Леди Севера и ее палач

Леди Санса никогда не улыбается. Прошло то время, когда она была милой веселой девочкой, теперь она — женщина, не знающая жалости. Такой ее сделало замужество с Болтоном. Слуги по углам шепчутся, что слишком уж многое она переняла от своего покойного супруга. Когда предателя приводят в Великий Чертог, ее лицо не меняется, остается привычной всем маской — смесью боли и ненависти. — Мы перехватили гонца, — докладывает лорд Мандерли, в его голосе звучит презрение. — Марлон, мой кузен, отправил в столицу послание с предложением пропустить войска короны через наши земли в обмен на прощение и титул лорда. По залу проносится гневный ропот, но леди Санса поднимает руку и мгновенно наступает тишина. Леди Севера никогда не снимает перчаток. Болтают, что болтонский бастард лишил ее пары пальцев, но если бы кто-то спросил ее служанок, те дали бы простой ответ — бедняжка так замерзла, убегая от ненавистного мужа, что до сих пор не может согреться. — Расплата за предательство — смерть, — говорит она негромко, но слова слышны и в противоположном конце зала. Старки испокон веков вершили правосудие своими руками. Каждый лорд брал в руки меч и сам отсекал голову виновному. Но леди — не лорд, да и фамильный меч сгинул далеко на юге. Леди Санса не пачкает свои холодные, затянутые в бархат руки, кровью. Для этого у нее есть палач. Впрочем, традиция не нарушена, палач носит фамилию Старк. Темная фигура выходит из-за спины леди Сансы, словно та сбрасывает собственную тень. Однако это все лишь человек. Девушка. Впрочем, полной уверенности нет ни у кого. Арья Старк похожа на свою сестру, на братьев, на леди-мать и лорда-отца. В ней можно различить черты любого из ее рода, а порой и тех, с кем она не состоит в родстве. В отличие от сестры, она улыбается легкой, почти доброй улыбкой, и та не покидает ее губ, даже когда лезвие, появившееся будто из ниоткуда, вспарывает горло Марлона Мандерли. Рана достаточно глубока, чтобы он умер быстро, но недостаточно, чтобы мгновенно. — Выставьте его голову над воротами, — приказывает леди Санса. Следующим утром на стену Винтерфелла поднимают вываренную в смоле голову Марлона Мандерли — позор для дома, предупреждение для других лордов. Из-за смолы никто не замечает, что кожа с лица срезана.