Сны

Том брёл, засыпая на ходу, съемки в этот день просто вымотали его. В такие дни (вернее, вечера и ночи) ему хотелось послать к чёрту всю свою актёрскую карьеру и заняться чем-нибудь другим. — Том Хи-и-идлстон! — дружный девичий визг на секунду привёл его в чувство. Тома окружили, затормошили. — Девочки, не сейчас, — пробормотал он. — Я так устал. Девчонки захихикали. Том огляделся и увидел, что стоит рядом с засыпанным снегом фонтаном. В его широкой, метров пять в диаметре, чаше уже навалило огромные сугробы, а вместо воды из середины поднималось оплетенное разноцветными светящимися гирляндами дерево без листьев. Прохладный ветерок трепал штанины чёрной пижамы Тома, сверху сыпал снег. — Залезай, раз устал, — сказала одна из девиц. — Сейчас мы тебя уложим, — подтвердила другая. Сугробы оказались в беспорядке сваленными в чашу белыми подушками и одеялами. Том вздохнул и перешагнул через бортик. Больше ему делать ничего не пришлось — девчонки сами уложили его на спину и укрыли самым толстым одеялом. Сразу стало хорошо. — Вот так, — приговаривали они. — Сейчас подушку дадим и заснёшь. Здесь мягко. Мягко. Было очень мягко и поверхность под Томом слегка покачивалась, от чего спать хотелось ещё сильнее. Одеяло приятно грело и придавливало уютной тяжестью. — Он такой милый! — Давайте погладим его. Тома гладили под одеялом, с десяток рук щекотали ему живот и рёбра, Том улыбался, не открывая глаз, однажды даже рассмеялся от удовольствия — такой это был нереальный кайф. — Всё, всё, вы победили, — говорил он, уже засыпая. — Делайте со мной, что хотите. Ему почёсывали шею, ерошили волосы и целовали в щёки, Том вытягивался под одеялом, обалдевший и точно пьяный. Под одеяло он ушёл почти с головой, утонул в его податливых толстых складках. Иногда он делал слабые попытки выбраться, но его снова затягивало в мягкую, пахнущую мятой, глубину. Кто-то сунул ему плюшевого медведя, тоже белого, и Том прижал его к себе, с трудом перевернувшись на бок. Его фанатки понемногу успокаивались и тиранили его не так рьяно. Снег шёл всё гуще, одеяла становились больше и толще. На Тома навалили подушек и девчонки улеглись прямо на них, обнимая своего кумира поверх одеяла. Том же уже лежал в небольшой пещере, куда совсем едва доходил свет разноцветных лампочек. Дно его пещеры было тёплым, пригревшись, Том уснул окончательно. Иногда какая-нибудь из фанаток просыпалась и смотрела на блаженно похрапывающего и слегка растрёпанного Хиддлстона. Некоторые тихо нашёптывали ему короткие сказки и тогда Том счастливо улыбался во сне, крепче прижимая к себе медведя.