Доминировать

Слэш
NC-17
Завершён
197
Пэйринг и персонажи:
Размер:
5 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
197 Нравится 19 Отзывы 29 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Юра целует Отабека страстно, влажно, проталкивая свой язык в рот Алтыну, проводя по деснам, небу, встречаясь с его языком. Отабек стонет и медленно движется к кровати, что, к счастью, стоит неподалеку. Юра толкает Отабека на скользкое золотистое покрывало кровати, помогает снять футболку и джинсы, мимолетно оглаживая рельефные плечи и бедра, оставляет его в одних боксерах. Отабек предвкушающе улыбается, щурит узковатые черные глаза, извивается, елозит тазом по кровати, и Плисецкий безбожно спиздел бы, если бы сказал, что его это не возбуждает. Отабек пытается коснуться Юры, который стоит рядом, гордо выпрямившись, с явно читаемой похотью в глазах смотрит на своего парня: возбужденного, открытого, явно жаждущего прикосновений и ласк. Тот пытается приподняться, коснуться Юры, стянуть с него одежду тоже, но от толчка в грудь падает обратно на постель. — Сегодня я хочу попробовать кое-что новое, — резко произносит Юра. Он старается не показывать волнения, подходит к прикроватной тумбочке, что-то вытаскивая. «Подготовился», — мелькает в голове Алтына. Юра подходит к кровати и глядит на Отабека, тот немного растерян. В голове Юры уже давно зрела эта идиотская (почему нет) идея: подчинить Отабека, заставить его просить. Юра не хочет унижать, самоутверждаться за счет человека, который ему ни в чем не откажет; он хочет доминировать, разрывая саба на кусочки, побуждая его довериться полностью. Правда, проблема лишь в том, что Плисецкий никогда не практиковал БДСМ, да, он трахается с Отабеком чуть ли не каждый день, но не каждый день он хочет заставить его умолять. Юра собирается с мыслями: действовать по плану, давно намеченному в голове, а потом — как получится. Юра усмехается своим мыслям. — Если я попрошу тебя встать на колени… — четко, пытаясь, чтобы не дрожал от волнения голос, начинает Юра. — Лучше прикажи, — сбивчиво шепчет Отабек, облизывает пересохшие губы, с дерзким вызовом и одновременно с какой-то нежностью смотрит на Плисецкого. Проводит кончиками пальцев от одного соска к другому, к пупку, задевая подушечками жесткую темную дорожку, а после — к резинке боксеров. Снова кончиком языка облизывает слегка припухшие от поцелуев губы и улыбается сногсшибательной, хитрой улыбкой. Похоже, идея Юры пришлась Отабеку очень даже по вкусу. «Была бы не по вкусу — съебался бы уже в туман», — проносится в голове Юры. — Встань на колени. — Теперь и правда не просьба — приказ. Отабек приподнимается на кровати и становится на колени. Он заглядывает в глаза Плисецкому, разглядывая там мелькающие огоньки желания, похоти, власти. Слегка откидывает голову, показывая свою охуительную шею. Юра нервно облизывает губы, касается лица Отабека. Целует развязно, шаловливо, но не позволяет углубить поцелуй: слегка кусает Отабека за губы, отчего тот недовольно вскидывает ладонь и пытается коснуться Юры. Но и эта возможность пропадает: Плисецкий заводит его руки за спину, удерживая запястья. Юрий чувствует приятный жар внизу живота, который медленно движется к члену. Чувствует, как небольшое, казалось бы, возбуждение медленно перерастает в причиняющую ощутимый дискомфорт эрекцию. В голове на долю секунды пропадают мысли. Юра отрывается от шершавых губ Беки, скользит влажными поцелуями по линии челюсти, широко проводит мокрым языком по наждачно-шершавому подбородку, слегка прикусывает, вызывая тихое, но отчетливое: «Блять». Юра продолжил бы его мысль словами: «На что я подписался, епта». Юре грустно, что пропадает хороший подъеб, но ему не хочется портить такой момент. Плисецкий переходит на шею, целует, прикусывает, зализывает, снова целует. Отабек томно вздыхает и извивается, выгибает спину, подставляя больше кожи под поцелуи. Юре это доставляет удовольствие: заставлять Отабека просить, стонать, умолять. Он отрывается от сводящей с ума кожи Беки и берет в руки одну из вещей, что достал из тумбочки, положив на край кровати. Снова смотрит в глаза Алтыну, как бы спрашивая: «Все в норме?». Получает одобрительный кивок. Юра аккуратно подносит что-то, что оказывается черным галстуком-бабочкой, к шее Отабека и надевает, проводя пальцами по шее. Отабек тянется ближе к ладоням, но Юра их быстро убирает. Любуется пару секунд и ухмыляется. — Всегда мечтал тебя отыметь в галстуке-бабочке, — отвечая на немой вопрос Отабека, тихо произносит Юра и, как кажется Отабеку, чертовски сексуально прикусывает губу. После берет вторую вещь, вытащенную из той же тумбочки. Черная широкая атласная лента. Юра завязывает глаза Отабеку, лишая его одного из важнейших органов восприятия, — и тем самым обостряя остальные. Закончив, Юра снова толкает Отабека на кровать, тот послушно укладывается головой на заранее подложенную подушку. Плисецкий любуется открытым, послушным, на время лишенным возможности видеть Отабеком. Юра прекрасно понимает, что Алтын не сможет увидеть ни одного его движения, действия. Он может только представить, предвосхитить. И это ещё больше заводит, получше виагры и просмотра порно. Юра медленно опускается на кровать, чувствуя, как она постепенно прогибается под весом двух тел, неспешно, грациозно, будто кошка, движется к бедрам Алтына. Контраст оголенной кожи и ткани одежды Юры отлично ощутим Отабеку. И Юра это знает. Ему это нравится: быть недоступным, одетым, закрытым и непредсказуемым. Он наклоняется, целует подбородок, шею, щеки и нос, намеренно не касаясь губ Отабека. Слегка двигает бедрами, задевая (пусть и через несколько слоев грубой ткани) пахом возбужденный член Алтына, отчего тот громко втягивает в себя воздух, ерзает, комкает покрывало под влажными пальцами и пытается вскидывать бедра в такт движениям Плисецкого. Юра медленно проводит кончиком указательного пальца по шее, слегка надавливает на кадык, а после, немного оттянув резинку галстука, отпускает, с характерным звуком больно ударяя по тонкой коже шеи. Отабек закидывает голову, открывает рот в немой мольбе и приподнимает таз, вжимая бедра в бока любовника, пытаясь получить больше, больше касаний. Плисецкий снова оттягивает резинку галстука, чувствует, как напрягается в ожидании боли Бека, как у того напрягаются желваки, но не отпускает ее, а проникает языком в щель между галстуком и шеей, зализывая ударенный и оттого покрасневший участок кожи. Отабек хрипит, стонет, матерится и просит не останавливаться. Да Плисецкий и не планировал. Он оглаживает руками бока, бедра, то и дело напрягающийся живот Алтына, целует, кусает, лижет ключицы. Крутит меж пальцев сначала один сосок, потом другой, слегка их оттягивает, заставляя Отабека хрипеть, дергаться и глотать воздух большими глотками. Спускается горячими, страстными поцелуями к плоскому подкачанному животу, к резинке трусов. Проходится поцелуями по подвздошным косточкам, оттягивает зубами резинку боксеров. Поднимает глаза на Алтына. Тот мечется по постели, стягивает пальцами покрывало. Юра слезает с Отабека, опускается на пол. Снимает с Алтына белье, отшвыривая его подальше. Любуется картиной и чувствует, что возбуждение, которое уже давно давало о себе знать, теперь стало еще сильнее. Юра кладет руку поверх своего паха, пытаясь оттянуть узкие брюки. — Перевернись на живот, — звучит приказ Плисецкого. Алтын безропотно подчиняется. Юре это нравится: беспрекословное подчинение, полное доверие. Доверие, — наверное, самая важная составляющая в таких вещах. Ведь не каждый разрешит завязать себе глаза, а после делать с его телом все, что угодно и, наконец, оттрахать до фейерверков в голове. Именно это Отабек позволяет творить Юре. Он позволяет разорвать его на мелкие кусочки, позволяет сделать из его тела один оголенный нерв, позволяет себя отыметь. Юра наблюдает несколько секунд за Отабеком. Смуглая кожа, широкие плечи, красивый изгиб бедер, невъебенная задница, которую хочется трахать до тех пор, пока ее владелец дважды не попросит о пощаде. Юра устраивается меж разведенных ног Алтына, разводит руками его ягодицы. Наклоняется, проводит языком по сжатому колечку мышц. Видит, как Отабек напрягается и встает в коленно-локтевую позу (Юра вовсе не против), слышит, как издает тихий и жадный всхлип. — Я хочу, чтобы ты не сдерживался, — приказывает Юра. Алтын слушается. Плисецкий снова проводит языком, уже сильней, а после надавливает и проникает внутрь, вырывая громкий несдержанный (как и хотел Плисецкий) стон у Алтына. Он начинает несильно подаваться бедрами в ритм движений языка, пытаясь глубже на него насадиться, достать до той-самой-заветной-точки. Но Плисецкому это не нравится, он сжимает ладонями ягодицы Алтына, слегка царапая крепкими ногтями. Наверняка завтра появятся едва заметные маленькие, как и его пальцы, синяки и неглубокие и недлинные царапины. Силой удерживает бедра и рычит. Алтын подчиняется не высказанному словами приказу. Юра медленно, размеренно трахает его языком, прикусывает тонкую чувствительную кожу зубами, оглаживает ладонями поясницу, иногда отрывается, чтобы ощутимо укусить за бедро, сжимает руками округлые ягодицы, трется о покрывало пахом в попытке унять собственное сильное возбуждение. — Юра, блять, трахни меня уже, прошу, — уткнувшись лицом в подушку, шепчет Отабек. Юра лишь мычит отрицательно — сильно и протяжно, отчего по телу Алтына проходит легкая вибрация. А после продолжает двигать языком, добавив к нему щедро смоченный в собственной слюне палец. Юра знает, что Отабек неплохо-таки растянут, но, сука, как же ему нравится вновь и вновь проникать в него пальцами, гнуть их во все стороны, задевать простату, заставляя кричать, срываясь до хрипоты. К одному пальцу скоро присоединяется второй. А после Юра вовсе отстраняется, выпрямляется, убирая лицо от задницы Отабека, оставляя в нем только свои пальцы, которых уже три. Юра скользит пальцами туда-обратно, слушая непрекращающиеся всхлипы и скулящие постанывания Алтына, до предела выгнувшего поясницу. Юра вытаскивает из Отабека пальцы, тот разочарованно стонет. — Повернись на спину и сними повязку. Хочу, чтобы ты видел, как я тебя трахаю, — произносит Юра, встает с кровати. Он торопливо стягивает одежду, отмечая, как Отабек снимает повязку с глаз. Тот слегка щурится, заново привыкая к свету в спальне. Юра стягивает белье, освобождая от плотной ткани свой сильно возбужденный, давно сочащийся смазкой член. Видит, как Отабек с наслаждением его разглядывает, довольно жмурится, улыбается. Юра снова опускается на кровать, скользит руками по телу Алтына, ощущая под пальцами горячую кожу. Юра наклоняется ко рту Отабека и оставляет легкий поцелуй. Переходит к шее (у Отабека очень красивая; Юры слабое место), оттягивает зубами галстук, целует, скользит языком по разгоряченной коже, чувствует, как заполошно грохочет под губами пульс. Отабек боится Юру раздразнить, поэтому не шевелится и даже дышать старается незаметно и через раз. Юра отрывается от шеи Алтына. — Разведи ноги, милый. Позволь мне тебя трахнуть и не смей закрывать глаза, — шепчет Юра на ухо, слегка прикусывая мочку. Тянется к тумбочке, достает завалявшуюся там смазку. Алтын повинуется, сгибает ноги в коленях, слегка приподнимает бедра, пока Юра подкладывает под поясницу подушку. Плисецкий устраивается между разведенных ног. Наносит немного холодной смазки на ладони, растирает и горячо дышит на свои руки, слегка разогревая ее. Проводит пару раз ладонью по своему члену, нанося лубрикант. Плавно и очень медленно входит в Отабека. Всего на пару сантиметров, но ощущения отпадные, охуительные, Юра не знает, как их еще описать, у Юры брови собираются домиком и в горле моментально становится сухо, как в Сахаре. Он хочет сорваться на бешеный ритм, хочет быстро и сильно вколачиваться в Отабека, то выскальзывая из него почти до конца, то с недвусмысленно-пошлым хлюпаньем подаваться вперед, до упора, до боли, так, как им обоим нравится. Но он так хочет, чтобы Отабеку было его мало, чтобы он просил его, хочет, чтобы взмыленный и дрожащий Отабек стонал его имя, заглядывая ему в глаза, просяще елозя бедрами и не осмеливаясь насаживаться глубже. Юра прекращает толчки и делает пару круговых движений бедрами, качает ими из стороны в сторону, зная, что сейчас трет простату, что от подбрасывающей вспышки Алтын сожмет его мышцами изо всех сил. Пиздец, он готов сейчас разорваться на атомы от удовольствия. Он стонет, заглушая стоны и просьбы Алтына. — Бля, отъеби меня сильнее, я же щас кончу, — сквозь всхлипы шепчет Отабек. — Не смей раньше меня, — обрывает его Юра. Отабек готов подчиняться, готов не кончать, лишь бы Юра был доволен. Сегодня Юра правит бал. Плисецкий продолжает двигаться медленно, намеренно стараясь не сильно задевать простату, а потом резко входит, с силой задевая напряженный бугорок, и быстро выходит почти весь. Продолжает такую пытку над Отабеком и любуется полученным результатом: Отабек начинает выкрикивать его имя, мешая его с различными матами и просьбами, незаметно для себя переходя с русского на казахский. Наконец, Юра решает миловать Алтына: находит нужный ритм и угол, который доставляет обоим удовольствие, и начинает двигаться, при каждом новом толчке проезжаясь по чувствительному месту. Юра чувствует приближающуюся разрядку, неотвратимую и оглушающую, глядит в одурманенные от явного удовольствия глаза Беки и продолжает движения, теперь хаотичные и совершаемые ими двумя. В голове взрывается что-то: петарды, фейерверки — плевать. В горячем животе что-то скручивается и связывается в узел, прежде чем расслабиться и развязаться. Все тело напрягается, а потом расслабляется, становится мягким и непослушным, словно состоит из разварившихся макарон, дрожит. Из мозга уходят все мысли. Рот даже не открывается, выпуская новый громкий стон, отчего тот больше напоминает довольное мычание. Юра кончает в Отабека и заваливается на него, чувствует себя набитой ватой куклой, пытается выровнять дыхание и собрать мысли в кучку. Он выходит из задницы Алтына, укладывается рядом на постель. Проводит пару раз ладонью по возбужденному, невыносимо долго жаждущему разрядки члену Отабека. Он напрягается, крепко зажмуривает глаза и хмурит брови, и выдыхает облегченно, наконец-то дождавшись. Юра еще сильнее сжимает в ладони член и чувствует, как по пальцам и дальше по руке стекает теплая, липкая, вязкая сперма. В голове все устаканивается, приходит в норму. Отабек поворачивает голову к Юре, заглядывает в глаза. Мечтает о нежном поцелуе, но не очень на него надеется. Юра потягивается, улыбается и лениво шепчет: — Ты был охуенен, невъебенен и пиздат, Бек. — Это все потому, что у меня чертовски охуенный доминант, — смеясь, парирует Отабек. Юра слегка смущается и целует Отабека, на этот раз аккуратно и глубоко. Это был первый его опыт в доминировании. Первый раз определенно удался, в этом Юра точно уверен. И в том, что Беке понравилось, уверен тоже. Он потом сам попросит повторить при любом удобном случае. О, у Юры таких удобных случаев будет еще пиздец дохуя.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.