Доброе утро, "Финализатор"

Датапад надрывается уже битых полчаса — подмигивает экраном, светит вовсю диодами, пищит так, что может и мёртвого поднять. Те же, кто сейчас сплелся в клубок из рук и ног на постели под сбитым одеялом, далеко не мертвы. Смертельно устали — да, трахались до полусмерти и кругов перед глазами — да, уснули со стойким желанием придушить друг друга — тысячу раз да, но не умерли. Хакс с трудом открывает глаза — взгляд моментально приклеивается к заднице магистра, на которой Хакс минувшей ночью лично оставил чёткий отпечаток — посмотрев на него, корабельный дантист сразу скажет, что с зубами у Хакса всё в порядке. С задницей магистра, кстати, всё тоже в полном порядке — генерал же не садист какой-то. Ну или не совсем садист. Он просто довольно увлекающаяся натура. Магистр мог бы это подтвердить, если бы сейчас не лежал, уткнувшись щекой в подушку, с блаженной улыбкой. И всё же от разглядывания тела магистра (одной его части, по правде говоря) Хакса отвлекает какой-то назойливый звук, который сам магистр издавать вот просто физически не может, хотя возможности его близки к безграничным. Генерал лениво приподнимается на локтях, отдирает от живота прилипшую простыню и обводит каюту взглядом. На столе старательно трезвонит датапад. Хакс просто посылает его к хаттам и откидывается обратно на постель, прикрывая глаза. А потом приходит осознание. Хакс садится, толкает Рена в плечо: — Рен. Магистр не реагирует, лишь продолжает сладко посапывать, обнимая подушку. — Рен! Ноль реакции. — Мы проспали, недоумок недоситхский! — рявкает Хакс и мощным ударом в бок скидывает Рена с кровати. Магистр закономерно приземляется лицом в пол и тылами вверх, замотанный в многострадальную простыню — видимо, она приклеилась не только к Хаксу. И продолжает спать. Невероятная наглость! Хакс соскакивает с кровати, прикрывая самое дорогое подушкой, и от души пинает Рена по голой заднице. От такого неласкового обращения Рен что-то бормочет и наконец поднимает лохматую голову: — Ты что такой злой по утрам, рыбонька моя? — Какая к хаттам рыбонька, полоумный! — Не хочешь быть рыбонькой, будешь кисонькой, — покладисто бормочет Рен и обнимает Хакса за ногу. — И чего прикрываешься? Что я там не видел-то. Хакс пытается стряхнуть Рена со своей ноги, но этого прилипчивого гада так просто не спихнёшь, а магистр тем временем садится, удерживая вертикаль и коленки Хакса. Погладить пытается, а потом ласково спрашивает: — Ты чего такой энергичный с утра? Ночью-то это понятно, но сейчас… — Мы проспали! Утро было час назад! Брифинг! Отчёты! Мы в глубокой заднице, зоолог недоделанный! Рен икает: — Почему зоолог? — А почему я рыбонька? — вопрошает Хакс, а потом ещё сильнее повышает голос: — Или, извините, кисонька? — Так ты скажи, как тебя называть. Генералушка? — руки Рена уже прошли уровень коленей и теперь подбираются к подушке. — Не о том думаешь, и не тем местом, — рычит Хакс, старательно отпихивая от себя его руки и подавляя желание наподдать Рену ногой. — И какой брифинг? Ну что, нельзя пропустить разочек? Они же не взорвут корабль без тебя. Не идиоты же. В смысле, не совсем идиоты. Хакс закатывает глаза и отпихивает Рена ногой. Тот обиженно потирает бедро и смотрит на Хакса с видом оскорблённой невинности. — Можно было и понежнее. — А после брифинга, дырявая ты голова, должен быть сеанс связи со Сноуком. Он тебе покажет настоящую нежность, недели три не забудешь. До Рена медленно доходит. Он бледнеет, понимая, что за опоздание Верховный лидер может и молнией Силы засветить, и мозг ему выесть на раз-два. Чайной ложечкой, не спеша, с удовольствием. Это Рен уже проходил, и повторения он не хочет. К тому же и Хаксу тоже может перепасть. Рен подрывается, пытается вскочить на ноги, но гравитация сегодня не так добра к нему, так что он вновь заваливается на пол. Один плюс — простыня наконец отлипает и от него, даже не сняв с живота полоску кожи. Он снова пытается подняться, задевает Хакса плечом и, теряя равновесие, опять приземляется на зад. Хакс посматривает на это с интересом — когда ещё увидишь неловкого магистра Рен, причем в неглиже. — В ванную, быстро! — командует Рен, все-таки поднимаясь на ноги, и, перехватив Хакса за предплечье, утягивает его за собой в ванную комнату. Подушка падает на пол, и теперь они с Реном одеты совершенно одинаково. Никак. Рен едва не поскальзывается на гладком кафеле, но Хакс удерживает его от падения и ласковым пинком загоняет в душевую кабинку. — Сначала ты, потом я. И побыстрее там! — Вот уж нет, экономия времени превыше всего! — орёт Рен и затаскивает его вслед за собой. Выкручивает краны, окатывая себя и Хакса ледяной водой — Хакс воет на низкой ноте и тыкает Рену кулаком под рёбра. Рен понимает, что допустил досадную оплошность, и делает воду теплее. Следующие пять минут превращаются в мешанину из рук и мочалок. Рен, расслабившись немного, предпринимает попытку позаигрывать с Хаксом — оборачивается через плечо и просит потереть себе спинку. Хакс смотрит на него уничтожающим взглядом, и Рен, осекшись, принимается намыливаться самостоятельно, попутно заезжая Хаксу локтём в живот. Генерал в отместку больно наступает ему на ногу. Рен намыливает голову и рычит, когда пена сползает на глаза. Чуть наклоняется и принимается промывать волосы, которые тут же начинают лезть Хаксу в лицо и — главное! — в рот. Хакс отплёвывается и клятвенно обещает себе постричь придурка покороче. Желательно под три миллиметра, по-военному. И дёргает за волосы — так, для острастки. — Волосы не трогай, чудовище! — угрожающе произносит Рен и поворачивается. — Сам чудовище, — откликается Хакс и направляет лейку душа ему прямо в лицо. И, пока Рен отплёвывается от воды, Хакс получает пару законных минут на то, чтобы вымыть голову и выйти из душа, заливая пол водой. Рен выползает вслед за ним и закономерно наворачивается на мокром кафеле, снова (в который раз за утро?) оказываясь в такой позе, будто что-то ищет на полу. Сосредоточенно так. Задницей кверху. Хаксу эта поза навевает очень приятные воспоминания о прошлой ночи, но он берёт себя в руки, а в эти самые руки берёт опасную бритву. — У меня в руках бритва, Кайло. Постарайся не совершать резких движений. — Я хоть подняться могу? — обиженно тянет Рен. — Нет, — строго отвечает Хакс, намыливая щёки и подбородок. — Сиди там, где сидишь. — Тут холодно. И мокро. Хакс без лишних слов бросает ему пару полотенец. — Если совсем холодно, можешь попробовать уползти отсюда. Только медленно и плавно, — Хакс покачивает бритвой и снимает часть пены с подбородка. Рен фыркает, сидя, как может, обматывает бёдра полотенцем и отползает к стене. Опираясь на неё для верности, он осторожно поднимается на ноги и, стараясь не упасть в очередной раз на разлитой воде, выходит из ванной. Правда, это все равно его не спасает — ноги мокрые, пол гладко отполирован, карма, в общем. Кайло слышит, как в ванной Хакс душит смешок, явно удерживая в себе фразу «ну я же говорил». Высушить волосы полотенцем не представляется возможным, и Рен подаёт голос: — Хакс, где у тебя фен? — Я что, похож на человека, у которого есть фен? Я же не девица какая. — Ну… — тянет Кайло. — Вообще-то, похож. Очень даже. — На что ты там намекаешь, Капитан Падение-На-Задницу? — Да ни на что, — фыркает Кайло. — Вот ни капельки. — Ты Силой волосы свои поразвевай, может, высохнут. А под шлемом, кстати, ничего и не видно будет. — Тебе лишь бы шлем на меня напялить, хитрая морда, — бурчит Кайло себе под нос. — Я всё слышу! Хакс выходит из ванной, стирая остатки пены с лица. Кайло поворачивается на звук его голоса, закидывает полотенце на плечо и подходит ближе. Аккуратно ведёт подушечками пальцев по хаксовой скуле. — Ты порезался. И на другой щеке тоже, — Кайло растирает кровь между пальцами и, раскрыв ладонь, ведёт ею перед лицом Хакса. — Ты что делаешь? — Лечу тебя. Генерал должен иметь презентабельный вид. — Хм, — Хакс проводит рукой по щеке — пореза как не бывало. — Спасибо. — Для тебя — всегда пожалуйста, — понизив голос, отвечает Кайло и тянется за поцелуем. Хакс отвечает, а потом быстро отстраняется и орёт: — Брифинг! Рен автоматически вспоминает про Сноука, мороз пробегает по коже. — Штаны! Хакс бросается к креслу, подхватывает с него огромный ком одежды (у Рена всегда были проблемы с аккуратностью, но теперь он хотя бы оставляет свои вещи в одном месте) и швыряет его на кровать. — Ищи, — бросает он, вытягивая из вороха шмоток свою рубашку. Магистр хватается за что-то, что напоминает штанину, но вытягивает почему-то плащ. Недовольный, он отбрасывает его обратно на кресло. Следом вытаскивает майку и судорожно пытается вспомнить, в чём он вчера вообще сюда пришёл. Потом находит свою любимую кофту — ту, короткую, с длинным рукавом, и озадаченно замирает на месте. Хакс тем временем находит в комоде чистое бельё, носки и пару перчаток. Рен фыркает, не сдерживаясь, ведь рубашка, носки и перчатки — очень странное сочетание. — Чего ты ржёшь, чудовище? На тебе вообще одежды нет, датомирская ведьма недоделанная. — Ещё скажи, что тебя это не заводит, — мурлыкает Рен и покачивает бёдрами, продолжая искать свои штаны. Из-под одежды он извлекает тончайший шёлковый чулок. Моментально становится очень серьёзным и, повернувшись к Хаксу, строго произносит: — Мы никогда об этом не заговорим. Хакс приподнимает брови: — Говорить не будем, хорошо. Но повторим. Он вытаскивает из кучи одежды второй чулок, забирает у Рена первый и убирает их в отдельный ящик в комоде, в котором виднеется что-то ещё. — Это корсет, Хакс? — Ты ничего не видел. Рен тем временем откапывает в ворохе вещей наручники. Он прокручивает их на одном пальце и передаёт Хаксу. — Тогда и это спрячь до лучших времён. То есть, до вечера. — Что там ещё может быть? Кляп или… — Да вроде нет. Не помню, чтобы ты вчера молчал. Пока разговор не свернул не в то русло, Хакс напоминает Кайло, что им стоит поторопиться. Рен ретиво запускает руки в ком одежды и, наконец, находит штаны. Правда, не свои, а Хакса. Хакс забирает их и надевает. — Китель мой найди, и цены тебе не будет. Рен поднимает с постели мягкий чёрный шарф. Его взгляд изменяется — он вспоминает, как прошлой ночью завязывал им Хаксу глаза. Хакс видит, что дело никак не продвигается, и сам приступает к поискам. Находит ещё один шарф, а потом за подтяжки вытаскивает из кучи и штаны магистра. Подтяжки, в общем, тоже навевают определённые воспоминания. — Рен, одевайся быстрее. Или мне тебе помочь? — О, тогда это затянется на пару часов. — Сноук. — Понял, — коротко отвечает Рен и быстро натягивает штаны. — Вот и умница, — застёгивая брюки, хвалит Хакс. — Кофта или майка? — интересуется Рен, справедливо полагая, что, раз Хакс его раздевал, то он и должен помнить, что в принципе на нём было надето. Но Хакс не помнит. — Могу одолжить тебе рубашку. — Извини, конечно, но я вряд ли в неё влезу. — Можешь хоть голым разгуливать, — фыркает Хакс. — Раньше тебя не смущали вещи на несколько размеров меньше. — Я же сказал, что мы об этом не заговорим. Рен наконец выуживает из уменьшившейся кучи одежды мундир с длинными рукавами и понимает, что всё-таки был в майке. Облегчённо вздохнув, он натягивает майку на себя. — Ты это, свою штуку на шею не забудь, — напоминает Хакс. — А что? — Рен надевает мундир и поправляет его на себе. — Да у тебя шея очень красноречиво говорит о том, чем мы по ночам занимаемся. Засосы, укусы там… — Твоя вина. — Да я и не спорю. Сноуку не показывай, главное. А то буду кусочки тебя по всему кораблю собирать. Рен молча берется за вышеупомянутый воротник. Хакс тем временем быстро надевает китель и пояс, а ногой подталкивает к Рену его сапоги. В дверь раздаётся настойчивый стук и голос Митаки: — Генерал, сэр, офицеры хотят знать, стоит ли ждать вас на брифинге. — Твою ма-а-ать, — тянет Хакс и на ходу натягивает обувь. Рен подхватывает с постели пояс, быстро его застёгивает и параллельно берёт всю оставшуюся одежду в руки — свой плащ и генеральскую шинель, не забывая про шлем и притягивая его Силой. Генерал забирает со стола датапад, разблокирует дверь и выскакивает в коридор, Рен — вслед за ним. Если Митака до этого был бледным, то сейчас его лицо сравнялось в цвете с листом бумаги. Он, вздрогнув, отдаёт генералу честь и просит следовать за ним. По пути Хакс судорожно проверяет отчёты ночной смены, а Рен, стараясь ничего не уронить, надевает шлем. Не глядя, Хакс принимает из его рук последний элемент своего одеяния, набрасывает на плечи и за Митакой входит в зал для совещаний. Офицеры встречают их гробовым молчанием. Рен слышит множество мыслей, по смыслу слившихся в одно-единственное «меня убьют как свидетеля всего этого». Громче всех — в мыслях, разумеется — паникует несчастный лейтенант Митака. Запоздало Рен понимает, что что-то явно не так. Он поворачивает голову и осознаёт три вещи: Хакс забыл причесаться, на нём — его, Рена, плащ, а сам магистр облачился в генеральскую шинель. Его сейчас интересует, в общем, одно — как скоро то же самое поймёт и Хакс. И куда после этого спрятать трупы всего офицерского состава. Из-за спин офицеров выходит капитан Фазма. Она подходит к генералу, легко треплет его по голове, взлохмачивая волосы, и восхищённо выдыхает: — Вы очаровательны, генерал. Сразу помолодели. Лапушка, — последнее слово она медленно произносит по слогам. Генерал оторопело поворачивает голову и видит собственное отражение в плазмопанели. Волосы растрёпаны, на щеках румянец и… На плечах — плащ магистра Рен. Кто-то из офицеров сдержанно кашляет в кулак. Рен растопыривает пальцы на правой руке и проводит ею по кругу: — Вы ничего не видели. — Как это не видели? — подаёт голос Фазма. — Всё мы видели. А у вас, магистр, пояс перекрутился. Спешили, наверно. Рен растерянно переводит взгляд на Хакса и пожимает плечами: — Что-то сегодня не работает. Придётся по старинке, убивать. Тишину в зале нарушает стройный хор голосов: — Мы ничего не видели! Хакс приглаживает волосы, как может, с каменным лицом меняется с Реном верхней одеждой и чётко и громко говорит: — На повестке дня брифинг. Начнём? Офицеры кивают и занимают свои места за столом. В воздухе витает облегчение — слава Силе, магистр Рен сегодня никого из них не убьёт. Не сейчас, по крайней мере. И только Фазма продолжает загадочно улыбаться под шлемом. У капитана есть доступ к системе видеонаблюдения, а значит — в скором времени — и к компромату на начальство. P.S. Верховный лидер ни о чём не догадался, но чего стоил его пронзительный взгляд… Магистру Рен после такого потребовалась психологическая помощь. Оказание помощи продлилось весь вечер и всю ночь. Утром на столе в каюте генерала истошно надрывается датапад.