Неизбежно

Впервые ангелы забирают Сэма, когда они едут к Бобби. Детка угодила в яму на дороге и шину спустило. Братья меняют колесо, переругиваясь, выплёскивая друг на друга нарастающее раздражение. — Нафига ты поперся в обход? Нет бы… — Заткнись, сучка! — рыкает Дин, боковым зрением улавливает какое-то движение, оборачивается и, ослеплённый вспышкой, прижимает ладонь к глазам. Когда к нему возвращается зрение, он кидает взгляд влево — Сэма нет. Дин в бешенстве озирается по сторонам и замечает Кастиэля. Тот, прищурившись, смотрит на Дина. — Ты… — Дин в бешенстве подскакивает к нему и толкает. — Это всё ты… Вспышка — и Кастиэль уже стоит в нескольких метрах от него. — Дин, согласись, — говорит он. — Это предназначение твоё. Они возвращают Сэма через час. Брата бьёт крупной дрожью, кожа синюшного оттенка. Дин, недолго думая, затаскивает его на заднее сиденье, снимает с него одежду, раздевается и притягивает Сэма к себе. Того трясёт, он неразборчиво стонет и Дин различает: — Там… т-ам х-хол… хол-лодно… Дин прижимается ближе, радуясь, что они успели вырулить на глухую просёлочную дорогу. Они успевают добраться до Су-Фоллса, когда Сэма вновь забирают. Кас пронзает Дина печальным взглядом. — Верни его, слышишь, ты, мразь! Иначе я… — Дин кидается на Каса, но тот снова ускользает. — Иначе что, Дин? — в голосе ангела проскальзывает любопытство. — Дин, я мучить тебя не хочу, но так нам велят. Скажи да, Дин. Стань сосудом. Кастиэль исчезает с тихим хлопком, Дину только и остаётся, что сжимать кулаки в бессильной ярости. Сэма возвращают на следующее утро. Прямо под бок Дину, пару часов назад свалившемуся от усталости на старый продавленный диван в гостиной Бобби. До Дина доносится тихий стон, он распахивает глаза и с силой обнимает Сэма. Тот выгибается и кричит, громко, надрывно, затем вдруг обмякает, проваливаясь в глубокий обморок. Дин отдёргивает руки, с ужасом смотря на свои ладони, покрытые Сэмовой кровью. Со второго этажа торопливо спускается разбуженный криком Бобби. Вдвоём они укладывают Сэма на живот, распарывают рубашку.  — Господи… — выдыхает Бобби. Вся спина Сэма — сплошное месиво, лоскуты ткани прилипли к ранам и щерятся на Дина бурыми от крови нитками. Бобби приносит чистые полотенца, Дин трясущимися руками промывает спину брата. — Они… кожу с него срезали, — Бобби нервно сглатывает, — полосками. Иисусе, как он не умер… «Он умер, — шепчет Кас в Диновой голове, — он умер, но они воскресили его. Мне жаль, Дин. Они сделают это вновь». Дин с Бобби перевязывают Сэма, истратив километры бинтов и литр мази. Сэм ненадолго приходит в себя, стонет коротко: «Дин!», — и вновь впадает в забытье. Дин подтаскивает кресло к кровати, на которую они перенесли Сэма и забывается неглубоким сном. Он просыпается от ощущения чьего-то пристального взгляда на своём лице. Кас напротив, непозволительно близко, всматривается в его глаза: — Сколько ещё твой брат должен страдать? Дин резко выбрасывает руку вперёд в попытке схватить Кастиэля, но тот уже в углу комнаты, качает головой. — Ты! — голос у Дина глухой, низкий, — ты… Сука! Он бросается в сторону ангела, но тот в очередной раз ускользает он него. Дин запинается и падает на пол. — Скажи да, Дин. — Кас у кровати Сэма, тянется к его спине, с силой проводит рукой по повязке. Сэм вскрикивает и резко приподнимается, взглядом, полным животного страха впивается в ангела, озирается и, заметив брата, успевает только выдохнуть: — Дин!!! Д… Вспышка — и Дин остаётся в комнате в одиночестве. Он вновь падает на пол и колотит по доскам, сбивая костяшки в кровь. Дин вытряхивает из Бобби все контакты тех, кто знает хоть что-то об ангелах, о способах их призвать и удержать и начинает мотаться по штатам. Все его трепыхания оказываются бессмысленными. Сэма ему возвращают только в Детройте. Голого, дрожащего и захлёбывающегося рыданиями. Теперь Дин знает, что будет ему сниться в самых страшных кошмарах. Кровь на бёдрах брата. Его порванные губы. Синяки на плечах. Багровые следы на шее. Дин затаскивает Сэма в душ — брат легче пушинки, Дин может пересчитать все его ребра и позвонки, — включает воду, не раздеваясь, залезает к нему, осторожно обнимает. Сэм цепляется за него, низко опускает голову, прячет лицо на его груди. — Д…  — Сэмми… — Дин гладит его по голове дрожащей рукой, его голос срывается, — Тихо, тихо… Ничего не было, ничего… Сэмми, это просто дурной сон, просто сон… «Заботиться о Сэмми». «Ты снова его подвёл, — слышит он в голове тихий голос Каса. — Они вновь заберут твоего брата. Это бесконечная игра, Дин». Дин судорожно стискивает Сэма, тот податлив, словно сделан из мягкого воска. Сэм бормочет, не переставая: «Грязный… Грязный…» Вода постепенно холодеет, Дин выносит Сэма из ванной, вытирает полотенцем, укладывает на кровать и устраивается рядом, снова обвиваясь вокруг брата. Сэм почти сразу засыпает, Дин осторожно, боясь его потревожить, встаёт с постели и выходит из номера на улицу. — Кас! — кричит он, срывая голос. — КАС! — Дин? — Ангел в паре метров от него. Дин делает глубокий вдох и произносит: — Да. Сэм просыпается в одиночестве. Он долго зовёт Дина, не в силах подняться, потом с трудом выбирается из постели. Брата в номере нет. Сэм, приказав себе не думать ни о чём, кроме того, что нужно найти Дина, роется в дорожной сумке, достаёт одежду. Джинсы коротки, а рубашка мала в плечах, но Сэму плевать. Пустая Импала стоит на парковке. Сэм обрывает телефон, но ни один из номеров брата не отвечает. Сэм возвращается в номер и набирает Бобби. Тот, выслушав его, тихо говорит: — Сэм, я, конечно, не уверен… но, видимо, Дин ответил им согласием. Сэм?.. Телефон выскальзывает из ослабевших пальцев. — Он прав, Сэм. — Люцифер упирается подбородком в скрещенные на спинке стула руки. — Он прав. Дин сказал «да». Он не выдержал того, что эти ублюдки сделали с тобой. О, если бы Михаил любил меня так же сильно, как Дин любит тебя… — Ты… — хрипит Сэм, — ты… — Неужели ты простишь их, Сэм? — Падший грустно улыбается. — Неужели… Он не успевает договорить, перебиваемый резким Сэмовым: — Да! Да! Люцифер снова расцветает улыбкой: — Я же говорил. Это случится в Детройте. Неизбежно.