Я буду носить тебя на руках

Евгений Кленов. Авария. Не повезло мне. Как есть, не повезло. Последний рейс ведь. Думал, слетаю на своей малютке «Строптивой» по-быстрому туда-обратно, доставлю груз по назначению. Потом свалю на родимую матушку-Землю, получу денежки и заживу припеваючи. А вот как вышло. Попал в пояс астероидов, «Строптивая» норов показала. Я ведь каждый винтик в ней знаю, каждую заклепку в корабле этом грузовом, тупоносом и твердолобом. Тревога по ушам вдарила, я в кресле так и подпрыгнул, пальцами по сенсорам да кнопкам еле попадать успевал, и все равно не спасло: ни маневры дикие, ни перегрузки. Вертелся как уж на сковородке, а посудина, для таких финтов не предназначенная, только скрипела жалобно. Энергетический щит не справился, обшивку мелкими камнями посекло, а там все остальное в разнос пошло. Еле успел в спасательную шлюпку нырнуть и отстыковаться. Летел прочь и смотрел, как все мои надежды распадаются огненными брызгами в разные стороны. Шлюпку тоже чуть не разнесло, если бы не мой опыт управления боевым истребителем -хана бы мне пришла. Но обошлось, умирать уж очень не хотелось. Глупо подохнуть в мирное время, когда прошел десять лет военного ада. Только три года как мирной жизнью живу, никому не мешаю, деньги себе зарабатываю, и такой прокол. Ладно, хорош себя жалеть. Где наша не пропадала? Я джет или не джет? Искусственно выведенные солдаты — живучие гады. Мы в воде не тонем и в огне не горим, так про нас распространялась пропаганда по межгалактическому телевидению. На своей шкуре испытал, какие мы крутые, убить и вправду трудно, но боль все равно при повреждениях адская. Хорошо хоть рецепторы нужные можем отключать, а то с оторванной рукой или кишками наружу очень трудно оставаться боевой единицей. Блин… за бортом холодный космос, а топлива на три дня максимум. Комп нашел пригодную для жизни планету в четырех днях пути, будем дотягивать. Отключаю все системы, энергообеспечение на минимум, всю энергию на двигатели. Откидываюсь в кресле и закрываю глаза, начиная процесс медитации. Костюм защиты плотно облегает тело, покрывая всю поверхность кожи, включая голову, глаза защищены линзами. Зеленая полоска жизненных показателей мягко светится на правой руке. Мне не впервой играть со смертью в догонялки, может и в этот раз выиграю. Страха нет, только сожаление о потере груза и корабля. В конце концов, меня никто не ждет, никто не расстроится, если погибну. Будет просто еще одна запись о пропавшем без вести джете Е. Кленове, биологический возраст — 15 лет, психологический 32. Я улыбаюсь, замедляя сердцебиение и другие функции организма. Одиночество - мой вечный спутник, мы рождались из пробирки, выглядя как тринадцатилетние подростки, и умирали на никому не нужной войне. Отгремели последние конфликты, мирный договор между Империей и Федерацией подписан. Встал вопрос, куда девать десятитысячную армию джетов, умеющих только воевать. Чиновники почесали тыковку, военные многозначительно хмыкнули, а бюрократы дружно договорились — переучивать на мирные профессии. В результате остались служить только четыре тысячи джетов, остальных протестировали, выбрали им профессии, отправили на ускоренные курсы, и через три месяца мы пополнили собой гражданское население нашей великой и могучей Империи. Только вот к мирной жизни оказалось привыкнуть не так-то просто, особенно если ты сильнее обычника раз в пятнадцать, но при этом выглядишь как школьник. Мы все невысокого роста, сильные, гибкие, с глазами всех оттенков от желтого до красного. Слышим, видим и чувствуем запахи наравне с дикими животными, чьи гены в нас присутствуют. Люди на личном опыте поняли, что джетов лучше не злить. Дать в табло мы могли сразу с разбегу, инстинкты выживания срабатывали. И не важно, что это просто в баре к тебе пристал пьяный хмырь или поздно ночью тебя решила ограбить банда мотоциклистов. Скандалы были — залюбуешься! Журналисты на потеху публике освещали каждую историю с участием джетов. Страна должна знать своих героев! Потом все стихло, поднадоело, да и мы адаптировались, научились не так остро на все реагировать, а кто не научился - попал в тюрьму или к психиатру. Я выбрал для себя профессию пилота грузовоза, люди летали по двое и по трое, а я мог и один. Привыкший к длительному одиночеству, я не нуждался в компании, а деньги зарабатывал приличные. Ничего, корабль был застрахован, груз тоже, если выживу, меня ожидает штраф и переаттестация. Ерунда. Становится холодно. В шлюпке темно, только световые сигналы приборов скудно светятся. Запас кислорода на пять дней. Смешно, если топливо кончится раньше, чем долечу до планеты, будет еще день, чтобы подумать о вечном. Глупости всякие в голову лезут. Погружаюсь в дрему под мерное пиканье еле слышного сигнала "SOS". Есть вероятность, что пролетающий мимо корабль заметит сигнал о помощи, но она так призрачна. Я на самом краю изведанных земель, здесь мало кто летает. Неизвестность давно меня не пугает… Няншир Кистис. Собрат по несчастью. Своооолооочиии!!! Все гады и сволочиии!!! Пррррокляну! Загрызу на хрен! Только дайте мне добраться до глотки обожаемого кузена Ристиша. Это он все подстроил, я более чем уверен. Не мог компьютер на моей яхте просто так сойти с ума и при прыжке в гипер выбросить меня неизвестно где! Хорошо хоть планета рядом обнаружилась, и я успел сесть до того, как израсходовал всю энергию и кислород. Но куда теперь? Система неизвестная, анализ звезд не показал ни одного знакомого ориентира. Я в заднице. В глубокой. Месяц уже торчу на этом шарике, покрытом зелеными джунглями, где обитают отнюдь не безобидные хищники. Хорошо, я сам тоже не очень безобидное существо. На костре дожаривается мясо местного парнокопытного, обжигаясь, ем его с ножа, ароматный сок течет по подбородку, заставляя урчать от удовольствия. Я бы наслаждался незапланированным отпуском, если бы не почувствовал приближение брачного периода. Гадство! В самый неподходящий момент! На этой планетке нет ни одного разумного существа, а шахиса тем более. И что мне делать? Сходить с ума от желания, тихо беситься и надеяться, что меня найдут до того, как я превращусь в невменяемое животное? С брачным периодом не шутят. Я должен уже искать партнера, усиленно ухаживать и начинать любовные игры. Вместо этого гоняю по лесам копытное мясо, купаюсь в ручье и мучаюсь эротическими снами. Член стоит почти круглые сутки, даже дрочка не помогает. Как мне плоооооохоооо! Пристрелите кто-нибудь из милосердия! Это мой первый брачный сезон и такой неудачный, когти все время норовят вылезти, кожа стала неприлично чувствительной, все три хвоста распушились, а уши постоянно подрагивают. Где вы, мои спасатели хреновы? Сколько можно вас ждать?! Ночное небо прочерчивает хвостатая искра, бросаю жратву и кидаюсь в яхту. Кое-как вытерев жир с пальцев о штаны, запрашиваю анализ падающего на планету объекта. Так, что у нас? Явно искусственного происхождения, пытается маневрировать, но не очень удачно, для корабля маленький, скорее спасательный бот. Кому-то еще хреновей, чем мне. Надо же… На карте светится место падения, это три дня пути от меня. Взлететь не могу, придется пройтись пешочком, ничего, я быстро. А вдруг там кто живой? Вижу в отражении панели, как глаза у меня загорелись оранжевым светом, зеленые вертикальные зрачки расширились, выдавая предвкушение. Ну, неудачный путешественник, держись. Надеюсь, ты хоть симпатичный, не хотелось бы трахать страхолюдину. Хотя при брачном сумасшествии любая образина сойдет. Клен. Добыча и жертва. Приземлился я коряво, уже без капли топлива. Тряхнуло так, что последние мозги чуть не вышибло. Все системы надрывно визжали, а я еще минуту руки от штурвала отлепить не мог, напряжение, мать его… Проверил показатели, пока все не отрубилось, успел прочесть, что планета пригодна для жизни. Большего и не надо. Отключаю защитный костюм, может еще понадобится, а энергии уже мало. Хоть он и на солнечных батареях, но пока полностью не зарядится, использовать нельзя. Он стекает с меня, оставаясь черными браслетами на запястьях. Остаюсь в черной форме военного покроя, но со знаками транспортной службы. Открываю люк шлюпки и чуть не теряю сознание от запахов, нахлынувших снаружи. Воздух сладкий, с примесью пряностей и влаги, пахнет цветами, деревьями и невообразимой свежестью. После очищенного воздуха корабля это просто рай. А еще ветерок обдувает уставшее лицо. Кругом зелень, куда ни плюнь, деревья и кустарники. Красота. Приглушаю обоняние, адаптируюсь. Запасов воды у меня на неделю, еды на пять дней. Не помешает разведка местности. Спать буду в челноке. Сдается мне, в таких джунглях водится много клыкастых неожиданностей, а из оружия у меня только пара ножей за голенищем мягких сапог, да шокер за поясом. Сейчас ночь, решаю не делать глупостей и дождаться утра. Перекусываю пайком, запивая водой из фляги, расстилаю спальник на полу челнока и вырубаюсь, предварительно закрыв дверь. Гостей нам не надо. Следующий день начинается с теплого солнца, на котором я жмурю свои красные глаза, пытаясь проникнуть взглядом сквозь заросли. Перенастраиваю зрение и устраиваю пробежку. Лес встречает меня разнообразными звуками, росой на траве и мелким гнусом, которому, к счастью, я не приглянулся. Невкусный, наверное. Нашел ручей со свежей водой неподалеку. Расчистил полянку возле челнока, набрал дров, соорудив кострище. Покопался в наборе для выживания, очень обрадовался, обнаружив палатку. Через час у меня был дом, костер, в котелке закипала свежая вода. По запаху я нашел несколько листьев и, бросив в кипяток, стал наслаждаться мятно-сладким ароматом. Жизнь налаживалась. Я выставил периметр охранной системы, его хватит дней на пять, если буду включать только ночью. Но если здесь водятся крупные хищники, придется спать на дереве или в шлюпке. К вечеру удачно поохотился, сумел зарезать парнокопытное. Животное было большое, громко хрюкало и визжало диким голосом от ужаса, пока я не перерезал ему глотку. В джунглях жарко, я снял куртку, оставаясь в серой рубашке. Вечером сытый я лежал у костра и смотрел на звезды. Две маленькие луны висят на горизонте. Тихо, спокойно, мечта сбылась. Вздыхаю, гоню воспоминания о прошлом. На фиг воскрешать всякие ужасы, когда такая красота кругом. Звуки ночной охоты будоражат мой чуткий слух, в животном мире все просто и честно, кто сильней, тот и прав. Невольно всплывают ребята из моей команды, все, кто не выжил, зажмуриваюсь, прогоняя образ. Что ж вы, братцы, на ночь глядя… нестерпимо захотелось выпить, но я просто лежу с закрытыми глазами и выравниваю дыхание. Подсчитываю, сколько в рейсе был. Месяца три, за это время не разговаривал ни с одним живым существом, только с компьютером, да и то пара фраз в неделю, так и разучиться говорить недолго. И на этой планете нет ни одной разумной души, а я тут застрял надолго, если не навсегда. Заглядевшись на пламя костра, медленно засыпаю. Обустройство быта заняло весь следующий день, к вечеру я решил помыться в ручье, всегда был чистоплотным. Одежду постирал, по кустам сушиться развесил, сам почистился тщательно, посидел в теплой воде, блаженствуя. Луны давали много света, все видно как на ладони. Вышел из воды, сел на бревно сушиться, спасла меня в тот момент только привычка не расставаться с ножами. Черный зверь метнулся из кустов, оскаленная пасть щелкнула в сантиметре от горла. Перекатываясь по траве, я видел зеленые горящие глаза и оскал огромных зубов. Зверь походил на огромную рысь. Мы покружили по поляне, смотря друг на друга и не переставая рычать. Стремительный прыжок, бедро обожгло когтями, один из моих ножей торчит из пятнистого серого бока. Хищник зубами вытащил помеху, шкура окрасилась кровью, но это не помешало ему напасть снова, сбивая меня с ног. Я держал морду зверя подальше от себя, нанося колющие удары в грудь, шкура была толстая и плохо пробивалась, когти полосовали меня по груди и плечам. Я ударил кинжалом под разинутую пасть, погружая лезвие по рукоять. Кошка дико взвыла, завалилась набок, наполовину придавливая меня весом, огромные лапы засучили в агонии. Перевожу дух, отползая от поля битвы. На мне кровь, и своя, и чужая, рваная рана на бедре и боку, сосредотачиваюсь, останавливая кровь, на четвереньках доползаю до ручья, промывая повреждения и автоматически отрешаясь от боли. Одеваюсь во влажную одежду, забираю кинжалы и бреду к челноку. Обрабатываю раны раствором из аптечки, туго перевязываю. Состояние средней тяжести, надо поспать, к утру должно все зажить. Но когда встает солнце, я понимаю, что в когтях у кошки была какая-то гадость, раны воспалились, тело, борясь с инфекцией, повысило температуру. Жадно выпиваю оставшуюся воду с травами. Ничего, выживу. Бреду к ручью пополнить запасы, труп кошки, объеденный до костей за ночь, обхожу стороной. Наполняю котелок и, выпрямляясь, встречаюсь с оранжевыми глазами из кустов. Сердце бухает в груди, чувство опасности зашкаливает, все совсем не так как со зверем. В глазах светится разум и непонятный голод, а я ранен и ослаблен. Гадство! Неприятности никогда не ходят поодиночке!