Стая

      Он чувствует себя странно, как будто не на своем месте. Тот, другой, он словно дергает за ниточки — Сэм почти чувствует боль, когда ниточка натягивается. Мысли кажутся чужими: они короткие и простые. Еда. Охота. Сон. Безопасность. Стая. Отчего-то только «охота» и «стая» вызывают внутри какой-то отклик.       Сэм открывает рот, и из него вываливаются чужие слова, оставляя на языке гнилостный привкус. Он идет, но его ноги переставляет кто-то другой. Вожак.       Вожак — наперебой думают остальные, и Сэм неохотно присоединяется к общему хору.       Они все время куда-то идут, бегут, едут. Кажется, будто они от кого-то убегают. Сэм удивляется, что это может быть за чудовище, которого боится вся стая. Которого боится сам вожак.       В дороге они почти не едят, нет времени на охоту, и Сэм страшно голоден. Желудок скручивает тугим узлом, а вокруг постоянно так сладко пахнет едой…       Но вожак запретил нападать.       Безопасность. Стая.       Сэма часто клонит в сон, и не его одного, но вожак дергает за ниточки, заставляя тело шевелиться. Некоторые, самые слабые, падают и больше не поднимаются. Тогда у них есть еда — жесткая и невкусная, и плохо пахнет, — но надо жевать и глотать, чтобы идти.       Лучшие куски вожак забирает себе, чуть похуже отдает Сэму, потому что он сильный, он будет защищать стаю от чудовища, а прочим достаются остатки.       Потом они закапывают то немногое, что не сумела сожрать стая. Сэм сам кидает огромные камни, стараясь попасть внутрь развороченной грудной клетки, на раздробленные кости, из которых высосали мозг, заваливает листьями и ветками обгрызенный желчный пузырь — некоторые, самые голодные, пытались есть даже его, — и думает о соли, спичках и канистре бензина.       Наконец, когда они забираются совсем далеко, туда, где холодно и растут высокие деревья, вожак притаскивает свежую добычу.       «Это тебе», — говорит он Сэму и довольно отходит в сторону. Все мне? — недоумевает Сэм, но подходит. Еда крупная, крупнее многих, что ему попадались, ростом, наверное, почти с него, хотя трудно сказать, когда она лежит на земле.       Сэм садится на корточки, ниточка дергается, командуя: «убей!», и его рот наполняется слюной от запаха, от тепла бегущей под кожей крови.       Добыча приходит в себя, ворочается, находит глазами Сэма. «Сэмми…» — стонет она. Ниточка дергается, вожак приплясывает от нетерпения. Сэм подносит палец к виску добычи, где кровь все же выбралась наружу, смазывает немного, сует палец в рот и облизывает.       В голове проносятся странные образы, а ниточка натягивается до предела…       И лопается.       …чтобы тут же нетерпеливо протянуться к новому вожаку.       Еда. Охота. Сон. Безопасность. Стая.       Всегда.       Другой кричит, пучит глаза, но Сэм с легкостью отрывает ему голову и жадно лакает кровь из огрызка шеи.       Сэм в ужасе отбрасывает мертвую голову чудовища — его тошнит — и смотрит на Дина.