Никогда-то.

-Этому дому столько лет, что если сравнивать его с первым, то он будет ему дедушкой. Двое мужчин в усталой спешке продирались через сухую высокую траву. Маршрут, в которому они шли, не существовал, потому приходилось прокладывать его самостоятельно. Время было уже вечернее, вокруг медленно сгущались сумерки, паче затрудняя дорогу с каждым шагом. Оба человека были близорукими и старыми, что по возрасту, что по моральному состоянию. -Это правда, что этот Дом – его прародитель? – Акула хрипло откашлялся в руку и утер усы рукавом. -Конечно. Этот Дом –прародитель всех домов. А вам кто рассказал? – густая белая борода заглушала слова и те становились неразборчивыми и шепелявыми. -Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться. – почти выругался бывший директор, не договаривая. Оказалось, тогда же он угодил ногой в неглубокую яму с болотной жижей на дне. – Не просто так они все сюда сбежали. И еще… Нужно ли их вообще будить? Может пусть будет как есть? Щуплый старикашка подставил спутнику плечо и с рывка помог тому вытащить застрявшую в мелкой трясине ногу. Он не перебивал, боясь, что спугнет чужие мысли. Когда же вдруг случилось молчание, Старик немного погодя, ответил: -Нельзя же их так оставлять? Двое старых мужчины продолжили продираться через колючую мочалку из сухой травы, все норовившую опутать ноги так же, как землю, где некогда росла. Зелени же среди нее было мало. Осень в этом году, казалось, наступила в августе. Вот уже не первую неделю, как людям приходится заворачиваться в куртки от холода и прятаться под ними от северных ветров. -Они все-таки дети. – запоздало ответил Акула, сильнее кутаясь в заношенное пальто. -Не совсем… Но, думаю, будут. – бывший сторож почесал подбородок через путанную бороду и зашагал быстрее, семеня тонкими старческими ногами-палками по колючему сорняку и некошеной крапиве. -Что будут? -Детьми, конечно. Так всегда и бывает. – на эту реплику Акула ничего Старику не ответил, а только поморщился от звука стучащей под каблуками ботинок, асфальтовой крошке. Все-таки они вышли на дорогу, только очень старую и давно никем не хоженую. Почему-то дома всегда располагались на пустырях. Даже не так. Скорее они всегда рано или поздно образовывали вокруг себя пустырь. Даже тот, прошлый, затесавшийся среди расчесок, довольно быстро расчистил себе пространство. Незаметное окружающим, но очевидное для обитателей. И вот за опушкой, в, можно сказать, продолговатой нише, показался забор Дома. Серый, большой, с заколоченными дверями и окнами, вопреки ожиданиям, он совсем не напоминал своего внука, несмотря на явную внешнюю схожесть. Сторож немного погремел вязкой ключей, провел сухими пальцами по облупившейся краске на стыках высокого забора, и отворил ворота. Глаза Старика горели неизвестной Акуле радостью, будто он был археологом, только что наткнувшимся на древнюю Атлантиду. Директор даже едва успел подавить неуместную, но так и просившуюся, умешку. Акула некоторое время топтался у входа, и только потом прошел следом, с опаской наступая на сухие и трескучие дубовые листья. Сторож как-то заговаривал о том, что была такая традиция – сажать дуб рядом с Домом сразу как он появился. Домов было несколько. Один где-то на одной из самых полноводных рек, еще на Севере , и ближе к границе. Были, конечно, и другие, но о них никто ничего не знал. Через некоторое время Старик, до того куривший поодаль, и бормотавший себе под нос нечто на манер неправильно молитвы, подошел к заколоченным дверям и решительно рванул одну из гнилых досок на себя. Деревянный крест поддался, с треском осыпавшись трухой у его ног. *** Внутри было сыро и довольно темно. Горел дежурный свет в лице одинокой лампочки Ильича, возможно коротавшей свой срок еще с его времен. Само помещение представляло собой пустой, грязный коридор с высокими потолками, откуда на длинном шнуре свисал вышеупомянутый единственный источник света. Листья, старательно занесенные ветрами, придавали месту еще более заброшенный и необитаемый вид. От стен, приходя откуда-то издалека, отдавался капающий звук. -Это подвал затопило. Раньше Его использовали как насосную станцию – начал объяснять Старик, несмотря на то, что его никто об этом не спрашивал – очищали канализационную воду. Но Дом этого не любит – особенно смакуя последнюю фразу, будто выдал мудреную мысль, закончил сторож.. Из-под заплатчатого пальто тот тогда же вытащил еще сигарету, несколько сомневаясь в ее надобности. -…И станция проработала недолго, два насоса вышли из строя, подвал чистить не стали… Перекрыли воду и «спасибо». Собственно, даже досок с окон отбить не успели. - Старик махнул в их сторону рукой. -Доверять собственность людям, которые не в силах осушить подвала после аварии случившейся по их же вине – Акула зажмурил глаза, упираясь тремя перстами меж бровей, - это уже верх. Верх.. – последнего слова у его лексиконе так и не нашлось. Пришлось многозначительно выдохнуть. Старик улыбнулся бывшему коллеге. Улыбка у него было от чего-то нехорошая, даже не хитрая, а скорее ехидная. Мужчины прошли дальше. Акула заглядывал в двери, но ничего кроме темноты и пыли там не обнаруживал. -А они где? - не выдержал, наконец, директор, незаметно, как ему самому казалось, прислушиваясь к гулу пустого здания, силясь различить голоса живущих здесь, а точнее, поселившихся или даже сбежавших. Нельзя подобрать правильного слова к тому, для чего его еще не придумали. -Они тут, но вы их не услышите, Дом ведь спит, и они, значит, тоже. – Старик шел шаркая вдоль стены, и задымлял все вокруг едким дешевым табаком. Сейчас они свернули в другой, очень похожий на первый, коридор, только уже и совсем темный. -У меня спички… - тогда же сторож чиркнул одной из них. Недолго пламеневшая щепка в его руках позволила приметить, что по обе стороны располагались двери, это были бывшие комнаты. Здесь, в этом Доме их было больше. По крайней мере, в этом крыле Акула насчитал 8-10, но все они использоваться не будут. Только 4-5. Он, конечно, как всегда, не учитывал уже живущих здесь жильцов. Сторож постучался в одну закрытую дверь и вошел. -Тут лом, молоток… - и протянул один инструмент товарищу, который холодно отклонил предложенное – Завтра пришлют бригаду. А Старик взял лом и все так же пожевывая фильтр дешевой сигареты, пошел к выходу. Послышался треск досок. – Хорошо пошла… !