Его лицо

Лиралей, удивлённая неожиданным приглашением Юрнеро, шла к фонтану, который виднелся вдали, в свете вечерних фонарей. И почему Джаггернаут позвал её именно тогда, когда все уже уходили отдыхать перед новыми сражениями? Уверенный в себе воин, обладающий неплохим чувством юмора, привлекал юную лучницу, и, чего уж скрывать, она часто пыталась привлечь к себе его внимание. Впрочем, он отвечал ей взаимностью, часто пересекаясь с ней на полях битвы, старался подстраховать её на линиях и бросал пару реплик, чтобы поддержать. Иногда он даже делился с ней золотом и позволял добивать его практически мёртвых врагов. Работать в связке у них тоже стало получаться неплохо. Общаться с ним было легче, чем с остальными. Если с другими ей приходилось держать себя в руках, казаться милой и вежливой, то с Юрнеро она могла и выругаться – он только смеялся в ответ и дополнял её эпитеты своими. С ним не надо было надевать маску. Когда же они были врагами, он старался не бить её, да и ей было сложно поднять лук, чтобы его добить. На этой почве часто возникали конфликты, особенно горячилась Лина, её так это злило, что волосы на голове у неё то и дело загорались. Но Лиралей ничего не могла поделать с собой. Наверное, в этом плане её понимала только Рилай, которая бросала на неё сочувственные взгляды. Хотя сама ледяная волшебница совсем не щадила своего избранника, Свена, который потом ещё долго жаловался на неё у фонтана – замораживала так, что даже самая тёплая ванна не отогрела бы. На это Рилай лишь смеялась – мол, заслужил. Но лучница ощущала, что девушке тяжело даётся это. Конечно же, ей было интересно, что же скрывает Джаггернаут под своей маской. На все вопросы об этом он отшучивался, либо грозил познакомить любопытного со своим клинком поближе. Лиралей и сама спрашивала у него про маску, но он уклончиво сказал, что была такая традиция на его острове, и он предпочитает следовать ей, даже несмотря на то, что он оттуда был изгнан. Да, было неприятно, но, в конце концов, почему он должен ей показывать своё лицо? Они были товарищами по битве, не более. Вздохнув, рейнджер уселась на край фонтана – она пришла раньше, и Юрнеро ещё не было. Впрочем, он не заставил себя долго ждать, появившись перед ней через пару минут. – Привет, – по голосу девушка поняла, что он улыбается. Улыбнувшись в ответ, она сказала: – Привет. А для чего ты меня сюда позвал? – поднимаясь с фонтана, она поправила непослушные волосы, с которыми играл ветер. Джаггернаут замялся. Видимо, не мог найти необходимых слов для того, чтобы всё объяснить. Лучница напряглась, почему-то ожидая чего-то плохого. Вдруг он скажет, что она надоела ему, что хватит уже к нему лезть… – Юрнеро? – неуверенно позвала она. Парень вздохнул, а потом потянулся к маске, неизменно закрывающей его лицо. Лиралей удивлённо наблюдала за ним, не понимая, что тот сейчас собирается делать. Снова вздохнув, Юрнеро, более не мешкая, снял маску. Лучница ощутила, что краснеет, прижала ладони к губам, во все глаза разглядывая лицо человека, который так долго его прятал. Немного резковатые черты, тёмно-карие глаза, растрёпанные волосы, румянец на щеках и добродушная улыбка. Кажется, его позабавила её реакция. – Неужели ты поверила Свену, когда он говорил, что у меня настолько страшное лицо, что я его прячу? Или, может, думала, что у меня вообще нет лица? А, Лиралей? – Юрнеро усмехнулся, разглядывая смущённую девушку. – Я… – всегда умеющая найти слова и как-то поддеть оппонента, рыжеволосая лучница сейчас была так растеряна, что Джаггернаут даже заволновался: вдруг она совсем дар речи потеряла? Держа маску в опущенной руке, он смотрел на неё, словно по-другому видя. Словно видя её в первый раз. Она была так красива: растрёпанные рыжие волосы собраны в небрежный хвост, глаза горят удивлением, а румянец на щеках только добавлял ей очарования. Хотелось сказать ей всё, о чём он сейчас думал, но он никогда не был силён в красноречии. Всегда предпочитал действовать, а не говорить. Легкомысленно бросив маску на землю – она пережила многое, переживёт и это – Юрнеро отнял руки девушки от её губ, сжал её ладони в своих, притягивая её к себе, а после поцеловал, вначале осторожно, а потом, не ощущая негатива, уже более уверенно. Её губы были мягкими и податливыми, она робко отвечала на его поцелуй, прижимаясь ближе к нему. Обняв лучницу одной рукой за талию, Джаггернаут провёл рукой по её щеке. Поцелуй ещё чувствовался на губах, и ему хотелось целовать её ещё и ещё. Бесконечное множество раз. Лиралей молчала, просто глядя в его лицо. Она не могла описать свои чувства, всё внутри словно перевернулось с ног на голову, а его поцелуй просто вскружил голову. Было так приятно чувствовать его объятия, прижиматься к нему и ощущать его тепло. Юрнеро улыбнулся, поцеловав свою лучницу в макушку. Она уткнулась лицом в его плечо, обнимая, и услышала шёпот над ухом: – Ты единственная, кому я показал своё лицо. Он ощутил, как она сжала его рубашку, и почему-то это показалось ему таким милым, что хотелось никогда не выпускать её из объятий. – А ты единственный, – услышал он, – кому я показала настоящую себя.