Бессознательное

Айсберг говорит Паули: «Надо жить дальше», а сам целый год всеми возможными способами оттягивает поиск новой секретарши. Клянётся, что справляется сам, просто работы немного больше, чем обычно, вы там держитесь, что ли. Тоскливо глядит на горы отчётов, бумаг и счетов, пытается вспомнить, в какой день недели полагается выдавать зарплату и допоздна пялится в списки клиентов. Почему он раньше не задумывался, как сложно жить без секретарши? И когда к нему в офис выстраивается очередь фигуристых красоток с полным отсутствием интеллекта на лице, зато огромными планами на его, Айсберга, личную жизнь, в голову невольно приходят обвинения в сексуальном домогательстве. Айсберг говорит Паули: «Надо терпеть», а сам оглядывается через плечо в иррациональной уверенности, что ему вот-вот протянут папку с длинным списком дел. Отчитают, как безответственного мальчишку, пожалуются тихонько, думая, что он не слышит, а затем с тяжёлым вздохом поправят очки и уйдут варить кофе. Новенькая секретарша понятия не имеет, что Айсберг любит крепкий чёрный кофе с тремя кусками сахара и щепоткой кардамона. Она путается в цифрах и бумагах, шугается плотников на верфи, робеет перед Паули. Она чудесная и умная девушка, единственная из всех, кто не пытался покорить его длиной и фасоном юбки, заканчивавшейся где-то в районе живота. О, ему полагается радоваться и работать, как раньше, но «как раньше» — уже никогда не будет. Айсберг говорит Паули: «Надо забыть», а сам по пять раз на дню называет секретаршу Калифой. Никаких обид, шеф, да-да, шеф, я понимаю, отчёт будет готов через час, может, два… И Тираннозавра она покормит, и цветы на подоконниках польёт, и даже стол вытрет, какая хорошая девочка. Только вот цветы появились благодаря Калифе: она уверяла, что это полезно для здоровья и поднимает настроение. Рука не поднимается их выбросить, и они стоят вот так, живым и временами цветущим напоминанием о пяти годах, которые невозможно ни забыть, ни вырвать из сердца. Айсберг говорит Паули: «Терять друзей непросто», и понимает вдруг, что бессовестно врёт не только своему подчинённому, но и самому себе. Айсберг потерял намного больше, чем получил. И как теперь жить дальше — терпя, помня и скорбя, он не знает. Если честно, он не хочет знать.