The Enemy of My Enemy Is Not My Friend and My Enemy Is Actually My Secret Lover

Ранним утром, солнечный свет проникает сквозь богатую, зеленую листву деревьев, создавая легкую мозаику на лесной почве. Температура медленно, но неуклонно повышается, превращая миниатюрные сосульки, украшающие шелковистый мох, в мельчайшие бусинки росы. Мягкий летний ветерок взъерошил листья, ласкает более высокую траву, аккуратно расчесывает лепестки цветов. Рядом бежит ручей, безмолвно журчит по скользким, мокрым камням, заставляя картину стать прекрасно спокойной и безмятежной, это середина леса. Он спотыкается в ледяную воду и съеживается не только от температуры, но и потому, что слишком много шумит. Брызги слишком громкие, как и его дыхание, но он ничего не может с этим поделать. С предельной легкостью он скользит и умудряется не упасть лицом на скользкие камни, вытягивая руку и останавливаясь вовремя, тем не менее, весь его перед пропитан водой. Он стискивает зубы и изо всех сил пытается встать. Мокрый, он шатается и вылезает из воды, опираясь на дерево правым, неповрежденным, плечом. Левое — пульсирует от боли и сочится черной кровью. Это так, блять, больно. Фил должен был подумать, прежде чем отделиться от стаи, когда в лесу ползет буквально десяток охотников. И он идиот, ибо его застрелили пулей для волков из всех существующих вещей. Нет, он выжил. Инстинкты все еще контролируют его, и, несмотря на то, что он в основном ходячий мертвец, он все еще пытается найти укрытие. Стрела пролетает мимо, и Филу удается избежать ее. С каждым разом его чувства становятся все более и более притупленными; волк, черт возьми. Оттолкнувшись от дерева, он снова начинает бежать. Он все еще быстрее, чем охотники, но он все равно проигрывает, и ему нужно найти пещеру, где он мог бы спокойно умереть. Его виденье начинает плавать после нескольких минут бега на максимальной скорости. Напряжение помогает ослабить его тело, так что яд работает быстрее. Другими словами, если он не остановится сейчас, он упадет мертвый здесь, где охотники смогут найти его тело и издеваться над ним. А Фил этого не хочет. Прислонившись к другому дереву, он оглядывается, облизывая сухие губы. На дне небольшого склона находится коллекция валунов. Камни покрыты мхом, папоротники засоряют землю, небольшая, едва различимая, щель между ними. Переведя дыхание, он спотыкается вперед. Фил только хочет осмотреться и понять, может ли там быть больше места, чтобы он смог сесть. Он слышит насмехающиеся крики охотников «Иди сюда, волчонок». Не думая, он проскальзывает мимо камней в темноту. Фил удивленно вскакивает, когда его грубо толкают к каменной стене. Холодная рука зажимает его рот, обрывая его визг. Замешательство скоро проходит, и непроизвольный гул вырывается из его груди из-за слишком сладкого запаха, сопровождаемого зловонием сожженной плоти. Его глаза вспыхивают желтым в темноте, но он получает жесткий удар по неповрежденному плечу и слышит сердитый шепот: «Заткнись, если не хочешь, чтобы они нас нашли». Фил сжимает челюсть и хмуро смотрит на вампира перед собой. Он толкает его, желая уйти, но разрыв между ними расширяется всего на пару дюймов, когда вампир ударяется спиной о другую стену. Таким образом, Фил остался нос к носу с самым отвратительным существом на этой планете. Они оба тяжело дышат и смотрят друг на друга, пока охотники решают отдохнуть прямо на земле. Фил проклинает свою удачу. Только он мог застрять в смехотворно маленькой пещере со странным вампиром из всех сверхъестественных существ. Его глаза все еще желтые, и он знает, что его клыки видны так же как и когти. Вампир оглядывает его и закатывает карие глаза, не впечатленный враждебностью. Хотя он выглядит не лучше, чем Фил. Одежда вампира вся грязная и разорванная, его каштановые волосы взъерошены, челка немного кудрявится, ожоги на руках и шее не выглядят лучше, чем огнестрельная рана Фила. Его положение также ухудшается; он не может на самом деле выбраться на солнечный свет, с охотниками или без охотников, не сжигая себя до пепла, так что он, вероятно, застрял здесь на весь день. Фил почти улыбается, прежде чем понять, что он умрет вместе с кровожадным вампиром. К черту его удачу. Он бесшумно стучит головой об скалу позади себя. Концентрируясь на охотниках, Фил старается не думать о своем спутнике. По какой-то причине это сложно, потому что все его чувства улавливают медленное биение сердца вампира, его ровное дыхание, то, как он неудобно передвигается от их близости, и его невероятно сладкий запах. Вероятно, вампир тоже это чувствует, но отказывается смотреть на Фила. Ясно, что отвращение у них взаимное. Фил подавляет стон, когда по его телу пробегает волна боли, напоминающая о ране. Он закрывает глаза, пытаясь унять пульсирующую боль, пока она несколько не улетучится. Его дыхание рваное и громкое, сердцебиение тоже, он весь трясется. Черт, он быстро умирает. Кусая губу, Фил вцепляется в стену позади себя тупыми человеческими ногтями; боль мешает ему трансформироваться. Он открывает глаза. Вампир взглянул на его рану и нахмурился. Он замечает, что Фил наблюдает за ним и возвращает на лицо пустое выражение незаинтересованности, прежде чем решительно отвернуться. Фил фыркает и снова закрывает глаза. Он не может на самом деле ничего сделать, если вампир не выносит зловония смерти, которое рана Фила придает ему, независимо от того, хмурится он или нет. В сердцебиении вампира наблюдается едва заметный сдвиг. Кажется, что оно замедляется с каждой минутой, медленно, но достаточно, чтобы Фил его уловил. Его глаза открываются, и он смотрит на вампира. Руки вампира трясутся, и он сжимает их в кулаки, так же он кажется намного бледнее, чем прежде, и его глаза не сфокусированы. Фил понятия не имеет, в чем дело, он на самом деле не эксперт в биологии вампиров, но он догадывается, что это не сулит ничего хорошего. — Что с тобой случилось? — Фил чуть ли не проклинает себя за то, что спрашивает, и, блять, это что, беспокойство в его голосе? Какого черта? Он не заботится о вампирах, он ненавидит их, и он уже убил бы этого вампира, если бы они встретились при других обстоятельствах. Тем не менее, Фил должен признать, что это не совсем так. Он ненавидит вампиров, но на самом деле он не питает к ним никакой враждебности. Конечно, их запах раздражает, и его инстинкты говорят, что они опасны, но он никогда не был лично оскорблен вампиром. Он даже не думает, что они такие плохие, потому что многие из них предпочитают пить донорскую кровь вместо того, чтобы истощать своих жертв. Однако ученые, осведомленные об этом, быстро отклоняют подобные мысли, и все это довольно запутанно. Вампир смотрит на него, наверняка, желая вырвать горло Фила. — Прекрасно, я просто пытался поговорить с тобой, — закатывает глаза Фил, внутренне ругая себя за то, что говорит во второй раз, но, похоже, не может остановиться, — лучше, чем слушать их, — кивает он в направлении охотников, — они явно обсуждают то, как хотят нас выпотрошить. Вампир немного нахмурился и вздохнул, покачав головой. — Я не питался несколько дней. Солнечный свет нанес слишком большой урон и мое тело прекратило работать, — отвечает он, к удивлению Фила. Вампир использует тот же спокойный и тихий тон, что и Фил, так что только они могут слышать друг друга. — Так ты умираешь? — Фил недоуменно поднимает бровь. — Нет, ты идиот, — раздраженно говорит вампир. — Мое тело не будет функционировать, но оно снова начнет восстанавливаться, если у меня будет кровь, — говорит он, как будто это общеизвестно, — Ну, а ты точно умираешь. — Не могу поспорить с этим, — Фил пожимает плечами, почему-то ухмыляясь. Вампир издевается, бормоча что-то слишком низкое, даже для Фила, чтобы понять. — Я бы предложил тебе немного своей крови, но, знаешь, меня медленно отравляют и все такое, поэтому я не думаю, что это сработает, — говорит Фил небрежно. Он понятия не имеет, почему хочет продолжить этот разговор. — Как будто я приму это предложение, даже если ты будешь здоров, — вампир испытывает крайнее отвращение, и Фил не может остановить внезапный порыв смеха. Конечно, он может быть немного в бреду, но вампир выглядит позитивно восхитительным, поэтому Фил не может сдержать радость, противоречивая самому себе. «Заткнись» вампир смотрит на него, не очень довольный слишком громким звуком, хотя Фил сомневается, что охотники слышат его. — Ой, да брось, — Фил закатывает глаза, которые все труднее и труднее держать открытым. — Мы оба знаем, что кровинушка оборотня поможет тебе быстрее излечиться и позволит тебе немного повеселиться на солнце, — ухмыляется оборотень. Это основная причина того, почему началась вся ненависть между вампирами и оборотнями: вампиры истощали оборотней, чтобы резвиться снаружи в дневное время, не сжигаясь до пепла. Очевидно, сообщество оборотней это не очень устраивало, потому что они практически вымерли из-за этого, поэтому были составлены договоры и перемирия, правда к большому огорчению вампиров, некоторые вампиры все еще быстро и эффективно расправляются с оборотнями и питаются их кровью. — Ага, и меня будут преследовать твои товарищи. Не, спасибо, — отворачивается вампир, проявляя незаинтересованность к разговору. — Ты бы не сделал этого, если бы это было с моего разрешения, — рассуждает Фил, даже не зная почему. Не похоже, что он когда-либо мечтал стать обедом для вампира, но сейчас он задается вопросом, как это будет ощущаться, потому что, по всей видимости, у вампиров есть некая связь с людьми, чьей кровью они питаются в течении так называемого, приема пищи. — Мы можем прекратить это? — вампир внезапно напрягся, его глаза зациклились на пульсе Фила, и он явно хочет принять предложение оборотня, что бы он ни говорил. — Хорошо, — соглашается Фил. — Так почему ты не питался так долго? — спрашивает оборотень, и вампир хмурится, но к этому моменту Фил думает, что это его выражение по умолчанию. — Я следил за охотниками и у меня не было для этого времени, — отвечает он, поджав губы и решительно глядя в сторону, явно недовольный этой темой. — Мог бы взять одного из них и поесть, — предлагает Фил. Его глаза закрыты, и он должен сделать сознательное усилие, чтобы держать их открытыми и отчетливо произносить слова. — Вопреки распространенному мнению, не все вампиры убивают всех, у кого бьется сердце, — ответил едко вампир. Фил только что оскорбил его или что? И даже если он это сделал, почему он испытывает чувство вины? Думать о вампире, как о реальном человеке, испытывающем чувства и эмоции, которого он мог обидеть или задеть, действительно нездорово, и он должен прекратить это делать. — Прости, — говорит Фил, вопреки своим рассуждениям. Но как бы то ни было, он скоро умрет, так что некая связь с вампиром не так уж плоха. Они замолкают после этого. Очередной приступ боли сотрясает тело Фила, и он пытается свести свои стоны к минимуму. Его глаза закрыты, тяжело дыша, он упирается головой об стену позади себя и он действительно хочет упасть и свернуться в клубок страданий. Присутствие вампира больше не беспокоит оборотня, а его холодная кожа даже помогает Филу, в каком-то роде успокоиться и не поддаться полностью темноте. Сосредотачивание всех своих чувств на этом парне также помогает ему успокоиться. Фил прислушивается к дыханию другого, но его собственное сердцебиение становится все слабее, что немного беспокоит его, даже если он может ощущать каждое небольшое изменение своего тела, и он заметно расслабляется, когда кончики пальцев вампира обжигают его кожу рук. Вообще-то, нахождение в тесном пространстве с существом, которое он по сути должен презирать, не так уж и плохо. — Где твоя стая? — спрашивает вампир, отвлекая его. Фил ошеломлен на секунду, не ожидая, что вампир продолжит эту беседу. Медленно открывая глаза, Фил смотрит на парня. Он корчится под взглядом Фила, и Фил понимает, что что-то изменилось, но не может сказать, что именно. — Моя стая рассыпалась в ту минуту, когда появились охотники. Я понятия не имею, как я не почувствовал то, что они приехали в город, — отвечает он через пару секунд. — Они здесь уже несколько дней, — хмурится вампир, поворачиваясь. Он выглядит виноватым или у Фил уже галлюцинации? — Мы знали, что они прибудут за неделю до этого, — говорит он, грызя губу острыми зубами, прежде чем слегка вздрогнуть и расширить глаза. — Сколько в твоей стае? — спрашивает вампир, и что-то Фил не может точно определить по его тону. — Я не собираюсь раскрывать жизненно важную информацию своему врагу, — качает головой оборотень, и на его губах мелькает незаметная улыбка. Слова невнятны, ибо ему становится еще хуже. — Как, черт возьми, я могу использовать эту информацию, если мы оба здесь умрем? — раздраженно фыркает вампир. — Я думал, ты сказал, что не умрешь, — Филу удается открыть один глаз. — Это дерьмо произойдет со мной, если меня никто не найдет, — отвечает он. Дрожь снова пробегает по телу Фила, и на этот раз он не может остановить свой стон, хоть и пытается сидеть как можно тише. — Я Дэн, — говорит вампир. Это что, паника в его голосе? — Вау, это было неожиданно, — шутит Фил. — Я Фил, — добавляет он. — Итак, как излечить отравление волчьей отравой, Фил? — мягко спрашивает Дэн, поддерживая разговор по какой-то причине. Филу нравится, как его имя скатывается с языка вампира. И, уоу, это очень странная мысль. Сходить с ума побочный эффект яда? — Нужно получить тот же тип отравы, что и охотники, — объясняет Фил, хотя с некоторым трудом и вздрагиванием от жгучей боли. — Потом нужно жжечь ее и запихнуть в рану. После этого заживает довольно-таки быстро. — Ты знаешь, какой тип они использовали? — Дэн двигается ближе, и начинает большим пальцем выводить круги на плече Фила. Или Филу и прикосновения мерещатся? Почему-то мысль о том, что вампир ласкает его кожу, не кажется отвратительной Филу. Ого. Он слегка хмурится, учитывая такое развитие событий. — Фил? — быстро напоминает о себе Дэн, слегка вздрагивая и не придерживаясь их спокойного тона. Фил полагает, что это потому, что охотники двинулись дальше, но он не может быть уверен, ибо его чувств почти не существуют к настоящему времени. — Все эти охотники используют одно и тоже, — закатывает глаза Фил, хотя они у него закрыты. — Мне просто понадобится такая же пуля, которой они в меня стрельнули. — Хорошо, хорошо, — после этого Дэн замолкает. Фил хочет попросить его говорить еще, это было довольно хорошее отвлечение от боли, но у него нет на это энергии. Вместо этого он слегка открывает глаза и наблюдает, как вампир беспокойно жует нижнюю губу между белоснежными зубами, его великолепные глаза сфокусированы на чем-то снаружи, когда он смотрит сквозь щель, густые ресницы обрамляют его восхитительные глаза и накладывают легкие тени на круглые щечки. Черт, кто позволял ему использовать все эти прилагательные? Фил стонет из-за этих мыслей, и Дэн сразу поворачивается к нему. Не обращая внимания на брошенный на него взгляд и не тратя энергию, Фил расслабляется и закрывает глаза. — Не могу поверить, что я это делаю, — бормочет Дэн. Или, по крайней мере Фил думает, что он это делает. Чувства Фила, в значительной степени, покинули его. Очередной приступ боли заставляет Фила сдаться, и упасть в темноту. Его последняя мысль это то, что он полностью испоганил все, и даже не заслуживает быть вторым в стае, после своей Альфы.