В знак благодарности

Долгожданная победа далась дорогой ценой. Да, люди радовались избавлению от угрозы в лице Волдеморта, да, обнимались друг с другом, плача и смеясь одновременно, но… Гарри не мог даже подойти к помещению, примыкающему к Большому залу, куда сложили тела погибших защитников Хогвартса. Впрочем, и в сам зал он тоже входил без особого желания. Устал. Он смертельно устал за последние сутки. И сейчас, когда все осталось позади, когда окружающие с восторгом и ликованием чествовали своих героев, ему хотелось лишь одного: найти первую попавшуюся постель и проспать там несколько суток. Но какое-то смутное чувство - словно он что-то забыл, не сделал чего-то невероятно важного - тупой занозой засело в мозгу и не давало расслабиться ни на минуту. Не отпускало даже тогда, когда он, скрывшись под мантией-невидимкой, незаметно выскользнул из Большого зала и тихо зашагал по коридорам в сторону башни Гриффиндора, где надеялся все-таки найти себе кровать. Проходя мимо последнего пристанища погибших, он замедлил шаг, остановился, нерешительно потоптался возле закрытой двери и все-таки осторожно толкнул ее. Внутри царило мертвое спокойствие. Кто-то – из преподавателей, вероятно, - позаботился о том, чтобы сюда не долетали громкие звуки из Большого зала, где шло празднование в честь великой победы над злом, чтобы шум не тревожил покой усопших. Окинув взглядом неподвижные тела, накрытые белыми простынями за неимением саванов, Гарри застыл, озаренный внезапной мыслью: здесь не было тела Снейпа! Все, кто погиб в сражении за школу, были перенесены сюда, в этот затемненный зал, но за территорией Хогвартса бои не шли, а следовательно, никто не посчитал нужным искать там убитых и раненых. Тем более в Хогсмиде, в Визжащей хижине. К тому же только Гарри теперь знал, что Северус Снейп до конца был верен светлой стороне. Нет. Не стороне… Он был верен лично ему, Гарри Поттеру – несмотря на ненавистную фамилию – сыну единственной любимой женщины. Гарри резко развернулся и, тщательно прикрыв за собой дверь, поспешил к Гремучей иве – по самому короткому пути к цели. Он шагал все быстрее и быстрее, постепенно перейдя на бег, и к изломанному, покореженному в ходе схватки великанов дереву подскочил, уже загнанно дыша и держась за бок, в котором немилосердно кололо. Ива стояла как мертвая. Ободранные словно былинки толстые сучья, надломленный, заваленный на бок ствол, растоптанные листья и смешанные с грязью ветки… Она растеряла всю свою защитную агрессивность и выглядела горестным напоминанием о прошедшем сражении. Только легкое трепетание зелени у самой земли говорило о том, что внутри дерева еще теплится жизнь. Гарри осторожно провел рукой по коре. - Прости... Однако ощущение, что нужно спешить, с каждой минутой лишь усиливалось, и, расчистив при помощи палочки завалы из земли и сучьев, он нырнул в лаз. На этот раз проход показался еще более узким и длинным. Гарри ужом протискивался по нему, сбивая в кровь руки и колени, и без того содранные в последнем бою, оставляя на стенках ошметки одежды, без устали проталкивая свое тело вперед, пока наконец не почувствовал легкое движение воздуха, всегда встречавшее возле выхода. Не забывая об осторожности, он кинул в щель между досками заклятие и тут же, не дожидаясь результата, скользнул внутрь хижины, стараясь не шуметь и внимательно прислушиваясь. На полу, там, где всего несколько часов назад он оставил мертвого Снейпа, никого не было. Но о том, что весь разговор в этой сумрачной комнате ему не привиделся, свидетельствовала огромная лужа уже запекшейся, свернувшейся крови, напоминающей густую черно-бурую краску, разлитую по полу. Гарри внимательно осмотрелся, держа палочку наготове. В хижине царила мертвая тишина. Прямо в крови, обильно залившей пол и даже стену, валялись два пустых флакона, а в сторону выхода вел размазанный бурый след. Гарри, аккуратно ступая, медленно пошел по нему, внимательно присматриваясь, прислушиваясь и крепче сжимая в кулаке палочку. Судя по всему, тело Снейпа кто-то куда-то перетащил, причем волоком. Но при этом на полу не было следов ног, лишь одна кровавая полоса, которая уходила за дверь и дальше по коридору и там заканчивалась… Чем? Гарри застыл, едва дыша: возле самого выхода лежала какая-то непонятная куча темного тряпья. Присмотревшись внимательней, он заметил очертания человеческого тела. Из-под черной мантии виднелась нога в черном же не то сапоге, не то ботинке, чуть выше мелькнули тонкая бледная кисть и серо-бурые от пыли и крови, слипшиеся грязными сосульками волосы. Снейп! Гарри огляделся, не понимая. Если кто-то перенес тело из той зловещей комнаты, то почему не завершил начатое и бросил у порога? Но этот кто-то должен был оставить отпечатки ботинок, испачканных кровью, ведь подобраться к Снейпу через лужу, не вступив в нее, было невозможно. Гарри и сам здорово наследил, хотя очень старался быть аккуратным. Но если это не посторонний человек, то получается… Он резко опустился на колени возле головы Снейпа и аккуратно отвел с его лица грязные, слипшиеся пряди волос. Сквозь приставшую пыль и бурые разводы проступала неестественно бледная кожа с синюшным оттенком. Яблоки плотно закрытых глаз были неподвижны, губы с запекшейся коркой крови слегка приоткрыты. И вдруг Гарри заметил… Он боялся поверить себе и склонился еще ниже, чтобы точно убедиться: с большим интервалом тонкая прядка волос, свесившаяся на лицо, легонько колыхалась возле носа. Это значило… Снейп дышал! Гарри аккуратно дотронулся до его руки, сжал безвольное запястье, долго и внимательно прислушивался и, наконец, практически замерев, смог уловить едва слышный ток пульса. - Спасибо, господи, жив! - выдохнул Гарри, но тут же растерянно огляделся. Пульс Снейпа был едва слышен и, кажется, затихал с каждым ударом. Было понятно, что без вмешательства врачей раненый протянет недолго, но Гарри совершенно не представлял, что ему сейчас делать и кого звать на помощь. Мало того, что они находились на территории Хогсмида, так в школе мадам Помфри и вызванная из Мунго бригада лекарей не справлялись, ухаживая за ранеными, поступившими в лазарет с поля боя. - Что же делать? - растерянно спросил он в пространство. Гарри отчетливо понимал, что ему нужна помощь. Сам он ни в диагностике, ни в лечении даже мелких травм ничего не понимал, всегда полагаясь в этом на Гермиону. Он даже не знал, можно ли аппарировать Снейпа, или это сразу же убьет его. Единственное, что Гарри с уверенностью мог сказать, аккуратно осмотрев шею Снейпа, - кровь больше не текла и даже не сочилась. Рана пусть и выглядела страшно, но казалась уже немного поджившей, затянувшейся тонкой розовой кожицей свежего шрама, хотя под слоем грязи было сложно что-либо понять. - Эх, Добби бы сюда, - покачал головой Гарри, с грустью вспомнив, как преданный домовик вытащил их из западни в Малфой-мэноре. И тут же едва не подскочил от пришедшей в голову мысли: у него же есть свой личный домовик, которого можно вызвать куда угодно. - Кричер! - В мертвой тишине хижины его голос показался чудовищно громким. Старый эльф тут же появился перед ним. Выглядел он еще хуже, чем раньше: порванная на лоскуты наволочка, редкие седые волоски на макушке, весь в пятнах пыли, грязи и сажи. Гарри только сейчас осознал, что видел его в самой гуще минувшего сражения. - Хозяин! - Кричер рассматривал его с несвойственным ему восторгом. - Что желает хозяин Гарри? - Кричер, помоги мне! - едва не взмолился Гарри, кивнув на раненого. - Он еще жив, но ему срочно нужна помощь. Боюсь, аппарацию он не перенесет. Домовик подошел ближе и провел скрюченными пальцами над головой Снейпа. - Кричер может доставить его на Гриммо, - взглянул он на Гарри. - В остальные места Кричер тоже может, но маг умрет при преодолении защиты. Лишь дом Блэков примет Кричера с любой ношей без сопротивления. - Это не повредит ему? - Гарри пристально посмотрел на домовика, размышляя, насколько тому можно доверять. - Нет, эльфы умеют перемещаться, не искривляя ткань мироздания. Так что скажет хозяин? Переносить мага на Гриммо? - А что я буду там с ним делать? - все еще не зная на что решиться, замялся Гарри. - Хозяин может открыть камин и вызвать лекарей из Мунго, может напоить мага кроветворным зельем, в доме есть. А может оставить его здесь умирать. Ему без помощи недолго осталось. Последние слова помогли Гарри решиться. - Переноси! Я аппарирую следом. Не успели слова затихнуть, как Кричер вместе со Снейпом исчезли. Гарри поднялся, тяжело вздохнув – придется объясняться с друзьями, лекарями и членами Ордена. Но после всего произошедшего он просто не мог бросить Снейпа умирать. А ведь спеша сюда, в Визжащую хижину, он даже не предполагал, что тот еще может быть жив. Ему просто хотелось, чтобы Снейп, положивший свою жизнь на его защиту, был погребен вместе с остальными героическими бойцами Хогвартса. Но раз тот каким-то чудом смог уцелеть, Гарри собирался приложить все усилия, чтобы не дать судьбе вновь посмеяться над собой, лишив очередного человека, который так много сделал для него. Собравшись с духом, он сосредоточился и аппарировал на верхнюю ступеньку крыльца дома Блэков, точнее, своего собственного дома. Внутри все было перевернуто вверх дном, но Гарри не обращал на это внимания. Он рванул вверх по лестнице, на ходу зовя Кричера. Тот нашелся в одной из спален третьего этажа. Он уже успел снять со Снейпа пропитанную кровью мантию, которую Гарри краем глаза заметил у дверей, и ботинки. - Что мне делать? - спросил он у домовика, который, нахмурившись, время от времени проводил руками над головой Снейпа. - Вызовите лекаря из Мунго, - не оборачиваясь пробурчал домовик и щелкнул пальцами. - Камин открыт в гостиной. Гарри, перескакивая через две ступеньки, кубарем скатился вниз. Кинув в камин дымолетного порошка, он рухнул на колени и сунул голову в зеленое пламя, назвав адрес. В холле больницы, который предстал перед глазами Гарри после длительного мельтешения чужих каминов, царила суматоха. Ему едва удалось привлечь к себе внимание пробегавшей мимо целительницы. Та, усталая, замученная и злая, скороговоркой объяснила Гарри, даже не глянув на него, что свободных лекарей и целителей нет, все лечат раненых в Хогвартсе, аппарируя в Мунго только за инструментом и материалами. - Но у меня тут человек умирает! - в отчаянии выкрикнул Гарри. - И он тоже пострадал от рук Волдеморта! Причем сделал для этой победы больше, чем кто бы то ни было! - Молодой человек, мне некогда! Не Гарри Поттер же у вас там умирает! - наконец обернулась к нему ведьма. - А я по вашему кто?! - возмутился Гарри. И тут она его узнала. - Ой! Так что у вас там случилось, мистер Поттер? – Ее тон тут же изменился. Она извинилась, внимательно выслушала все, что он знал о ране Снейпа, кивнув, пообещала в самое ближайшее время прислать к нему на дом опытного целителя и тут же ринулась с криком в дальний конец холла, громко призывая кого-то. Гарри смотрел ей вслед, и ему было до дрожи противно. Получается, если бы не его знаменитое имя, ему бы не оказали помощь. А уж для Снейпа, известного прислужника Темного Лорда, ни один лекарь и пальцем бы не пошевелил? Пока он размышлял, так и торча головой в камине, к нему подошел сухонький старичок в форме целителя, заляпанной кровью, с небольшим чемоданчиком в руках. - Мистер Поттер? Мне сказали, у вас на руках смертельно раненый маг. Могу я?.. Гарри тут же вынырнул из камина, освобождая проход. Следом за ним на пол гостиной шагнул целитель. - Вы не могли бы поторопиться? Слишком много пострадавших! У нас не хватает рук. Гарри кивнул и поспешил вперед, показывая путь и скороговоркой рассказывая все, что знал: об укусе Нагайны, о том, сколько с того момента прошло времени, о найденных им флаконах от зелий, об огромной луже крови. Этот целитель вел себя совершенно иначе, чем ведьма в Мунго, и вызывал невольное уважение и даже страх. А еще он не отреагировал на фамилию пациента, полностью сосредоточившись на нем самом. Гарри закончил свой рассказ уже в спальне, где лежал освобожденный заботливым эльфом от верхней одежды Снейп, и теперь наблюдал, как, сосредоточенно нахмурившись, целитель проводит диагностику и какие-то странные манипуляции с инструментом наподобие маггловского циркуля. Тщательно осмотрев место ранения и сверив все показания, которые на пергаменте выдало прытко-пишущее перо, он глубоко вздохнул и принялся водить палочкой над телом пострадавшего. Из палочки шло лимонно-желтое свечение, но Гарри показалось, что бледная кожа Снейпа от этих манипуляций наконец-то утратила неестественную прозрачность. Тем временем целитель достал из чемоданчика несколько флаконов и расставил их на тумбочке, влив Снейпу в рот содержимое двух из них. - Я оставлю вам зелье, будете давать каждый час. Тут хватит на три часа. Принимать надо в течение суток. Аптека при Мунго работает, можете отправить заказ туда, и вам пришлют необходимую дозу. - Гарри кивал, выслушивая наставления, как обращаться с раненым. А целитель напоследок добавил: - Очень хорошо, что пациент вовремя принял заживляющее зелье и противоядие. Шрамы, конечно, останутся, все-таки, как я понял, змея была магическая, но мистер Снейп не кисейная барышня, думаю, это он переживет. Однако при приеме кроветворного рекомендуются теплые ванны, чтобы немного повысить температуру тела и ускорить работу зелья. Теплые, но не горячие! Да и обмыть раненого не мешало бы... - Спасибо, целитель, я все сделаю! - Вот и отлично! А завтра я к вам снова зайду. Но если вдруг мистеру Снейпу станет хуже, свяжитесь с Мунго, позовите целителя Элмерса, мне передадут. Гарри проводил его до камина, затем отправил друзьям патронуса с просьбой не беспокоиться, так как он просто отдыхает дома, и дал Кричеру рецепт, распорядившись заказать необходимую дозу зелья. Выполнив все необходимое, он вновь поднялся в комнату к Снейпу. Тот все еще был без сознания, но постепенно синюшность проходила, а кожа приобретала свою обычную бледность, свидетельствующую о редких встречах с солнечными лучами. Гарри внимательно разглядывал своего бывшего профессора, пытаясь найти изменения, произошедшие с ним за этот год. Но подметить что-то под слоем грязи и спекшейся крови, который покрывал его кожу и одежду, было практически невозможно. Он тяжело вздохнул и, вызвав Кричера, попросил приготовить ванну, благо, соответствующая комната находилась прямо за стеной. Аккуратно освобождая Снейпа от грязной одежды, Гарри отметил, что тот худощав, но не до изможденного состояния, а скорее в силу природной конституции. Брюки и белье удалось стащить легко, а вот с рубашкой вышла заминка: ткань, обильно пропитанная кровью, накрепко прилипла к коже, и Гарри боялся слишком сильно рвануть, чтобы едва зарубцевавшаяся под действием зелья рана не открылась вновь. А еще было немного страшно представить, как отреагирует Снейп, когда придет в себя и обнаружит, что его сиделкой и санитаркой является Поттер. Гарри нервно хмыкнул и, обильно намочив ткань рубашки принесенной Кричером водой, резко рванул ее в сторону. Однако, вопреки его опасениям, Снейп на подобное варварство никак не отреагировал, по-прежнему находясь без сознания. Не доверяя своим трясущимся рукам, Гарри попросил Кричера левитировать Снейпа в ванную, где все уже было готово для предстоящих процедур. Над водой поднимались легкие завитки пара, рядом на специальной тумбочке оказались разложены мягкие щетки и тряпочки для омовения. В плошке стоял аналог магловского жидкого мыла с каким-то свежим запахом. На вешалке висела пара больших пушистых махровых полотенец. Пока Гарри осматривался по сторонам, Кричер опустил Снейпа в воду, и по поверхности ее тут же поплыли красные разводы. - Спасибо, Кричер. Дальше я сам. Домовик поклонился и исчез, оставляя хозяина наедине с бесчувственным обнаженным Снейпом. Гарри постарался устроить его голову на специальной подкладке на бортике ванны, чтобы избежать соскальзывания в воду во время банных процедур, окинул всю “композицию” пристальным взглядом и почувствовал, что краснеет. Даже в самых страшных – или самых смелых – фантазиях он никогда не мог бы представить, что будет вынужден отмывать своего голого раненого профессора от крови и грязи. Почему-то сейчас, наедине, его нагота вызывала несвойственное Гарри раньше смущение. Не в силах объяснить собственное поведение, он решительно тряхнул головой и схватил мягкую мочалку-варежку. Нацепив ее на руку, он в шоке уставился на нее, лишь сейчас осознав, что помыть Снейпа и при этом не испачкаться в крови и грязи и не замочить единственную свою одежду, можно только раздевшись. По крайней мере, выше пояса точно нужно было все снять. Гарри отложил мочалку и решительно стянул через голову не менее грязный, чем вещи Снейпа, свитер, удивленно глянул на него, покачал головой, надеясь, что в доме завалялось что-то из его старых вещей, затем стянул через голову майку и приступил, наконец, к банным процедурам. Мягкая мочалка легко скользила по бледной коже. Гарри через ткань ощущал каждую косточку, впадинку и неровность на теле Снейпа. Размеренные действия постепенно избавляли от возникшей поначалу неловкости, и он вскоре забыл о своем смущении, с каким-то странным, непрошенным удовольствием смывая с этого худощавого, но достаточно еще молодого и привлекательного тела грязь и кровь. Гарри и сам не заметил, как движения из механических перешли в поглаживающие и ласкающие. Он не отдавал себе в этом отчета до тех пор, пока не наткнулся рукой на одну из тазовых костей своего… - ...профессора! - пораженно выдохнул Гарри и резко дернулся, расплескав воду и облив штаны. - Вот зараза! Посмотрев на расползающееся по брюкам мокрое пятно, он с тяжелым вздохом стащил и джинсы, отбросив их в кучу, где уже валялись футболка и свитер, и вновь повернулся к ванне. Вода была уже мутно-розовой от грязи и смытой крови, и Гарри, потоптавшись чуток, решительно сунул в нее руки с мочалкой, быстро, без прежней задумчивости и даже намека на нежность, потер Снейпу ноги и, зажмурившись, пару раз аккуратно мазнул в паху. Выдохнув с облегчением, он отбросил варежку в сторону и принялся за волосы. Ему еще никогда не приходилось мыть голову кому-то кроме себя, а тем более, кому-то, находящемуся то ли в глубоком сне, то ли в обмороке, но худо-бедно, промокнув с ног до головы и залив весь пол в ванной комнате, Гарри справился и с этой задачей: волосы под пальцами ощущались достаточно чистыми. Тяжело вздохнув, он слил грязную, почти остывшую воду, чтобы заново наполнить ванну с лежащим в ней Снейпом и, ополоснув, скорее переместить того на кровать. Под мерное журчание Гарри, не в силах больше стоять от усталости, сел на кучу из собственной одежды и, опустив голову на бортик, не заметил, как задремал. В себя он пришел от ощущения, что кто-то прикоснулся к его волосам. Гарри открыл глаза и резко вскинул голову, не понимая, где находится и почему спит в такой скрюченной позе да еще и раздетый. И тут же встретился с мутным взглядом темных глаз. - Гарри… - странным, несвойственным Снейпу мечтательным голосом, хотя и чересчур хриплым, выдохнул тот, - никогда еще… - Профессор, вы очнулись? - Гарри вскочил, поскользнулся на разлитой по полу воде и вцепился в бортик ванны, чтобы не упасть. - Что? Как? Где? Поттер! - взгляд Снейпа постепенно становился более осмысленным, а голос - более резким и привычно наполненным ядом. - Что вы тут делаете? И почему вы?.. - его возмущения прервал приступ резкого лающего кашля. - Профессор, я так рад, что вы очнулись! - чувствуя, что губы расползаются в совершенно идиотской улыбке, выдохнул Гарри. - Ой, давайте я вас выну, а то скоро нужно новую порцию зелья принимать. - Поттер, я сам! - возразил Снейп и попытался резко подняться. Но тут же глаза его закатились, и он медленно сполз обратно, отключившись. Гарри едва успел подхватить его, чтобы он полностью не ушел под воду, и покачал головой: - Ну вот что мне с вами делать, профессор? Слив воду, он кое-как промокнул Снейпа пушистым махровым полотенцем и левитировал обратно в спальню, а там, влив ему зелье, как показывал целитель, закутал теплым одеялом. И только тогда Гарри осознал, насколько же вымотался сам. Не в силах сделать лишнего шага, он вытерся тем, что попалось под руку, завалился рядом со Снейпом, успев лишь приказать Кричеру разбудить себя через час, и тут же провалился в объятия Морфея. На границе сна и яви он почувствовал, как кто-то аккуратно гладит его скулу, обводит пальцами контур лица. Гарри не ощущал себя выспавшимся, глаза открывать не хотелось, и он тихо пробормотал: - Я ещё немножко посплю, хорошо? - Ради удовольствия просыпаться рядом с тобой не жалко было и умереть, - прошептали ему на ухо голосом Снейпа, обдавая теплым дыханием. - Видимо, только в посмертии нам суждено было быть вместе. Гарри невольно хихикнул от движения воздуха, вызывающего щекотные мурашки по телу, и странных слов, которые Снейп никогда в жизни не мог произнести. - Вы же любили мою маму, - чувствуя, что вот-вот снова заснет, пробормотал он. - Как есть глупый гриффиндорец! Лили была моей лучшей и единственной подругой, - продолжая нежно поглаживать висок, прошептали ему в ответ, - но уже пару лет ты не выходишь у меня из головы. Я даже умер ради тебя. - Глупости какие, - хмыкнул Гарри и почувствовал, как от легких успокаивающих поглаживаний вновь проваливается в сон. Следующее пробуждение было менее приятным. На спину что-то немилосердно давило. Какая-то тяжесть не давала сменить позу, и Гарри нехотя открыл глаза, чувствуя, что на сей раз полностью выспался. Повернув голову, чтобы посмотреть, что его разбудило, он вздрогнул, не веря увиденному. Рядом с ним спал обнаженный Снейп. Во сне одеяло с него съехало, позволяя лицезреть узкую спину, плавно переходящую в округлые линии ягодиц, вернувшуюся к привычному цвету кожу, чистые черные блестящие волосы, рассыпавшиеся по подушке, и крепкую мужскую руку с едва обозначившимися тонкими канатами мышц, которая сейчас вольготно расположилась в районе лопаток Гарри. Осознав двусмысленность подобной позы, Гарри резко дернулся и в мгновение ока скатился с кровати, разбудив своим неосторожным движением Снейпа. Тот некоторое время с удивлением разглядывал его, затем нахмурился и хриплым с утра – а может, и после ранения – голосом поинтересовался: - Поттер? Что вы тут делаете? В таком виде, в моей кровати? - Он попытался подняться, но, видимо, был еще слишком слаб, поэтому с лишь с усилием перевернулся на бок, невольно поморщившись. - Хочу заметить, профессор, что это вы в моей кровати и в моем доме. Гарри отвел взгляд от открывшейся картины голой снейповой груди и, стараясь не выдать своего смятения, медленно подошел к креслу, на котором была сложена его вчерашняя одежда, уже выстиранная и выглаженная. И даже зашитая, если судить по вполне приличному состоянию джинсов, которые Гарри в первую очередь натянул, чтобы не светить перед Снейпом внезапным утренним стояком, коего не случалось с ним уже очень давно. Методично одеваясь, стараясь не показывать своего волнения и нервозности от весьма неоднозначной ситуации, Гарри рассказал Снейпу о том, как нашел его в Визжащей хижине, и о дальнейших своих действиях. - Ой! - вдруг хлопнул он себя по лбу, прервав рассказ. - Я же вам ночью зелье не давал! Кричер! Но появившийся в комнате домовик объяснил, что, как ни пытался, не смог разбудить хозяина, и поил Снейпа сам. К тому же он напомнил о том, что скоро должен появиться целитель из Мунго – оказывается, время уже давно перевалило за полдень. Получалось, что Гарри проспал почти сутки. Снейп тоже потребовал свои вещи и, несмотря на все еще сильную слабость, категорически выгнал всех из комнаты и каким-то образом смог одеться сам. Гарри старался больше не заходить к нему, вспоминая свой ночной бред, в котором кое-кто внезапно был сентиментален, чересчур нежен и даже влюблен. Правда долго рефлексировать ему не дали – пришел целитель Элмерс. Осмотрев Снейпа, врач предложил госпитализацию в Мунго, чтобы полностью нейтрализовать воздействие змеиного яда и провести крововостанавливающую терапию, на что получил мгновенное согласие. Гарри испытал невероятное облегчение от того, что больше не нужно будет испытывать это странное и необъяснимое смущение и неловкость от ухода за профессором. Процесс транспортировки Снейпа в больницу прошел без проблем, и Гарри, наконец, смог вздохнуть свободно и связаться с Роном и Гермионой. Он так и не понял, что за бред привиделся ему ночью, поэтому решил просто выбросить это порождение измученного последними событиями мозга из головы и больше о нем не вспоминать. *** После страшной и разрушительной битвы прошло несколько месяцев, заполненных непрекращающимися интервью, дачей показаний и свидетельствованием Гарри на процессах над Пожирателями. Ежедневно он получал охапки писем с благодарностью, среди магов не мог ступить ни шагу, чтобы его не узнали, не затискали и не попросили автограф, а потому стал сторониться мест, где мог встретить волшебников, и в Министерстве передвигался под мантией-невидимкой. Лишь в обществе Рона и Гермионы Гарри чувствовал себя более-менее нормально. Но им сейчас было не до него. У них бурно развивались отношения, словно они хотели скорее наверстать время, отнятое войной. С Джинни тоже как-то не заладилось. Ее восторги и обожание, мало чем отличающееся от остальных поклонниц, ее желание все контролировать и чрезмерно опекать уже через пару месяцев стали раздражать. В школе им не приходилось проводить вместе так много времени, да и постоянные свидетели немного разряжали атмосферу, вызывая желание уединиться. Сейчас же, когда им никто не мешал, Гарри осознал, какие они разные. Джинни напоминала свою мать в стремлении заботиться и отслеживать каждый его шаг. Вначале это было необычно и даже нравилось, но постепенно Гарри понял, что не хочет прожить всю жизнь под каблуком у жены. Что же касается интимных моментов, то сам он почему-то боялся проявлять инициативу, а на все намеки и негласные предложения близости закрывал глаза и делал вид, что не понимает, чего от него хотят. Постепенно он признал, что его тяготят эти отношения с Джинни и старался меньше появляться в Норе, ссылаясь на занятость. Все это время Гарри усердно старался не думать и даже не вспоминать о Снейпе. Но себе врать он не мог. И думал, и вспоминал, и с удовольствием перебирал в памяти моменты, когда Северус – Гарри стал наедине с собой называть его по имени, смакуя каждую букву, - находился рядом, нуждаясь в помощи, не плевался ядом, упражняясь в сарказме и остроумии за его счет, а в моменты своего неконтролируемого бреда был нежен и необычайно ласков. Это казалось странным и таким непохожим на его привычное поведение, что Гарри не раз и не два до малейших деталей восстанавливал в воображении свои ощущения от скользящих по коже пальцев. Мучаясь угрызениями совести от того, что с таким облегчением спихнул Снейпа на руки целителей из Мунго, Гарри в самом начале пару раз пытался навестить того в больнице. Но сестра в приемном покое каждый раз, отчаянно краснея, вежливо отказывала ему, объясняя, что мистер Снейп то на процедурах, то находится под воздействием лечебного сна. И Гарри понял – его просто не хотят видеть. Однако стоило завертеться колесу правосудия, и он сделал все возможное и невозможное, чтобы обелить имя Снейпа перед магическим миром. Обнародовав свои и частично его воспоминания, Гарри и ведущим расследование аврорам, и судьям Визенгамота, и неугомонной на сенсации Рите Скитер смог доказать, что бывший слизеринский декан не предатель, а настоящий герой, всю свою жизнь положивший на борьбу против тирании Волдеморта. А осенью Гарри узнал от Рона, что Снейп, имея благодаря ему кристально чистую репутацию, выписался из больницы и тут же уволился из Хогвартса, и чем занимался сейчас - неизвестно. Чем больше Гарри старался не думать о нем, тем чаще его мысли возвращались к тем суткам после победы, что они провели вместе. Его терзали сомнения: слова, что шептал ему в бреду Северус – сон или явь? Для сна они были за пределами возможного, ведь он никогда не думал о Снейпе иначе, чем о преподавателе. Но для яви признание было слишком нереальным. Наконец, устав терзаться сомнениями, Гарри решил выяснить все непосредственно у виновника своих настойчивых дум. Выбив в Аврорате нужный адрес, он оделся поприличнее и отправился в гости. Снейп, видимо, собирался куда-то уходить, и поэтому Гарри, аппарировавший чуть ли не на крыльцо, оказался для него, уже запирающего дверь, полной неожиданностью. Возможно именно это послужило причиной того, что Снейп не успел скрыть свои истинные чувства за маской холодного безразличия. - Гарри?! - удивленно воскликнул он. Но растерянность длилась недолго, сменившись привычной невозмутимостью: - Мистер Поттер? Чем обязан? - Профессор! - Гарри пристально рассматривал Снейпа в ответ. - Я больше не профессор, Поттер, - нахмурился тот, затем, еще раз взглянув исподлобья, чуть склонил голову, обозначив легкий поклон, и процедил сквозь зубы: - Я вынужден вас поблагодарить за спасение и за то, что восстановили справедливость. Гарри понял, что впускать его не собираются, но выяснять отношения на улице, где Снейп мог в любой момент от него сбежать, он не собирался. - И поэтому вы меня даже в дом не пригласите? - Гарри решил, что иначе, чем наглостью, действовать не получится, отметив про себя, что эта самая наглость каждый раз просыпается только рядом с “любимым” профессором, словно специально провоцируя оного на всплеск ответных эмоций. - Хороша благодарность! А я вот пришел справиться о вашем здоровье, сэр, раз в больнице до вас невозможно было добраться. Снейп вздрогнул, как-то странно посмотрел на него, зачем-то глянул по сторонам, затем с тяжелым вздохом повернулся и открыл дверь, пропуская внутрь. - Проходите уже, Поттер. От вас ведь не отвяжешься. Могу в знак особой благодарности и признательности предложить вам чай и сандвичи с джемом. Кажется, так принято проявлять гостеприимство? - Очень люблю сандвичи с джемом, - кивнул Гарри, внимательно оглядев темную полупустую прихожую, и, набрав побольше воздуха, решительно выпалил, смотря Снейпу прямо в глаза: - А еще люблю, когда мне гладят скулу и говорят, что за меня и умереть не жалко. Приятно, когда есть человек, для которого я настолько важен. Снейп резко дернулся, в его глазах словно вспыхнули искры. Шокированное выражение лица быстро сменилось странной растерянностью и даже уязвимостью, такой несвойственной обычно отчужденному бывшему профессору и вместе с тем сделавшей его намного моложе. Но спустя миг холодная маска вновь заняла свое привычное место. - Что вы от меня хотите, Поттер? - Хочу узнать, что это такое - быть рядом с человеком, который ценит не мое якобы геройское прошлое и избранность, а меня самого. Снейп застыл. Постоял какое-то время, внимательно разглядывая дверь у Гарри за спиной, а потом пристально и как-то пронзительно глянул ему в глаза. - Ну что же, Поттер, если это цена моего спасения и чистой репутации, то я постараюсь, чтобы вы не были разочарованы, - сурово произнес он и, отвернувшись, сделал приглашающий жест вглубь дома. Но Гарри успел заметить тонкие морщинки-лучики, показавшиеся возле глаз от едва сдерживаемой улыбки, и это придало ему уверенности, чтобы смело последовать за своим бывшим профессором и будущим... Кем? Этого Гарри пока не знал.