Trendsetter

Лоснящееся, гладкое белое белье обнимает изгиб низа Рюко, как вторая кожа, пока она осматривает себя в длинном зеркале. Драгоценные камни сверкают вдоль шва под ослепительно яркий свет с потолка, когда она бросает взгляд через плечо и замечает Сацуки, неотрывно смотрящую на нее. Рюко кажется еще более смущенной: с розовыми щеками и втянутым животиком. – Это мои, – говорит Кирюин, пытаясь проглотить недоумение, застрявшее у нее в горле. – Ты надела мои трусики. Рюко прикрывает свою обнаженную грудь – наивный жест, выдающий шелковое белье ниже ее пупка. Это что, чья-то плохая шутка? Вместо сердца, по центру груди Кирюин Сацуки находится стальной стержень. Прочнее паутины, скрытый и запертый, как в банковском хранилище, он в одиночестве обливается кровью за ее маленькую сестренку. – Это естественно, – шипит Рюко. – Ты моя… Она фыркает, но в конце не может заставить себя произнести нужное слово. Рюко с трудом сглатывает и прикрывает глаза. – Мы теперь родственники! Ветер дует, когда говорит Сацуки: ясно и решительно. – То есть у тебя теперь есть право воровать мою одежду? Она подкрадывается к Рюко, словно гадюка, нависая над ее плечом. Пальцы Сацуки обхватывают бедра сестры, чтобы потянуть ее ближе к себе прежде, чем наклониться и прошептать ей на ушко: «Они почти что идут тебе». Сацуки хватает ее сзади, пальцами скручивая нижнее белье и дергая его за резинку. Рюко дрожит, смущенная до кончиков ушей, и вырывается из рук Сацуки. Вот от этого и тает Кирюин: медленно и мягко, как пылающая восковая свеча. – Будто кто-либо другой мог выкинуть что-то настолько показное! Удивление закрыто на замок – Сацуки вспоминает, кто она на самом деле, поднимая с пола оставшуюся часть наряда с лукавой улыбкой. – Давай это и выясним, – она соблазнительно покачивает подходящим топом, зажав его между крашеных ногтей. – Если только ты не боишься, что не влезешь в него. В одно быстрое мгновение Сацуки дергает ленту, обхватывающую ее талию, халат скользит по склону ее широких плеч и падает на пол, обнажая ослепительное белье под ним. У обеих девушек оно практически идентичное и излучает пронзительный блеск, отражая свет по всей комнате. – Тц, ну конечно, – Рюко качает головой, по-бунтарски шагая вперед и расправляя руку. – Будто я провела всю свою жизнь в твоей тени. Она выхватывает одежду и сминает ее в кулаке, после отворачивается и пытается разобраться, как ее надеть. В ней нет застежки или пояса, а лямки расположены крест-накрест – Сацуки знает, что Матой не привыкла к подобному. – Я разберусь сама, – настаивает Рюко даже тогда, когда ткань почти что рвется. Сацуки шагает вперед и обнимает ее со спины, не сводя взгляда с их отражения в зеркале. Тогда их соприкоснувшиеся тела сливаются в единой линии – легко и интимно. Сацуки чувствует каждый позвонок сестры пальцами, когда проводит ими по всей длине позвоночника Рюко. – Что за! – брови Рюко взлетают вверх, пока та пытается понять, что происходит. – Что ты делаешь? – Помогаю, – отвечает Сацуки, подергивая губами в каком-то подобие улыбки. – Мы же теперь родственники, правильно? Сацуки не перестает дразнить и ехидничать, и ее ноготки слегка касаются груди Рюко, когда она натягивает на нее топ через голову. Рюко рефлекторно обхватывает себя, слоем ткани закрывая соски от лишнего внимания. Сацуки размышляет о том, что можно было бы скользнуть руками ниже, но передумывает, завидя изменения в лице сестры. – Мне холодно, – огрызается Рюко, пытаясь избавиться от стыда и смущения. Сацуки сглатывает и качает головой, прежде чем отстраниться с кривой улыбкой. – Я была не права, – признает она перед тем, как снова повернуться к сестре с оценивающим выражением лица. – Они идут тебе лучше, чем кому-либо другому.