. Схватившись за руку со стоном, он вскочил и выпалил: - Ему плохо! Мы должны найти его! – и выбежал из номера, потащив за собой Кенжиро. Который, впрочем, особо не сопротивлялся, также, как и его партнёр, горя желанием найти Кристофа. Пхичит ориентировался в поисках Джакометти по той боли, которую испытывал сам. Стоило повернуть в нужном направлении – и она усиливалась. Весь в испарине, смуглокожий парень бежал по улицам Парижа, крепко держа за руку своего соулмейта. Он не хотел в суматохе, распихивая людей по пути, потерять ещё и его. По дороге он оглядывался, отмечая, что они забрались в не самое подходящее для иностранцев место на окраине города. Но его ждал Крис, которого надо было спасать. Ведь с каждой секундой боль становилась всё нестерпимее, а метка постепенно бледнела. Наконец, судя по ориентиру, они добрались до заброшенного дома. Чуланонт шёпотом, выглянув из-за угла и внимательно наблюдая за кажущимся безлюдным домом, проговорил: - Я зайду через парадную дверь, а ты стой у чёрного входа и вызови полицию, хорошо? – и, не дожидаясь ответа парнишки, он медленно, стараясь использовать стоящие рядом машины как прикрытие, добрался до здания, такого обветшавшего и кажущееся пустым. Но Пхичит чувствовал: Крис здесь и ему очень плохо. Так что надо было спасать любимого, пока не совсем поздно. Прокравшись почти бесшумно внутрь, ориентируясь в полумраке дома лишь на свой слух и ощущения, парень добрался до двери подвала и чуть не вскрикнул от ужаса, когда его взгляду через щель в двери открылась сцена, происходящая в сырой мрачной комнате. Крис, обнажённый, отчего-то в состоянии возбуждения, в полумаске на искажённом болью бледном лице сидел посередине комнаты на стуле, крепко привязанный к нему и избитый так, что казалось, будто на фигуристе не было живого места. А вот стоящий рядом шатен, приподнимая рукоятью плетки подбородок своей жертвы, чувствовал себя безнаказанным и поэтому громко вещал, то и дело горделиво поглядывая на камеру, красным глазком мигающую рядом на штативе: - Ох, детка, это будет самый лучший наш фильм. Твои поклонники, те, что из определённых, узких кругов, разумеется, - ухмыльнулся мужчина, - будут в восторге. Ещё бы! Ведь сегодня они узнают, наконец, кто ты. И твоя карьера фигуриста, стоит этому видео попасть в сеть, будет разрушена. Интересно, а твои мальчики сильно разочаруются в тебе, м? Они же не знают, что ты – настоящая порно-звезда, и это не просто эпатажное поведение. - Знаешь, а это не тебе решать! – не выдержал Пхичит, вбегая в подвал и в лучших традициях боевиков сшибая на пол камеру, да так, что та, жалобно мигнув, отключилась, развалившись на куски. Парень загородил собой сидящего Джакометти, который, кажется, и не видел вовсе своего спасителя: глаза фигуриста были закрыты, а дыхании прерывистое, почти незаметное. Таец сжал кулаки: - Ублюдок. Да как ты вообще посмел его тронуть?! – но в лоб фигуристу уже смотрело дуло пистолета и совершенно спокойным, ледяным голосом незнакомец прошипел: - Ты помешал мне… Ну что ж, свидетелей никто не любит, – однако договорить похитителю не удалось: ему прямо на затылок опустился тяжёлый стул и одновременно с выстрелами тело мужчины рухнуло на пол, а в подвал влетел Минами, в слезах роняя стул и подбегая к своим любимым, в крови рухнувшим на пол, причём Чуланонт попытался было закрыть собой беспомощного Джакометти, но в итоге оба упали на пыльный пол. Таец попытался успокоить Минами: - Всё будет хорошо… Камера… Проверь её… - и вот только сейчас от боли он погрузился в спасительный мрак, дарующий облегчение.