Вирус нелюбви

Файрфокс умная и добрая, хрупкая и очаровательная, мудрая и потрясающе красивая, и каждый раз, когда она звонит и шепчет в трубку: «Хром, приболела, зайди убрать за котом, а?», он роняет все свои диски, что обязательно каждый раз где-то поблизости, краснеет и мямлит. Хром суперкрутой и непобедимый, сильный и ловкий, и он несется, как Флэш, по улице до дома через пару дворов, открывает дверь ключом домофона, что она давно ему дала, влетает по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Неважно сколько ему лет, неважно сколько лет ей, когда их создали, двух киборгов, придав им все абсолютно умения, даже любить, им навсегда подарили двадцатилетие. Годы бегут, улучшаются версии программ, обновляются игры и проводники, а два очеловеченных браузера по-прежнему живут неподалеку друг от друга, переписываясь каждый час, беспрерывно, постоянно, и созваниваясь только тогда, когда Файрфокс плохо. Она звонит первой, и в этом ее плюс. Она сразу сказала ему: «Давай мы просто всю вечность будем дружить», когда он впервые робко потянулся к ней губами, и в этом ее самый главный минус. Хром любит ее безмерно, абсолютно, априори, космически, и в этом… его боль. — Ну что случилось, вирус подхватила? — шутит он по старой привычке, зная, что они с с ней уже гораздо больше люди, чем киборги. За годы запрятались в самые дальние папки памяти воспоминания о людях, приходящих проверять их настройку и работоспособность. Теперь эти люди приходят все реже, а они с Файрфокс все чаще, видя себя в зеркале, приравнивают себя к людям. Она кашляет, надрывно, тихо, и этот жалобный жест колет его сердце сотней игл осознания: не разлюбит, не сможет быть просто другом, ни за что. Он гладит кота, выносит за ним лоток, потом насыпает ему в миску корм и решительно идет на кухню ее однокомнатной квартиры. Она не просила о ней заботиться, никогда не просит — только за котом, но разве может он просто уйти, разве так поступил бы лучший друг? Хром готовит ей пюре с подливкой из печени, быстро, ловко, у него из скачанных на собственную оперативную память — кулинарная книга мира, самое полное издание. Он может скачать, установить, изучить все, но он не может одного — добиться ее любви. Он пытается кормить ее с ложки, но она, поморщившись от ломоты в теле, привстает и берет ложку в руки сама. Ест, очаровательно облизывая розовым язычком ложку, потом благодарно кивает ему и дарит улыбку. — Хром, ты самый лучший. Ему хочется возопить: «Но почему же тогда?!», но вместо этого он кивает благодарно и говорит ей, что она тоже, самая-самая-самая. Она пьет чай и поглядывает на него из-под рыжей челки, на него светло-русого, выкрасившего пряди в алый и синий, на него такого растрепанного и любимого. Ее сердце сжимается болью. — Я должна кое в чем признаться, — наконец, говорит она, отставив кружку. Он холодеет. Она не может признаться в любви, ведь ее упертость никогда не давала слабину, значит, она хочет сказать что-то иное… почему ему кажется, что неприятное? — У меня в самом деле вирус, — говорит она и он смотрит на нее непонимающим взглядом идиота. — Вирус нелюбви, Хром. Один из компьютерщиков поставил его на меня, чтобы увеличить мою работоспособность. Это было давно. Тогда я и сказала тебе… Он молчит всего секунду, в его памяти уже ищется по папкам телефон тех самых компьютерщиков, что настраивали его. — Почему не сказала раньше, ох, Фокс! Жить с вирусом, да еще с таким… Он звонит, и она хихикает, подтягивая одеяло. Сердце снова обдает болью, но она уже привыкла, что так случается всякий раз, когда она осуществляет попытки кокетства. Он дозванивается, говорит сурово, серьезно, не как с ней, она слышит, как он заказывает вызов мастером на дом, и в очередной раз думает, что, возможно, она победила бы вирус сама, еще немного, еще чуть-чуть… Хром ждать больше не может, он целует Файрфокс нежно и тепло, и она смеется, пытается отвечать, но сердце снова обдает болью. Ничего, это временно, вирус человека будет истреблен другим человеком, более… человечным. Должны же люди понимать, что все — даже киборги — заслуживают умения любить.