Шокирующие откровения

Если в чём-то Чуута и мог согласиться с Глоком, так это с тем, что их коллега Ниночка относилась к ним как к братьям. Вот прямо как в самой настоящей семье. И была для них несомненно сестрой старшей. Чуута, по сути, и не противился, в конце концов, он всегда был один, и никого даже похожего на сестру у него раньше не было… (Не сказать, чтобы Мими была плоха, нет, она была замечательной! Она всегда помогала ему, когда приходилось туго; когда умерли его родители, она спасла его от превращения в бездушную куклу. Но будучи ребёнком, он всегда хотел, чтобы кто-то заботился о нём, именно как о младшем брате, даже если это желание было бессмысленным). …Но для Глока это было… сложностью. Как минимум. Чуута и Мисузу (а иногда и Вероника) порой видели в его взгляде раздражение, стоило Ниночке сделать ему выговор, как когда-то раньше, когда они были моложе. К тому же, будучи старше и теперь примитивно выше, ему уже не должно было быть так досадно из-за её похожего на сестринское отношения (Чуута, например, удостаиваясь оного через день, обычно после погонь за преступниками, чувствовал скорее не раздражение, а ностальгию по былым временам), потому поведение Глока казалось странным. — Это не ваше дело, — прошипел Глок, когда у него всё-таки спросили о причинах. Это вызвало только ещё больше вопросов. Вероника считала, что он всё ещё злится из-за того, что говорила Ниночка в прошлом. Мисузу возражала, что он просто неоправданно груб с ней. Чипс предполагал, что он, наверное, просто был слишком голоден, когда его спрашивали. Дор добавлял, что это, вероятно, из-за гормонов. Чуута предположил, что, возможно, она ему нравится, и что он, возможно, злится, что она не принимает его как мужчину. Его посверлили взглядами, и проблему, в конце концов, свернули, оставив неразрешённой. Не могла же она ему на самом деле нравиться, они же говорили о Глоке, «клоне» их начальника Мадигана; скорее всего, найдутся другие объяснения, куда более похожие на правду, чем это. На удивление всем, Рейн и доктор Лав, послушав чужие теории, решили внести и свою лепту, выстраивая предположения ещё более невероятные и смешные. И как-то так получилось, что на борту «Джан-Луно R» все (исключая самих Глока и Ниночку) имели своё собственное мнение об этом дуэте и даже делали ставки, какое, в конце концов, победит. Даже Лузин выдвинул собственную теорию касательно отношения Глока к Ниночке, хотя и близко не стоявшую рядом с догадкой Чууты. Как ни странно, он всё-таки не остался в стороне от обсуждения своего сына и ставил на собственную теорию: «Возможно, у них просто соревнование, кто из них лучший актёр». (Видимо, даже будучи дотошным во всех отношениях отцом, Лузин был слеп к поведению Глока) Так и получалось, что каждую теорию поддерживал по крайней мере один человек; лидировала версия Вероники, тогда как предложение Чууты было наименее популярным, ибо мало кто верил, что Глок способен испытывать к кому-нибудь настоящие чувства. Чуута разве что глаза закатывал. Споры, в конце концов, закончились тем, что многие рвали на себе волосы, били по полу кулаками или другими частями тела, рыдали, не досчитываясь значительной части зарплаты, а Чуута подсчитывал выигрыш и ещё долго ходил с улыбкой, в которой несомненно читалось: «А ведь я говорил». (Всё закончилось реальной денежной ставкой, поцелуем, парой ошарашенных свидетелей – и у Чууты как-то подозрительно вовремя оказалась под рукой камера) Даже несмотря на то, что лишился нескольких тысяч элларов*, Лузин заплакал от радости, узнав новости, и поздравил признанную официальной пару. Ниночка и Глок густо покраснели, но всё же поблагодарили (второй сконфуженно отвернулся и даже начал заикаться). Все, неважно, выиграв или проиграв, сыпали поздравлениями, улыбаясь и смеясь. И вечеринка – не стоит забывать о вечеринке! – полной внезапных откровения, удивительных заявлений и некоторых запоздавших разочарований. (Однако это уже, как ни крути, совсем другая история)