Дом для меня... с тобой

"Благословенные предки, чуть не проспал!" С этой мыслью Дженсен Эклз, Темный маг, подскочил в шесть утра в холодном поту. Десять лет вместе - не шутка. Джаред день годовщины их встречи по каким-то своим соображениям поставил в один ряд с днем рождения, людским Рождеством и днем Святого Валентина. Романтик, что поделаешь. Дженсен покосился на соседнюю подушку. Дрыхнет. Снится ему что-то хорошее, аж светится во сне, только позавидовать. Пора выползать из-под теплого одеяла. Причин этого не делать - тьма тьмущая, но Дженсен послал все отговорки подальше. К этому дню Дженсен заранее готовился. Все подарки продуманы. Каждый подарок - со смыслом, массажное кресло, новый плащ и что-то, сделанное своими руками. Подарить массажное кресло Дженсен придумал давным-давно, но не получалось приобрести нормальное. Всё попадались кресла для полуросликов. Из Дженсена – массажист, как из бегемота - балерина, поэтому у массажного кресла была очень важная миссия. А именно - вернуть Джареду немного счастья за минуты блаженства, которые были в его очередь подарены Дженсену за все годы совместной жизни. Дженсен проговаривал эти слова про себя и ежился от мурашек. Он любил руки Джареда. Джаред делал массаж божественно, страстно и как никто другой. Девять с половиной лет назад Дженсен решил, что уж за такой массаж можно и душу продать. Интересно, догадывается ли Джаред, что Темный весь его с потрохами? Что превращается он под руками Светлого в лужицу без мозгов? Узнай кто-нибудь из недругов про такую слабость одного из членов Магического Совета, давно бы сжили со света Дженсена Эклза. И Падалеки заодно. Плащ Дженсен заранее заказал. Сам выбрал руну из футарка для того, чтобы ее вышили на плаще золотыми нитями. У Дженсена с рунами отношения не клеились с самого начала знакомства с Джаредом. Крепко он тогда разозлился на друидов за их наследство. Только сейчас, через десять лет, оттаивать начал. Даже плюс нашел. Если бы не те руны, не быть им с Джаредом вместе. Страшно подумать, сколько бы они потеряли. Всего только четыре руны можно использовать для защиты от негативного воздействия, потусторонней силы и плохой энергии. Пришлось долго думать, какую выбрать. Тяжелый выбор. Альгиз обостряет интуицию человека, позволяет ощущать опасность и негатив до того, как приходится с ним соприкоснуться. Неплохо. Но у Светлых интуиция и так на высоте. Иногда задницей чувствуют опасность. Дженсен за десять лет в этом на сто процентов убедился. Иса – нейтрализатор любого негатива извне. Зависть, злость, ревность никогда не пробьют эту защиту. Этот знак меняет энергию человека, освобождает от любых зависимостей. Вот как? Тут одолели Дженсена сомнения. А вдруг у Джареда есть такая ма-а-а-аленькая зависимость? Например, от любви Темного мага Дженсена Эклза. Наденет Джаред плащ с нейтрализатором и от этой зависимости в один момент вылечится. Упаси Создатель от такого исхода, не нужна Иса на плаще. И, надо отметить, что ревность Дженсена в малых дозах действует очень даже положительно. Много Светлых вокруг Джареда порхает, Дженсен сам видел и каждый раз вслух клялся поумерить их пыл. Падалеки старательно делал вид, что его не трогают такие сцены. Например, недавно начал Дженсен рассуждать, что пора сделать куклу вуду для наглого Светлого, хрен знает, как его там зовут. Для того, что увивался за Джаредом на фестивале воздушных шаров. Джаред всего ничего послушал, только до момента, куда Дженсен самой длинной иглой будет тыкать. Сам заткнул Темному рот поцелуем. Таким страстным, что Дженсен потом еще три раза проверил. Да, так и есть. Легкие сцены ревности, с раздуванием ноздрей и описанием предполагаемого мщения делали из Джареда любовника на порядок горячей. И Дженсен не собирался от этого отказываться. Нет, Иса не подходит. Турисаз – активатор внутренней силы духа. Защищает от сплетен и интриг, дает силы для борьбы с обстоятельствами. Замечательно, но не зови лихо, пока оно тихо. Им без сплетен и интриг хорошо жилось, а сила духа у Джареда такая, что Дженсена с ног сбивает. В хорошем смысле, конечно. Тейваз – отражающий символ, отбивает негатив и отправляет назад тому, кто этот негатив создал. Тейваз будит в душе человека смелость и отвагу, дарит способность сопротивляться обстоятельствам. Отлично. Эту руну Дженсен и выбрал. Среди Светлых тоже есть завистники и недоброжелатели. Пусть подавятся своим негативом. И Темные, кто поумнее, отойдут с дороги, если эту руну на плаще шестым чувством распознают. Плащ влетел в копеечку. Руна на плаще в глаза не бросалась, но силой от нее веяло правильно. Даже не вышита руна была, а вживлена в ткань, такую руну ни дожди, ни стирки, ни время не сотрут. Мастер знал себе цену, за работу запросил ого-го сколько. Дженсен не дрогнул. Отвалил мастеру свой трехгодичный заработок, да еще добавил мешочек самоцветов из Зеркальных гор. Таких камешков сейчас нигде не достанешь. Но самое сложное - это подарок, который надо своими руками делать. Джаред уверен, что такие подарки могут передать всю любовь. Дженсен в эту всю ерунду не очень-то и верил, но не отвертишься, надо значит надо. Голову сломал, что можно руками сотворить. Кроме скворечника и аппликации из бархатной бумаги ничего сообразить не смог. Привык во всем на магию полагаться, а тут надо как-то без нее управиться. Только и умел Темный маг Дженсен Эклз быстренько, на скорую руку куклы вуду шить и колдовские мешочки складывать. Тут нужно фантазию проявить. На его счастье в соседнем городке ярмарку летнюю проводили. Дженсен и пошел по рядам на товары смотреть. Вдоволь нагляделся на книги, картины, игрушки и тому подобное, но так ничего и не придумал. Набрел на кондитерскую. Из распахнутой двери карамелью, ванилью и шоколадом благоухало за версту. Дженсен постоял у витрины, и тут его осенило. Торт. Торт можно самому испечь. Рецепт нашел в маминых книгах. Тайком искал. Маккензи за ним хвостом ходила, вынюхивала, почему братец взялся за кулинарные книги. Яйца, муку сам на рынке покупал. Сливочное масло лучшее выбрал, с альпийских лугов привезенное. Приобрел сахарную пудру, смешанную с ванилью, три плитки горького шоколада и даже сливки для крема не забыл. Всё приготовил, теперь главное – спокойствие. Если не дергаться зря и все делать по плану, то все получится. Поспешишь - запросто можно испортить «шедевр». Теодор помогать вызвался. И попробуй, скажи, что ворону на кухне делать нечего, обидится. Дженсен аккуратно затворил дверь на кухню, наложил на нее пару заклятий. Джаред проснется, первым делом на кухню пойдет, доброго утра желать. Ничего, один день не пожелает. Еще - пять заклятий на окна, иначе узнай кто, что Темный печет торт Светлому, потом каждый леший за спиной хихикать будет. Вздохнул, щелкнул пальцами на удачу, достал всё необходимое и принялся за работу. Пока тесто замешивал, ритуал придумал. Десять раз по часовой стрелке, десять – против, и одна добрая мысль вдогонку, пусть как секретный ингредиент будет. Два раза повторил, и провалился в воспоминания. Руки были заняты, и не мог остановиться – вспоминал. От самого начала. По порядку вспоминать не получалось, мысли прыгали от одного к другому, ну и ладно. *** После Академии Волшебства Дженсену не хотелось домой возвращаться. Причин было несколько. Первая – Дженсен любил жить один. Как говорил Учитель, Темный должен жить один, чтобы никого не посвящать в свои злодейские планы. В точку. Вторая, не менее важная - нежелание устраивать семейную жизнь. Тетушка поставила себе цель удачно его женить, поэтому Дженсен дома бывал только по праздникам. Набегами. Прежде разведав, не собирается ли тетушка в гости к родителям. Трудно Темному магу жилье найти. Дженсен по квартирам да по съемным домам наскитался по самое не хочу. Все вокруг почему-то ярко представляли, что Темные маги живут в компании с летучими мышами, черепами и коллекцией ядов. И еще плюсом ко всей этой прелести изрыгают проклятия налево и направо. Простой люд, едва увидев черный плащ и ворона на плече, бормотали: «Свят-свят-свят» и аккуратно прикрывали двери у Дженсена перед носом. Вроде, и обидеть не хотят, и так ненавязчиво намекают: «Иди-ка ты, Темный, лесом». Дженсену удалось снять маленькую комнатку у одной бабули, там он и ютился уже почти год. Старушка была подслеповата, постоянно забывала его имя, но зато дружила с Теодором и кормила Дженсена ужинами. Однажды… Дженсен хорошо помнил этот весенний денек. Так вот, однажды принесли ему письмо. В этом письме Темного мага Дженсена Р. Эклза уведомляли, что 20 апреля сего года ему повезло получить наследство в виде дома в собственность. Дженсен раз на пять перечитал, не поверил. Думал, что это письмо ко Дню дурака опоздало, кто-то пошутил. Сходил в агентство. Ему подтвердили факт получения наследства, предъявили подлинник завещания. Сообщили, что сотрудник Магического Нотариата будет ждать Дженсена Эклза в следующую среду по адресу Глухая Заимка, дом номер три. С документами, подтверждающими, что он действительно Дженсен Росс Эклз, Темный маг. Счастью Дженсена не было предела. Да, даже Темные хотят быть счастливыми. Предел мечтаний - свой собственный дом, пусть совсем непонятно от кого. Не все ли равно, если опять же – свой собственный дом. Свой. Своя кровать, своя кухня и свое любимое кресло. И место для котла. И Теодору свой насест сообразить. И много всего другого. Дженсен даже сходил, с домом познакомился. Дом был чудесный, с легкими занавесками на окнах. Внутрь Джесена никто не пустил, но вид снаружи ему очень понравился. В назначенный день и час Дженсен появился на Глухой Заимке. Поздоровался. Оглядел присутствующих и не удержался от комментариев: - Это что за жизнерадостная оглобля? Нотариус строго посмотрел, проверил у Дженсена документы и только после этого ответил: - Разрешите представить вам Джареда Падалеки, Светлого мага, одного из совладельцев этого дома. - Как это? - ляпнули они хором со Светлым. Темные силы! Это был сюрприз. И не только для Дженсена. Оказалось, что дом - не свой собственный, а пополам с каким-то Светлым и никак иначе. Нотариус откашлялся, призвал их к вниманию и провозгласил: - Настоящим ставлю вас, Дженсен Эклз, - нотариус посмотрел на Дженсена и втянул голову в плечи. Немудрено, Дженсен только что траву не поджигал взглядом, – и вас, Джаред Падалеки, - на Светлого нотариус смотрел почти без страха, - в известность, что вы являетесь совладельцами дома, согласно завещания номер триста семьдесят девять. Ваши кандидатуры выбраны прежними владельцами дома по адресу Глухая Заимка, дом номер три. Обращаю ваше внимание, дом остается вашим, если вы владеете им на равных правах, вместе, без попыток выжить друг друга из дома. Все мечты Дженсена засохли и покрылись плесенью, но он уговорил себя дослушать. Нотариус отошел от него на два шага, поближе к Светлому, и продолжил свою речь: - Думаю, что вам важно будет знать, что тайна этого завещания всегда будет оставаться тайной, если вы сами не захотите афишировать факт вашего совместного проживания в этом доме. Ну, хоть это предусмотрели. Дженсен взял себя в руки и понял, что не намерен отказываться от такого наследства. Что касается Светлого, то он первый сбежит. Причем по собственному желанию. Нотариус выдал им копии завещания. Попросил поставить подписи на своем экземпляре. Вручил им по комплекту ключей. Открыл входную дверь и пояснил: - Самое замечательное в этом доме – его двери. Они открываются еще в четыре места, кроме этого, где мы все сейчас находимся. Внутри дома находится переключатель. Обратите внимание, на панели – четыре цвета. Значит, каждому из вас предлагается настроить для себя два нужных перехода. Инструкция лежит на столе в гостиной. Если нужна помощь, то наш маг-инженер всегда к вашим услугам. Бонус! Надо будет изучить принцип перехода. Дженсен мельком глянул на Светлого. Джаред, значит. Длинный, худющий, в потрепанном плаще. Наверное, в этом году закончил Академию. Или еще не закончил. Губы сжаты в тонкую линию, на лице – работа мысли. Наверняка уже прикидывает, куда себе переход открывать. Книга в руках. Дженсен присмотрелся. «Влияния светлой магии на человеческое общество». О-о-о, какая глобальная книга. Падалеки увидел, что Дженсен глазеет на его книжку, прикрыл название рукой. Дженсен и на руку поглазел. Неплохое зрелище. Нотариус тем временем продолжал вещать: - Вам выпала честь стать причастными к тайне этого дома. Уже много сотен лет здесь живут бок о бок те, кто на улице руки бы друг другу не подал. История дома и его владельцев записана в книге Тайн Магического Мира. Теперь там есть и ваши имена. Захотите ознакомиться, добро пожаловать в Нотариат. Вам специальным Указом открыт доступ к этой книге. По средам и пятницам, с девяти до пяти. Всего вам наилучшего. Счастливо оставаться. И исчез. - Пиздец, - сказал Светлый. Дженсен поперхнулся. Всегда удивлялся способности Светлых цеплять дурные привычки. Ругается и, кто знает, может, курит или бухает по-черному. Или подбирает всё, что плохо лежит. Надо будет на сундук еще один замок поставить. С секретом и дополнительными бороздками. Кроме заклятий, естественно. Пока соображал, Светлый сунул книгу под мышку и протянул ему руку. - Джаред. Дженсен забыл уже, что можно вот так руку подать, протянуть абсолютно чужому человеку открытую ладонь. Тем более Темному. Но руку пожал. И имя тоже назвал, глаза в глаза, взгляд не отвел. Раз уж их сосватали без ведома и согласия, то чего зря нос воротить. - Дженсен. Джаред смотрел тоже открыто. Уточнил: - Темный? Дженсен уже было открыл рот, чтобы съязвить, что нет, Светлый, а с вороном и в черном – это хобби, но почему-то передумал. Зачем? Пока причин язвить не было. - Темный. Теодор на его плече расправил крылья и приветливо каркнул. Джаред улыбнулся. Понял, что ли? И тут же спросил: - Как его зовут? Странный. Неужели не знает, что имя своего талисмана никому говорить нельзя. Дженсен не стал отвечать. Вместо этого сказал: - Как они с наследством-то лихо провернули. Нельзя было не клюнуть. Свой дом всё-таки. Конечно, Светлый заметил, что его вопрос игнорируют. Но настаивать на ответе не стал. Только улыбаться перестал. - Облом, да? Я тоже думал, что дом только мой будет. Но это ничего. На двоих тоже неплохо, правда? Дженсен пожал плечами. Откуда ему известно, хорошо или плохо жить со Светлым под одной крышей. Джаред поделился: - Я в Нотариате был. Книгу полистал. Всё по-честному. Только я не понял, по какому принципу они наследников выбирают. - И не поймешь. - А хотелось бы, - Светлый вздохнул и предложил: - Пойдем дом смотреть. И снова улыбкой засветился. Дженсен отвернулся и шагнул в дом. Давно уже научился на людях эмоции не показывать. Мало ли что у тебя на сердце, зачем всем знать об этом. Дом внутри Дженсену понравился. Небольшая кухня, современный санузел с душевой кабиной, две спальни, гостиная и малюсенькая библиотека. Спальни как на заказ, одна в темных тонах, другая - в светлых. Ясен пень, Дженсен занял темную. Светлый сунул было туда свой нос, но Дженсен дверь за собой закрыл. Должно же быть у него личное пространство. Пока Дженсен разглядывал комнату, а что, неплохо, уютно и без излишеств, Джаред завис у входной двери. Читал инструкцию и бормотал себе что-то под нос. Дженсен решил присоединиться, но даже рта раскрыть не успел, как Светлый выпалил: - Мои светлые цвета. На панели, про которую объяснял нотариус, было четыре цвета. Значит, Светлый заграбастал зеленый и желтый. Даже захотелось его колдонуть от досады. Вот почему все думают, что Темные без ума от красного и черного? Типа кровь и тлен? Или огонь и пепел? Дженсен красный цвет с детства не переносил. У него судороги начинались, если попадались ему на глаза красные шторы или красный диван у кого-нибудь в гостиной. И черный он не любил. Можно сказать, руководствовался основными правилами дресс-кода. Ну, и немаркий, да. Если говорить про любимые цвета, то Дженсену по душе был глубокий синий, или теплый коричневый, или цвет заката, мягкий, для глаз приятный. Но эти свои предпочтения он в жизни никогда не афишировал. Нельзя в синем плаще рассекать. Не поймут. Дженсен не то чтобы злобу затаил, просто неприятный осадок остался. Несправедливый выбор, можно было жребий потянуть или монетку бросить. Но промолчал. Утро вечера мудренее. Теодору дом тоже понравился. Ворон исследовал все помещения, даже комнату Светлого, и в душе на полотенцесушителе посидел. Осваивался. Выбрал себе для обзорного пункта вешалку в прихожей. Там и ночевал. И хозяин всегда на глазах, если вдруг куда собрался, и Светлый под надзором. Талисманы у всех магов разные. У одних – самоцветы заговоренные, у других – амулеты, но в основном это - животные. Дженсену только исполнилось десять лет, когда ему Теодора подарили, трехнедельного птенца. Выкармливал, воспитывал, обучал. Намучался, одним словом, прежде чем получил друга и помощника. У Светлого Джареда в талисманах был енот. Енот! Любопытный и заглядывающий в глаза. Дженсену даже показалось, что он мысли читает, но это уже паранойя. Еще и за столом этот енот сидел и ел, лапками-ручками, аккуратно так. Дженсен каждый раз офигевал в уголочке. Ах, да, про уголочек. Что касается кухни, то Светлый сразу ее в свои владения записал. В первый же вечер. Пришел, огляделся и давай кастрюлями греметь. Дженсен прислушивался, но на разведку не ходил, чего глаза мозолить. Подумывал над тем, что надо обговорить часы владения кухней, а то нечестно получается. Но Светлый опять все его планы спутал. Пригласил: - Пойдем ужинать. Дженсен открыл рот и забыл его закрыть. Прямо наступление какое-то. Кивнул, но сделал особый щит-наговор, когда Светлый отвернулся. Мало ли. Согласишься – отравит, не согласишься – всё равно отравит. При любом удобном случае. Это дело времени. На кухне Дженсен оценил обстановку и сел в угол у двери. Продумал пути к отступлению. Взял вилку и присмотрелся к содержимому тарелки. Спагетти. С маслом и сыром. Светлый объяснил: - Спагетти в шкафу были. Я пробовал, не умер, - сел и стал есть. Дженсену ничего не оставалось, как тоже приступить к ужину. Съел, не умер, вкусно. Сказал: «Спасибо!». Вымыл посуду, вроде как на новенького. В комнате перед сном поразмышлял. Что-то у них всё подозрительно ровно и спокойно. Будто не Светлый и Темный встретились, а двое старых хороших знакомых. Такое странное ощущение, будто обман здесь где-то, вот-вот, и Дженсен догадается где именно. Но нет. Озарение не наступало, надо держать ухо востро. И, кажется, Дженсен перестарался. Во всём, что Джаред делал, подвох искал. До смешного доходило. Еду готовит – отравить хочет. Взялся дверь красить – наговор нашептывает. Спросил у Дженсена про ворона – на талисман покушается. Книги в библиотеке переставляет с полки на полку – замыслил что-то. И так – в каждой мелочи. Да вот хотя бы взять его скоропалительное «светлые цвета мои». Явно из пакости не дал выбрать. Дженсен, когда для себя переходы настраивал, Светлому отомстил. Джаред не озаботился свои переходы от Темного закрыть. Дженсен на следующий день полюбопытствовал. Зеленый переход вел на площадь перед Городской библиотекой, а что, удобно, можно будет воспользоваться. Желтый открывался к уютному трехэтажному коттеджу, наверное, родительский. Свои переходы Дженсен тоже закрывать не стал, просто сделал их в такие места, куда идти не захочется. Черный переход – на кладбище, в древний склеп. Дженсен и сам туда боялся ходить без подготовки, но иногда приходилось, за какой-нибудь косточкой или волосами мертвой девственницы. И шел он туда пешком, чтобы постепенно переместиться от нормальной обстановки к памятникам и надгробьям. Без неожиданностей всяких. Зачем сразу в склеп прыгать, если можно простой дорогой воспользоваться? Красный переход вывел к дому своей родной бабули. Бабушка была отличная, очень любила внуков и гостей, но только гостей, с которыми лично была знакома. Для тех, кого она не знала, страшнее ведьмы на всем Западном побережье не было. Дженсен, конечно, про Светлого плохо не думал, но ведь и сам не удержался, проверил, куда переходы Джареда ведут. Представил в красках: захочет Джаред прогуляться, и попадет к бабуле на ужин. Надо только бабушку предупредить, чтобы сильно не увлекалась. Попугать и всё. Ему со Светлым еще жить, будет заикаться, а Дженсен мучайся. Что тут сказать? Дженсен потерял чувство меры. Слишком пристально следил за Светлым, это ему боком и вышло. Джаред заметил подозрительные взгляды. Сначала молчал, потом стал огрызаться. И начались перепалки. - Твой ворон нагадил на мой плащ. Не разрешай ему сидеть на вешалке в прихожей. У него насест есть в твоей комнате. - Скажи своему еноту, пусть не пытается пролезть в мою комнату. Уже с ног меня сшибает, когда выхожу. - От твоего плаща серой пахнет. У меня глаза чешутся. Выстирать не хочешь? - Убери радуги из-под моей двери, у меня на них аллергия. Разбрасываешь где попало. - Сначала ворон, потом радуги, - и улыбка такая со смыслом, "разбежался, ага". Дженсен не уступал: - Сначала радуги, потом ворон. Радуги из-под двери пропали, зато у Дженсена посох зацвел. Пришлось еноту шерсть в розовый цвет покрасить. Сцепились. - Это твоих рук дело! - Нет. - Верни родной цвет, а то… - А то что? Клоун с радугами. - Пожиратель пиявок. - Друг енотов. - Любитель червей. - Мерлин недоделанный. - Заклинатель костей. - Пень улыбчивый. - У тебя даже бабушка – ведьма. Значит, был у бабули. Дженсен едва не заржал в голос, а потом выпалил: - И как? – не надо было. И в глаз можно получить. Светлый фыркнул и ответил: - Нормально. Пирожки у нее вкусные, с яблоками, - и тут же, без перехода, - и ворон у тебя линяет. Дженсен чуть его не проклял. Вовремя язык прикусил. Зато во время совместной трапезы у них все хорошо было. Никаких противоречий. Джаред готовил, потом они ели, потом Дженсен мыл посуду. Как обычно. Изо дня в день. С кухни выйдут, и всё по новой, соревнования по язвительности продолжаются. Долгая история, но самое в ней страшное, что Дженсен не заметил, как влюбился. Стал впадать в ступор после каждого: «Пожиратель пиявок». Здесь дело даже не в смысле, Джаред так это произносил, будто нет на свете слов ласковей. Дженсен ловил себя на том, что сидит и лыбится в стену. Вы когда-нибудь видели Темного мага с улыбкой до ушей? То-то же. Никогда Темные так не улыбаются. Улыбки Темных относятся к любым, только не к счастливым. Улыбка может быть презрительной, ядовитой, с издевкой, предвкушающей, холодной, язвительной, ужасной, но не глупой! Но улыбками всё не закончилось. Улыбки – это только цветочки были. Через какое-то время Дженсена стало кидать к Светлому в объятия. Первый раз бросило на кухне. Дженсен посуду домыл, стол вытер, кастрюльки по полочкам расставил. Никаких мыслей не было, ни о чем, и тут, бац, с Джаредом в дверях столкнулся. Оба застыли. У Дженсена перед носом губы чужие, и никаких сил сделать шаг прочь. Что там со Светлым в этот момент творилось, черт его знает. Губы кривил, пока Дженсен не сбежал. В своей комнате Дженсен отдышался. Два дня по стеночке ходил, на третий бдительность потерял. Опять его к Светлому прилепило, не оторваться. Как магнитом. И Джаред не уходит. Стоит, кулаки сжимает, губы кусает и не уходит. Каким образом Дженсен оттуда уполз, потом вспомнить так и не смог. Ненормально. Всё ненормально. Начиная от магнетизма необъяснимого и заканчивая реакцией Дженсена. Он – Темный маг, Джаред – Светлый. Ничего общего. Только бабочки в животе у Дженсена об этом не знали. Начинали порхать, если рядом Джаред, и темный разум отключался напрочь. Дженсен, ну то есть та часть его, что ниже шеи: сердце, душа, мозг нижний, не против были. А вот разум против! Дженсен в себя приходил, и разум начинал анализировать ситуацию, искать подвох, думать над следствием. Раздирало Дженсена на тысячу сомневающихся кусочков. Правильно или нет? Таять дальше или бежать надо? Вот ведь припекло. Долго он от Джареда по углам шарахался. Только не помогло это. В один прекрасный вечер у Дженсена силы закончились. Столкнулись они как обычно в дверях кухни, Дженсен вдруг почувствовал, что захлестывает его волна удушливая, ни вдохнуть, ни выдохнуть. Ноги подгибаются. Джаред оглядел его с ног до головы и поцеловал. Взял лицо Дженсена в свои ладони, коснулся губами его губ, а Темный маг Дженсен Эклз окончательно с ума сошел. Ответил. И понеслась душа в рай. Дженсен понимал, что с ним творится, но поделать ничего не мог. Целовались они везде. В прихожей, на кухне, в библиотеке. Правда, дальше поцелуев дело не заходило. Дженсен как мог держался. Ведь ненормально это! Джаред становился всё счастливее. Взгляды пристальней, поцелуи ненасытнее, объятия крепче, мелочей приятных больше. Сырные кексы на завтрак, откуда только узнал, что Дженсен их любит, бабуля что ли проболталась? Дженсен всю свою волю на полную мощность включил, чтобы не поддаваться. Хотя его рядом со Светлым так размазывало, что с каждым днем всё тяжелее было держаться. Хотелось говорить хорошее, в любви признаться, откуда в нем вообще это взялось, но Дженсен молчал. Всё-таки сходил в Нотариат, почитал книгу Тайн Магического Мира. Впечатляющая история. Дом был построен на заре становления Магического ордена и призван держать равновесие между добром и злом. Разные там жили… все. Коротко и не скажешь. Разные по сути своей создания, но обязательно - чтобы «добро» и «зло». Противоположности. Хоть и написано в книге черным по белому, что в доме находятся по доброй воле, Дженсену все равно не по себе было. Вспоминал, как его к Джареду тянет, и снова душа не на месте. Сделали из них подопытных кроликов. Последними хозяевами дома на Глухой Заимке были два друида, один из которых являлся лекарем Верховного Темного, а второй был автором книги «Руны и их влияние». Значит, из враждующих лагерей целителей и магов-практиков. Мда. Но нигде ни слова про чувства среди жильцов. Ни единого. Вскоре Джаред ему в любви признался. Выдохнул: «Я тебя люблю», прижал к себе и замер. И Дженсен замер. Сердце забилось, а в голове крутилось: «Не к добру». Заколдовали. Приворожили. Наговор-заговор-приворот, не может Темный Светлого любить. Вернее, может, наверное, но не должен. Пока разум вопил правильные слова, Джаред ушел. Тут у Дженсена в голове что-то щелкнуло. Друиды. Последние жильцы – друиды. «Наверняка какая-нибудь херня с зельями или рунами», - подумал Дженсен и пошел в своей комнате раскопки делать. Искал всё что угодно – колдовские мешочки, надписи, иглы, сухую траву, кости, бутылочки с зельями. Руна обнаружилась под кроватью в дальнем углу. Начертана несмываемыми чернилами. Дженсен тогда плохо разбирался в рунах старшего футарка. Попыхтеть пришлось, пока правильное значение нашел, а потом не знал, кого придушить. На стене красовалась Наутиз, которая заставляла увидеть в партнере вторую половинку и даже могла организовать судьбоносную встречу. Она и организовывала. То на кухне, то в гостиной, то в библиотеке. Ну не мог он сам по себе взять и влюбиться в Светлого! Дженсен кровать переставил в другой угол, но его не отпустило. При виде Джареда в груди сладко ныло, и бабочки, сволочи, в животе метались ледяным вихрем. Со Светлым перестал общаться, даже смотреть на него перестал. «Доброе утро», «спасибо», «всё отлично» и больше ничего. Но Джаред лез в уши звуками шагов, в нос - запахами своих волос и чуть пряным запахом кожи. Поглядывал беспокойно, но пока ничего не спрашивал, ждал, когда Дженсен перебесится. Конечно, дело в руне, и, вполне вероятно, руна не одна. Но всё-таки Дженсен сомневался. Когда Светлого дома не было, проверил его комнату. Точно. У Джареда под кроватью, в противоположном углу дома, была Кеназ. Да, та самая, что помогает открыть сердце для трепетного чувства или страстного желания, разжигающая любовь, дарящая привлекательность и обаяние. Вот! Во-о-от!!! Два дня Дженсен отмалчивался. Бабочки в животе умирали стаями, так хреново было. Джаред первый не выдержал. Не дал с кухни улизнуть, усадил за стол и стал мозг вправлять. Говорил о любви, о шансе, о том, что ничего в жизни не бывает просто так. О хорошем и разном. Дженсен слушал, слушал и рассказал. Все свои сомнения, опасения и тревоги в слова облек. Причем на повышенных тонах, что за собой давно не помнил. Руны показал. Сначала у Джареда в комнате, потом – у себя. Популярно объяснил, вдруг Светлый не в курсе, зачем эти руны рисуют, и что они с магами могут делать. И самое последнее сказал: - Ненастоящее всё, - и испугался. Джаред в лице изменился, потемнел весь. Отодвинул Дженсена в сторону и так заклинанием по руне шарахнул, что у Дженсена волосы на макушке задымились. Потом пошагал в прихожую, схватил плащ и ушел, дверь не закрыл за собой. Енот перед дверью скулил, но за Джаредом не побежал. И есть не стал, только глянул на Дженсена грустно и забился под кресло в библиотеке. Дженсен так спать и лёг с тлеющими волосами. Уснуть не мог и не мог от мысли отвязаться, что в его жизни хорошего-то ничего и не было, кроме этих чувств к Светлому. И бабочек. Теодор на своем насесте вздыхал, всю душу вымотал. Джаред поздно пришел. В свою комнату на цыпочках прокрался, но Дженсен его услышал. Другой бы протопал как слон, лишь бы досадить, а Джаред… Вот гадство! Длинная ночь была, а к рассвету Дженсен прозрел. Не могут руны так действовать. Все было настоящее, и взгляды, и кофе с молоком без сахара, как Дженсен любит, и сырные кексы на завтрак. И поцелуи. Не очень умелые, но… Откуда в темном сердце столько нежности? Дженсен все свои запасы разворошил, нашел баночку краски заговоренной. Наутиз восстанавливать - это не в лесу прогуливаться. Руна для написания простая, но для восстановления много сил требуется. Складывал то, что заклинание раскидало. Но не успел. Джаред утром застал Дженсена в том же углу. У Светлого под глазами черно, тоже не спал. Ничего не сказал, поднял Дженсена рывком с пола и поцеловал. Дженсен чуть сознание не потерял. Неужели простил? Когда они в постели оказались, кожа к коже, искрило между ними ох как сильно, в комнате огни святого Эльма зажглись. Джаред шепнул заклинание от пожара, но они еще ярче вспыхнули. Негасимые, от настоящей страсти. Правильные. Дженсен почувствовал: поднялось что-то со дна души, по-настоящему темное, собственническое. Развернул он Джареда к себе лицом, глаз не отводил. Каждый стон губами ловил, каждый всхлип. Брал свое, делиться ни с кем не желал никогда больше. Дал передохнуть и двигался, двигался, до изнеможения, до огненной метели под веками. Джаред обнимал Дженсена за плечи и горел, сгорал вместе с ним, полностью принимая его темную сущность. Светлый и Темный, две противоположности, ставшие одной Вселенной. И руны тут не причем. Просто обстоятельства так сложились. На следующий день Дженсен к Джареду в рабство попал. Проснулся, а спину заклинило. Налазился под кроватями, перенервничал, вот его радикулит и разбил. И лежал Темный маг беспомощным поленом на кровати. Джаред аккуратно ему спину промял, прогладил, заговорил. Зацеловал. Только к обеду друг от друга оторваться смогли. *** Торт получился кособокий. Крем растекался, шоколадная глазурь подгорела и не хотела застывать. Жуть. Дженсен вздохнул. Чего уж там, и кулинар из него, как из бегемота балерина, как обычно. А вообще получилось в его стиле – страшно и загадочно. Дженсен такой торт из рук другого Темного никогда бы не принял. Мало ли что туда положили. Парочку проклятий, например, или порчу. Пока думал, Джаред его заклятия на двери кухни снял. Сзади подкрался, обхватил ручищами. Дженсену даже оглядываться не надо было, и так знал, что у Светлого рот до ушей. Уж торта он точно не ожидал. Даже о массажном кресле догадывался, но не про торт. Дженсен сначала кресло массажное подарил, но сесть в него Джареду не дал. Наслушался восторгов пополам с ворчанием, и плащ развернул. Руну проявил, чтобы Джаред сразу понял, почему этот плащ надо всегда на себе носить, а потом только до своего кулинарного шедевра допустил. Ел Джаред торт с таким блаженством, что Дженсен тоже решил попробовать. Ничего, вкусно, и запах у торта праздничный, как в кондитерской. Дженсен про свой подарок и не думал вовсе. Забыл. Так хорошо было сидеть и смотреть, как Джаред торт ест. Удивился даже, когда Светлый руку протянул: - Пойдем, - и чуть позже, - смотри. Это тебе. На стене, на панели разноцветной еще один цвет появился. Синий. Еще переход добавился – на пустынный морской берег. И… яхта. Крейсерская, маленькая, всего одна мачта. У Дженсена даже голова закружилась. Откуда узнал? Мечта детская, никому не озвученная. Камбуз, носовая каюта, навигатор-прокладчик и даже кормовой рундук! Всё честно, без магических штучек и миражей. Его торт, кривой, пусть даже сделанный своими руками без всякой магии, с шоколадным кремом и секретным ингредиентом, никак не выдерживал сравнения с этим подарком. - Спасибо. - Только я названий совсем не знаю, - сказал Джаред и налепил на гика-шкот первый стикер с названием. – Научишь? Дженсен представил все снасти, облепленные стикерами, рассмеялся, и понял, что помнит. Весь стоячий и бегучий такелаж, ванты, штаги, фалы, шкоты и настройку грота. Такое не выветривается. Даже глаза защипало. Джаред – Светлый, и подарок у него такой, что светлее некуда. И руны тут не причем. Тут что-то другое.