...
- Ну и что ты на это скажешь, а, Мандалор? - Скажу, что это не твоего собачьего ума дело. Несмотря на толстые, сработанные на совесть, стены, голоса звучали громко и отчетливо, словно говорившие нависли над Брайаном, поклявшись костьми лечь ради правого дела, но спать ему не дать! - Вот только не надо забывать, что именно благодаря моему, как ты выразился, собачьему уму, мы сейчас получаем удовольствие от свободного полета на комфортабельном… почти комфортабельном корабле, в открытом космосе, а не украшаем стену какого-нибудь особенно рьяного дельца с Нар Шадаа. На это у тебя тоже есть что сказать? Мандалор кашлянул, показывая, что есть. Есть, и скажет он об этом с большим удовольствием. - Когда мы еще спасали Республику для того, чтобы потом такие вот бесполезные и безмозглые ди’куты, как ты, могли наслаждаться жизнью, в команде была девчонка-твилек. Ей было 14, и поверь мне, уже тогда она была куда умнее, чем ты… - Было 14? Стало быть, сейчас она превратилась в обалденную горячую красотку… «Сейчас он его убьет. Размажет по стенке… Крея очень обрадуется. И Мира. И Брианна. И…нет, Бао-Дур сделает вид, что он очень опечален», - Брайан повернулся на левый бок, стараясь производить как можно больше шума, в надежде, что эти двое проявят хотя бы каплю сочувствия к не спавшему вторые сутки, и натянул на голову одеяло. Голоса и правда стали звучать тише, но лишь потому, что говорящие перемещались по коридору, все дальше и дальше от каюты, а не оттого, что ощутили острый укол заснувшей совести. - …Ты даже спишь на ее кроватке. - Нет. Не говори ничего! Теперь я не смогу заснуть, лежа в кровати и представляя, как… Голос Аттона звучал все тише и, наконец, смолк, так и не сообщив, что же он там себе представляет. Джедай очень тихо и очень печально вздохнул и затих, вытянувшись во весь свой немалый рост под теплым, пахнущим чем-то уютным одеялом. Но сон, спугнутый перебранкой, ставшей за последние дни такой же привычной, как и гул гиппердвигателя, исчез без следа. «Я хочу спать. Я очень хочу спать. Сейчас теплая ночь и я лежу в своей комнате, а за стеной тихо колышется с сухим шорохом под юго-западным ветром трава, и прозрачные струи, сбегая к чаше фонтана, убаюкивают меня своим журчанием. Я…». - Я хочу абсолютную звукоизоляцию, - произнес Брайан вслух, раздраженно отбросив одеяло в сторону. «Кажется, это началось с того самого момента, когда я взялся обучать и Миру. А может быть, все это началось гораздо раньше?» Лежа на спине с закинутыми за голову руками, он сосредоточенно изучал гладкий, серый потолок каюты, уставившись на него немигающим взглядом голодного хиссаха. Шесть человек, в крошечном пространстве космического кораблика. Почти все время вместе. И никакого личного пространства. Немудрено, что отношения стали слегка натянутыми. «Слегка? Ты начинаешь врать сам себе. Мы бросаемся друг на друга как стая тук’атов на зазевавшегося беднягу. Впрочем, ложь самому себе не нова. Мне хочется врать, и спать спокойно». Колкие фразы, брошенные как бы невзначай, косые взгляды, пренебрежительный тон, звучащий отовсюду, из каждого отсека корабля… Говоря прямым языком, все нарывались на скандал. «Почему же они все до сих пор здесь?», - Брайан прикрыл глаза, грудь размеренно вздымалась в такт дыханию, а мысли неслись наперегонки, точно свупы в уличных гонках. «Все настолько разные. И цели у всех разные. Они кружат по кораблю друг вокруг друга, как маалраасы. Терпят друг друга. Улыбаются. И делают вид, что им интересно чужое мнение. Только Крея говорит то, что думает. Странная старушка… Так почему же они еще не сбежали, как крысы с тонущего корабля? Что бы они ни говорили, в чем бы ни клялись, я знаю, что дело не во мне. Я не могу быть этим маленьким винтиком, который держит вместе отдельные части большой и сложной машины. Нет, нет… Они называют меня мастером, но чему я могу научить их? Как посылать на смерть? Как жить без того, что было смыслом всей твоей жизни? Как врать самому себе? Они уже все умеют… Мне бы даже стоило кое-чему поучиться у них. Я тешил себя сказками о том, что все сделает Сила. Я обучу их основам, и они, осознав степень ответственности, станут примером для прочих и моей гордостью. Как бы не так! Даже Сила не будет делать все за тебя. И она не будет помогать тебе избегать щекотливых ситуаций». Три дня назад, еще на Дксуне, он возился в ремонтном ангаре над каким-то жалким бластером под надзором Миры и градом ее колких насмешек. Он разбирал его и собирал вновь, а бластер все не работал, и ему казалось, что чего-то не хватает. Какой-то детали… А Мира все смеялась и говорила, что мол даже гаммореанцы чешутся быстрее. В конце концов, раздосадованный, он положил бластер на край верстака и, подбадривая себя мыслью «зато я сам собрал световой меч», сосредоточился на оттирании испачканных за работой пальцев. - У тебя красивые руки, - это прозвучало, как гром среди ясного неба. Наверняка он ослышался. Скорее всего, она сказала что-то вроде: «Ха! Настоящий мужик не носится с пятнами от масла, как паршивый зелтронец». «Нет эмоций, есть покой…». Со всепрощающей и всепонимающей улыбкой на устах, он перевел взгляд с пальцев, покрытых темными липкими пятнами на Миру и понял…что она действительно сказала то, что он услышал. И не было никакого «скорее всего я просто оглох на оба уха и перестал понимать речь разумных существ». - Я…, - я выгляжу, как идиот. Брайан откашлялся и положил кусок ткани рядом с бластером. «Ты взрослый и серьезный. Ты генерал. Ты прошел войну, и ты не будешь краснеть, как глупый мальчишка!» - Похоже, я слишком стар, для всего, что не связано с обучением, - он ответил ей ее же перефразированными словами, сказанными, когда Мира только ступила на борт «Ястреба» и понял, что сейчас мандалорианка разозлиться. Она действительно побледнела, а спустя секунду жаркий румянец гнева залил щеки. - Хочешь сказать, что Брианне ты говоришь то же самое, пока вы скачете полуголые в багажном отсеке?! Сверкнула глазами, протянула руку, швырнула что-то на верстак, рядом с бластером, и, поджав губы, выскочила из ангара, точно ее ошпарили. Пораженный ее реакцией, Брайан, не вполне отдавая себе отчет в собственных действиях, уставился на сломанный бластер. Рядом валялась крошечная гаечка… Он не стал его чинить. С тех пор он несколько раз пытался поговорить с Мирой, но мандалорианка виртуозно его избегала или мастерски избавлялась от такого рода соседства. - На корабле слишком много женщин! – глаза открылись сами собой, и он резко сел на постели. Нет! Он больше ни секунды не может оставаться в каюте. Наедине с самим собой. Ему нужно поговорить.***
Бао-Дур. Еще неизвестно, кто из них двоих больше нуждался друг в друге. Всякий раз, мучаясь ли угрызениями совести, разрываясь ли между «да» и «нет», пытаясь забыться или, наоборот, вспомнить, он спешил в гараж, чтобы услышать: «Вы поступили правильно, мой генерал…» или «Никто бы не смог, кроме Вас…» или «Я горжусь, что служил, под Вашим командованием…». Это походило на болезненную зависимость, от которой избавиться так же трудно, как и от страшных, терзающих душу воспоминаний. И каждый раз он обещал, что позволит Бао-Дуру жить своей жизнью. Но чуть позже, не сейчас. Сейчас ему нужно поговорить.***
Переступая порог отсека, ныне служащего Бао-Дуру мастерской, Брайан так и замер с занесенной над полом правой ногой. В дальнем углу, склонившись над верстаком, кто-то насвистывал вполголоса легкомысленную портовую песенку. Извечная короткая куртенка… Подошва правого сапога с богатырским стуком поздоровалась с полом. Человек, единственный из команды, способный свистеть такой беспредел, вздрогнул и обернулся. - Аттон, - Брайан постарался вложить в одно это слово и «Привет, давно не виделись» и «Извини, я искал Бао-Дура, не буду мешать». Он даже шагнул назад, чтобы иметь место для разворота и отступления, если бы не… - А, привет, старичок. Не хочешь помочь? - Обязанность учителя помогать ученику, - маневр с бегством не удался, и Брайан смиренно направился к верстаку. Аттон не тот, кто будет слушать излияния метущейся души. Он будет сыпать остротами, скабрезными анекдотами, и начинать каждую фразу: «А вот помню, в бытность мою на…». «Но я все равно рад, что он здесь. Мы прошли плечом к плечу долгий путь. Он терпит Крею и пытается следовать пути Джедая. Вот уж кто никогда не скажет мне «Вы совершенно правы, мой генерал», но Аттон дорог мне, как и все, кого я увлек за собой под покров Силы». - Посмотри-ка, - Аттон сдул челку с глаз. – Я как примерный паинька-ученик мастерю в поте лица свой собственный меч. -Мне казалось, - Брайан навис над бывшим контрабандистом коршуном, - я просил тебя приступить к этому еще неделю назад. - Да-да, - Ренд беззаботно махнул рукой. – Но, сам понимаешь, смертельная опасность, которая вечно следует за нами по пятам, точно ласковая крошка твилек, которой ты задолжал парочку кредитов, как-то не способствует творческому процессу. А ведь ты не будешь спорить, что создание светового меча – процесс просто архитворческий. Брайан обалдело кивнул. Что поделать, Аттон мог заболтать кого угодно! А если он еще не был трезв…! - Я надеюсь, ты не пьян? – Бри прислонился к стене рядом с рабочим местом горе-джедая, заваленным составными частями будущего оружия, с сомнением посматривая на него сверху вниз. - Как стеклышко! – похоже, Аттон был возмущен таким предположением. – Хотя, признаюсь, глядя на ваши рожи, давно мечтаю напиться в хлам, - и он невинно улыбнулся. - Ну…, - под суровым взглядом Брайана, он стащил с плеч свою куцую куртку - видимо она является необходимым пунктом в договоре о принятии тебя в теплую семью контрабандистов – и, закатав рукава, приступил к созданию в высшей степени творческого предмета. – Ты присматривай за мной, чтобы я вдруг чего-нибудь куда-нибудь не туда не втыкнул, и мы не взорвались к ситской бабушке. Хохот Джедая заставил его поднять голову от работы и удивленно изогнуть левую бровь. - Ого! Старина, а ты, оказывается, и смеяться умеешь. А ведь ты еще трезвый. А вот если тебя… - Работай давай, - пробулькал в ответ Бри, борясь с приступами смеха. – Работай, а я посмотрю. - Да ты просто работорговец! Верно сказала Визас: ты жаждешь, чтобы мы всю работу делали за тебя. А ты только покрикивал и пощелкивал бичом. - Она так сказала? – в первую секунду Брайан почувствовал, как откуда-то дохнуло лютым холодом – не иначе как из открытого космоса – но потом он вспомнил, что это же Аттон … - Ну, не совсем так, конечно… Но я смог отыскать скрытый смысл в ее словах. Ну вот. Это Аттон. Прислонившись к стене, Брайан наблюдал, как Рэнд мастерски возится с мечом. Руки его так и порхали над частями механизма, и Бри испытал легкое чувство светлой зависти. Кажется, этот человек способен собрать все на свете! - Чужие мечи тоже были неплохи, - бормотал он себе под нос, не отрываясь от работы. - Но если ты настаиваешь на том, что мне просто необходим свой собственный, непременно собранный вот здесь на корабле из каких-то жалких огрызков и осколков, я только за. Убаюканный этим ворчливым бормотанием, Брайан не заметил, как задремал, все так же прислонившись спиной к стене.***
- ...ы ск..ал?! – именно этот возглас заставил его вернуться к реальности, вырывая из сладких оков дремы. Думая, что он в своей каюте, Брайан попытался встать с постели и, резко повернувшись, сообразил, что что-то не так. Но было поздно. Ноги разъехались в разные стороны, и он стал заваливаться на левый бок, отчаянно пытаясь ухватиться за край кровати или хотя бы за угол стола, но отчего-то не мог до них дотянуться. Неожиданно чьи-то руки схватили его за ворот рубахи и потянули на себя. «Враги», - смекнул Брайан, и зазвездил в ту сторону, где предположительно у рук было лицо. - Идиот!!! – завопили руки страшно знакомым голосом, и Брайан испуганно открыл глаза. Он сидел на полу в гаражном отсеке, неудобно подогнув под себя правую ногу и завалившись на бок. А напротив сидел очень злой Аттон, и по его левой скуле расплывалась тревожная краснота. - Ты – идиот, - констатировал он уже менее эмоционально. – Я, рискуя жизнью, спасаю тебя от падения, способного превратить тебя в инвалида. Причем, заметь, мы в разных весовых категориях! А в благодарность получаю в глаз! - Извини, - Брайану и впрямь стало неловко. – Не знаю, что на меня нашло… - Вот уж и я не знаю, что должно присниться, чтобы орать: «На корабле слишком много женщин!», - и Аттон как-то особо издевательски ухмыльнулся. - Что? – поначалу, Брайан, раскаиваясь в свершенном, собирался оказать Аттону первую помощь, но после такого мстительно решил: «Пусть мучается!». - Вот и я спросил: что ты сказал? А ты, вместо того, чтобы, как воспитанный человек, ответить, начал руками махать. Тебя же воспитывали, Джедай? – не смотря на внешнее недовольство, Аттон помог принять Бри более удобную позу и уселся рядом. - Я так и произнес? – потеряно и, Аттону даже показалось жалко, уточнил Брайан, стараясь избегать взгляда контрабандиста. - Слово в слово. Повторяю: на корабле слишком много женщин, - Аттон откровенно забавлялся. Эта, в общем-то простая фраза, заставляла Джедая, не спасовавшего даже перед заккеггом, мяться и краснеть, точно он девица на выданье. - Прошу, не надо больше, - взмолился пострадавший. Он не был готов к такому подвоху от долгожданного сна, и теперь страдал. - Хорошо, - Аттон запрокинул голову и, прислонившись затылком к стене, шумно вздохнул. – Тогда скажи мне, что у тебя с Атрис. - С Атрис? – Брайан резко развернулся к Ренду, надеясь, что это какая-то очередная дурацкая шутка, которая пришла в голову неуемному контрабандисту, но встретился с более чем серьезным взглядом карих глаз. - Атрис, - твердо повторил он. – Шикарная красотка, белые волосы, голубые глаза, куча сумасшедших прислужниц. Взяла нас в плен на Телосе. Долго полоскала мозги. - Это было так давно…, - тихо произнес Джедай в ответ и беззащитно подтянул колени к подбородку. Воспоминания продолжали причинять боль, но когда он говорил о них вслух, они терзали не так сильно, как если бы он прокручивал их в своей голове, оставшись один на один в каюте. - Не так уж и давно, - заметил Аттон, имея ввиду описанные им события. - Она хотела лишить меня жизни, - еще тише произнес Брайан, даже толком не понимая, зачем он это все рассказывает. -Если бы ты знал, сколько моих подружек хотело меня убить! – с кажущейся беззаботностью заявил Аттон и хлопнул собеседника по плечу. - Подружки, - с неожиданной горечью повторил Джедай. – Ты помнишь, что я сказал несколько минут назад? Аттан хмыкнул. Он был уже не рад, что затеял весь этот разговор. И кто его, спрашивается, за язык тянул? - Согласен, - пошел он на примирение. – Подружки – это не самое главное. - Но неужели ты…, - «деликатнее Аттон, деликатнее. Тебя ведь тоже воспитывали. Да и, в конце концов, ты пошел по джедайской дорожке, а это обязывает… такт там, участие…», - неужели ты совсем никого не любил? Брайан продолжал сидеть безмолвным истуканом, уткнувшись подбородком в колени. «Неловкий момент», - решил Аттон. «Сделай вид, как будто ничего не было. Обычно ведь срабатывало». Неожиданно, он понял, что Джедай смотрит на него в упор, и на его уставшем лице отчетливо читается единственный вопрос: «А ты? Разве ты любил кого-то?». Аттон смутился. А ведь за всю свою далеко не короткую жизнь, он смущался не так уж часто. И, конечно, он не ожидал того ответа, который получил на свой вопрос. «Ага! Лопух. Признайся, что тебя сделали. Думал ты такой умный… Просто исключительный! А все попался в коварную джедайскую ловушку! В двойне обидно – что скрывать - Брай не семи пядей во лбу…» - Дурацкий получился разговор, - Ренд закашлялся, выигрывая время и лихорадочно пытаясь сообразить, какая из тем в данном случае выигрышней: «Чертовы роботы! Т3 спер мой мини-мини-мини радио маячок!» или «Эта готовская дура только место занимает! Выбросим ее в открытый космос! Чертовы роботы!!!». «Хороши обе», - придя в согласие с самим собой и, утешившись тем, что исключительно щекотливую тему можно замять, Аттон стряхнул невидимую пылинку с рукава и приготовился к труду и обороне. Но Джедай снова оказался куда коварней! - Да уж…, - он провел широкой ладонью по коротко стриженым волосам и неожиданно улыбнулся. - Кодекс гласит: нет эмоций – есть покой, нет страсти – есть безмятежность. Довольно трудно быть безмятежным, когда тебе на голову, точно звездочки, сыплются разудалые мандалорианцы. И нет ничего труднее, чем раз за разом повторять: «нет смерти…», когда отчаявшиеся защитники такой далекой планеты с внешних рубежей идут в бой. Нет, их семьи не утешатся тем, что хаос преобразовался в гармонию… Знаешь, Аттон, раньше, очень, очень давно, о тех, кто был особенным говорили, что их поцеловал ангел. Ты знаешь, кто такой ангел? – Брай повернулся к принявшему удивительно серьезный вид Аттону. – Я тоже, - и он повел плечами, разминая затекшую спину. – Но если у тебя есть что-то, чем ты можешь поделиться, если можешь склонить чашу весов, если способен остановить ужас хоть на мгновение – самое большое преступление: оставаться в стороне. Разве бесполезна попытка, когда она дает начало надежде? – Джедай замолчал, словно напуганный тем, что он сейчас сказал и устало прикрыл глаза ладонью. - Речь тянет на генерала, - Ренд шумно сглотнул, в горле стоял какой-то ком. – Горжусь, что у тебя, братишка, такие взгляды на мир. - Именно за них меня и изгнали из Ордена, - серо-голубые глаза смотрели сквозь пальцы, и, слава пазааку, без этого извечного скорбящего выражения. - Да, поступили, прямо скажем, некрасиво, - Аттон пожал плечами и забарабанил пальцами по колену. - Зато ты здесь и жив, а они – в крайне сомнительном положении. - О да, воодушевляет неимоверно. Тебе должно быть стыдно, - Брайан укоризненно глянул на болтуна, который тут же принялся всячески демонстрировать, что ему стыдно невероятно. - То – то же, - десять лет назад изгнанный из ордена Джедай вытянул ноги и, чему-то задумчиво улыбаясь, прислонился к гаражной стене. – Что же касается твоего вопроса… -К черту Атрис! Поговорим о мечах, - контрабандист попытался проворно вскочить, но был схвачен за рукав и усажен обратно. - Ну уж нет. Пришло, наконец, время серьезно поговорить, - Брайан был беспрекословен. Он умел быть беспрекословным. - И о мечах тоже. Но позже. В конце концов, я учитель. Я имею право! Аттон только развел руками, мол, на здоровье. Болтай, пока язык не отвалится. - Сдается, Совет правильно дал мне пинка. Я, похоже, нарушил все установленные заповеди… А некоторые – и не один раз. У меня, - Брайан принялся загибать пальцы, - четверо учеников, все, как один, давно вышедшие из нежного возраста. Учитывая, что Совет на целых десять лет лишил меня связи с Силой, вряд ли я научу вас чему-то хорошему. К тому же, переведя слова Атрис, - и он подмигнул или, во всяком случае, Аттону так показалось, - на общий, я очень плохой, очень глупый и очень опасный. - Она не одинока, - встрял бывший контрабандист, а ныне – надежда Ордена. – И, в общем-то, права… - Был бы на моем месте мастер Врук, уж он бы оттаскал тебя за уши, - и Бри дружески пихнул собеседника в бок, но, видимо, не рассчитал силу, и Ренд, уже пострадавший из-за того, что они находятся в разных весовых категориях, растянулся на полу. - Смейся, пока я добрый, - пропыхтел он, грозя Джедаю пальцем, а тот лишь довольно, словно ребенок, хохотал в ответ. - У Джедая нет предпочтений, - Брайан протянул Аттону руку и, глядя в упор на вроде бы как ученика, продолжил вещать. – Оттого его фигура столь значима. Он – гарант стабильности и порядка. Ни привязанностей, ни увлечений, способных склонить на чью-либо сторону. Но вы – мои ученики. И я люблю вас всех. Каждого из вас. Горжусь вами. Радуюсь любому достижению. Но эмоций нет… А раз так, этот путь ведет на Темную сторону… - Старичок, давай ты мне просто дашь почитать эти ваши…как они называются…? Ты же знаешь, я все просто на лету схватываю! - «я ненавижу откровенности», примерно это звучало в голосе Аттона Ренда, убийцы-контрабандиста-джедая, «особенно от моего лучшего друга, моего единственного друга». - Аттон, когда я говорил, что нам нужно серьезно поговорить, я имел ввиду именно СЕРЬЕЗНО, - и он так выделил это «серьезно», что оно монолитным блоком упало на пол отсека. - Быть Джедаем не так просто… И да, я знаю, что ты скажешь! Но дело не только в том, чтобы научиться прыгать сальто через голову, не запутавшись при этом в собственном плаще, и с серьезным видом говорить: «Быть Джедаем не просто»… И хватит меня передразнивать! Я так руками не махаю! - Сдается мне, что я откусил кусок куда больший, чем смогу проглотить, - Брайан потер двумя пальцами переносицу, а Аттон, наконец, оставил попытки спародировать мастера Элла. Это был тревожный признак. За бессчетное количество дней, проведенных вместе, он изучил все привычки их разношерстной команды, и если Брайан устанавливал тесный контакт с переносицей – жди беды. Простым «поговорим потом, братишка» ты уже не отделаешься… - Брай, мы кукуем на этой посудине не один месяц. Из стольких передряг выползли. Из некоторых даже молодцами вышли, - и Аттон мечтательно улыбнулся. – Да что там! Я когда увидел, как ты заходишь в мою тюремную клетушку, еще на Перагусе, сразу понял «Этот Гаморреанец – мой счастливый билет в светлое будущее!». - Прости, кто–кто? - Брайан уловил в потоке информации, щедро поступающей от Аттона, долю негатива в свой адрес и моргнул. - Ну, ты же не будешь мне сейчас доказывать, что тогда, липкий, грязный и в нижнем белье, ты был невероятно привлекательным! – охотник за удачей фыркнул. - Пожалуй не буду…, - изгнанник озабочено нахмурился, -… а что, я действительно так плохо выглядел? - Хуже не придумаешь, - нет, Аттон не был настроен смягчать реальность. – Но мы с тобой давно мотаемся по Галактике, и я хочу сказать, что ты классный мужик, Бри. И, пусть эта белобрысая тон-тон подавится своими артефактами, - замечательный учитель. Спасибо, что ты мой друг, - это он прошептал, заговорчески наклонившись к коротко стриженой голове. - Спасибо, - так же едва слышно прошептала голова в ответ, и теплая рука сдавила железным захватом плечо. – Но, прошу, подумай об этом. Жизнь не станет легче от того, что научишься владеть Силой. А насильно Джедаем не станешь. - Ха! Если Мира сможет, то я и подавно! – Аттон махнул рукой, словно лениво отбиваясь от желающих составить партию в пазаак. – Что? В ней все дело?! Удрученное и виноватое выражение на лице бесстрашного капитана команды по спасению Мира было наилучшим ответом на вопрос. - И что сказала эта рыжая бестия?! -Это не имеет никакого отношения к нашей миссии, - Брайан снова потер переносицу и даже порывался встать и, кажется, улизнуть из отсека. Тут уж пришел черед Аттона хватать его за рукава. - Дудки! Я тут, значит, душу перед ним выворачивал. Тайны сокровенные поверял, а ты даже не можешь сказать мне, что не поделил с мандалорианской выскочкой?! Заметь, больше нее я не люблю только Мандалора, само собой, не считая дроидов. Кстати, она его тоже не любит. Порадуй меня! Что она сделала? Пнула Мандалора?! Джедай помялся, покашлял в кулак и, глядя в противоположенную сторону, выдавил: - Она сказала, что у меня …красивые руки. - Я не верю своим ушам, - порой скрытность Рэнду изменяла. – Ха-ха-ха! Что…она…ха-ха-ха..сказала?! А у нее, оказывается, богатая фантазия! Ха-ха-ха-ха!!! Назвать эти клешни руками!!! Ну что ты смотришь каноком? Я тебя подбодрить пытаюсь. Брайан, невероятно подбодренный, проклял свою мягкохарактерность и твердо решил гараж покинуть. Немедленно! - Нет, стой, - Аттон вытирал выступившие от смеха слезы. – Я не могу позволить, чтобы мой друг ушел неотомщенным. План идеален, как и все, что я делаю. Слушай сюда, - он бесцеремонно схватил страдающего от избытка женщин на корабле товарища за воротник и притянул к себе, заставив неудобно наклониться. – Значит так, я пну Мандалора, а потом скажу, что это Мира! - А «потом» не будет, потому что эти двое разнесут корабль ко всей к ситской бабушке, - склонный в этот момент к реализму Бри восторга не разделял. - Есть такой вариант…, - коварный авантюрист задумчиво потер подбородок, все еще не выпуская воротника из отработанного годами контрабандистского захвата. – Тогда план Б…! - Замечательно! Когда разработаешь в деталях – с удовольствием послушаю. А сейчас, иди-ка ты, Ат, займись мечом, - Брайан мягко, но настойчиво разжал контрабандистский захват и подтолкнул, бормочущего себе под нос пункты хитроумного плана Б, друга к верстаку. - Как скажете, генерал, - неожиданно выдал Аттон и безропотно вернулся в куче хлама, жужжа над ней какой-то очередной беспредел.***
«Генерал… Ну надо же!», - Брайан улыбнулся сам себе в полутемном коридоре. «Пну Мандалора…». Ха-ха-ха! Хорошо никто не слышал. Аттон – он как ржавый гвоздь в заднице! Это я, что ли, сказал? Но он гвоздь, который чертовски трудно вытащить. А может быть именно он – тот, кто держит всю эту разношерстную компанию вместе? Бри замер перед дверью каюты, удивившись посетившей его мысли. Он вертел ее и так и эдак, медля на пороге, когда буквально кожей ощутил чье-то присутствие. - Эй, красавчик, слышала, хочешь со мной поговорить. Оставалось лишь обернуться, само воодушевление и радушие, хотя храбрый генерал на все свои кредиты был уверен, что он не единственный у кого рыжая охотница за головами вызывала страх. Бывшая охотница. Но, все же...