Я буду носить тебя на руках

Няншир. Зелень, зелень, зелень везде, куда ни плюнь. Уже битый час пробираемся через заросли, нас замедляет слишком густая растительность. Плотный кустарник окружает со всех сторон. Клён впереди, орудует мачете, прорубая нам путь. Жарко, хотя солнце клонится к закату. Майка на мне мокрая от пота и влажного воздуха, пояс со всем необходимым тянет приятной тяжестью. На запястье сканер, мы фиксируем всю местность, когда вернемся на яхту, загрузим данные в бортовой компьютер и получим подробную карту местности с погрешностью не больше метра. Будь наш корабль на ходу, облетели бы данный квадрат с воздуха, засняв ландшафт, и не маялись дурью, бегая по лесам. Но энергия для полета еще накопится нескоро и хватит её всего километров на триста. Потом придется снова сажать машину и ждать очередной подзарядки. Вот поэтому мы экономим ресурс как только можем. Клён, упрямый вояка, всегда находит самый рациональный путь решения проблемы. Вздыхаю. Лямка от рюкзака за спиной неприятно трет плечо. Двигаемся не быстро, но размеренно, ступая ногами в высоких ботинках, пробираясь сквозь высокую траву. Мои штаны с многочисленными карманами скоро станут объектом тотальной ненависти. Жарко! Почему нельзя было надеть шорты, чтобы кожа дышала? Ах, да, беленький что-то бубнил про ядовитых змей и колючие растения. А ткань штанов сделана из особого непрокусываемого материала. Ладно, гадов я терпеть не могу, меня от них в дрожь бросает. Выбираемся из кустарника, прибавляем шагу, прыгая среди корней деревьев. Любоваться окружающими прелестями мешает наш темп передвижения, лишь фиксирую звуки джунглей, отмечая мимоходом топот лапок и скрежет когтей мелких обитателей, стремительно убирающихся с нашего пути. Пятнадцать минут назад мы спугнули семейство копытных, травоядных, похожих на пятнистых оленей зверьков, а пять минут спустя помешали охоте полосатой кошки. В лесу наблюдалось явное оживление, а мы ведь только километров десять отпахали. Запахи вокруг слишком сильны для моего чувствительного носа, но зато дают массу полезной информации. Потянуло тиной, значит, рядом болотина. Беленький вон тоже завис на мгновение, принюхался. Двигается он совершенно бесшумно, словно стелется между деревьями, я так не умею, даже завидно становится. Причем делает он это не прилагая видимых усилий. Хорошо хоть для меня держать его темп не составляет труда. Клён тут подшутил надо мной. Заставил отвлечься и исчез из поля зрения. Я пошел на запах, так он и пахнуть перестал, чем испугал почти до полной паники. Потом заметил его стоящего около дерева, неподвижно замершего и сливающегося по цвету с корой и листвой. Только угольки красных глаз сверкали. Пришлось разыграть обиженую невинность и кинуть в него шишкой. Он только засмеялся, похвалил за глазастость и спрятал пойманный снаряд в карман. Что за игры? Проверяет меня? Может быть. Иногда я совсем его не понимаю. Он никогда не злится, не кричит, не выходит из себя, только лицо в определенные моменты становится неживым и глаза жгут, пронзая насквозь. Так я понимаю, что он разозлен, но такое и было всего пару раз. Его внешнее спокойствие моментами невыносимо бесит. Сейчас уже стало лучше, Клён больше улыбается, дразнится, проявляет нежность, от которой я мгновенно таю. Он такой упрямый, мой солдат. Что вобьет в голову - не переспоришь, и мне это нравится. Мне вообще все в нем нравится. Улыбаюсь и следую за мелькающей впереди спиной, затянутой в черную футболку. Экипирован он так же как я, и шаг очень легкий – летящий. Будто всю жизнь в джунглях провел. Приспособляемость к ситуации потрясающая. Клён, Клён, сколько еще сюрпризов я открою в тебе, мой беленький? Следующий час не принес ничего нового, лишь пару раз мы выходили к ручью, который петлял по лесу, берега стали заметно болотистей, а поток расширился раза в два. Очень сильно запахло водой и тиной, стали попадаться просто исполинские деревья, покрытые густым мхом, с ветвей свисали переплетенные лианы, а огромные листья почти полностью заслоняли свет, погружая пространство в полумрак. Почва под ногами превратилась в хлюпающий покров. Зверья стало меньше, а ползучих гадов в разы больше. Стараюсь держаться как можно ближе к беленькому. Куда мы забрались? Жуть кругом, света мало из-за крон, смыкающихся над нашими головами, да и вечереет. Еще через некоторое время мы неожиданно вышли из леса на берег огромного озера с топкими берегами. Толстый слой ряски покрывал поверхность воды. Повсеместно на воде росли большие цветы с красными мясистыми лепестками. Гнуса в воздухе было предостаточно, к счастью, мы его не привлекали. — Ну, вот мы и узнали, где берет начало наш ручеёк, — подхожу к одному из упавших стволов, сажусь, обозревая открывшиеся окрестности. — Озеро большое и, похоже, глубокое, судя по мельканию плавников и кругов на воде, в нем водятся немаленькие рыбки. Клён встал рядом, внимательно осмотрелся и сосредоточено уставился на сканер на запястье. — Точно, водоем шириной километров пять, вода болотистая, но относительно чистая. Вон там, где-то в километре справа, начинается наш ручей, потом его вода очищается по мере изменения почвы на пути и дополняется подземными ключами. – Клён глянул на меня с улыбкой, хлопнул по плечу и присел рядом, доставая флягу с водой. — Все, кончились твои мучения, хвостатый. Дальше идти смысла нет. Лодку мы все равно с собой не взяли, а то можно было бы порыбачить и сплавать на противоположный берег. Смотрю, как он неторопливо пьет, пара капель скатывается с подбородка по молочной коже, потом беру предложенный сосуд и утоляю жажду, чувствуя запах, оставшийся от его губ на горлышке. — Ты хочешь сказать, что если бы у нас была лодка, ты пошел бы дальше в своих исследованиях? – возвращаю ему флягу и снимаю рюкзак с плеча с твердым намерением перекусить чего-нибудь. — Почему нет? Даже сейчас можно пойти в обход по берегу, чтобы узнать, что там на той стороне. — Болото там, такое же, как и здесь. Скукотища. Гнуса полно, воняет ряской. – Вытаскиваю кусок жареного мяса, завернутого в ароматный лист, и впиваюсь в него зубами, смачно похрустывая. Как я проголодался! Кто бы знал! Протягиваю такой же кусок Клёну, но он жестом отказывается. Сидим, смотрим на воду. Ем, стараясь не чавкать. На большую кувшинку села водоплавающая птица с синим оперением. Упитаная пичуга, что-то крякнула и начала чистить перышки. По глади воды пошла мелкая рябь, одно мгновение - и огромная пасть с игольчатыми зубами выныривает и схрумывает птичку вместе с кувшинкой. Грязно-серое массивное тело, утыканное шипами, показалось из воды. У туши были двойные плавники по бокам спины и длинный хвост. Непонятно, где у этого чудовища глаза, вся морда - одни зубы! Затем рыба исчезла в тёмной воде. Чуть не давлюсь куском, вскакивая. Аппетит резко пропал. — Твою ж мать! Вот это рыбка! – выругался беленький, вставая рядом уже с мачете в руке, вытащив его из ножен на бедре. Я судорожно втянул воздух в легкие, представив эту пасть вблизи, и содрогнулся. — Нет, Клён, даже с лодкой на этом водоеме нечего делать! Эта тварь метров пять была! Лодку сожрет и не подавится! — Согласен. Не знал, что здесь водятся хищные рыбы. Вероятно, наш ручей для них слишком мелкий. — И слава всем космическим богам! Представь такую тушу рядом с собой во время купания! Кошмар! – доедаю мясо, не пропадать же добру, и опять надеваю рюкзак на спину. – Давай обратно, Клён… пока нами не решили пообедать еще какие-нибудь представители местной фауны и… Не успеваю продолжить, беленький вскинул руку, призывая к молчанию. Сквозь звуки леса слышу шум крадущихся шагов, подбирающихся с той стороны, откуда мы пришли. Преследователи. Сердце начинает быстрее биться, предчувствуя опасность. За нами следят? Но кто? Не животное… прямоходящие, двуногие, достаточно тяжелые по весу. Их шестеро. Разумные? Переглядываемся с Клёном, он знаком велит следовать за собой. Стараясь не шуметь, отступаем по берегу вдоль неизвестной зоны. Моя рука в его ладони, переходим на легкий бег, пытаясь оторваться от преследователей. Их шаги приближаются, становясь громче, и впервые страх пронзает меня. Это не ошибка! Бегут именно за нами! Во что мы вляпались, беленький? Уже не таясь, мы ломанулись вперед со всей возможной скоростью. Главное — не упасть! Мы в ловушке, справа – озеро, слева - неизвестность. Берег становится крутым, превращаясь в обрыв. Выбегаем на поляну, где много огромных старых поваленных деревьев, сгнивших внутри. Клён пихает меня в одно из них, падая рядом. — Тихо, — одними губами. Перестаем дышать, замирая. Беленький снова сливается с обстановкой. От влажной трухи намокают штаны. Запах гниющего дерева, влажной почвы и тины вдруг перебивает вонь рептилий. Преследователи выходят из-за деревьев. Серо-черные прямоходящие ящеры с вытянутыми мордами, длинными хвостами и желтыми глазами. Две пары рук венчают трехпалые ладони с острыми когтями, на локтевых сгибах красуются шипы. На голове костяной гребень, больше похожий на длинные жесткие иглы. Матовая чешуя кажется прочной. Мощные ноги всего с двумя мясистыми пальцами наталкивают на мысль о хорошей прыгучести. Лапы-руки держат тяжелые копья. У двоих примитивные ножи на поясе, у одного непонятная трубка. Все в набедренных повязках, ткань которых свешивается до колен. Ящерицы медленно бредут среди бурелома, принюхиваясь. Раздаются щелчки с шипением, вероятно, переговариваются. Самый черный помахал лапой с непонятной палкой и защелкал, отдавая приказы. Все остальные рассредоточились веером и пошли, принюхиваясь. Вот тут я понял, что нам не уйти. Все заледенело внутри, в желудке образовался противный ком. Ведь я еще никогда никого не убивал и не участвовал в смертельных схватках. Их шестеро, двухметровых, четвероруких рептилий. Скорее всего, охотники или разведчики. Им нужны мы, без сомнения. Смотрю в глаза Клёна, встречаю понимающий взгляд, согласно прикрываю глаза. Будем драться, другого выхода все равно нет. Выпускаю когти на всю длину, беленький достает кинжалы, ему с ними привычнее. Мой любовник ободряюще сжимает моё плечо, прежде чем выскользнуть из убежища по-пластунски. Все правильно, если мы будем слишком близко, то только помешаем друг другу. Осторожно на четвереньках ползу к противоположному отверстию в стволе. Шаги совсем близко, одна из ящериц наклонилась, проверяя то место, где только что прятались мы с Клёном. Я обернулся и встретился взглядом с желтыми гляделками. Щелчки и шипение наполнили пространство. Все, смысла прятаться больше нет. Выкатываюсь из ствола с противоположной стороны, вскакиваю, принимая боевую стойку. Ко мне уже движутся две чешуйчатые твари. Если и были сомнения в их дружелюбии, то теперь они полностью подтвердились. Туземцы напали первыми. Один кидается на меня, занося нож, целясь в грудь, а хвостом с плавником бьет по ногам. Подпрыгиваю, не давая свалить себя, перехватываю лапу с ножом одной рукой и второй отбиваюсь от остальных конечностей, полосуя когтями. Ухитряюсь попасть коленом противнику в живот. Ящер шипит и щелкает зубастой пастью, а я отталкиваю противника со всей силы, тот летит, впечатываясь всей тушей в дерево. Кровь у них темно-зеленая и пахнет отвратно… Второй нападает сзади, целясь копьем мне в бок, ухожу с траектории удара, перехватываю древко и в прыжке бью ящера ногами в грудь. Он падает, но и я тоже. Еле успеваю подняться и пригнуться, пропуская наконечник копья над собой. Они сильные, но неповоротливые, я быстрее и проворней. Противник пытается нанести колющие удары, заставляя меня прыгать, не подпуская близко к себе. Тварь свистит и шипит, мотая здоровенным хвостом, похожим на весло, скалит зубы. Я не отстаю, показываю клыки, рычу. Подныриваю под руки с копьем, наношу серию ударов по запястьям. Где у них там болевые точки? Протяжный вой мне наградой… все-таки куда-то попал. Вырываю древко, бью с размаху по мускулистой шее, затем сразу по ногам. Противник падает на колени, достает меня когтями по бедру. Больно. Снова с разворота острием по шее. Кровь фонтаном и предсмертный хрип. Что б их… Чешуя у них жесткая, но повредить можно. Отступаю к деревьям, не опуская оружие. Раненый поднялся на ноги и опять прет на меня. Удобнее перехватываю трофейное копье. Тяжелое, наконечник грубой обработки. Ничего… сойдет. На подмогу идет еще один — вожак. Они бросаются на меня одновременно с двух сторон. Вожака сбиваю с ног древком, действуя им как шестом, перекатываюсь по земле и выставляю оружие в защитном приеме, делая упор на одно колено. Второй ящер, не успевая затормозить в порыве атаки, напарывается животом на остриё, которое выходит у него из спины. Уши закладывает от воя боли. Откатываюсь еще дальше, мельком обозревая пространство. Клена зажали сразу трое, он только что отрубил одной ящерице обе руки, потеряв при этом мачете. Тварь катается по земле. Мой солдат остался только с кинжалами, кровь течет по левой руке, капая с ладони. Вождь предусмотрительно больше не вступает в схватку, невозмутимо наблюдая, раздавая шипящие приказы. Беленького все больше теснят к обрыву, он крутится словно юла, не давая себя сцапать, уходя от ударов мощных хвостов, ранил еще одного ящера в бедро. Кидаюсь к Клену на помощь, надо быть ближе… но меня вновь останавливает вожак, бросаясь наперерез, и снова приходится отступить, получив рану на боку. Взвыв от боли, отскакиваю. В плечо впивается жало дротика, краем глаза вижу, как вожак отнимает от морды странную трубку. Вырываю шип, торчащий из меня, но понимаю, что поздно. Онемение распространяется по телу приливной волной. Падая на колени, смотрю, как главарь ящериц, уже сбросивший меня со счетов, поворачивается к Клёну, нацеливая плевательную трубку. — Клён, берегись!!! – хрипло ору со всей силы и ловлю росчерк бешеных красных глаз. Его прижали к самому краю обрыва, он отклоняется от дротика, перекатывается по траве и летит с берега прямо в воду. — НЕТ!!! – кричу, срывая голос, а в груди все леденеет от ужаса. С трудом преодолеваю несколько метров, только чтоб увидеть бурлящую поверхность озера, грязно-серые плавники и красную дымку на воде… — Нет… — шепчу из последних сил, падая щекой во влажную траву. Окружающее пространство плывет перед глазами. Как же так, беленький? Неужели конец? Что-то рвется внутри на части, причиняя нестерпимую боль… Твари! Ненавижу!!! В нос бьет запах рептилий, ненавижу гадов… С этой мыслью и с болью в душе отключаюсь от реальности.