Bagerlee-slash

...Эта камера ничуть не похожа на ту, в которой Альдо и Морен держали Алву. Ричард наслушался тогда, он знает, что там было - но здесь все не так, здесь нет удушающей жары, здесь не тесно и не темно. Не было бы темно, если бы Ричард не задувал все время свечи. Он сидит на кровати, обнимая колени, уткнувшись в них лбом, и старается ни о чем не думать, ни о чем и ни о ком. Мир обернулся против него, даже Скалы предали своего Повелителя, никто из ныне живущих и существующих не достоин того, чтобы герцог Окделл о них думал!.. Включая, наверное, и его самого. Ричард крутит головой, чтобы почесать лоб об коленку, и тяжело вздыхает. Где-то далеко и в то же время совсем рядом слышится скрежет ключа в замке. Странно, для ужина ещё рано… Посетитель? К нему, к Ричарду Окделлу? Да весь мир забыл о его существовании! Конечно, когда он был приближенным к Альдо, его знали! А когда он получил свой первый орден… Уже не важно, что это случилось благодаря проклятому Кэналлийскому Ворону. Это был его орден! Ричард поднял голову и встретил взгляд пронзительно синих глаз. - Монсеньор?! - Герцог Окделл, - в голосе гостя послышалось раздражение, - я уже давным-давно освободил Вас от клятвы. И помяните моё слово: будь Вы моим оруженосцем – Вы бы вряд ли здесь сидели… Одним движением опустить ноги на пол и распрямить затёкшую от сидения в одной позе спину. Да как он смеет, этот чужак? - Что Вы здесь делаете, герцог Алва? – именно так, как он, тем же тоном – холодно и отчуждённо. - Инспектирую Багерлее: в каких условиях содержатся, - усмешка на тонких губах, - самые высокопоставленные узники. Вы, помнится, не уделяли этому никакого внимания… - Я собирался Вас навестить… - проклятье, а ведь это попытка оправдаться! – Робер… - какой он для тебя сейчас Робер, где он, а где ты? – Герцог Эпинэ отлично справился с этим. - Помню, - и усмешка на мгновение пропадает. – Это было неожиданно, но приятно. Пауза затягивается. - Вы проверили всё? - Почти всё. - Что ещё Вам нужно в моей камере? - Вы, герцог Окделл. - Что это значит? - Потрудитесь встать со своего места. - Это ещё зачем? - Мне необходимо удостовериться, что Вы содержитесь здесь в целости и сохранности, и не подвергаетесь никаким пыткам, за исключением мук совести, - и снова ехидная улыбка, - если, конечно, она у Вас была и сохранилась… Это уже явная провокация! Если бы Ричарду Окделлу, Повелителю Скал в данный момент дали шпагу – от бывшего Первого Маршала Талига осталось бы мокрое место… Но когда сидишь в Багерлее, когда не фехтовал уже почти полгода, когда руки и ноги ослабли от недостатка движения, лицо побледнело, а тело стало тоньше и легче, да и шпаги нет и не предвидится – не поспоришь… Встать, не показывая своей слабости, так же вызывающе ухмыльнуться – не подозревая, что в полумраке темницы эта ухмылка станет жалкой гримаской растерянности… - Потрудитесь вытянуть руки вперёд… Выше, Дикон! - Как Вы смеете… - в этот миг Алва делает плавный шаг вперёд, левой рукой перехватывает его руки и буквально затыкает ему рот поцелуем. «Как он смеет… Хм… Зато как он умеет…» Не прекращая поцелуя, Алва запускает изящную бледную кисть под грубую холщовую рубаху, лёгким движением проводит кончиками пальцев вдоль позвоночника, поглаживает всей ладонью левый бок, переносит руку на грудь и до боли сжимает сосок… Хочется вскрикнуть, но этот жестокий поцелуй, больше похожий на укус, становится преградой для крика… Или предлогом для молчания? Толчок, полшага назад – и спина вдруг ощущает холод каменной кладки, а грудь и живот – тепло чужого тела: Повелитель Ветра стоит к нему вплотную и по-хозяйски шарит у него под рубашкой… Ой, уже не под рубашкой – прохладная рука спускается ниже, исследуя внутреннюю поверхность бёдер, и касается самого чувствительного… Надо немедленно, любыми силами вывернуться, но как? И… зачем, если чужая рука вдруг становится такой нежной, а её движения доставляют такое удовольствие? И Дикон выгибается вперёд, он уже не ощущает, что его руки отпустили – он даже не помнит, что он сейчас в Багерлее. Освободившаяся рука Рокэ тем временем скользит по его спине всё ниже и ниже, находит тугое колечко ануса и надавливает на него пальцем… - Эр Рокэ!!! – от возмущения Дикон забывает всё. – Что Вы себе позволяете? Шаг назад, ехидная искра в глазах: - Вы, юноша, наверняка вообразили себе невесть что. Но я напомню Вам: я проверяю, не подвергались ли Вы пыткам, в том числе и гайифскими методами. Вижу, Вы в полном порядке. Но периодически я буду Вас навещать. Так что до скорой встречи, герцог Окделл! За бывшим эром захлопывается дверь, в замке скрежещет ключ, а юный герцог Окделл опускается на прежнее место и с удивлением осмысливает произошедшее. «Да, - наконец делает он вывод, - значит, не все меня забыли…»