Hypnosis

Очертания мегаполиса становятся все четче. Через маленькое окошко самолета перед Сэм вырисовывается поистине масштабное зрелище. Родная Филадельфия встречает ее яркими бликами тысячи огней, мерцающими, как крошечные звезды во мраке надвигающихся сумерек. — Ну, здравствуй, город братской любви, — тихо выдыхает она. Стекло покрывается тонким слоем конденсата от ее горячего шепота, на секунду размывая геометрически ровные ряды, проносящихся внизу улиц. Эта туманная завеса на миг создает иллюзию неправдоподобности и Сэм готова сделать все что угодно лишь бы это оказалось так, но влажное марево рассевается, а механически искаженный голос стюардессы извещает о приближении к месту назначения. Она улавливает легкий тангаж носовой части крылатой посудины и впивает ногти в плоть бедер, комкая серую ткань классических брюк из шелка и шерсти. Сэм морщится от ненавистного ощущения невесомости, булькающее где-то в недрах желудка и широко открывает рот, как немая рыба, чтобы избавиться от чувства заложенности в ушах. Она не любит летать, в равной степени, как и ездить на поездах. Девушка горько усмехается, чем вызывает недоумение в глазах у пухлощекого соседа с явными признаками розацеи на них. Практикующий психотерапевт с кучей собственных тараканов. Аэрофобия и сидеродромофобия безусловно одни из ярких в ее карте болезней. И как опытный специалист, она точно знает корни их происхождения. Ложные постулаты психически неуравновешенного человека, когда-то оставили ее без родителей. До конца дней острым шипом, вогнав в ее подсознание страх перед перелетами, перед замкнутым пространством и перед скоплением большого количества людей. Контроль. Ей нравится самой управлять процессом и быть ответственной за свои действия, а не полагаться на чье либо умение и профессионализм. Вы нужны нам. Один ночной телефонный звонок и ее упорядоченный мирок, вновь разбивается о каменную твердь бытия. Сожалеем, но ваша родственница мертва. Девушка не верит в судьбу. Но события говорят сами за себя. И весь смысл в фразе: «Молния не может бить в одно и тоже место дважды» в ее случае — летит в тартарары. Снова смерть, снова по вине больного человека, и снова Филадельфия. Она выныривает из омута обуревающих ее скорбных мыслей, когда затуманенный взгляд фокусируются на настойчиво мигающем табло, напомнившем, что за многослойной обивкой фюзеляжа ее уже ждут. Ее имя, написанное кроваво-алым маркером, горит ярче семафора на фоне помятого белоснежного листа в центре переполненного аэровокзала. Цокот ее черных лакированных каблучков тонет в зычном гуле сотен людей. Незнакомец продолжает смотреть по сторонам даже, когда она приближается к нему почти вплотную. — Мисс Флетчер… — чересчур осторожно произносит темноволосый мужчина, опуская руку с листком и протягивая другую. — Доктор Саманта Флетчер! — стремительно перебивает Сэм, делая нажим на каждое слово. Перехватив инициативу, она сама крепко сжимает его широкую, сухую ладонь. Мужчина еле заметно вздергивает темными бровями и учтиво улыбается. Тоненький шрам, свидетельствующий о когда-то врожденном челюстно-лицевом дефекте — при этом совершенно не портивший красивого лица — слегка оттягивает его губу кверху, демонстрируя Сэм ряд белоснежных передних зубов. — Да, конечно, доктор…- чуть слышно исправляется он, продолжая пристально изучать ее черты, затем тихо усмехнувшись, слабо мотает головой. — Извините, просто я думал, что вы чуть старше. — Нестрашно, — она зеркально повторяет его мимику доброжелательности, — я часто сталкиваюсь с подобным ошибочным суждением о себе. Докторскую степень она получила всего год назад в университете Джона Хопкинса в Балтиморе, успешно защитив диссертацию по аффективным расстройствам, Сэм мысленно улыбается: «Хотя и не без помощи именитой фамилии». От девушки не ускользает, что уловив ее тон, темноволосый заметно расслабляется, а ее цепкий взгляд находит небрежно торчащий уголок хлопкового носового платка, который некоим образом не вписывается в антураж его брутальной кожаной куртки. Оппонент явно готовился к их встрече. И судя по белой материи, он ожидал увидеть разбитую горем родственницу убитой жертвы. Оковы веселья тут же слетают с ее губ (это изменение не проходит мимо мужчины, он вновь напрягается). Она ощущает нарастающую гнетущую боль под лопатками, соленую влагу на глазах, которая настойчиво требуют выхода вот уже сутки. Последние двадцать четыре часа — после произошедшей трагедии — прошли для нее под неусыпным присутствием посторонних персон, поэтому она не могла попросту дать себе слабину и удариться в отчаяние. Сэм решительно передергивает плечами. Она не поддастся эмоциям. «Пока», — мимолетно проносится у нее в голове. Ведь от нее ждут не слез, а исполнения профессионального долга. Из пытливого разглядывания нагрудного кармана мужчины, Сэм вытягивает его телодвижение, незнакомец, доведенным до автоматизма жестом достает из глубин плотно прилегающего к телу косухи черное кожаное портмоне. — Агент Мерилл Хант, Федеральное бюро расследования, — твердо выдает он, демонстрируя Сэм соответствующий документ и золотистый жетон, прикрепленной к правой нижней части его удостоверения. — Это я с вами говорил по телефону. Рад знакомству. — Аналогично, — скупо откликается она, заправляя за ухо выбившийся из хвоста, каштановый локон. — Эта весь багаж? — интересуется агент ФБР, заглядывая ей за спину и скептически оценивая несвойственный для представительницы слабого пола скудный объем поклажи. Девушка положительно кивает — маленький строгий чемодан, вот все, что у нее с собой. — Я не думаю, что мы раскроем преступление, так быстро, — Хант пожимает плечами и подмигивает ей, воодушевленно добавляя: Хотя, чем черт не шутит. Мерилл еще раз бегло окидывает ее с ног до головы и ведет головой в бок. — Если вы готовы, то давайте пройдем к машине, — он манит Сэм за собой и разворачивается спиной, быстрыми шагами сокращая расстояние до выхода.