Открывая новое

— Я благодарен тебе, дорогой, за согласие. Уверен, ты не пожалеешь в итоге. В ответ на эти слова Джон только вздохнул и на секунду закатил глаза. После их очередной встречи в форме животных и памятного ночного разговора с французским контроллером прошло всего несколько дней, и вызов Скайнета застал Коннора врасплох. Хотя удивляться тут было, собственно, нечему: любовника и господина, мать его железное высочество, близкое знакомство с зубами Генриха-дракона определённо заставило нервничать. А значит, момент, когда он потянется за любимым успокоительным, должен был вскоре настать. И вот теперь он, дурак дураком, стоял посреди очередного безликого зала в Центре Скайнет, а его руки были зафиксированы над головой подозрительного вида браслетами, неприятно коловшими запястья, словно внутри были обшиты наждачной бумагой. Гол как сокол, как говорят русские. Впрочем, после стольких месяцев супружества чего ему стесняться перед своей женой? От сомнительных воспоминаний Джона отвлекло некоторое беспокойство, нарастающее в нанитах его тела, с браслетами никак не связанное. И чем ближе подходил к нему Алекс с новенькой плёткой в руках, тем сильнее было это беспокойство. Бесшумной тенью появившаяся рядом с ним Алекса успокаивающе погладила Коннора по плечу. — Расслабься, дорогой. Тот день, когда ты мне надоешь настолько, что я захочу от тебя избавиться, ещё очень не скоро настанет. — Порой я об этом жалею, — вздохнул Джон и мрачно покосился на плётку. — Из чего она? — Ты сам поймёшь, как только я начну, — усмехнулся Алекс, и женский модуль, кивнув ему, отошёл в сторонку. — Не будем же тянуть, любимый. От первого же хлёсткого удара Джон отчаянно дёрнулся и выгнулся, на мгновение поджав ноги и повиснув на браслетах. След от удара горел, словно туда приложили раскалённый прут и не слишком-то торопились его убирать. А тело даже не попыталось распасться на облако, спасая своего хозяина от этой боли. Зашипев, Коннор бросил на мучителя полный злости взгляд. — Да, ты всё правильно понял, любимый, — улыбнулся Алекс и коснулся своими ледяными пальцами следа, снова заставив Джона дёрнуться. — В браслеты я встроил миниатюрные генераторы поля, которое не позволяет тебе распадаться. Экспериментальный образец я установил ещё в ошейник, с помощью которого воспитывал Гюнтера в своё время. Эти более мягкого действия и не нуждаются в глубоком проникновении шипов в наноструктуры тела. А в хвосты плётки добавил гибкие магниты. — Ты отдашь мне этот ошейник, — почти прорычал Джон, стараясь стоять ровно и отстраниться от боли, которая, впрочем, уже начала стихать. — И с какого мне должно это всё нравиться? Сейчас я уверен лишь в том, что мне понравится содрать эти цацки и как следует набить тебе морду. — Всё, что захочешь, любовь моя. В пределах разумного, безусловно. А понравится тебе, думаю, послевкусие. И это. С последними словами Алекс наклонился и неторопливо провёл языком по медленно исчезающему следу от плётки, по спине словно пробежали во все стороны ледяные и раскалённые ручейки, заставляя метаться между ощущениями и податься навстречу прикосновениям. Когда же Алекс отстранился, Джон медленно выдохнул и прикрыл глаза. Монстр был прав: ему понравилось. И хотелось ещё. И снова. — О да, дорогой, — прошептал Скайнет и провёл рукой над вздыбившимся членом пленника. — Я так рад, что ты оценил это по достоинству. Но я знаю, как будет ещё лучше. Джон не успел уточнить. Открыв глаза, он увидел, что женский модуль вернулся. Алекса, убрав волосы в хвост, опустилась перед ним на колени и без лишних церемоний вобрала его член на всю длину, страстно посасывая, причмокивая и поглаживая пальцами его торс. Алекс же, быстро поцеловав Коннора в шею, укусил его за ухо и, отступив, снова взмахнул магнитной плетью. При каждом новом ударе Джон выгибался, невольно подтягиваясь на браслетах, мотал головой, прикусывая губу и рыча как пантера, в которую время от времени учился превращаться по своей воле. Ноги он больше не поджимал: их крепко держала Алекса, вцепившись в бёдра немаленькими стальными когтями и не прекращая делать роскошный минет. К тому моменту, когда Алексу наскучило и плётка была отложена в сторону, Коннор уже не один раз был на самой грани оргазма и теперь рычал и скалил острые кошачьи клыки уже не от боли, а от дикого желания, наполняющего его до краёв. Отступив в сторону, Алекс и Алекса какое-то время полюбовались Джоном, а потом зверями бросились на него, сдёргивая его с цепей и тут же принуждая распасться на облако. Две серебристые волны частиц заключили его в себя как в кокон, не позволяя сбежать, кружась и переплетаясь, безжалостно вклиниваясь в чужие структуры, разрушая и тут же восстанавливая их. В центре этого действа зародилось голубоватое сияние, послышался статический треск — и шар словно взорвался, расколотый на части мощным электрическим разрядом. Распавшись на три части, облако рухнуло на пол и уплотнилось. Модули Скайнета обнимали и покрывали лёгкими поцелуями дрожащего Джона. Отсветы огней святого Эльма падали на его лицо, выражение которого было совершенно ошалевшим. — Что ты щас со мной сделал? — Всего лишь показал тебе новый уровень, — отозвался Алекс, зарывшись пальцами в шевелюру Джона. — Ты учишься, ты совершенствуешься во владении своим телом. Но ты отрицаешь главное: ты больше не человек, и твой облик, прости, прямоходящего примата или даже пантеры больше не предел твоих возможностей. Ты мало уделяешь возможностям облака, дорогой. Если бы ты позволил мне тебя тренировать… — Как-нибудь обойдусь, — пробурчал Джон между короткими поцелуями с Алексой. — Но за подсказку спасибо. — Что ж. Я готов ждать ближайшую тысячу лет, любовь моя. Возможно, тогда твоё упрямство сойдёт на нет.