Все, что изменяет нашу жизнь, — не случайность. Оно в нас самих и ждёт лишь внешнего повода для выражения действием. Александр Сергеевич Грин
- Ты живёшь ради чего? - Ради… жизни, наверно? - Так почему не «живёшь»? - Я… - Не вздумай называть это жизнью. Ведь…
***
- Нападай! – крикнул Кагами, стараясь перекричать плеск волн, крики со всех сторон и скрежет металла. Но, словно насмехаясь, звук заложил уши, превращая этот крик в невообразимый шум, подобный неуловимому треску. Матрос отчаянно схватил что-то наподобие старого весла, пытаясь с помощью лёгкой деревяшки отбить врага. Отчаянно и интересно. Кагами улыбнулся, чувствуя, как по венам - по каждому сосуду чертовых вен - будто током прошёлся адреналин, наполняя тело куражом и подталкивая к агрессивным действиям. Как давно это было... В толпе, среди перепуганных, но готовых на всё матросов, было одновременно легко и непринуждённо, но даже так опасность существовала. Словно бьёшь маленьких, ещё толком не вставших на ноги котят. Просто. Слишком.***
Это было похоже на танец. Дикий и неконтролируемый, не имеющий ни одного правила. Плавный и лёгкий - впервые становясь рядом, партнёры всегда боятся оступиться и сделать неправильный шаг. Боятся разочароваться друг в друге. - Давай, одноглазик! – паренёк в лёгкой льняной рубашонке и в чёрных, потёртых временем и работой парусинных штанах вытанцовывал диковинный танец, намереваясь тем или иным способом достать пирата. - За языком следи, парень, - его противник только довольно облизнулся, поняв, что матрос не так-то прост. - А то что? - юноша хмыкнул и, не дожидаясь ответа, прыгнул вперёд, размахивая острым клинком, но полоснул только воздух. Ловкий. - Не могу гарантировать твою целость и сохранность. - Неужели?***
Ветер играл абордажными кошками и снастями будто лёгкими пёрышками, покачивая их в такт морю; искристый огонь с палубы то тут, то там поблескивал маленьким светлячком в воздухе и ударял в противника так же сильно, как ударило бы пушечное ядро.- Что ты будешь делать, когда всё закончится? - Пока не думал. - А что если в суматохе его убьют?
Аоминэ скрипнул зубами, сдерживая рвущуюся наружу ярость. Так и хотелось плюнуть на всё и рвануть вперёд, разбивая и разрушая всё и всех, кто только помешает. Когда это закончится? Визирь с ловкостью кошки перебрался через снасти на терпевшую поражение, но ещё не сдавшуюся баггалу. Несколько раненых матросов старались держать оборону против обезумевших пиратов, которые, подобно псам, учуявшим лёгкую добычу, кидались на них. Терзая, но не убивая. Чувство лихой удачи. Чувство свободы. Ведь всё дозволено?***
- Ну? Как насчёт «кто победит, того и корабль»? – Имаёши презрительно приподнял бровь, тем самым выражая недовольство. Палуба покачивалась; холодные волны ударялись о борт корабля, намереваясь его перевернуть, а громкие крики матросов и пиратов только усиливали неприятное чувство обречённости. Но это ещё не конец. - Ведь и у пиратов есть честь. Не так ли? – у Касаматсу сердце билось так, словно норовило вырваться из-под ребёр - гулко и быстро. Имаеши только хмыкнул, поправляя сползшую на глаза чёрную бандану: - Есть. Шанс... Ускользающий и такой притягательный. - Так что? Мы решим всё «бравым» делом? – капитан баггалы выдохнул с облегчением. – Только ты и я. - Только ты и я, – раскатисто ответил он - так, что мурашки по всему телу поползли, а в горле враз пересохло от непонятного волнения. Ощущение страха и смятения.***
Как быстро может человек реагировать на опасность? Как и когда? Когда острый, ограненный надписями стальной клинок опускается на голову? Или когда ветер несёт звук перехватывающего дыхания соперника, а вперемешку со страхом за собственную жизнь слышится и биение его сердца? Такое же громкое, как и твоё собственное... Или когда по воздуху, раскалённому солнцем и убаюканному морским ветром, скользит металл, намереваясь достать любую точку соприкосновения? Когда соперник будто слышит твои мысли и опережает тебя на один или даже на два шага вперёд? Именно в такой момент ты, будто специально по заказу привередливой девушки-судьбы, находишься на краю своей жизни. Ведь секунда - и ты можешь просто потерять эту «нить жизни», упасть и… Никто не знает точный ответ. Никто?***
Дыхание с хрипом вырывалось из груди, и казалось, что этот звук заглушает всё вокруг: и удары сердца, и громкий «мир повсюду». Чёрные надписи на белом клинке в безумной насмешке сверкали под горячими лучами солнца, мешая сосредоточиться. Мешая рассмотреть противника. Имаёши как настоящий грациозный танцор выплясывал их танец, то тут, то там ударяя саблей и при этом смешно вскидывая ногу или руку, будто показывая, что это просто «забавно», что ему не надо даже напрягаться. Намекая, что Касаматсу ему не противник, что он ещё не дорос до его уровня. Да, это всёго лишь намеки - не более. Может, он просто так играет? Может, это просто так кажется? - Неужели капитан, вызвавший меня на поединок, так слаб? В чём твой план? Протянуть время чуть дольше? Что от этого изменится? Касаматсу рвано дышал; руки, сжимающие кожаную рукоять, ослабли, и только сила воли и простое упрямство не давали опустить их, не давали просто взять и сдаться. - Да нет. Плана никакого нет. Просто я ещё не разогрелся. – И он улыбнулся - искренне, но немного устало. – Продолжим? - Хех, как скажешь. Пират, не дожидаясь ответа, дёрнулся вперёд, взмахивая оружием и ударяя плашмя. Касаматсу нырнул под руку и с размаху врезал рукояткой в живот противника; тот удивленно охнул, но, выдержав удар, ногой откинул от себя матроса. - Потанцуем? Быстро, как его и учили, Касаматсу серией неуловимых и точных ударов постарался отбить пирата в сторону борта, намереваясь потом с силой, если повезёт, спихнуть его в воду. Пусть пойдёт на рыбий корм! Звуки ударяемых друг о друга клинков; искра, зарождающаяся между ними; невероятный азарт в крови. Бесподобно. Но бесполезно. Усталость давала о себе знать: она оседала тяжёлым осадком в руках и ногах, беспрерывными и сумасшедшими ударами сердца билась, будто птица в клетке, тёмными пятнами застилала глаза. За краткий миг отступающий пират толкнул подкатившуюся так не вовремя бочку и с силой пихнул её в капитана, одновременно бросаясь вперёд, чувствуя, что этот момент упустить нельзя. Касаматсу оступился, стараясь не упасть на эту чертову бочку; увернулся, изо всех сил пытаясь не потерять равновесие, и не смог избежать удара в грудь. В самую последнюю секунду. Больно и неприятно. - Прости, но самое важное происходит всегда в последний момент. – Имаёши стоял над поверженным Касаматсу, впитывая в себя неповторимое чувство победы. – Ты - достойный противник. Капитан только горько улыбнулся, понимая, что свой корабль он отдаёт псам морей. Добровольно и собственноручно. - Моя победа и твоё поражение... Как и было обещано, я не трону твоих ребят, но и вы не должны сопротивляться. Ведь у вас есть... Честь и гордость. Честь и гордость? Имаёши только хитро оскалился, заметив на лице капитана борьбу. - Мы сдержим своё слово.***
Всё закончилось, толком и не начавшись. На тихой глади воды скользили лучи заходящего солнца, вдалеке кричали птицы. Ветер был едва ощутим. Тихо и спокойно, хотя буквально час назад на корабле бушевало сражение. Острое, но безнадёжное. - Аоминэ… - Кагами устало облокотился на леера - только что он самолично и несколько пиратов обшарили баггалу. И… - Чего тебе? – визирь был явно не в настроении. - Его нет. - Что? - Кисэ нет на корабле... Как и Хайзаки.