Без боли

— Ну-ну, я знаю, что ты меня слышишь, — шепот раздавался у самого уха, избавиться от него не было никакой возможности. Барри скосил глаза. Обзор неожиданно уменьшился, один глаз не видел. Тело не двигалось. Боль стягивала голову широким тугим обручем. — Потерпи, боль уйдет. «Нет, не уйдет», — хотел возразить Барри. Боль никогда не уйдет. С тех пор, как ты убил Айрис, боль не уходит. «Зачем ты убил ее?» — этот вопрос мучил его уже долгое время. Бесконечность, что прошла после ее смерти. — Так было нужно, — сказал Савитар, будто услышал вопрос. Барри пошевелил головой. В мозгу будто перекатывались осколки стекла. — Жаль, что пришлось сделать это с тобой, но так тоже было нужно, — на этот раз Барри расслышал в голосе Савитара нотки вины. Голос Савитара, а Барри не сомневался, что это он, звучал иначе. Дело было не только в том, что Савитар находился рядом с ним без брони, голос звучал… знакомым. Как будто Барри уже слышал его раньше раз или два. — Это нормально, что ты не можешь узнать, — сказал Савитар, снова продемонстрировав ужасающую проницательность. — В конце концов наш собственный голос в голове звучит иначе, чем слышат его другие люди. — Что ты имеешь в виду? — прохрипел Барри и замер. Время остановилось, мгновение длилось долго, очень долго. Он услышал звук собственного голоса. Хриплый, на пол тона ниже обычного. Голос Савитара. Рядом раздался смешок. Превозмогая боль, Барри повернул голову. Так вот как он выглядит. Шрам в пол-лица, слепой глаз, огоньки безумия в глазах. Картинка сошлась, пазл сложился. Барри выругался про себя. Можно было догадаться. — Можно было, — согласился Савитар, сочувствие на лице которого мешалось с насмешливостью. — Но разве можно заподозрить самого себя в том, что причинишь себе боль, убьешь свою любимую, встанешь на темную сторону? Нет, Барри. Только не ты. Савитар вновь наклонился над ним, теперь Барри мог его видеть, ощущать его дыхание. Он жалел лишь, что все еще не имеет способности двигаться, иначе… — Что «иначе»? — теперь нотки насмешливости преобладали. Савитар смеялся над ним. — У меня есть преимущество, Барри. Я знаю, что тебе нужно, я могу тебе это дать. Барри бессильно скрипнул зубами. Рука Савитара скользнула по его щеке, пальцы медленно прошлись по шее, вызывая легкую щекотку, ладонь с нажимом прошлась по груди. Барри задрожал. Он затрясся от ужаса того, что сейчас произойдет, когда рука Савитара оказалась в районе его паха. — Это не то, что мне нужно, — произнес Барри одними губами. — Мне лучше знать, — возразил Савитар. Легкое прикосновение губ к подбородку заставило дернуться. — Ты делаешь себе хуже, — предупредил Савитар. Он провел кончиком языка по обожженной половине лица, которая все еще горела. — Прекрати, — выдохнул Барри, когда Савитар легко освободил его от костюма. Тут же стало холодно, Барри съежился, в отчаянии пялясь наверх, в темноту незнакомого потолка. — Тсс, — шептал Савитар и в его голосе послышалась низкая вибрация. — Ты знаешь, что секс с самим собой никогда не считался полноценным сексом? Конечно знаешь. Пора это исправить. — Зачем? — выдохнул Барри. — Так надо, — ответил Савитар и Барри почувствовал, как тяжелое теплое тело наваливается на него сверху, как губы прихватывают нежную кожу на шее. — Прекрати дергаться. Я знаю все твои чувствительные точки. Все, что ты любишь, ведь, — его лицо вновь оказалось в поле зрения Барри, — ты это я. — Нет, — и теперь выдох Барри походил на стон. — Посмотри на ситуацию трезво, — действия Савитара совсем не способствовали трезвой оценке ситуации. Тепло тела согревало. Савитар не торопился, кончиками пальцев исследовал грудь, погладил живот, скользнул ниже, к бедру, не касаясь причинных мест. Барри привыкал, спасаясь от холода, неосознанно жался к чужому телу. Головная боль уходила, хотя рассудок все еще туманился, не позволяя собраться и как-нибудь соореинтироваться, придумать план спасения. Губы Савитара скользнули к ключице, и он все еще продолжал говорить: — Тебе не удалось одолеть меня, никому еще не удалось, но даже когда Барри Аллен, настоящий Барри Аллен заключит меня в Силе Скорости. Это станет начало его конца. Все, что он не сделает, приведет его к гибели, а меня — к триумфу. Поверь, мне жаль Айрис. Никакое решение не далось мне так дорого, как необходимость убить ее, но со временем ты согласишься со мной. Дыхание Савитара сбилось, он прикусил сосок Барри, заставив его всхлипнуть и выгнуться. Ловкие пальцы оглаживали внутреннюю поверхность бедер Барри и тот ерзал, гоняясь за недостижимой лаской. — Дело ведь не только в Айрис, — продолжал Савитар, целуя напряженный живот, — Мама погибала на моих… наших глазах снова и снова. — Савитар задохнулся словно от боли. — И даже когда я все исправил, вернулся и спас ее. Мне все рано пришлось вновь пожертвовать ею. Я как будто стал соучастником ее убийства. Ты понимаешь Барри? Барри понимал, он кусал губы от удовольствия доставляемым действиями Савитара, и боли, которую причинял его слова. — И ты думаешь, что это все потери? — Савитар усмехнулся Барри в пупок. — Но есть выход. Помнишь, что говорил отец? Надо оставить боль позади и двигаться дальше. Нам. Тебе. Пора двигаться дальше. Савитар провел языком вдоль напряженного члена Барри, втянул солоноватую головку в рот и, слава всем богам, замолчал. Барри стонал и задыхался. Подавался бедрами вперед. Глухо вскрикнул, когда Савитар прикоснулся к головке члена вибрирующим языком. Сил не хватало даже на «пожалуйста» и «отпусти». Не хватало выдержки, чтобы удержать себя от умоляющих стонов. Савитар остановился в самый подходящий момент, одним движением подтянулся выше. Снова его лицо оказалось в поле зрения Барри. Савитар, похоже, наслаждался. Бледное лицо зарумянилось, глаз блестел голодным огнем. — Пора? — спросил он себя, прислушиваясь к давним воспоминаниям. — Пора. — ответил он себе и Барри почувствовал, что тело снова принадлежит ему, что он снова может двигаться и, может даже, с обычной сверхзвуковой скоростью. Он вцепился в плечи нависающего над ним Савитара. И впился поцелуем в приоткрытые губы. Савитар охнул в поцелуй, напрягся на мгновение, тут же расслабился. Его язык задевал язык Барри, затеяв страстную борьбу. Барри широко развел ноги, обхватив Савитара коленями. Прильнул всем телом. — Тихо, тихо, подожди, — взмолился Савитар. — А не то я сейчас… Не надо торопиться. Ох, посмотри на меня. Барри трясло, он не переставал дрожать, цепляясь за спину любовника, царапая ее. — Ты тоже больше не можешь, — Савитар ткнулся ему в шею. — Сейчас, сейчас. Барри чувствовал, как член скользит возле его члена. Как яростно Савитар двигается, стремясь к разрядке. Представил, как этот член вбивается в него, раздирает, представил обжигающую боль. — Не надо боли, — прошептал Савитар ему в ухо. — Не надо больше боли. Барри зажмурился. Под веками вспыхнуло и Барри перестал чувствовать что-либо. Боль, страх — мир рассыпался вместе с ними. Барри сморгнул. Савитар дрожал, придя к своему окончанию, вжимаясь так сильно, будто хотел расплющить Барри. В тишине слышалось лишь сбившееся, как после долгого забега, дыхание. Оно постепенно выравнивалось, прохладный воздух холодил пот. Савитар неохотно оторвался, пропуская холодный воздух меж их телами. Сел на лежанке. Барри поморщился, массируя запястья. Как он и думал — обычная лежанка с удерживающим устройством против металюдей. Савитар не смотрел на него. Молча пялился в пустоту. Барри опустил взгляд на собственный живот измазанный в сперме. Надо встать, вытереться и одеться. И найти настоящего Барри, рассказать ему о том, что произошло, что теперь он знает, кто скрывается в броне Бога Скорости. — Ага. Беги, скажи ему, — сказал Савитар с равнодушием человека, которому нехорошо и который точно знает, что лучше уже не будет. — Увидишь, как ему наплевать. Он посмотрел на Барри. Перевел взгляд на его живот, взял его за руку. Барри меланхолично смотрел, как убийца его девушки целует его ладонь. — Ты убил мою любимую, — сказал Барри. — Единственный человек, которого любит Барри Аллен — это он сам. А теперь, — Савитар провел кончиками пальцев по ладони, — хочешь, я погадаю тебе? Я расскажу тебе твое будущее. Будущее без боли.