— Бедняжка… У неё был сильный жар, — неторопливо произнесла пожилая женщина в белом чепце, одетая в серое платье. — Её состояние было безнадёжно. Это чудо, что маленькая родилась…
Строгая дама держала в руках большой свёрток. Она слегка развернула пелёнку, показав гостю маленькое красное личико младенца. Ребёнок пронзительно кричал.
— Можно я возьму её? — спросил мужчина и тут же встретился с недоверчивым и презрительным взглядом соседки мисс Маргарет Смит. Суровая складка между её бровей стала ещё заметнее.
— Да, — язвительно ответила она и нехотя протянула ему туго запеленутого младенца, озвучив при этом ехидную тираду: «Если честно, я не ждала внезапного появления отца ребёнка и уже собиралась отнести её в приют. Я и сейчас думаю, что лучше бы я уже это сделала. Представляю, какая судьба ждёт вашу дочь с вами, господин пират!»
Гектор ничего не отвечал этой сварливой женщине. Ведь только она могла рассказать о событиях последних дней. «Чёрная Жемчужина» вновь пристала к берегам Сен-Мартена, спустя чуть более девяти месяцев. Барбосса сразу же отправился на знакомую улицу и увидел там странную картину: у дома мисс Маргарет верхом на лошади стоял какой-то офицер и приглядывал за тем, как рабочие мужики выносили оттуда старенькую мебель и прочую утварь, которой было совсем немного. Гектор дождался, пока военный скроется из виду и уедет телега с меблировкой, и постучался в соседний дом. Ему открыли две дамы. Они с удивлением вытаращили глаза на пирата и переглянулись. Барбосса вежливо поздоровался и спросил, где мисс Маргарет Смит. Одна женщина опустила глаза, а другая выступила вперёд.
— Мисс Смит умерла позавчера, — равнодушно ответила женщина на вопрос Барбоссы, по виду старшая, осматривая мужчину с ног до головы оценивающим взглядом. — Проходите. Возможно, у нас кое-что для вас есть.
— Да, да! Точно он, — подтвердила другая. — Это он ошивался с ней рядом!
— Об ушедших либо хорошо, либо ничего! — многозначительно изрекла старшая и пустила ещё один неодобрительный взгляд в сторону незваного гостя. — Маргарет была набожной и честной женщиной…
Гектор, совершенно растерянный от этой неожиданности, не знал, что ответить. Он был поражен новостью, в которую было трудно поверить. То была правда. Горькая правда. Маргарет больше нет. Она ушла слишком рано.
Через крик, он трепетно прислушивался, как бьётся сердечко ребёнка. На руках отца девочка быстро успокоилась и заснула. Гектор успел разглядеть дочь: личико было красное и некрасивое, на макушке торчали тёмные кудряшки, а глаза у неё были точь-в-точь как у него, голубые и яркие.
— Маргарет попросила позвать священника, чтобы он окрестил маленькую, — старшая нарочно называла ребёнка «маленькой». — Она родилась такая крохотная… Мисс Смит придумала имя для дочери, просила окрестить её именем Карина*…
— Карина? — переспросил Барбосса.
— Да, Карина, — кивнула женщина. — Это что-то значило для неё… Повивальная бабка сказала, что у Маргарет какая-то болезнь…
— Родильная горячка*, — перебила её сестра.
— Да… Маргарет успела исповедаться, — перекрестилась дама. — Упокой Господь её душу!
— Она сильно скучала… Сама не своя была, — добавила младшая.
— Вы знаете, она очень много работала… Вышивала гобелены. Но в последнее время на её работы не было спроса вообще. И тогда ей пришлось продать золотые иглы для рукоделия… Говорят, эти дорогие иглы ей достались от матери…
— Её жалкое имущество будет распродано… Ах да, Маргарет оставила своей дочери в наследство только эту странную книгу… — младшая подошла к высокому комоду и достала из ящика толстый журнал в тёмно-коричневом твёрдом переплёте. Сестра посмотрела на неё со злостью. Та пожала плечами и промямлила что-то про «последнюю волю».
— Благодарю вас, — сказал Барбосса, взяв в руки книгу. Он надеялся, что большой рубин, закреплённый на обложке, поможет Маргарет получить хоть какие-нибудь деньги, но мисс Смит не продала этот непонятный дневник Галилея… Она берегла его, как память. В книге оказалось вложено короткое письмо:
Маргарет писала о том, что любит его и надеется, что он позаботится об их дочери. Предчувствия оправдались: когда «Жемчужина» причалила к Сен-Мартену, капитану Барбоссе показалось, что город был уже не таким солнечным и весёлым, как раньше. Гектор отогнал эти мысли, предвкушая встречу с любимой. Он представлял, как он придёт к её дому и тихонечко постучится в дверь, а она, сидящая за вышиванием, подойдёт и осторожно спросит, кто там, затем откроет, улыбнётся и обнимет его. Сколько бы он отдал, чтобы сейчас увидеть её снова!
***
На ночном небе стремительно проносились облака грязно-серого цвета, серебром сияла полная луна. Весь город был окутан темнотой, и только в некоторых окошках горел тусклый жёлтый свет от свечей. Ночную тишину прерывала лишь отдалённые звуки музыки из порта и чьи-то осторожные шаги. Свистел ветер, прорывая морской воздух. Капитан Барбосса в тяжёлом сюртуке тихо шагал по улице по направлению к большому зданию, окружённому забором, на противоположном конце длинной улицы. В руках он нёс большую корзину, в которой мирно спала девочка-младенец. На улице было никого не видать, но Гектор ускорил шаг. Мужчина аккуратно отодвинул скрипучую калитку и прошёл к парадному входу. Бережно опустив корзину на крыльцо, он поправил одеяльце и достал из глубокого кармана старую коричневую книгу с огромным красным рубином на обложке и опустил её в корзину. Сверху он положил короткую записку:
«Карина Смит. Её мать умерла».
— Милая Карина, — прошептал капитан, — благослови тебя Господь! Пусть твоя жизнь, моё сокровище, будет яркой и счастливой. И пусть твоя путеводная звезда никогда не погаснет!
Гектор взглянул на ребёнка в последний раз и быстро зашагал прочь. Оставшись одна, малышка внезапно проснулась и заплакала. Когда Барбосса услышал плач дочери, его сердце сжалось. Он шёл вперёд, сдерживаясь, чтобы не вернуться. Ведь он не сможет уберечь девочку — пиратская жизнь, жалкое существование на волоске от смерти; она погубит её. Пусть Карина никогда не узнает, кто её отец. И тогда ей никогда не придётся стыдиться его.
***
— В один миг у меня было всё. И в одно мгновенье я потеряла всё, — задумчиво произнесла темноволосая девушка в мокром красном платье, смотря куда-то вдаль. Рядом с ней на палубе стоял бровастый паренёк, тоже весь мокрый, но его приятное лицо сияло улыбкой. Они долго молча смотрели на горизонт. Море казалось бескрайним, а чистые волны сверкали на солнце. И Генри Тёрнер только сейчас заметил, какие же красивые ярко-голубые глаза у девушки, которую звали, как самую яркую звезду Севера.
— Всё да не всё, мисс Смит, — он улыбнулся, протянув Карине старую тёмно-коричневую книгу. Девушка провела пальцами по вдавленному в кожаную обложку узору, изображающему звёзды, и, резко взглянув в глаза молодому человеку, твёрдо сказала:
— Барбосса. Моя фамилия Барбосса.
