В миллионный раз

Эдвард испытывал раскаяние. Он не ощущал такого, когда убил Доггерти. Или когда придушил Кристин. Нет, чувство раскаяния напало на него только сейчас, когда тело бывшего мэра (лучшего друга) опустилось на дно реки, и шансы достать его… Никаких. Как и на то, что его можно вернуть к жизни. Да, в Готэме с недавнего времени и смерть не помеха, Эд отлично это знает, но люди, которые знали секрет… Один находится бог знает где, второй мертв. Как бы это ни звучало смешно. Раскаяние убивало, душило, мешало жить. Эд занял должность мэра, Бутч, Табита и Барбара развлекались, играя в крутую мафию. Казалось бы, что такого? Все так, как и хотелось, месть была совершена, верно? Тогда почему так тянет в груди, почему так хочется застрелиться самому? «Ты любишь меня, Эдвард Нигма». Эдвард слишком поздно понимает, что это так. *** Эд просыпается с дикой головной болью и ощущением того, что скоро пойдет кровь из носа. Он тихо стонет, поднимаясь, а потом вскрикивает. Он в своей старой квартире. В той самой, где он убил мисс Крингл. В той самой, где он жил с Освальдом. - Ты наконец-то проснулся. - Сердце у Эдварда предательски пропускает удар. Пингвин стоит около кровати, в пижаме Эда… Это сон такой? – Я уже заждался. Поднимайся, я не хочу, чтобы ты опаздывал на работу, в конце концов, сюда и прийти могут, проверить, что ты живой. «Это ты живой!» - хочется выкрикнуть Нигме, но он молчит. Просто любуется тем, как Освальд ковыляет по его квартире, и в сердце что-то радостно-радостно кричит. Если это и сон, то самый лучший, который мог у Эдварда случиться. Но, тем не менее, боль здесь ощущается, взять хотя бы головную, а чай обжигает язык. Во сне бы точно такого не случилось. А потом, спустя какое-то количество удивительных дней (Эд с кристальной ясностью помнит, что именно попросит сделать или скажет Освальд), он понимает, что находится в прошлом, как бы сильно это ни мешало законам логики. В кои-то веки это не важно, потому что вот он – шанс. Эдвард наивно считал своим шансом Изабеллу, но нет, это не так, нет-нет-нет. Так что он чуть ласковее прижимает к себе Освальда по ночам, сначала заставляя того чуть ежиться, а затем расслабиться и позволить обнимать себя. Он периодически звонит Освальду, интересуясь, не кончилась ли горчица, заставляя несчастного Пингвина смеяться. И нет, наверное, ничего странного в том, чтобы поцеловать Освальда во время ужина, тем более тот отвечает, вцепившись в рубашку Эдварда. Следующие несколько недель/месяцев становятся самыми счастливыми, потому что Эдвард с радостью ныряет в отношения с Пингвином, забывая про все остальное. Они вместе мстят Галлавану, не подключая к этому Джима, Освальд подчищает следы за Нигмой, дабы никто не нашел пропавшую мисс Крингл. Эд чувствует себя так, словно получил ту жизнь, о которой мечтал, потому что Освальд… Освальд очарователен и великолепен, Эдвард не устает влюбляться в него каждый божий день. А потом Освальд снова умирает. Недооценил соперника. Эдвард воет, когда обнимает умершего Пингвина, а тот все так же держит его за рубашку, прекрасно зная, что это последние минуты жизни. На этот раз Эд почти на сто процентов уверен, что совершит самоубийство, но вместо смерти он снова просыпается в своей старой квартире. *** Это повторяется. Раз за разом. Снова и снова. Эдвард просыпается у себя в квартире или в особняке Освальда, он находится то в прошлом для своей прошлой жизни, то в будущем для своей новой. Но все неизменно: они пересекаются с Освальдом, Эдвард влюбляется в него каждый раз по-разному, и каждый раз Освальд умирает. Эдвард пытается сделать так, чтобы Освальд его ненавидел, чем вгоняет Пингвина в депрессию, из которой Освальд выходит пулей во лбу. Эдвард старается накрыть Освальда своей любовью, из-за чего делает его легкой мишенью. Эдвард пытается избегать его, и это снова ни к чему не приводит! Все, что Эдвард хочет, – сохранить Освальду жизнь. Но все идет коту под хвост. Каждый раз. Снова и снова. Это невыносимо, потому что Освальд заслуживает чего-то большего, чем постоянная смерть. Нигма готов отдать и собственную жизнь, но понимает, что ни к чему не приведет. Они словно связаны с Освальдом красной нитью, и Эд уже запутался по уши и до конца времен. Иногда ему кажется, что он старше своего возраста на многие столетия, потому что он проводит в новой временной ловушке то пару месяцев, то полтора года, и каждый раз его отбрасывает назад. Или вперед, тут уж с какой стороны смотреть. Каждый раз, когда Эдвард видит Освальда, ему хочется обнять его, прижать к себе, извиниться за все миллионы смертей, а особенно за самую первую. Он даже делает так однажды, когда его отправляет в день их первого разговора, на что Освальд приподнимает брови и зовет его умалишенным. Эд бормочет про себя, что да, да, да, так и есть, он сошел с ума, свихнулся, слетел с катушек. Абсолютно обезумел по Освальду Кобблпоту. Но вряд ли Освальд понял бы такой набор слов. *** Когда это происходит в очередной раз, Эдвард просто плачет в свою подушку. Он устал от всего этого, ему надоело, что Готэм забирает у него все. Эду уже плевать, какой сегодня год и день, честное слово, он просто хочет увидеть Освальда еще раз. Может быть, даже спасти. Хотя это больше похоже на несмешную шутку. В дверь стучатся, Эдвард тяжело вздыхает и идет открывать. Кто там на этот раз? Мисс Крингл? Джим Гордон? Галлаван собственной персоной? Кто на этот раз? - Эд! – на пороге стоит Освальд. Со смущенной улыбкой и перьями на одежде. Эдвард отлично помнит, при каких обстоятельствах это было, он помнит, как поступил с Освальдом, прогнав его. – Извини, я не вовремя, наверное… - Ты всегда вовремя, - почти всхлипывает Эдвард, прижимая его к себе. Ему плевать на перья, плевать на то, что Освальд сейчас сам не свой, это все не важно. – Я здесь. Я больше тебя не отпущу. Я обещаю. - Э-Эд, я не понимаю… - Я знаю, что с тобой сделали в Аркхеме. Я знаю, что тебе было страшно и больно, я прекрасно знаю, что не успел прийти к тебе на помощь. Такого больше не повторится. Я буду защищать тебя, я верну тебя настоящего. - У Эда такое чувство, что это его последний шанс. Он чувствует, как Освальд в его руках почти не дышит. – Все хорошо, Освальд. Я увезу тебя отсюда. Больше тебя никто и никогда не тронет, ладно? - Эд… И Освальд ломаной куклой оседает в его руках, обнимая за шею в ответ и прерывисто дыша. *** Только спустя несколько десятков лет, находясь в другом городе, вдали от Готэма, Эдвард понимает, что очень давно не возвращался назад. Освальд лежит на их общей кровати, видя уже десятый сон, и сквозь дрему касается руки Нигмы, как бы зовя его к себе обратно. - Я тебя люблю, - шепчет Эд в тишине. – Любил, даже когда не совсем понимал это. Я понял. Освальд улыбается во сне. Или же это просто игра света.