Из Сибири и снова в Сибирь - вторая сестра. Годы учебы.

Вернувшись в Москву и приступив к учебе, Толя, окунувшись в привычную жизнь с головой, сначала забыла обо всем: и о лете в Берлине, и о том, что она в этом Берлине решила для себя. Однако в одну из прогулок во время учебы Толя вдруг вспомнила все свои размышления. Толя знала, что ее сестра Мария, будучи классной дамой, предпочитает выводить девиц не в банальную кофейню, а на более интересные прогулки по городу. Толя помнила, что Мария всегда считала подобные походы в кофейню глупостью, которую не стоит повторять постоянно, и знала, как ее сестра всегда говорила, что, когда она обучалась в Смольном, ей не хватало именно прогулок по городу. Поэтому Толя с радостью шла в строе институток на берег реки, где девицам было предложено походить и полюбоваться красотами пейзажа поздней осени. Толя шла вместе с Людой и любовалась рекой, которая еще не начала сковываться льдом, но была по-осеннему прекрасна. Вдруг вдали Толя увидела женщину, которая просила милостыню. В момент девица вспомнила тот самый случай в Германии, когда в кабинете посла она увидела документы и бумаги о том, как плохо живет простой народ и как царь ничего не делает для того, чтобы этому простому народу стало лучше жить. Решив, что с Людой она может обсудить этот случай, девица начала разговор: - Смотри, Людка, приличные смоляночки парами ходят, а бедная женщина милостыню просит… Плавно перейдя к тому, что Толя узнала в Германии, девица сказала: - А вообще, Люда, конечно, царь плевать хотел на весь народ. И с этим надо что-то делать… Мы с тобой фрейлины, у нас больше возможностей для действий. Если та же Зойка не имела ничего подобного, то у нас все гораздо лучше. А то что это за дело, кто-то человека убил, а кто-то, как тетя Дуся, политикой занялся, а на каторгу оба попали. Так не должно быть! Знаешь, Люда, я отомстить хочу, не просто сделать стране лучше, но и отомстить. За Зойку, за маму с папой, за тетю Дусю… Да, я еще не знаю, что именно буду делать, но возможностей у меня гораздо больше, я же фрейлина, у меня доступ во дворец есть, как-никак! Ну не должны крестьяне голодать, не должны сыновья из простых семей уезжать на заводы, потому что дома в деревне престарелые родители да малолетние дети от голода помирают! Да что там престарелые, вот моей маме пятьдесят шесть лет и она считается просто обычной женщиной, а в той же деревне уже в сорок баба себя старухой считает! Вот скажи мне, Люда, разве это нормально? Разве должны крестьяне так жить? Разве могут у рабочих из получки высчитывать штрафами половину зарплаты? Не должно так быть, не должно… Переведя дыхание, Толя сказала: - Не знаю, к чему я это тебе рассказываю… Просто Линке рассказать я это не могла, она бы еще обиделась, что я в отцовском кабинете полазила, леди Василенко еще не поймет, она же у нас сильно правильная да и вообще, странная, а ты мне кажешься наиболее вменяемым человеком… Вдруг Толя вспомнила ситуацию, произошедшую сегодня несколькими часами раньше. Так как девице надоели комментарии сестры о том, что она хочет получить золотой шифр, однако, за последние две недели не получила ни одного высшего балла, поэтому Толя решила исправить это недоразумение. Получив высший балл на уроке немецкого, Толя подошла к Марии и сказала: - Все, Манечка, как ты и просила, двенадцать баллов получены. Вот только в чем проблема, не нужен никому этот золотой шифр. Разве что в виде пропуска на каторгу, говорят, на каторгу без золотого шифра из Смольного не берут. Однако, сама понимаешь, я туда не стремлюсь попасть, поэтому мне он без надобности. Ну разве что маму порадовать или вместо брошки носить. - Иди в дортуар, - улыбнувшись, отмахнулась Мария. Теперь же, после фразы о том, что она хочет отомстить за близких ей людей, эта мысль о том, что без золотого шифра Смольного не берут на каторгу, слегка испугала Толю. "Нет, все будет хорошо", - подумала девица, - "Просто не стоит накручивать себя". Прошло несколько дней. Известие о том, что новая начальница решила сводить выпускниц в госпиталь ради помощи больным, Толя восприняла равнодушно. С одной стороны, Толя просто ненавидела все добровольно-принудительные благотворительные мероприятия, а, с другой стороны, мысль о том, что некоторым ее одноклассницам, которые совершенно не знают жизни, было бы полезно расширить свой кругозор, убедила девицу в том, что она не должна срывать этот поход. Толе, как человеку, родившемуся и выросшему в семье медицинских работников, эта экскурсия была совершенно неинтересна. «Сначала проведут по госпиталю, потом дадут какие-то задания», - подумала Толя и, выбрав удобный момент, отстала от группы. Кроме того, Толя знала, что в медицинских учреждениях спирт, обычно, не слишком подотчетен и вполне можно взять немного этой жидкости на свои цели. Однако девице хотелось найти хоть кого-то, кто бы смог ее подтолкнуть к этому поступку и убедить в его правильности. Увидев Лину, которая сидела на подоконнике, Толя немало обрадовалась. - Линка! – воскликнула Толя, - Как же здорово, что я тебя увидела! Может, побухаем? Присев рядом на подоконник, Толя сказала: - Это мероприятие надо было добровольным делать, ну скажи ты мне, зачем мне, человеку из семьи медицинских работников, идти в госпиталь? Что я, не видела всего этого? Да я из разговоров мамы с папой чего только не знаю! И умею, кстати, гораздо больше того, что сейчас там показывают! Посмотрев на Лину, Толя хитро улыбнулась и сказала: - Кстати, Линка, в медицинских учреждениях спирт, обычно, находится в широком доступе и неподотчетен. Так что есть предложение, найти какие-нибудь стаканы, пару штучек, налить туда водички, а потом слить спирта. Побухаем хоть, а то скука смертная! Чуть позже сидя с Линой на подоконнике уже с водкой в стаканах, Толя сказала: - Ну что, Лина, давай выпьем за будущее нашей медицины! Чтобы делали перевязки людям не неграмотные институтки, половина из которых крови боится, а те девушки, которые окончили курсы медсестер и гораздо грамотней вон тех девиц, которые, бинтуя палец, целый бинт на него наматывают! Сидеть на подоконнике стало гораздо интереснее. Толя сбегала вдаль по коридору и вернула на место стаканы, а потом, не обращая внимания на врачей и сестер милосердия, которые явно осуждающе смотрели на двух благородных смолянок, девица села на подоконник, болтала ногами и сказала: - Кстати, Линка, хорошая это профессия! Везде востребован будешь, хоть в Москве, хоть в Сибири. Тем временем, Мария Игоревна заметила, что Толя и Лина куда-то запропастились. Прекрасно понимая, что именно эти девицы, скорее всего, не заблудились, а что-то затеяли, Мария пошла искать Толю и Лину. Увидев, что девицы сидят на подоконнике и уже пьяные, Мария немало возмутилась. - Вернемся в Смольный – обе будете наказаны! – воскликнула Мария, - В госпитале бухать решили! Понимая, что она не может ни вернуть девиц обратно – они уже были пьяны и только опозорили бы весь институт, ни оставить на этом подоконнике, Мария сказала: - Пойдемте на улицу, будете сидеть на лавочке, потом за вами зайду. С лавочки никуда не уходить. Мысль о том, что они попались, немало огорчила Толю. «Да сколько можно уже попадаться, надоело», - подумала девица. Вдруг Толе пришла в голову мысль о том, что если они сбегут – это будет наиболее правильным выходом. Быстро соскочив с подоконника, девица потянула за собой за руку Лину и побежала. - Куда по госпиталю бегать, остановились! – почти крикнула Гуляева и побежала вслед за ними. «Опозорят и институт, и меня», - подумала Мария, - «Выгонят меня потом с работы. Ну и ладно, адвокатским делом снова займусь». - Толя, стоять, если меня из-за тебя выгонят с работы, сама пойдешь работать, чтобы было, на что жить! – добавила Мария, продолжая свой забег по коридорам. Мария пробежала за девицами до самого низа и упустила их обоих из виду. «Сейчас будут ходить по окрестностям и только портить впечатление о Смольном», - подумала женщина и решила позаглядывать в двери. Толкнув пару дверей, Мария поняла, что они заперты. «Они пусты или Толя с Линой там заперлись?» - подумала Мария, - «Не узнаешь же это никак». Постучав наугад в пару дверей и не услышав ответ, женщина окончательно убедилась в том, что идея поисков глупая. «Только дурой себя выставлю», - подумала Мария и решила выйти во двор, вдруг именно там прятались девицы. Во дворе, как это было нетрудно догадаться, Мария не встретила никого. Обойдя на всякий случай здание госпиталя вокруг, женщина тоже никого не увидела. «И где мне их теперь искать?» - подумала женщина, - «Вернусь в институт без двух девиц и узнает это начальница – проблем будет немало. А если вдруг с Толей или Линой что-то случится, и уволят сразу, и буду виноватой себя потом чувствовать, что не уследила». Вдруг внимание Марии привлекла к себе фигурка сидящего человека на противоположной стороне улицы. «Толя?» - подумала Мария, присмотрелась и уже точно решила, - «Точно, Толя». Подойдя к сестре, Мария спросила: - Где Лина? - Откуда я знаю, Манечка, ты же нас напугала, вот она и сбежала, - ответила Толя. - Замечательная идея выставить именно меня виноватой в этом, - сказала Мария, - В общем, Толя, слушай меня внимательно. Сегодня вы с Линой остаетесь без ужина. Найдешь Лину и вернетесь обе к остальному классу – так уж и быть, прощу вас. Все понятно? - Да все мне понятно, непонятно то, где я тебе Линку искать буду, - проворчала Толя. - А это уже не мое дело, - ответила Мария, - Удачи в поисках. «Вот вредная», - подумала Толя и нехотя вернулась в госпиталь, - «Вот где я тебе Линку найду, негде ее искать. Проще сразу идти в лавку за пирожками, чтобы потом вечером чай попить». Вернувшись в госпиталь, Толя недоуменно посмотрела по сторонам. Где искать Лину, девица не представляла. «Манька ее найти не может, а я как ее найду?» - подумала Толя и решила, что будет правильнее, если она сейчас пойдет в лавку и купит себе пирожков. «Линка сама в институт вернется, найдет дорогу, не маленькая», - подумала девица, идя по улице. Зайдя в первую попавшуюся лавку, Толя увидела, что там продают вполне неплохие пирожки с картошкой. Купив себе несколько штук, девица съела их прямо в лавке, а потом запила морсом, купленным прямо там. Немного подумав, девица купила еще по несколько пирожков себе и Лине на ужин. «Ну а теперь можно и в госпиталь идти», - подумала Толя, - «А, может быть, Лина сама вернется или уже вернулась. Это будет вообще здорово». Порадовавшись тому, что она, как минимум, интересно провела время, пока ее одноклассницы занимались перевязками, Толя прошлась по первому этажу. Вдруг внимание девицы привлек стук, доносящийся из одного кабинета. «Что они стучат? Совсем с ума посходили? Это больница, вообще-то, а не дурдом», - подумала Толя. Вдруг на ум девицы пришла неожиданная мысль: а не палата ли это для душевнобольных? «Нет, душевнобольных в другой больнице, обычно, держат», - подумала Толя, - «Или, может, кого-то вычислили, заперли и он ждет в госпитале отправки в психушку?» Любопытство не давало девице покоя, поэтому Толя решила подойти к двери поближе. Вдруг услышав за дверью голос Лины, девица немало изумилась. - Линка, ты чего орешь, выбраться, что ли, не можешь? – удивленно спросила девица. Узнав, что дверь не открывается, Толя задумалась. Идти к сторожу за ключом девица не хотела, тем более, Толя не представляла, где может быть ключ. «Да хоть где он может быть», - подумала девица, - «Хоть у сторожа, хоть у заведующего отделением, хоть в ординаторской. А вот как мне Линку выручать? И как она туда попала?» Постояв с пару минут в растерянности, Толя сначала хотела открыть дверь шпилькой. Осмотрев замок и увидев, что такой вряд ли сможет открыться – это не замок, который висел на амбаре дома у родителей и легко открывался хоть шпилькой, хоть заостренной палкой, девица огорчилась. Мысль о том, чтобы выбить дверь Толя тоже решила отбросить – она бы не смогла это сделать из-за того, что не обладала такой силой. Вдруг по коридору прошла какая-то женщина. - Вы бы не могли помочь выйти людям из кабинета? – спросила ее Толя, поняв, что это ее последний шанс, чтобы не идти к сторожу и не бегать по всей больнице. - Опять замок заклинило, - то ли сама себе, то ли девице сказала сестра милосердия, - Сейчас открою. Пока Толя ждала того момента, что Лина сможет выйти из кабинета в коридор, девица сказала подруге: - Все, Линка, надо идти к нашим, Манька сказала, что если я тебя не верну, она нас обоих без ужина оставит. Я даже пирожков на этот случай купила, боялась, что так не смогу тебя встретить. А так мы вернемся, она увидит, что я тебя привела, и простит, не будет строить из себя вторую тетку Ганну, выражаясь Манькиными же выражениями. Тем временем, класс уже возвращался обратно и Мария Игоревна так и недосчиталась Толи и Лины. «Хоть к начальнице их веди, да толку от этого не будет», - подумала женщина. Спустившись вместе с классом вниз, Мария еще раз огляделась по сторонам и не увидела там никого. «Ну все, девочки, сами виноваты», - подумала Мария и решила вести класс в институт без двоих девиц. В последний момент глядя по сторонам женщина вдруг увидела Толю и Лину. Сказав классу подождать, женщина подошла к институткам. - Совсем с ума сошли? – возмущенно спросила Мария, - Пить в госпитале, бегать как две лошади по этажам. А тут, вообще-то, больные лежат. Ни стыда, ни совести! - Манечка, зато я тебе Линку нашла, - ответила Толя, - А ты сказала, что если я найду Линку, ты нас простишь и наказывать не будешь. - Толя, я свои слова держу, наказывать вас с Линой не буду, но то, что вы устроили – недопустимо, - сказала Мария, - Вы что себе позволяете? - Бес попутал, - уже гораздо свободнее ответила Толя, поняв, что все обойдется. - Вставайте в строй, - сказала Мария, - Пока вы шлялись, где попало, девочки могли попробовать себя в роли сестер милосердия. - Манечка, - не выдержала Толя, - Вспомни, кто мои родители: я и первую помощь оказать могу, и с лекарствами посоветовать. Так что не нужны мне никакие подобные уникальные возможности. Быстро вернувшись в строй, Толя сказала Лине: - Повезло, обошлось. Я же говорила, Манька – человек адекватный, слова свои держит.