Перегореть

Голова нещадно болела. Ветровка, которую она успела захватить из дома, ни черта не согревала, а в пачке оставалась всего одна сигарета. Хотелось блевать и вообще, сдохнуть. Пошёл дождь, и губы Ксюшы приподнялись в натянутой улыбке. Ей сегодня «везет». Она пятый час ждала свою девушку у её подъезда. Позавчера они сильно поссорились с Ульяной. Зная, какой у нее скверный характер и какая она гордая, Ксюша решила сделать первый шаг и извиниться, хотя и не была виноватой. Прошедшая мимо неё старушка окинула её презрительным взглядом и крепче схватившись за свою старую потрепанную сумочку, быстрым шагом двинулась к домофону. Кажется, Ксюша её где-то встречала. Точно, это соседка Ульяны по подъезду. — Тамара Ивановна, — окликнула её Ксюша и, поспешно поднявшись со скамейки, потопала к старушке, — подождите, пожалуйста, — закричала она, заметив, что та испуганно на неё таращится и усиленно роется в сумочке, пытаясь найти ключ, чтобы побыстрее скрыться в подъезде от девушки — Чего тебе? — сдалась старушка. Мысленно отправив её к черту, Ксюша улыбнулась и вежливым тоном спросила: — Тамара Ивановна, простите, а вы не знаете, Сафины дома? Я… одногруппница Ульяны и мы должны были сделать вместе… проект, но она не отвечает на звонки. — Откуда же мне знать? — хмыкнула старушка, — Я за ними слежу что ли? — и, наконец найдя свой ключ, открыла дверь подъезда, — Прости, милочка, ничем помочь не могу, — улыбнулась Тамара Ивановна и двинулась вперёд. «Вы уже мне помогли», — промелькнула в голове мысль. Ксюша проскользнула внутрь. Найдя нужную дверь, она сделала пару глубоких вдохов-выдохов и нажала на звонок. Послышались чьи-то тяжёлые и громкие шаги. На лице само собой засияла улыбка при взгляде на любимую девушку. Стройные бедра красиво обтягивали пижамные шорты, огромная черного цвета футболка висела на девичьем бюсте, а на ноги были надеты пушистые домашние тапочки. Длинные волосы оттенка жидкого золота заметно растрепались словно со сна. Ульяна выглядела так по-домашнему нежно, что Ксюша не сдержалась и кинулась ей на шею, оставляя на ее щеках след от звонкого поцелуя. — Ксюша? — удивлённо протянула Ульяна, почему-то взволнованно взглянув внутрь квартиры, — Что ты тут делаешь? — натянуто улыбнулась она и шагнув на лестничную площадку, закрыла за собой дверь, — Гоша спит. — Разве твой брат не должен приехать завтра? — с удивлением поинтересовалась Ксюша, — Чёрт с ним. Уль, я так по тебе соскучилась. Прости за то, что накричала на тебя, а? — виновато улыбнулась она, и дождавшись кивка, потянулась к своей девушке, желая ее поцеловать. — Ксюш, иди домой, ладно? — дернулась та, и поцелуй пришёлся снова в щеку, — Мы с тобой завтра все обсудим, хорошо? — Не пригласишь меня на чашечку чая? — ухмыльнулась Ксюша, будто бы не слушая ее, — Я, между прочим, с десяти утра просидела на скамейке — тебя ждала. — Зачем? — спросила Уля, но поймав непонимающий взгляд брюнетки, быстро исправилась, — Ты могла позвонить. — Хотела поскорее помириться, — хмыкнула Ксения, — Мне без тебя было очень плохо. К тому же, я звонила много раз, но ты не брала, — и решила повторить попытку поцеловать Ульяну, но та слегка оттолкнула ее и прижалась спиной к двери. — Уль, скажи, ты не хочешь мириться или что? — нахмурилась Ксюша, не понимая того, что творится с её девушкой, — Если ты все ещё в обиде на меня, то вспомни, что инициатором ссоры была ты. Тяжело выдохнув, Ульяна скатилась по двери вниз. — Ксю, давай не будем, ладно? Дело не в этом. — Тогда в чем, Уль? Я пять часов просидела на холоде и сидела бы ещё дольше, если бы не Тамара Ивановна. Не хочу тебя винить, но именно ты заявила мне, что тебе все надоело, что тебе не хватает страсти и внимания. Я стараюсь, понимаешь? Осталось меньше полугода учёбы и я усиленно учу все, потому что хочу устроиться на высокооплачиваемую, хорошую работу, чтобы в будущем обеспечивать нас. Я стараюсь уделять тебе почти все свое свободное время и водить тебя в кино, кафе, но ты знаешь, что это стоит денег? Если бы я не устроилась на подработку, то мы бы вообще никуда не смогли ходить. Я очень люблю тебя и хочу сделать самой счастливой, понимаешь? На одном дыхании, почти скороговоркой выпалила Ксения и смерила Ульяну усталым взглядом. — Ксю, я тебя тоже… — почему-то виновато улыбнувшись, протянула та, но внезапно открылась дверь и послышалось весёлое: — Принцесса, ты чего там делаешь? Вздрогнув, Ульяна вскочила на ноги и повернулась лицом к двери. Не зная, как быть, она испуганно посмотрела на растерянную девушку. Дверь распахнулась, и улыбаясь, в одних спортивных штанах стоял не Гоша, а… — Мельников, — удивлённо выдохнула Ксюша. К горлу подкатил ком и желание выблевать свой обед усилилось. — Что… ты тут делаешь? — внезапно охрипшим голосом, поинтересовалась она. Тот хохотнул и, оставив на лбу Ульяны нежный поцелуй, пояснил: — Вообще-то мы не хотели, чтобы кто-то знал, но раз так получилось, то… — То что? — мелко задрожав, спросила Ксюша. — Я помню, что ты запретила мне заглядываться на твоих одногруппниц, но я не смог противостоять своему сердцу, — медленно, наблюдая за эмоциями брюнетки, начал Серёжа, и резко, но бережно схватив Ульяну за руку, продолжил, — Мы встречаемся, сестренка. Грянул гром и Ксения, которая боялась его до смерти, даже не шелохнулась. — Что с тобой, совенок? — испугавшись, Серёжа отпустил руку Ульяны и подался вперёд. Он заботливо убрал выбившиеся из причёски локоны сестры за ухо и прижал ее к себе, — Прости, я должен был сказать раньше. Слова давались неимоверно трудно, но, взяв себя в руки и вытерев кончиками пальцев поступившие слезы, Ксюша шёпотом протянула: — Сколько? — Больше двух недель, — внезапно подала голос Ульяна. — Больше двух недель? — стараясь не заплакать сильнее, уточнила Ксения. — Да, — кивнул Сергей, непонимающе уставившись на свою бледную сестру и не менее бледную девушку, — В чем дело? — только и успел он спросить, как подъезд оглушил громкий хлопок. — Ксюша, что ты творишь? — злобно прошипел Мельников, хватая первую за запястье и оттаскивая ее от Ульяны, щеку которой теперь украшал красный отпечаток. Отпечаток от руки брюнетки, — С ума сошла? — Сереж, не надо, — жалобно протянула белокурая и вздрогнула, поймав полный ненависти взгляд до этого бывших родными глаз, — Оставь нас, пожалуйста, одних. Ненадолго. — Принцесса, — мягко улыбнулся ей Мельников, чем вызвал едкий смешок со стороны разбитой сестрицы, — ты уверена? — Да. Не успела за Сергеем закрыться дверь, как Ульяна оказалась прижата к холодной каменной стене. Ледяные от волнения пальцы тут же сомкнулись на ее шее. Из горла сорвался испуганный писк, но она не стала предпринимать попытки вырваться и смиренно смотрела на Ксюшу, ожидая ее слов. — Ну, — ухмылка на бледных губах не сулила ничего хорошего, — каково шептать мне в трубку лживое «люблю», когда тебя в этот момент имеет мой брат? Больше двух недель, да? — сильные руки еще крепче сжали горло. — Отпусти, Ксюш, пожалуйста, — прохрипела Ульяна, чем заставила Мельникову дернуться, как от пощечины, — Ксюша! — Так и быть, живи, сучка, — с отвращением выплюнула Ксения и ослабила хватку, давая той возможность нормально дышать. — Ничего не хочешь мне сказать? — спустя нескольких минут молчания, поинтересовалась Ксюша и вопросительно взглянула в зелёные глаза напротив, — Как это началось? И вообще, тебя хоть немного совесть мучает? — Ты сама виновата, — фыркнула Ульяна в ответ, слегка придвинувшись к ней. — Сама? — не сдержавшись, прикрикнула Ксю, — Хочешь сказать, что это я толкнула тебя в кровать моего братца? Ты не охренела? — Нисколечко, — внезапно осмелев, протянула Ульяна, — А началось это в начале месяца. Мы прогуливались по парку, но затем пошёл сильный дождь и ты предложила переждать его у тебя. Дверь нам открыл накаченный красавчик. — И скольким «накаченным красавчикам» ты успела отсосать втайне от меня? — Только твоему симпатичному брату, — улыбнулась Ульяна, не без удовольствия наблюдая, как ее собеседница морщит нос, — прямо в тот день. В ванной, пока ты варила горячий шоколад. — Заткнись! — закричала Ксюша, — Закрой свой рот, я не желаю больше ничего слышать! — и попятилась назад. — Ты представила меня, как свою одногруппницу, солнце, и сказала, что нам необходимо закончить доклад по черт помнит какому предмету. Меня это задело. — Ты, блять, серьёзно? — ошарашено взглянув на Улю, выдохнула Ксения, — Задело? — Мне не хватало твоего внимания, а твой брат умеет заставить девушку ощущать себя особенной. — И что же он тебе такого сказал, что ты, забыв о том, что пару часов назад клялась мне в бесконечной любви, отсосала ему в ванной? — грустная улыбка растянулась на устах. — Уже неважно. Важно лишь то, что я совершенно внезапно полюбила его, по - настоящему. Мне было плохо без него, и я скучала по нему каждую минуту. Не хочется делать тебе ещё больнее, но мне так сильно были противны твои прикосновения, что я каждый раз, чуть ли не до крови терла себя мочалкой, как только приходила домой. Несмотря на то, что невероятно сильно хотелось свернуть ей шею, Ксюша продолжала терпеливо слушать ее. — Тебя хоть немного совесть мучает? — повторила она вопрос, который задала несколько минут назад, — Я ведь искренне тебя любила, а ты так просто меня передала. Уль, ты сама попросила меня скрывать наши отношения и вести себя как обычно в институте, потому что боялась осуждения. Ты сама плакала у меня на коленях, когда окончательно поняла, что твои родители — ярые гомофобы и никогда не примут твою нетрадиционную ориентацию. Я бы с лёгкостью могла рассказать своей матери, что люблю девушку и хочу связать с ней свою жизнь. Она бы просто пожелала нам счастья и все, но я и друзьям, и маме, и брату представила тебя только своей одногруппницей лишь потому, что ты так этого желала. Обещание самой себе не плакать перед Ульяной, было послано куда подальше. Слёзы крупными каплями скатывались по щекам и стекали с подбородка на пол. Хотелось курить. Ксюша пошарила по карманам в поисках последней оставшейся сигареты и выругалась, когда нечаянно её сломала. Наплевав на то, что новенькие джинсы могут испачкаться, Мельникова уселась на ступеньку и тяжело выдохнула. — Закурить не найдётся? — протянула она и удивилась тому, как звучал её голос. «Будто не мой — чужой», — пронеслось в ее голове. — Игноришь меня? — усмехнулась Ксения, взглянув на Ульяну, которая стояла напротив и смотрела сквозь неё, — Что же…сначала я хотела вас убить, но сейчас я, вроде бы, смирилась. Мне так сильно хотелось блевать от того, насколько это было мерзко — девушка, которую я любила всем сердцем, предала меня и за моей спиной: спала с моим братом в течении двух недель. После этого я навряд ли рискну начать с кем - нибудь встречаться. Теперь моё жизненное кредо, как и всех брошенных людей: любовь — дерьмо. — Мне жаль, — протянула Ульяна, подойдя ближе. — Не ври, а? По глазам вижу, что срать ты хотела на мои чувства, Уль, — хмыкнула Ксю и не зная, куда деть руки, начала соскребать потускневшую краску со стены. Пару минут они молчали, задумавшись каждый о своём. — Ксюш, пожалуйста, не говори ничего Серёже, — усевшись на ступеньку ниже, попросила Ульяна, — Я, конечно, не хочу ему врать, но, вряд ли, он обрадуется, когда узнает, что я одновременно встречалась с его сестрой и в то же самое время спала с ним. — Ты правда его любишь? — поинтересовалась Ксюша, и получив ответ в виде легкого кивка, продолжила, — Хорошо. — Спасибо, — тепло улыбнулась Ульяна. Она на миг засмотрелась на её искреннюю улыбку. — Ладно, мне пора, — тяжело выдохнула, очнувшись, она, когда открылась дверь и показался Серёжа в тех же серых спортивных штанах, но уже в футболке, — рада была повидаться, — и оттряхнув джинсы от пыли, зашагала прочь, но дойдя до второго этажа, вдруг весело прикрикнула, — Счастья вам, что ли. Ариведерчи! — Что это было? — удивившись поступку сестры, спросил Сергей, — И почему так долго? Я уже подумал, что вы друг друга поубивали. — Меньше знаешь — крепче спишь, — счастливо засмеялась Ульяна и, поцеловав парня в нос, соблазнительно протянула, — Как насчёт чая? — Не откажусь, — хохотнул Мельников, и закрыв дверь на замок, побрел за своей девушкой в спальню. «Ушла красиво, — хмыкнула Ксюша, глазами выискивая киоск, поскорее желая утопить свою боль в алкоголе, — Раз она с ним счастлива, то и я… счастлива», — и уверенно двинулась в поиски болеутоляющего.