Черное платье

Газель кажется, будто кто-то наблюдает за ней. Она открывает глаза. У противоположной стены ее камеры стоит девушка, и Газель, глядя на нее, долгое время не может понять, сон это или реальность, настолько уже привыкла к одиночеству. Да и звука открывающейся-закрывающейся двери она не слышала. — Меня зовут Рокси, — говорит девушка. На ней — простое черное платье длиной чуть ниже колен и черные балетки, больше похожие на чешки, те, что носят танцовщицы. Ее светлые волосы собраны в конский хвост. Газель молчит, продолжая изучать Рокси, следить за каждым ее движением. Нет, это не сон, этот голос — новый, эта полуулыбка на незнакомых губах действительно реальна. Рокси делает несколько шагов вперед. Возможно, она даже не вооружена, но это не делает ее потенциально менее опасной. Газель садится на кровати так, чтобы Рокси могла хорошо разглядеть пустоту ниже ее колен, но та продолжает смотреть ей в глаза. Взгляд у нее полон странной нежности и сочувствия, и от этого Газель на мгновение становится не по себе. — Как ты потеряла свои ноги? — спрашивает Рокси, делая еще один шаг вперед. Газель невольно ухмыляется. Если ее держат там, где она думает, то эта девица уже давно в курсе всех подробностей ее прошлого. — Конечно, общую историю я знаю, — говорит Рокси, будто читая ее мысли, — вот только для того, чтобы узнать тебя, этого недостаточно. Но ты не расскажешь, не так ли? Газель продолжает молчать. Рокси садится рядом. Подол ее платья задирается — специально или нет? — обнажая маленькие изящные колени, и Газель не может оторвать от них взгляда. Рокси сидит слишком близко. Чужое человеческое тепло, которого Газель никогда особенно не желала, кажется таким... необходимым. Мозг кричит, что сейчас самое время атаковать, использовать эту Рокси как заложницу, чтобы выбраться отсюда, найти Валентайна, а потом... Но самой Газель хочется чего-то другого, и поэтому она решает не делать ничего. Может быть, это все-таки сон? Рокси вдруг хватает ее за предплечье, сжимает, пусть и не сильно, начинает быстро-быстро говорить, будто от этого зависит ее жизнь: — То, что я скажу сейчас, причинит тебе боль, а для меня не кончится ничем, кроме проблем, но я считаю, что ты должна это знать, — она наклоняется к ее уху: — Ричмонд мертв. Прежде, чем Газель успевает осознать, что значат эти слова, камера наполняется звуками, как никогда раньше. Грохот открываемой двери, тяжелые шаги, короткие крики приказов. Пока один держит Газель под прицелом пистолета, второй мужчина в костюме хватает сопротивляющуюся Рокси и быстро уводит ее в коридор. Дверь закрывается. Еще шаги, и снова мир погружается в тишину, а Газель снова остается одна. Разница лишь в том, что теперь она знает — искать ей больше некого, да из головы не уходит эта Рокси. Зачем она приходила? Хотела помочь? Преследовала какую-то свою цель? Газель снова ложится на кровать и, чем дольше лежит, окруженная со всех сторон тишиной, тем больше поглощают ее мысли. Валентайн — нет, Ричмонд, — мертв. Погиб. Уничтожен. Это и правда больно. Газель закрывает лицо ладонями и кричит. Впрочем, несмотря на боль, Рокси в черном платье остается в ее голове. *** — Мне ее даже жаль, — отстраненно говорит Рокси, глядя за тем, что происходит на экране. — А мне — нет, — жестко отвечает Мерлин. — Эта девица разрезала напополам одного из наших лучших оперативников. Тебе, кстати, не стоило подходить к ней так близко. Это слишком опасно. Разумеется, он прав. Это было рискованно, но Рокси теперь уверена, что риск был оправдан, потому что принес плоды куда большие, чем ожидалось. — Может, еще не поздно отказаться от плана? — спрашивает Эггзи. — Или пусть хотя бы в следующий раз к ней пойдет Мерлин? — Нет. Это ведь я решила, что недостаточно просто подсыпать ей в еду волшебные таблетки, надеясь на то, что однажды химия и пытка тишиной что-то нам дадут. И потом, результат уже есть, я установила с ней контакт, теперь осталось только проработать методику и идти до конца. И все. Эггзи только вздыхает и качает головой: — По-прежнему не понимаю, почему нельзя ее просто убить. Не думаю, что она знает что-то такое о Валентайне, чего не знаем мы. — Соглашусь с Эггзи, — кивает Мерлин. — Что ты будешь делать с ней, Ланселот, если сломаешь, но не найдешь того, что нам могло бы пригодиться? Рокси прикусывает нижнюю губу. Она еще не способна дать ответа на этот вопрос, пока ей просто нравится процесс. Слишком нравится, чтобы признаться в этом даже самой себе.