Смена

      Утро было тяжелым, пасмурным, словно с неба смотрел сам Господь и закрывал солнце. Из-за вечного полумрака у меня неприятно щипало глаза. Я сидел на площади, докуривая предпоследнюю сигарету из пачки, которую нашел в автобусе. А сколько я уже скурил таких пачек? Именно этих пачек? Не знаю. Я уже долго сижу рядом с Гендой, и каждый раз я задаюсь вопросом: «Кто же это?». -Ты о чем? — сказали откуда-то сзади, но я даже не дернулся. -Это важно? -Ты тут сидишь с тех пор, как сходил к умывальникам. Что-то случилось? — раздалось уже ближе. Девушка практически неслышно подошла ко мне сзади. Я запрокинул голову и посмотрел на свою собеседницу. Сверху я увидел две большие зеленые жемчужины. Но это были не те жемчужины, что мы привыкли видеть - они были практически мертвы. По лицу девушки было видно, что она очень сильно беспокоится за все происходящее вокруг, слова ей давались с трудом, голос дрожал. Она положила мне руки на плечи, и я почувствовал в них дрожь. Неужели так сильно напугана? -Нет, я в порядке. Просто мне нужно подумать о своем, о вечном. -О своем — вечном? Ты разве вечен? — голос девушки стал серьезным, будто я и впрямь утверждал, что бессмертен. -Кто знает? Может быть я сижу здесь с начала времен. Динозавры обходили мою скамейку стороной, боясь лютого парня в пионерской форме, который застыл навечно. -Не говори глупостей, каждый из нас смертен. Жизнь одна и в ней не будет шанса повторить то, что прожил уже. Я рассмеялся и резко встал со скамейки. Девушка дернулась назад, но сразу же успокоилась и посмотрела на меня настолько недоуменно, насколько могла. Я сделал несколько шагов спиной, отходя от неё, продолжая смеяться. -Откуда тебе знать, вечно ли все это? — я чуть повысил голос, стараясь говорить так, чтобы никто вне зоны видимости нас не услышал. — Ты-пешка этого мира, которая способна лишь ходить в школу, ездить в лагеря, затем работать всю жизнь и, в конце концов, умирать. Затем ты возродишься вновь. В тебе будут другие мысли, ценности, да элементарно будет другая внешность. Может, ты вообще будешь мужчиной! — я уже переходил на крик, но вовремя остановился. Девушка так и стояла, глядя на меня своими большими пустыми глазами. Я немного боялся такого взгляда, он холоден и неприятен, как наждачная бумага. Казалось, что она понемногу стирает меня из этого мира своим взглядом, и лишь помня, кто эта девушка, и хорошо зная её характер, я понимал, что она не хотела смотреть именно так. -Вот она, вечность. Не приятная, бесящая, обидная, но такая. — продолжил я — Конечно, ты можешь в любой момент катапультировать свою душу из тела, но ты мгновенно забудешь все, что было до этого момента, и в этом не будет смысла. Вот истина, которую я пытаюсь донести. С чего ты вообще решила затронуть такую тему? Я не должен говорить об этом с тобой. -Прости. Просто я подумала, что за столько времени, проведенного здесь, тебе стало одиноко. Мы люди и хотим помочь тебе, такому же человеку, как и мы. — Вы — люди? — я рассмеялся еще громче прежнего. Нет, это была истерика. Несколько минут спустя я успокоился и посмотрел девушке в глаза. Она поежилась и начала делать крошечные шаги назад, а я пошел в её сторону. -Вы не люди, вы все здесь лишь прислуги в моём мире. Хоть я вас и отобрал из нескольких миллиардов похожих и сделал из вас что-то наподобие ангелов из Библии, но вы не люди и не ангелы вовсе. Вы просто рабы божьи. Не те, что сутками просиживают на коленях, шепча в ладоши, а те, кто действительно являются рабами. У вас нет выбора, за вас решаю я. Вы слишком просты, чтобы понять то, что я вам пытаюсь донести уже который десяток лет с того дня, как... — я осекся. — П-прости. — девушку мелко трясло. Мне не было стыдно за то, что я довел девушку до такого состояния, я лишь хотел высказаться, а она оказалась первой, кто попался мне под горячую руку. Но когда-нибудь они поймут все, что я говорю, и уже не будет таких ситуаций, как эта. — Вы много думаете о вещах, которые вам не нужны. Философия, конечно , хорошо, но это не то, что помогло мне оказаться здесь, сейчас и на этой должности. Вы можете кричать, ругаться, попытаться меня убить, но через неделю я перерожусь. Перерожусь в самого себя, в отличие от вас. Иди. Девушка развернулась и быстрым шагом пошла вдоль площади. Перед поворотом она остановилась, обернулась, посмотрела на меня и что-то прошептала. Я не мог этого услышать, но прочитал по губам. «Мы знаем, кто ты». Меня передернуло. -Вот и все. Не получится поменяться местами, — сказал я в пустоту. Из-за памятника вышел парень, в точно такой же, как у меня, пионерской форме, только черной. — Да, ты был хорош, но мои опасения подтвердились. Ты слишком болтлив. — сказал парень, закуривая сигарету. — Ты вообще с ними разговариваешь? — Редко и по праздникам, вроде рождества или пасхи. К чему эти разговоры? — Они твои подчиненные, твои рабы. — И что? Раз они рабы, так кто, если не я, будет решать, разговаривать мне с ними или нет? — сказал парень, делая очередную затяжку и глянув мне в глаза добавил: Тебе пора домой. Я потянулся, оглядел еще раз пустынный лагерь и подошел вплотную к моему собеседнику. — Запомни. Когда-нибудь мы поменяемся местами, и я восстановлю былой порядок. «Черный» засмеялся. — Ну, удачи. — он выдохнул сигаретный дым мне в лицо. Я закрыл глаза, а открыл их уже у себя в домике. На соседней кровати спала Ольга. Часы показывали без двух минут семь. Как же обидно просыпаться за пару минут до будильника. Встав с кровати, я накинул спортивный костюм и вышел из домика. Закурив последнюю сигарету, я увидел как вдалеке бежит Славя в своем неизменном черном спортивном костюме, на параллельной улице мелькали две рыжие головы, владелицы которых удивили меня своим столь ранним подъемом, а по моей улице спешно шла Лена. — Доброе утро, Семён! — сказала девушка, подойдя ко мне. — Да, и тебе. Чего так рано? — сказал я, делая последнюю затяжку. — Дел много, если бы пораньше встала, ничего не успела бы. В бухгалтерии у Жени полный бардак, попросила помочь. Около тридцати тысяч душ стоят без дела. — Распределите их по мирам, желательно в годы Второй Мировой, там катастрофически не хватало рук. — Хорошо, я сообщу Жене. Пойду я. — Лена отвернулась от меня и начала удаляться. — Лена!— позвал я. Девушка обернулась и посмотрела на меня так же, как вчера смотрела её копия там, наверху. -Да? — Спасибо тебе. Вам всем большое спасибо, без вас бы я не справился. Девушка густо покраснела, пробормотала что-то невнятное и, махнув на прощание рукой скрылась за домиком. Я так и стоял, слушая утреннее пение птиц. — Как Он допустил такое чудовищное распределение сил и ресурсов? — сказал я вслух. Я стоял так еще минут пятнадцать, глядя то в небо, то на проходящих мимо сонных пионеров. А в голове крутилась лишь одна фраза: «Это и вправду ад?».