Я буду носить тебя на руках

Клён. Ошибка Садира состояла в том, что он подвесил меня к металлической перекладине, а не к столбам. Я раскачался в ремнях, зацепил ногами столик и потихоньку подвинул его к себе, нож опасно балансировал на краю столешницы, но удержался. Все надо было делать аккуратно, точно, что после пыток было затруднительно. Я справился, как всегда, когда дело касалось жизни и смерти. Потом очень осторожно зажал рукоять ножа между ступнями, раскачался и закинул колени на перекладину как заправский спортсмен. Осталось только схватиться руками за железку и сесть на неё, как на турник. Несколько мучительных минут, чудеса ловкости и изворотливости, и вот нож у меня в зубах. Поскольку руки я перемещать не могу, приходится пилить ремни, держа клинок в зубах. Хороший нож, острый, и рукоять удобная, нескользящая. Освободив одну руку, я мгновенно срезаю путы и спрыгиваю на пол. Камера в помещении только одна, и я не знаю, как она транслирует сигнал и кто за мониторами, но сейчас уже все равно. Буду надеяться, что Садир так вымотался, что за мной никто не наблюдает. Людей участвующих в этой авантюре не может быть много, скорее всего те два наркомана, что украли Няншира, да эти любовники-садисты. Нарсис уже землю носом роет, разыскивая братишку, и с Ристишем, скорее всего, беседовали на эту тему, только вот незадача, два дня нас с муркой продержали в наркотическом полусне. Появлялся здесь только Садир, чтобы сделать нам укол, а значит, Ристиш светился перед родственниками и, наверное, делал вид, что помогает в поисках. Все продуманно, даже мелочи, но они обязательно ошибутся, наркотики еще никому не прибавляли ума. Не удивлюсь, если Нарсис побывал в поместье наверху и обыскал каждый угол, но нас не нашел. Пропажу надо было искать под землей, но вряд ли много народу знает про эти катакомбы. Подбираю окровавленное полотенце с дивана и заматываюсь, прикрываясь, надоело сверкать причиндалами. Спина безнадежно ноет, хоть я и зарастил раны, шрамы рассосутся еще не скоро. Отключаю нервные окончания и в тех местах, где больно, все просто немеет. Надолго так оставлять нельзя, но на пару часов - самое-то. Ножом вскрываю электронный замок и за пять минут открываю дверь. Все, теперь только мурку найти и валить отсюда. Няншир. Ушел… Наконец-то оставил меня в покое… Спина болит и все что ниже… Он меня всего искусал и когтями поранил, скотина! Валяюсь на скомканном ложе задницей кверху и не могу найти в себе сил повернуться. Чувствую себя грязным, попользованным и униженным. Ему дважды приходилось включать ошейник, чтобы заставить меня подчиняться, и я… делал, что он просил, потому что боль была просто чудовищной. Я тряпка… Стена напротив снова представляет собой зеркало, кузен показал мне только самое начало пыток над Женей, но и этого хватило сполна. Сворачиваюсь в клубок и скулю, глотая злые слезы. Противно. Думал, что сильный, а в результате оказалось, что меня так легко сломать. Трясет, и я вою безнадежно и тоскливо. Не хочу! Не хочу снова переживать все это! За что мне такие испытания? Клён, Клён, где ты? Что с тобой? Неужели над тобой тоже надругались, мой беленький? Сжимаю кулаки от бессилия. Надо выбраться отсюда! Надо! Но как? Хочется лежать, жалеть себя и ждать, пока спасут. Но нельзя! Думай, думай, давай! Камер наблюдения здесь нет, это точно. Резко поднимаюсь, морщусь от боли, встаю. По ногам течет сперма вместе с кровью, и я вытираю бедра краем одеяла. От меня воняет, как от портовой шлюхи, карамелью и похотью. Просто игнорирую. Снимаю наволочку и оборачиваю вокруг бедер, хватит на сегодня сверкать голым задом. Подхожу к двери и убираю защиту на блоке электронного замка. Так, провода, схемы, контакты. Уходит больше пятнадцати минут, чтобы разобраться в устройстве и разблокировать дверь. Тихий щелчок и сердце замирает, а потом ухает в район пяток. Я сделал это! Путь открыт! Проскальзываю в полутемный коридор, синеватый свет дают тусклые лампы, вмурованные в стены, пол каменный и холодный, ноги мерзнут в момент. Где мне искать Клёна? Принюхиваюсь и иду на слабый запах дождя. Поворот, еще поворот… коридоры длинные, непонятно куда идти, пахнет сыростью, камнем, безнадегой. Боги! Да тут как в гробнице какой-то! Очередной поворот и я вылетаю прямо на Ристиша. Секунду смотрим друг на друга. У него мокрые волосы, кузен только что принял душ, поэтому я не почувствовал запах. Я рванулся прочь, но боль прошила шею и ноги сами подогнулись. Успеваю только выставить руки вперед, падаю на каменный пол, скребу шею руками в тщетной попытке сорвать ненавистный ошейник. - Куда собрался, гаденыш? – кузен нависает надо мной, передавливая коленом горло. Смотрит с ненавистью. Воздуха не хватает, задыхаюсь, решаю, что мне уже пришел конец, когда за его спиной мелькнула тень и родственник оседает на меня. Знакомые красные глаза мелькают перед лицом. - Клёёёооон… Женя дергает запястье Ристиша, выключая ошейник, и я бросаюсь ему на шею, стискивая и подвывая что-то невразумительное на одной ноте. Слезы, сопли… Живой! Беленький! Любимый… Сидим какое-то время, он гладит меня по голове и говорит что-то, но все проскальзывает мимо сознания, чувствую только тепло его тела. - Тише, мурка, не время для истерик. Надо убираться отсюда, - ласково говорит он мне на ухо и поднимает на ноги. Из одежды на нем только окровавленное полотенце вокруг бедер и нож в руке. И я собираю себя из соплей, сжимаю зубы, чтобы не стучать, окидываю его взглядом, подмечая кровь на коже, содранные запястья, разбитые губы и след от удавки на шее. Кто-то за это поплатится! - Надо снять ошейник, далеко мы в них не уйдем, - говорю, смотря на валяющегося рядом в бессознанке кузена. – Долго он в отключке будет? - Минут десять не больше, я не в форме, хотел убить паразита, но подумал, что в тюрьму ему самая дорога, - Клён подходит к ближайшей тусклой лампе и подцепляет плафон ножом, потом выдергивает свето-элемент с мясом, наружу остаются торчать провода. – Иди сюда, вот смотри: этими двумя проводами надо дотронуться до внешнего и внутреннего контура ошейника, тогда, скорее всего, будет замыкание и он выйдет из строя. - Скорее всего?! Ты с ума сошел! А если убьет? – подхожу, с ужасом смотря на провода. - Стоит рискнуть, ты не находишь? – криво улыбается, садится, прислоняясь к стене, в сантиметре от развороченной лампы. – Давай, я первый. Все получится, Няншир! Склоняюсь над ним, осторожно беру провода и прилаживаю их, как он говорил. По ошейнику проходит разряд, Клён матюгнулся, его тряхнуло, раздался щелчок и ошейник распался надвое. - Даже лучше, чем я ожидал! – Женя откидывает мерзкую вещицу и встает на ноги. От меня не укрылось, как тяжело он оперся на стену. – Теперь - ты. Ту же процедуру он проделал со мной. Током ударило сильно, аж зубами лязгнул, но зато избавился от ненавистной цацки. Раздался стон, Ристиш пошевелился. - Быстрей, Няншир! Надо выбираться! – Клён тянет меня за руку, и мы припускаем по коридору. - Ты знаешь, где выход? – спрашиваю на бегу, для меня все стены одинаковые. - Да! Я в сознании был, когда меня сюда доставили. Не отставай! – и мы рванули с удвоенной силой. Клён. Мы были в полушаге от свободы, вынырнув из-за поворота и взбежав по лестнице вверх, где виднелась ничем не примечательная дверь все с тем же электронным замком. Только вот незадача, там нас ждал Садир. Стоял и мерзко ухмылялся, поигрывая ножичком в пару к моему трофею. - Куда собрались, питомцы. Вас никто не отпускал! – он ощерился, пошел навстречу. Уши прижаты к голове, хвосты бьют по ногам, пригибается, стелется как хищник на охоте. Оттесняю мурку к стене, прикрывая собой, перехватываю удобней нож. - Я отвлеку его, Няншир, ты вскрывай замок и беги за помощью, - тихо шепчу, чувствую, как он возмущенно встрепенулся за моей спиной. - Но… - Не спорь! Это приказ. Ты с Садиром не справишься, он сильней и опытней! Всё, пошел! Время разговоров кончилось, и я бросаюсь на серого кота. Мы сшибаемся на середине площадки, ножи высекают искры, скалимся друг на друга, у него совсем сумасшедшие глаза. - Я вырву тебе сердце! – шипит он. - Попробуй! – адреналин гуляет в крови, взвинчиваю восприятие, и все звуки привычно приглушаются. Отпрыгиваем и снова сшибаемся. Удар. Искры. Клинки поют, бой на одних инстинктах, мы движемся размазанными тенями. Укол, оборона. Блок рукой, выпад. Натыкаюсь на такой же профессиональный блок. Мой нож возле его горла, его - около моего живота. Отпрянули друг от друга. Кружим, оцениваем, подмечаем нюансы. Беру нож обратным хватом, наклоняюсь в низкой стойке, так легче защитить корпус. Он нападает. Защита. Защита! Защита!! Скрежет металла. Блокирую скользящие выпады и нападаю сам. Снова расходимся. Передышка. Кружим. У меня порез на руке, у него на бедре. Нападаю. Целюсь в конечности, торс он хорошо защищает. Лязг ножей. Я располосовал ему плечо, он дотянулся до бедра. Полотенце падает на пол, и он усмехается, а зря. Для меня нагота не проблема, а вот ты отвлекаешься, чувствуешь себя более сильным, думаешь, что у тебя преимущество раз ты в одежде? Ошибаешься! Нападаю. Бью ногой в колено, Садир оседает, но блокирует мой клинок, нацеленный ему в горло рукой, сам бьет в грудь, перехватываю. Пара секунд, за которые мы меряемся силами, продавливая противника, но он начинает побеждать и мне приходится отступить. Снова кружим. Слышу его тяжелое дыхание, мой ритм тоже сбился. Пот заливает лицо. Одежда Садира похожа на лохмотья, я, даже не задумываясь, залечиваю повреждения. Краем глаза подмечаю, как мурка возится с замком на двери. И тут шахис яростно нападает, на максимуме возможностей. Пока защищаюсь, отступаю и впечатываюсь в стену. Он наваливается, мы сплетаемся почти в любовном объятии, его колено между моих ног, его нож в сантиметрах от моего глаза, его пах на уровне моего и я чувствую, что он возбужден. Мой клинок прочертил царапину по его горлу. Наши руки с оружием на перекрестье в запястьях. Вторая свободная рука прижимает мою к стене, не давая ударить. Теперь только ждать, кто сильней и быстрей погрузит лезвие в противника. Тяжело… как же тяжело… наркота сделала свое дело, и я не так силен, как хотелось бы. Загнанно дышу, скалюсь в такую же оскаленную физиономию, используя все силы в этом чудовищном противостоянии. Еще секунда времени - и я вижу, как Няншир открыл эту гребанную дверь, оглянулся, порывается вернуться и помочь, но я останавливаю его взглядом. Еще его мне тут не хватало, когда мы рвем друг друга на куски! Отчаянно смотрит на меня, стоит, ждет. Вали отсюда нахер, мурка! Ну, чего тормозишь?! Он знает, что должен уходить, но отрицательно мотает головой с беспомощным выражением на лице. Придурок!! Вот сейчас понятно, как он молод, глуп и совсем не умеет повиноваться приказам! Черт… Пинаю Садира от всей души по голени, мы валимся на пол, в процессе захват расцепляется. Я чиркнул шахиса по ключице, он меня по щеке. Оказываюсь на сером коте сверху, перехватываю руку с ножом, свободной он пытается меня придушить, и вгоняю лезвие в его бок по рукоять. Все. Время принимает нормальный бег. Он хрипит, смотрит неверя, струйка крови вытекает изо рта, его пальцы, сжимающие мою шею, расслабляются. Встаю, пошатываясь бреду к заветному выходу. Мне сейчас наплевать, что я голый, мне вообще на все наплевать. - Клён! – мурка осторожно обнимает, стирает кровь со щеки. - Ты как? - Живой, - киваю, меня отпускает потихоньку. Хвостатый помогает идти. На улице вечер, незнакомый запущенный сад с цветущими деревьями. Вдыхаю полной грудью сладкий воздух. Голова кружится. Кажется, я почти исчерпал свои джетовские возможности. Ковыляем в сторону здания, я не в том состоянии, чтобы оценивать красоту и пластичность архитектуры. Слышится звук подлетающей машины, как всегда кавалерия поспевает к самому концу. И, правда, кар - черный, большой, с военными знаками на борту, никак Нарсис пожаловал. Машина приземляется в тридцати метрах, почти зацепив деревья, из неё выскакивает брат мурки, бежит к нам, остальные военные высыпают из машины и рассредотачиваются. - Прочешите все! – приказывает Нарсис, быстро подходя к нам, снимает верхнюю часть мундира и накидывает его на… меня. Потом обнимает брата, целует в лоб и гладит по волосам. Отстраняется. – Вы в порядке? Глупый вопрос, но мы все равно киваем. Настороженно осматривает нас, в его глазах мелькнуло понимание и губы сжались в жесткую линию. Конечно… мы оба воняем чужими телесными жидкостями. - Да вроде как, - отвечает Няншир и вопрошает устало, - Что вы так долго? - Прости, брат, я ведь вчера обыскал тут все с ребятами и Ристиш безоговорочно впустил нас в поместье. Только сегодня, как следует припугнув его папашу, мы узнали про катакомбы под землей. Вам бы в больницу, - встревожено заканчивает он. – Идите пока в машину, пусть водитель отвезет вас в Сармати, там мама и сестра позаботятся об обоих. Потом все расскажете на пленку для следствия о произошедшем. - А ты? – Няншир серьезно смотрит в глаза брата. - А я арестую Ристиша и оторву ему яйца за все выкрутасы! Ты будешь вправе требовать дуэли до смертельного исхода, Няншир, и я тебя в этом поддержу! - рычит он и уходит туда, где маячит вход в катакомбы и где уже скрылись его люди. Усталость накатывает как-то сразу и до кара мы тащимся целую вечность. С меня сползает накинутая на голые плечи одежда, останавливаюсь поправить, ушастый доходит до транспорта первым. Няншир начинает забираться в машину, меня привлекает блеск стали из-за дерева. Инстинкты срабатывают мгновенно. Прыгаю. Толчок в спину. Прикрываю мурку собой, и мы валимся внутрь кара между сиденьями. Никакого хлопка, запахи плазмы и паленого мяса. Не могу пошевелиться, ниже поясницы, как будто ничего нет… пахнет кровью… моей. Кажется, все… капитан… допрыгался ты… главное, ушастый невредим. Крики… Топот… Няншир переворачивает меня на спину, трясет, говорит что-то совершенно белыми губами. В оранжевых глазах плещется ужас и паника…. Не слышу ни звука, словно выключили… и пошевелиться не могу… просто смотрю… вижу в проем дверей, как парни Нарсиса скручивают Ристиша, утыкая того лицом в землю. Армейский ботинок отбрасывает плазменный пистолет… легкая смертоносная игрушка, принятая на вооружении у спецслужб. Потом перед глазами все плывет и я, вырубаясь, чувствую как мурка тормошит меня... Горячие капли на лице… Ну что ты… не плачь, котенок. Я так устал… только отдохну… немного…