Небо

Летние вечера — они обычно теплые. Светит яркое солнце, озаряя все вокруг, двор утопает в его лучах, а люди морщатся — слишком много! Закат приходит поздно — это, конечно, где посмотреть, но в Питере так точно, с его белыми ночами; после заката почти сразу — не успеешь оглянуться — наступает рассвет. Ночью, безусловно, темно — но не долго, мрак не успевает за пару часов окутать зыбкой пеленой город, и к утру — раннему, часам к трем-четырем, его сдувает, как пыльцу с цветов, а на смену бледно-золотой луне приходит пышущее, румяное солнце. Но так бывает не всегда и не везде. Если днем жарко, температура может идти на спад в темное время суток, а потом опять повышаться. В любом случае, погода непредсказуема, и не стоит полагаться только на прогнозы метеорологов, потому как они тоже оказываются ошибочны временами. Когда уходишь далеко и надолго — стоит захватить с собой что-нибудь, что можно накинуть, чтобы не смотреть потом на своего спутника с растерянным видом, явно намекая на то, что от его куртки ты бы не отказался. — Я говорил тебе, бля, что вечером будет холодно. И кто меня слушал? Никто меня не слушал, — недовольно фыркнул Хованский, вытаскивая из широкого ранца специально припасенную кофту на молнии, легкую, накидывая Диме на плечи. Для такой погоды — в самый раз. — Ну-у, не так уж тут и холодно… Просто для футболки — не самое то, — хмыкнул тихо он, отводя взгляд и благодарно кутаясь в предложенную толстовку, чувствуя, как согревается все тело — кроме, разве что, вечно мерзнущих пальцев. Юра говорил, что это плохое кровообращение, а сам Ларин отвечал, что ему стоит пойти нахуй. Заметив, как Дима мнет руки, мужчина закатил глаза и, взяв чужие ладони в свои, притормозил слегка — они все равно были во дворах, где их вряд ли могли заметить посторонние — и начал согревать теплым дыханием, придерживая за запястья — вроде бы и широкие, обычные, но кажущиеся Юре отчего-то даже стройными и изящными. Не как у какой-нибудь аккуратной девчушки от сорока пяти и ниже, но так даже лучше, наверное. — От тебя несет чем-то знакомым… — прищурился Дима, растерянно глядя на Хованского и не противясь такому жесту с его стороны — становилось действительно теплее. — Сигаретами? — усмехнулись ему в ответ. — Мятными леденцами, — покачал головой мужчина, выдохнув со смешком. — Пойдем давай, а то сам замерзнешь, пока стоишь. — Это я перебивал сигареты, — пожал плечами Юра, беспечно глядя в небо, придерживая чужую ладонь и двигаясь дальше. Они подходили к дому, и Хованский почему-то не торопился возвращаться. А смысл? Они могут гулять хоть всю ночь — планов на завтра нет, кроме съемок, которые можно начать в любое время дня, настроение, вроде как, прекрасное, да и не устали еще оба, а Дима, если устанет, хоть и не скажет, но по нему будет видно. — Ты у меня, значит, курильщик? — протянул задумчиво Ларин, уловив чужой взгляд и устремив свой туда же, на кучерявые облака, мирно плывущие куда-то вдаль, мягкие такие, воздушные, похожие на огромные куски сахарной ваты с клубникой. Солнце догорало на горизонте, но небо по-прежнему было светлым — ночь никак не хотела вступать в свои права. С характерным «Я щас» Юра убежал в подъезд зачем-то, а, вернувшись, присел на лавочку, рядом с Димой, вытащил из чехла гитару и коснулся ладонью деки, любовно проводя выше, по грифу. — Не только. Еще гитарист, — важно подметил он, наигрывая незамысловатую мелодию, методично перебирая пальцами по натянутым нейлоновым струнам и завывая тихо себе под нос. — Ты как школьник, — вынес свой вердикт Дима, ухмыляясь. — Ветер в голове… — А я влюбленный во всех девчонок своего двора? — фыркнул Хованский, подкручивая колки. — Ну, нет, это не так работает, Димочка. Я немного не по девчонкам, получается, и ты тому — конкретное подтверждение. Но если ты про «распахнутое настежь небо», то тут я с тобой полностью согласен. — Да я вообще не про это, придурок, — прыснул мужчина, пихнув его в плечо. — И я тоже. Я просто… Забей, — он махнул рукой, продолжая то и дело зажимать какие-то аккорды в случайном порядке, сгорбившись над инструментом и поглядывая на Ларина. Тот поупрямился немного, но все же подсел ближе, опустив голову Юре на плечо и расслабленно пялясь куда-то вдаль, украдкой рассматривая сосредоточенное лицо Хованского. — А может и про это… Во всяком случае, небо и правда красивое. — Ты, вроде как, тоже. На это Дима отвечать не стал, только улыбнувшись и снова легонько пихнув мужчину коленом.