***
Переговорив с парой Слизеринцев по поводу копирования воспоминаний из их тайной секции для старшекурсников, я получил категорический отказ. А давать свои воспоминания многие волшебники не станут, поскольку это слишком личное, даже если это какой-то пустяк. Вообще, на деле оказалось, что маги гораздо трепетней относятся к Омутам памяти, чем об этом было написано в книгах. Это настолько же личный предмет, как волшебная палочка. Возможно, маглорожденные маги согласились бы поделиться воспоминаниями, но они игнорируют такие артефакты, как Думосброс, а так же окклюменцию и, соответственно, чары, необходимые для работы с памятью. В общем, с этих сторон всё оказалось глухо. Попытка предложить готовый Омут памяти для проверки его на работоспособность так же оказалась провальной. Мне даже чуть лицо не поправили, но, всё же поняв, что прошу не со зла, снизошли до объяснений. Суть сводится к тому, что такой артефакт можно сделать очень хитрым образом. Например, воспользуется волшебник Думосбросом, а копия его воспоминаний останется в артефакте навсегда и владелец Омута памяти получит полный доступ к воспоминаниям мага. Поэтому маги пользуются лишь проверенными артефактами, например, на Слизерине точно известно, что общественный Думосброс не имеет никаких дополнений, а вот насчёт моего новодела имеются вполне обоснованные сомнения. Проще говоря, вроде бы артефакт изготовил, но ближайший год даже не смогу проверить, работает ли он.***
Преподаватели в преддверии приезда представителей иностранных школ словно с цепи сорвались. Они стали давать повышенную нагрузку. Даже до этого спокойный призрак профессора Бинса не остался в стороне от этой истерии. Макгонагалл раза в два опережала свою же учебную программу, Грюм пытался научить нас тому, чему не научили остальные учителя ЗОТИ за три предыдущих года и похоже, собирался к концу года как минимум подготовить нас к экзаменам ЖАБА за седьмой курс. Естественно, это у него не особо получалось, всё же мы люди, а не роботы. Возможно, если бы мы занимались лишь ЗОТИ, то к концу года уже клали бы на лопатки семикурсников. Снейп заставил назубок выучить рецепты противоядий и требовал, чтобы мы умели варить их чуть ли не с закрытыми глазами. Лишь учителя рун и нумерологии выступали островками спокойствия, продолжая так же неспешно, но надёжно вдалбливать в головы немногочисленных студентов нужные и важные магические науки. Времени катастрофически не хватало даже на привычные занятия вроде отработки заклинаний при помощи перстня и выполнения упражнений для развития окклюменции с анимагией. Мне даже впервые за всё время учёбы пришлось заказывать за деньги готовые эссе, чтобы не забрасывать тренировки. За неделю до конца октября в холле на стенде появилось объявление.Турнир Трех Волшебников.
Делегации из Шармбатона и Дурмстранга прибывают в Хогвартс в ближайшую пятницу — 30 октября в 6 часов вечера. Уроки в этот день закончатся на полчаса раньше. После уроков всем ученикам отнести сумки с учебниками в спальни и собраться перед замком для встречи заморских гостей. После появившегося объявления, все разговоры студентов вновь вернулись к угасшей теме Турнира Трёх Волшебников. На каждом углу можно было встретить сочетание этих трёх слов. Весь замок отдраили до блеска, на моей памяти он таким чистым никогда не был. Что удивительно, после того разговора Гермиона не прекратила свою идиотскую пропаганду по «спасению» домовых эльфов от жизни. Видимо, зелья миссис Уизли превратили её мозги в кашу, раз Грейнджер не воспринимает разумных доводов. Но это дела Дамблдора и Уизли, так что если им нужна именно такая отупевшая родственница, то кто я такой, чтобы лезть в чужие семейные разборки? Тридцатого октября всех студентов выгнали на улицу для встречи гостей турнира. Мне этого «счастья» было не надо, но никто не спрашивал, всё в лучших традициях коммунизма, то есть в добровольно-принудительном порядке. А вот детворе было интересно, оно и понятно, в школе-интернате с развлечениями туго и если не умеешь сам себя занять увлекательным занятием, вроде обучения волшебству, то «пиши пропало». Остаётся лишь радоваться каждому новому событию. Вначале в огромной летающей карете, которую тянули по воздуху несколько крылатых золотых коней с развевающимися белыми гривами, каждый величиной со слона, прибыла делегация Шармбатона. Из-за кареты делегации Шармбатона вышел парень, который был одет как мальчик-паж. Его внешность мне показалась смутно знакомой. Мальчик открыл дверь кареты и подавая ручку, помогал девушкам покинуть нутро транспортного средства. Девушек оказался целый цветник, и они на фоне большинства англичанок смотрелись очень даже эффектно, отчего наши пацаны изошли слюной, а от девушек повеяло жаждой убийства. Больше всего поразила мадам Максим, директор французской школы волшебства, которая была едва ли не выше Хагрида, этакая бой баба, которая и горящую избу насквозь пройдёт, и коня на плече унесёт. Про таких женщин говорят: «Не делайте замечание даме, неправильно несущей шпалу». Пятнадцать девушек вылезли из кареты, они были одеты в тонкие шёлковые мантии, словно собирались ехать на южный курорт, а не на север Шотландии. Бедняги дрожали от холода. Одна девушка обмотала голову шарфом. Мальчик-паж встал рядом с ними, словно покорный слуга, но на него никто не обращал внимания, словно парень пользуется амулетом отвода глаз, и если бы не его яркая одежда, то никто вообще бы не заметил, что среди делегации французов есть парень. Гостей не стали долго держать на холоде и пригласили в замок. Вот им будет сюрприз, когда обнаружат, что там хоть теплее, но не намного, разве что ветра нет. Это мы тут за три года закалились, и то Укрепляющее зелье разве что вместо чая не пьём. Делегация Дурмстранга появилась ещё более эффектно. В середине Чёрного озера образовался портал, который из-за того, что оказался немного под водой, выглядел как завихрения воды с кучей пузырьков. Из портала появился корабль, но выглядело всё так, будто он всплывает со дна озера. Корабль имел скелетоподобный вид, тусклые огни иллюминаторов походили на светящиеся глаза призрака. С оглушительным всплеском он, наконец, весь вынырнул и, покачиваясь на бурлящей воде, заскользил к берегу. Вскоре раздался звук брошенного на мелководье якоря, и на берег спустили трап. С корабля начали сходить на берег пассажиры, которые были одеты в длиннополые шубы. В отличие от французов, тут все поголовно были мужского пола. Самое интересное, это имена прибывших, по крайней мере, тех, кого услышал. Директор Дурмстранга — Игорь Каркаров — высокий, худой и с козлиной бородкой с завитком на конце. Каркаров представил лишь одного парня, видимо любимчика — Виктора Крама. Крупный и крепкий парень, нос с горбинкой, густые черные брови и волосы. Всё такое родное, славянское. На Крама многие наши студенты среагировали, словно стая фанатов на кумира. — Эрни, — пихаю в бок Макмиллана. — Чего все обтекают на этого Крама? — Ты что! — Макмиллан был удивлён и слегка возмущён. — Это же Виктор Крам. Ловец сборной Болгарии по квиддичу. Он поймал снитч в финале мирового чемпионата. — Идиотизм, — тихо пробурчал я, покачав головой в стороны. Наконец, этот балаган прекратился, и мы зашли в замок, направившись на праздничный пир в Большой зал. Ребята из Дурмстранга расположились за столом Слизерина, причём как-то странно. Виктор Крам сел отдельно от остальных, словно дистанцировался, большая часть народа села в центр стола, а четвёрка парней расположилась с самого края. Девочки и мальчик из Шармбатона сели за стол Райвенкло и держались вместе. — Добрый вечер, леди, джентльмены и привидения, а главное, наши гости, — наконец начал Дамблдор, лучезарно улыбнувшись иноземным ученикам. — С превеликим удовольствием приветствую вас в Хогвартсе! Уверен, что вы хорошо проведете у нас время. Не сомневаюсь, вы уже успели оценить удобства нашего замка! При этих словах одна из шамбратонских девушек, у которой на голове все еще был шарф, громко хихикнула. Я её понимаю, удобства в замке уж очень суровые, это не пансион благородных девиц, каким мне представляется Шармбатон. А наш директор тролль. Как он опустил гостей, поприветствовав их в последнюю очередь, причём после привидений, и выделил это после «леди и джентльмены», словно их за таковых не считает. Одно слово — чудак, только букву «Ч» надо заменить на большую «М». — Официальное открытие Турнира, — как ни в чем не бывало продолжал Дамблдор, — состоится сегодня вечером, сразу же после ужина. Угощайтесь, дорогие друзья, на славу. Ешьте, пейте и чувствуйте себя как дома! Наевшись, примерно через полчаса с начала трапезы, я встал из-за стола и направился к столу Слизерина, словив осуждающие взгляды многих студентов Хогвартса, особенно Пуффендуйцев и Слизеринцев, которые были удивлены подобным попранием традиций. Подойдя к сидящим с краю парням из Дурмстранга, я внимательно их осмотрел. — Привет, народ, — говорю на русском. — Русский язык кто-то понимает? Четверо из парней, сидевших рядом друг с другом, слегка усмехнулись и оживились. До этого они сидели с настороженным видом, но услышав русскую речь, сразу расслабились и заулыбались, принявшись с интересом рассматривать меня. — Здорова, коли не шутишь, — выдал крепко сложенный русоволосый парень с причёской под расчёску. У него было округлое лицо и нос картошкой. — Ты удивишься, но понимаем и даже говорим на нём. Я Саня Васильев. — Вообще отлично! Я Гарри Адамс. Если надо будет… — Делаю паузу и картинно щелкаю себя средним пальцем по шее. — То у меня лучший самогон в Хогвартсе. Есть настойки: хреновуха, на рябине, на чаге, на клюкве, кофейная, абсент. Принимаю любую валюту. Всё качественное и многими опробованное. У других не берите, сивуха адская, траванётесь в пять секунд. Если желаете, то организую вечеринку, угощу своей продукцией, чтобы оценили качество. — Вечеринка? — удивился и обрадовался стройный блондин с веснушками на лице. — Сергей Поляков, — спохватившись, представился он. — Я Максим Смирнов, — вступил в диалог темноволосый парень, который имел плотное телосложение, можно даже сказать, он был полным. — Парни, кажется, мы не тот стол выбрали. Надо было сразу идти к тем, которые с барсуком на флаге. — Поздняк метаться. Если вы сейчас перейдёте за наш стол, меня местные аристо в бетон без всякого волшебства закатают. — Обо мне не забыли? — спросил самый низкий парень из компании. Помимо низкого роста он был худой, каштановые волосы были зачёсаны набок, на худом, вытянутом книзу лице, выделялись голубые глаза с живым взглядом. — Игорь Кадочкин, приятно познакомиться. Он тут же протянул мне руку, которую я сразу пожал. После этого пришлось пожимать руки всем парням. Крам покосился на нашу компанию с затаённой завистью. К нему прилип как банный лист Драко Малфой, который вроде бы культурно себя вёл, но при этом проявлял чересчур повышенное внимание. — Народ, где вы жить будете? — На корабле, — печально вздохнув, за всех ответил Игорь. — Как говорится, уведут нас с бала на корабль, а не наоборот, как хотелось бы. — А самоход как? А то вечеринка сама себя не организует… — Что же ты творишь, демон-соблазнитель? — с весёлыми нотками в голосе спросил Саша. — Мы же теперь не уснём, всю ночь будем строить планы побега с водной темницы. — Да ради выпивки можно и в самоход свалить, — сказал Сергей Поляков. — Что же мы, зря шесть лет учились? Уж чары невидимости наколдовать я точно смогу. — Ещё один соблазнитель, — печально выдал Саша Васильев. — Разве можно устоять перед таким искушением? Если бы ещё девочки были… — С этим вы как-нибудь сами. Тут почти любая девчонка согласна будет развлечься с иностранцами. Если же я предложу девушкам намёк на постель, то начнётся форменный разврат и групповуха, на которую надо будет приходить в строительной каске. Будут плётки, цепи, в какой-то момент из шкафа выбегу я, а потом всё закончится тем, что дамочки с пристяжным концами пойдут наводить панику в поселение кентавров… Парни смотрели на меня со смесью восторга, недоверия и огромным интересом, к которому примешивался лёгкий страх. — Это обычные развлечения в Хогвартсе? — спросил Игорь. — Как бы да… Национальный спорт, кто кого интересней переимеет. Потом всё крутят по Думосбросу… Как понимаете, на карликов в таких мероприятиях большой спрос, приходится дорогой амулет от любовных зелий носить и чуть ли не руками и ногами отбиваться. Тут недавно в коридоре меня выловила одна дамочка. Показываю на стол Гриффиндора на Гермиону Грейнджер. — Вон, видите, возле хилого очкарика сидит лохматая такая. — Видим. Она тебя поймала и что дальше? — с нескрываемым интересом спросил Сергей. — Дальше был Содом и Гоморра… Не в прямом смысле, но близко. Она мне заявляет: «Сиськи видел? Теперь давай копрофилией заниматься. Вступай в секту поклонников ГАВНЭ, а то по роже надаю!». Парни громко рассмеялись. Игорь стал хлопать ладонью по столу. — Ну и развлечения у вас! — завистливо протянул Сергей. — Еле отбился! Так она ещё предлагала до домовых эльфов домогаться. Говорит, надо взять… Нет, лучше вам этого не знать — это страшная история, в которой фигурировали домовые эльфы, ГАВНЭ и волшебные палочки… — Пипец, извращенка! — с восхищением глядя на Гермиону, воскликнул Саша. Пока мы общались, Дамблдор стал задвигать длинную речь, что-то про Кубок огня, который выберет чемпионов, про недопущение несовершеннолетних до участия и прочую муть. — Так что, отпразднуем знакомство, или будем сопеть в две дырочки в кроватках? — Гарри, ты ещё спрашиваешь? — удивлённо спросил Игорь. — Конечно, отпразднуем. Только мы тут ничего не знаем. — С десяти нуль-нуль до половины одиннадцатого ночи буду ждать вас на берегу неподалёку от трапа с активированным амулетом отвода глаз. Сигнал — два синих крика. Парни усмехнулись. — Замётано, — за всех ответил Саша Васильев. — Лучше встречаемся у ближайших деревьев, — подумав, добавил Игорь. — У меня долго держать невидимость не выходит. — Такая же проблема. Дамблдор закончил вещать, ужин близился к завершению. К столу Слизерина подошёл директор Дурмстранга. — Всем обратно на корабль, — распорядился Каркаров. — Виктор, как ты себя чувствуешь? Хорошо поел? Может, послать на кухню за глинтвейном? — беспокоился он, словно курица-наседка над яйцом. Крам отрицательно покачал головой и натянул шубу. — Профессор, мне бы хотелось выпить вина, — ухмыльнувшись, сказал Сергей. Сергею в бок прилетел локоть Игоря Кадочкина. — Я предлагаю не тебе, Поляков, — рявкнул Каркаров, и заботливый отеческий вид мгновенно испарился. — Ты опять, неряха, закапал едой всю мантию! Он развернулся и повел учеников к дверям. Парни, с которыми я общался, по очереди подмигнули мне, и пошли вместе со своими на выход. — Что, карликовый грязнокровка, перепутал столы? — раздался над ухом противный голос Малфоя. Обернувшись, сразу же обнаружил его ухмыляющееся лицо. Я не стал долго думать и со всей силы вмазал Малфою ногой по яйцам, затем схватил со стола увесистое серебряное блюдо и со всей дури опустил его на голову блондину. Тут спохватились стоявшие позади громилы, постоянно сопровождавшие Малфоя, и бросились ко мне. — Тпру! Тпру! Два сказанных шёпотом в быстром темпе заклинания, направленная в сторону Крэбба и Гойла правая рука и оба громилы падают парализованные, не в силах пошевелиться. — На, тварь! На! Я от всей полноты души пинал ногами лежащего на полу Малфоя. Вокруг народ радостно заголосил, наблюдая за дракой. — Давай, Адамс, так его! — Бей Белоснежку! — Задай жару этой сучке! Причём крики доносились со стороны Слизеринцев, а последний голос принадлежал девушке. Я подпрыгнул и ногами приземлился на голову Малфоя, который скрючился в позе эмбриона и заскулил, как маленькая девочка, прикрывая голову руками. Но мне после такого пришлось уйти в перекат через плечо, а когда вышел из переката, то оказался в воздухе. Попытавшись сориентироваться, что происходит, понял, что меня держит за шкирку профессор Грюм. Но при этом он радостно улыбается, смотря на Малфоя. — Ну и кто грязнокровка, маленькая сучка? Да у меня даже член больше твоего, так что завидуй молча и плачь в подушку! Когда придёшь к себе в комнату и посмотришь на свой маленький стручок, теперь ты всегда будешь вспоминать, что у карлика член больше твоего! Теперь живи с этим, Белоснежка… Я кричал, махал руками и ногами, всё это происходило в подвешенном состоянии и вызывало огромную бурю положительных эмоций со стороны окружающих, разве что за исключением преподавателей, которые были в шоке. — Успокойся, боец, — рявкнул Грюм. Я тут же успокоился, после чего профессор опустил меня на пол. — А в Хогвартсе развлекаться умеют, — донеслось со стороны входа на русском языке. — Ну, так, наш человек! — Наших бьют? — вопросительно спросил кто-то. — Нет, скорее наши бьют… Но, похоже, что вечеринки не будет. Диалог на русском прервал отошедший от удивления Дамблдор. — Кхэ-кхэм, — откашлялся директор Хогвартса. — Прошу прощения у гостей за этот неприглядный инцидент. — Мистер Малфой! — рявкнула Макгонагалл, похоже, взявшая на себя роль злодея. Она тут же оказалась рядом и стала прожигать нас яростными взглядами. — Мистер Адамс! Ваше поведение совершенно недопустимо. — Точно! Это же нечестно, их было всего трое, а я один. Надо было выйти как минимум впятером против одного карлика, да со спины в тёмном закоулке, вот тогда было бы допустимо оскорблять и не только. Макгонагалл пошла пятнами и разъярилась не на шутку. — Минус пятьдесят баллов с Пуффендуя за драку и месяц отработок! — заорала она. — Произвол! Коррупция! Грабёж! Насилуют! Я требую сатисфакции! Дуэль с каждым, кто считает, что я был не прав, защищая свою честь и достоинство. Профессор Макгонагалл, вызываю вас на магическую дуэль, дабы отстоять честь Адамсов! И тебя, Драко Малфой, и твоих шестёрок! Я вас всех нашинкую на фарш для пельменей. Я не понял, почему себя так веду, но тут почувствовал то, что должен был почувствовать раньше, мой браслет для определения зелий нагрелся, видимо кто-то заблокировал его, обернув какими-то чарами, и я уже выпил зелье, причём давно. — ТИХО! — рявкнул Дамблдор. — Минерва, успокойся, надо разобраться в случившемся. — Меня опоили зельем! Несите к целителю… Помираю… Я картинно упал, делая вид, что теряю сознание. Ни одна сволочь не подхватила меня на ручки, вот и доверяй после такого людям. А ведь специально падал медленно. — Вот видишь, Мини, — сказал Дамблдор профессору Макгонагалл, — мистера Адамса опоили. Бедный мальчик стал жертвой шутников… Кто-то хотел сорвать праздничное мероприятие, и мы постараемся выяснить, кто это был. А пока, пострадавших надо доставить в Больничное крыло. Меня подняли заклинанием Локомотор и по воздуху стали транспортировать в Больничное крыло. В этот момент в голове крутились мысли. Кто бы мог так меня подставить? Что это было за зелье? С какой целью опоили? Какими последствиями это грозит в дальнейшем, особенно потасовка с Малфоем и его шестёрками? Чары… Кто мог наложить сложные чары, блокирующие браслет для определения зелий? Это должен быть кто-то достаточно умелый: старшекурсник или взрослый маг. Похоже, что пьянка отменяется. Теперь надо быть в десятки раз осторожней. Может быть, взять пример с Грюма и тоже стать параноиком? Когда мне могли подлить зелье? Только во время ужина. Прошло не более полутора часов, можно успеть отправиться в прошлое при помощи Маховика времени и попробовать найти виновного, но как выскользнуть из больничного крыла и самое главное, как проследить за собой, оставаясь незамеченным? Скрыта хватит максимум на семь минут, а мне надо рассчитывать минимум на час… Так, стоп… Час! Оборотное зелье, у меня ещё остался запас, как и волосы. Осталось решить проблему со здоровьем и отправкой в прошлое. В больничное крыло помимо меня доставили ещё троицу слизеринцев, которым досталось от меня. Над нами сразу стала хлопотать мадам Помфри. Примерно через полчаса в Больничное крыло заявился Дамблдор. — Поппи, мне надо поговорить с мистером Адамсом, — донёсся из-за ширмы голос директора. — Как он? — Мальчика опоили каким-то зельем, влияющим на сознание, небольшие вывихи. Завтра он уже будет в полном порядке, — отчиталась целительница. — Альбус, только не долго, детям нужен покой. — Конечно, — согласился директор и зашёл за ширму. — Здравствуй, мой мальчик, — произнёс он, глядя на меня добрыми глазами. В голове слегка зазвенела окклюментная сигналка, сообщая об использовании легилименции. В таком состоянии легилимент может понять, говорит человек правду или врёт, а если повезёт, то считать поверхностные образы. — Спасибо, директор. Если честно, то не очень… Обидно, что так вышло. — Ты не знаешь, кто мог так с тобой поступить? — добрым голосом спросил Дамблдор. — К сожалению, нет. — Может быть, у тебя имеются какие-то подозрения? — продолжил спрашивать он. — Даже не представляю, кто бы это мог быть. Я со всеми старался поддерживать хорошие отношения. Что теперь будет? Меня накажут? — Ну что ты, — директор ободряюще улыбнулся. — Мы же выяснили, что ты стал жертвой чей-то шутки, поэтому снятые баллы и взыскания будут отменены. Выздоравливай, мой мальчик. На этом разговор закончился и Дамблдор покинул Больничное крыло. Всем пациентам мадам Помфри выдала снотворное зелье. Хорошо, что мантия осталась при мне, поэтому достать пустой флакон и перелить в него зелье не составило труда, как и притвориться человеком, который сильно хочет спать. Вскоре целительница вернулась, чтобы забрать пустой флакон и с подозрением осмотрела всё вокруг, видимо ища признаки вылитого зелья. Не найдя таких, она удовлетворилась и ушла в свою комнату, которая расположена прямо за дверью больничной палаты.