Модель

Пятница. Клуб. Музыка. Эцио стоит около барной стойки и тупо смотрит на народ. Его не пугает грохочущая музыка, не волнует сотрясающийся в судорогах напиток в стакане, даже не колышет то, что его частенько кто-то задевает. Он тут впервые, и уже готов остаться на всю ночь и на целый день, пока не выгонят. Пока что, за все его ночные похождения, это был лучший клуб, который он видел. Достойная музыка, от которой периодически на разных децибелах тряслись мозги, хорошие люди, которые отдавали силы и энергию в свои непонятные танцы, и конечно же разношерстный контингент гостей. Тут было на кого посмотреть, что послушать и что выпить, в совокупности, если в туалете он найдет дилера и трахающуюся парочку, то этому клубу можно без зазрения совести ставить пятерку. А плюсик поставит та самая парочка из кабинки. Опрокинув в себя стакан с каким-то ярко пахнущим коктейлем, оставившим на губах горьковатый вкус лайма, Эцио выдохнул и влился в поток танцующих, практически тут же забывая обо всем. В такой толпе думать о совести, как, впрочем, и о других лишних в этот момент эмоциях было глупо. Оставались лишь чувства, которые зашкаливали. Пол под ногами волновался не хуже бушующего моря, вибрация проходила по ногам и достигала груди, где бабочкой трепыхалось сердце, бросаемое то в одну сторону грудной клетки, то в другую, а иной раз оно улетало в глотку, отчего перехватывало дыхание. Эцио наслаждался, не пытаясь удержать тело, которое желало извернуться невообразимым способом, лишь бы почувствовать яркость адреналина и удовольствия, вызванного ударной волной битов по барабанным перепонкам. Его в самом приятном смысле выворачивало наружу, заставляло завязаться в узелок, желательно морской, и так же быстро прийти в норму, чтобы попробовать другой подход в собственном желании выжать из каждой клетки организма каплю адреналина. Диджей ставил идеальные ремиксы, с минимум слов и супердлинным припевом, с началом которого танцпол оживал и со стороны выглядел как единый цельный организм, который судорожно бился энергией. Останавливаться не хотелось, тело неслось вперед, а разум, уже порядком опьяненный выделившимся эндорфином, даже не пытался найти аргументы в пользу адекватного поведения. Облизнув губы, Аудиторе все-таки открыл глаза, смотря, как в воздухе под потолком проносились цветные стрелы от лазерных пушек, как ярко светились камеры в углах зала, и как рядом дергался народ, подстраивавшийся под очередной захватывающий ремикс. Пьяно улыбнувшись, Эцио опустил взгляд вниз, натыкаясь на парня, который был вытеснен толпой прямо к нему. Парень был красив, насколько это можно было судить по тому, что он видел, одетый в белую футболку, которая идеально светилась в темноте, он привлекал внимание, по крайней мере, пары девушек, кружившихся около него. Эцио не завидовал. Почти. Но он пришел сюда расслабиться, в надежде найти то место, куда он может свалить из серых будней и просто быть собой. Это место он нашел и портить его непродолжительными знакомствами не хотел. Тем не менее, когда парень со светлыми волосами врезался в его грудь, Эцио не отстранился, это было его законное место, и он не хотел сходить с этого синенького квадрата, который уже стал родным. Но и парень не отставал, пытаясь оттеснить его куда-то в сторону. Наконец, это намеренное лишение личного пространства надоело, и он решительно взял парня за плечи, отстраняя. Этим он лишь вызвал недоуменный взгляд, а потом достаточно быстро возникшую улыбку.

* * *

Лео улыбнулся, осматривая высокого парня, на котором рубашка сидела лишь благодаря влажному телу, к которому прилипла ткань. Музыка сменилась, сейчас от мощных басов вибрировало все, что находилось в клубе, даже, казалось, капельки пота, сверкавшие на чужой шее, вибрировали мелкой дрожью, оставляя на коже мокрый след. Лео засмотрелся. Уже порядком мутный взгляд от выпитого алкоголя не давал сосредоточиться должным образом, пространство вокруг было похоже на картину Пикассо в более поздний период его жизни, когда краски стали темнее, а атмосфера — более сжата перекрученным воображением. Но он мало обращал внимания на происходящее вокруг, смотря лишь на чужую шею перед глазами. Атмосфера за спиной давала о себе знать, теперь люди не походили на вертящихся на сковороде угрей, теперь их движения стали немного изящнее, как и движения парня перед ним, который тоже пытался подстроиться, но природная резкость не давала ему полный карт-бланш на изящность. Но даже в таком танце было что-то привлекательное. То, от чего Лео не мог оторваться; ему хотелось потрогать, сжать в руках, даже поцарапать эти плечи. Ему было плевать на чужое мнение, ему было плевать даже на свое, которое упорно заявляло, что брать человека к себе домой было не очень хорошо, но... три стакана какого-то розового коктейля, пара щепоток порошка и чужой запах тела утверждали обратное. Сглотнув, Лео опустил взгляд на грудь, обтянутую футболкой, и торс. От этого парня шел жар, а то, как под кожей плясали мышцы и выпирающие ключицы, сводило с ума. Сглотнув еще раз — глотка упорно хотела продолжения банкета — парень, наконец, решился и поднял взгляд на лицо, видя немного лукавый прищуренный взгляд объекта обожания. Тот явно заметил его не только сейчас и, судя по всему, наблюдал за ним некоторое время. Лео старался не думать, его напряженный разум, ищущий источники вдохновения даже во сне, не мог опьянеть до конца, даже выпей он целую бутылку чего-то алкогольного, он лишь еще больше откроет в себе и так зашкаливающий творческий потенциал. Лицо чужака открыло еще большее желание. Тонкие губы со шрамом, которые хотелось проверить на прочность, этот дикий взгляд зверя, который скоро проголодается, и упавшие на лоб темные пряди окончательно заверили Лео в том, что все остальное, скрытое под одеждой, было ничуть не хуже. Схватив парня за руку, на ходу отметив широкое сильное запястье, Лео потащил того к барной стойке с видом добытчика, который взял свое и уже не отпустит. Объект обожания не сопротивлялся, немного тормозил на поворотах — все-таки с его габаритами протиснуться между тел так же легко, как это делал Лео, было немного трудно, — но добраться до бара смог. Заказав выпить себе и новому другу, у которого он не узнал ни имени, ни голоса, Лео залпом опрокинул в себя новый коктейль и с жадностью начал смотреть за тем, как тот начнет пить алкоголь. Чужие губы раскрылись так, как этого и ожидал парень, шея напряглась, кадык начал ходить вверх-вниз, а грудь увеличилась. Идеально. Едва дождавшись того, когда незнакомец допьет, Лео схватил его за все то же запястье и потащил на выход, даже не думая останавливаться. Позади не сопротивлялись, и вскоре они сели в такси. — Мы к тебе? — пьяный взгляд, но достаточно трезвый голос заставили Лео вспомнить о том, что есть чужое желание и какие-то отличные от его потребности, но эта мысль мелькнула столь быстро, что осознать ее важность он просто не успел. — Ко мне, — Лео кивнул, он даже и не думал ехать куда-то еще. По памяти сказав адрес, он с нетерпением оглядывал нового знакомого, который, по меркам художника, получил очередной плюс за хрипловатый голос. Момент, когда они вышли из такси, даже те секунды, когда объект платил за их проезд, промелькнули столь быстро, будто промчались на скорости в двести км в час. Зато мгновение, когда они ехали в лифте на последний этаж, Лео мог разобрать посекундно, потому что все время он смотрел лишь на чужую шею и находил в каждом сантиметре кожи что-то прекрасное, то, до чего дотрагиваться было бы святотатством. Зайдя в лофт, который служил и студией и местом жительства, Лео взял парня за руку и потянул за собой, толкая на место перед окном, прекрасно зная, в каком свете чужое тело будет смотреться особо выгодно. — Раздевайся. Объект обожания, видимо, уже готовившийся к такому, не возникая, начал раздеваться, такое, с виду, послушание должно было как следует ударить художника по пьяной головушке, только вот тому было некогда, он тащил мольберт из другой комнаты и попутно срывал с него ужасные наброски. Когда высокие деревянные ножки коснулись пола, взгляд Лео взметнулся на объект, который точно так же поднял взгляд на него, ожидая увидеть такого же раздетого парня, но вместо этого перевернутый к нему спиной мольберт и шальной взгляд нового знакомого. — О нет, — как ни странно, но осознание того, что он тут делает, пришло слишком быстро, принеся странное чувство растерянности, смущения и удивления. — Что, а ты думал, мы будем трахаться? — Лео, заметив проскользнувшие на лице парня чувства, усмехнулся и включил музыку, удобнее перехватывая в руке карандаш. — Не на того напал. — Вообще-то, это ты... — не успел Эцио досказать свою мысль, как художник подпрыгнул к нему, шлепнул по заднице, взбодрил сумасшедшим взглядом и начал сооружать ему позу, поднимая руку, шлепая, заставляя мышцы напрячься. Ставил ему ноги, поворачивал голову в сторону, еще шлепал по бедрам, скользя рукой по ямкам на ягодицах, пытаясь заверить себя, что он нарисует их. — А за такое платят? — Ты будешь знаменит, это сойдет? — Лео старался не упустить свою музу, которая вселилась в это тело и сейчас явно испытывала его на прочность. — Мне хочется благодарность немного в другом виде, — тонко намекнул Эцио. — Сначала ее нужно заслужить, — Лео хмыкнул, смотря в глаза новому знакомому и находя в них ту самую эмоцию недовольства и злости, которая была ему так нужна. — А пока стой, у нас с тобой еще очень много работы.