Нелюбовь

К концу праздника Солона так восхитительно опьянела, что начинала смеяться по малейшему поводу. Может, дело в волшебных порошках Андерса, а может, молодое вино расплавило холод, с которым волшебница смотрела на окружающих. Натаниэлю давно не было так хорошо и вольно. От музыки ноги просились в пляс. — Командор, — окликнул он Солону, стараясь перекричать шум, — хотите потанцевать? — Я не умею! — беззаботно отмахнулась она. — Самое время научиться! Не давая времени одуматься, он увлек Солону в кипящую весельем толпу. Она действительно не умела танцевать, но Натаниэль наслаждался законным поводом держать ее за талию, кружить и обнимать. Все мысли смешались от музыки, от близости Солоны сердце стучало как боевой барабан. Натаниэль почувствовал, что пора бы держать её на расстоянии, но было поздно — Солона изумленно вскинула брови и воскликнула: — Натаниэль! Да ты рад меня видеть! Грянул хохот. Натаниэль покраснел, но Солона не оттолкнула его, а наоборот, прижалась сильнее. — Негодник! – захихикала она, ритмично елозя бедром. — И чем ты оправдаешь такое нарушение субординации? — Тем, что люблю вас, Командор, — произнес он, не подумав. Солона запрокинула голову и рассмеялась. — Ты такой забавный... Хочешь большой и чистой любви? — Она обеими руками взяла его за лицо и жарко поцеловала, не обращая внимания на подбадривающее улюлюканье толпы. — Приходи ночью на сеновал... Мы будем любиться на душистом сене, как эти прекрасные люди! Она вновь запрокинула голову и счастливо пропела: — Создатель, как же я пьяна… Натаниэль вздохнул и аккуратно высвободился из ее рук. — Отчего же не прийти? Обязательно приду. Но только если к ночи вы протрезвеете. — Ты разве не хочешь меня? — удивилась она. — Хочу. Но я хочу большего.