охотники на охотников

Он предпочитает быстрые и дорогие машины, какие редко увидишь в городе, в обычном потоке — "Феррари", "Ламборджини"; разбить их не страшно, потому что он не разобьет. Он едет с запада на восток, с севера на юг, а потом обратно — везде есть работа, везде есть люди, готовые ему заплатить, и проблемы, умоляющие о решении; он изгоняет духов и убивает чудовищ, а это прибыльное дело. Он черноволос и худощав, никогда не снимает шляпу и темные очки, и еще никогда не улыбается; что-то в нем заставляет насторожиться, и люди неизменно настораживаются. Его каблуки цокают при ходьбе так, что никто не сомневается: он может подойти бесшумно и незамеченным, только не хочет. Его костюм всегда сидит идеально, сколько бы сотен километров он ни проехал, сколько бы чудовищ ни убил. Он похож на человека так же сильно, как не похож — словно искусная подделка. Он знает об этом. Его это устраивает. Он ест ровно три раза в день — и в дорогих ресторанах, и в придорожных кафе; водит тонкими пальцами (ногти у него короткие и крепкие, с неидеальным, но очень хорошим маникюром) по страницам меню, берет самое дорогое и поедает с неизменным изяществом — почти змеиным, но змеи не так аккуратны. Он всегда благодарит за угощение и расплачивается без сдачи; родись на сотню лет раньше — целовал бы девушкам руки (они бы не рисковали отказываться или требовать большего). В Висконсине он изгоняет дух самоубийцы — выкапывает ее кости и крошит в муку, сжигает остатки, без удовольствия вслушиваясь в полный боли крик; в Луизиане преследует по болотам зверя, похожего на аллигатора — две головы, пятьсот шестьдесят четыре острых зуба (их он забирает на память), шесть когтистых лап; в Канзасе находит банду, изнасиловавшую и убившую дочь его нанимателя. Их больше никто не найдет. Он съел даже кости — проглотил целиком, потому что его зубами можно только рвать; кости, мясо, кожу, внутренности, глаза, волосы и ногти, он съел их заживо и по очереди, и одежду съел тоже — почти всю, потому что есть вещи, которые даже ему встанут поперек горла. Он будет сыт еще три месяца, но это не значит, что можно прекращать охоту. Его костюм чист, и на рубашке нет пятен — он проводит по ткани ладонью и обнюхивает ее; он заново завязывает галстук, поднимает с пола очки и шляпу. Это было хорошо, думает он, а затем — время ужина. Он покупает бургер в ближайшем кафе и с аппетитом съедает, а потом кивает девушке у кассы (очки чуть съезжают, открывая затянутые белой пленкой глаза, и девушка прижимает ладонь к губам, чтобы не охнуть; он слышит и это тоже). Он изгоняет духов и убивает чудовищ, и ездит по стране с запада на восток и с севера на юг; у него незрячие глаза, но чуткие пальцы и нос; он жаден до еды и в детстве съедал тарелки, а не облизывал их; он притворяется человеком, потому что его так научили. Пожалуй, ему это нравится.