Наши оправдания.

"Хей, чудовище! Кажется, сегодня не твой день, верно?" Ехидный, насколько можно было передать при таком способе общения ехидство, зов настиг меня, когда я был уже на полпути домой. Жаль, сам по Безмолвной Речи я не был способен воспроизвести злобное рычание, иначе бы непременно Девятый Том оценил, как я сейчас зол. "Меламори, кажется, порою слишком категорична. Мне жутко при мысли, что ты сейчас бродишь по улицам и представляешь горожанам нешуточную угрозу по моей вине", - я, кажется, услышал его смешок. - "Знаешь, моя благоверная так кстати решила отправиться домой к сестричкам, что я тебя прекрасно понимаю. Могу заехать за тобой, пока ты не начал кидаться на прохожих, рванем в Квартал Свиданий?" Как можно уложить столько слов в столь короткое время? Порядком помутившийся рассудок отказывался воспринимать то, как тараторило мое дневное лицо, но соизволил выцепить факт того, что предложение было весьма своевременным и логичным. "Я буду ждать тебя возле дома", - коротко бросил в ответ, злобно фыркнув под нос. Впрочем, настроение весьма поднял тот факт, что в столь комично-неприятную ситуацию я попал не один. А тот факт, что порядком непослушные ноги сразу после отказа моей незабвенной не удосужились свернуть в сторону названного Мелифаро места, весьма удивлял. Но, как оказалось, даже проговорив по Безмолвной Речи с этим шутником, направление я не сменил, упорно шагая к дому. В любом случае, тот обещал подъехать к нему; да и вскоре я услышал шум его амобилера, который в следующие моменты притормозил на дороге прямо предо мной. Мое личное стихийное бедствие оглядело меня и громко расхохоталось: - Запрыгивай, Ночной Кошмар! Знал бы ты, сколь тебе идет такая обиженная физиономия. Что, совсем никто не попался по дороге? Я послушно взгромоздился на сиденье рядом со своей светлой половинкой, попытавшись сохранить максимально сурово-невозмутимое выражение лица. - Может, разумнее будет передать управление мне? - едва наш транспорт сорвался с места, я таки нашел в себе силы вставить свое веское слово. - Ты, как обычно, слишком медленно плетешься. - Я не хочу вручать управление в твои дрожащие руки, - Мелифаро категорично мотнул головой, лучезарно мне улыбнувшись. - Даже не думай. Страж слишком хорошо держался. Я не знаю, насколько большей или меньшей дозы я был удостоен, но искренняя невозмутимость друга категорично выводила из себя - того выдавало лишь учащенное дыхание и очаровательный румянец, в то время как я уже был готов заскулить, терзая пальцами обивку своего сиденья. Время суток еще совсем мутное, хорошо, что улицы почти пустые. Кажется, прямо по улице как раз дом Мелифаро - что ж, стоит отдать ему должное, что тот удосужился подумать обо мне и сделать такой круг. Но все-таки его манера управления амобилером раздражала - я несся бы минимум в два раза быстрее, наплевав на свои "дрожащие руки". - А по-моему, все же следует подумать, - я повторил более настойчиво, кладя свою ладонь на ладонь Девятого Тома. - Тормози. Такого поворота событий я сам предугадать не мог; точнее, резкого поворота нашего транспорта, когда, испуганно охнув, мой друг отпрянул, одернув руку от моей и, соответственно, от рычага управления, словно бы обжегся. Этот самый рычаг перехватить я успел, и только это, кажется, спасло амобилер от торжественного въезда в забор дома, соседствующего с домом горе-водителя, но совершенно не спасло корпус от скользящего, но ощутимого контакта со столбом. - Кажется, приехали, - я мрачно подвел итог, зыркнув в сторону Мелифаро. - И что это было? - Даже не смотри на меня! Я мог бы остановить его и без твоей помощи, знаешь... - тот так и сидел, прижавшись к двери. - Не волнуйся, амобилер в норме. Сейчас, я вырулю... Потянувшуюся к рычагу руку я настойчиво перехватил, рванув на себя. Мною овладело чертовски странное настроение - какое-то злобное ликование, приправленное эффектом принятого средства, и как итог - я был совершенно не удивлен, что глаза Дневного Лица расширились от искреннего испуга. Я бы сам испугался, если б удосужился глянуть в отражение на свой торжествующий оскал. Более того, оправдывая данную мне кличку, это выражение лица мне бы еще долго снилось в кошмарах. - Видишь? Оказывается, твои руки дрожат куда хлеще моих, - я, усмехнувшись, детально спародировал его недавнюю интонацию. - Знал бы ты, сколь тебе идет такая перепуганная физиономия. Что, кто-то на самом деле жуткий попался по дороге? - Еще слово, и до Квартала Свиданий ты топаешь пешком, - чужая ладонь в моей руке правда дрожала, когда тот попытался как-то освободить руку. Впрочем, безуспешно. - И, для начала, отпусти меня. - Подожди. Мне правда интересно. Чего ты так переполошился? - я аж приподнялся на своем сиденье, повинуясь хмельному желанию немного поиздеваться, почти что навис над ошалело сверкающем глазами Мелифаро. - Правда, прохожих мне на пути не попалось. Думаешь, брошусь на тебя? - В таком случае я бы сказал тебе, что вкус у тебя капитально улучшился, - срывающийся лепет совершенно не мог сойти за ответную остроту, что не могло не радовать. - Так вот, можешь не волноваться. Мой вкус все еще настолько же ужасен, - я нарочно с придыханием промурлыкал это на ухо напарнику, игнорируя проблемы своего тела и с удовольствием наблюдая, как тот прогнулся. - Так что не бойся и стартуй. - Смею заверить, боялся я сейчас не тебя, чудовище. Тот каким-то образом действительно с силой дернул рукой - я, кажется, так и не разжал пальцы, намертво вцепившись, и в следующий момент, не отстранившись должно, почувствовал горячий срывающийся вздох на своих же губах. Да, кажется, я понял, отчего тот пытался отодвинуться дальше после первого прикосновения. Когда исключительно издевательский настрой отпустил, я понял. Было невозможно отстраниться. Ровно также, как невозможно открыть глаза, как-то вникнуть в происходящее. Время суток правда хорошее, иначе бы соседи Мелифаро были б удостоены чести лицезреть двух Тайных Сыщиков, исступленно припавших к друг другу в подобие поцелуя - поцелуем назвать я это не берусь, учитывая, как грубо терзал чужие губы. Кажется, я даже почувствовал вкус крови - своей или его - совершенно неясно, он точно не отставал. - Эй, изверг, я полагаю... - Заткнись. Мы назовем это просто мужской солидарностью, - я не знал, что могу так злобно зарычать в чужие губы; но меня правда до чертиков разозлило то, что тот посмел отодвинуться, и, кажется, собирался что-то возражать. - ...я полагаю, следует добраться до моего дома, если не хочешь известить все Ехо о подробностях личной жизни Тайных Сыщиков, - его пальцы вцепились мне в волосы, когда он тихо проурчал это на ухо, задыхаясь. Правда. Последняя здравая мысль на сегодня. Это ведь исключительно действие той дряни? Я не замечал за собой, что от одного вздоха этого стихийного бедствия меня может так прогнуть, а еще он так вкусно пахнет - если куснуть за ухо, уткнувшись носом в темные чуть вьющиеся волосы. А еще он достаточно легкий. Я не ощутил особой разницы - что носить на руках мою Меламори, что, как-то обойдя амобилер, вытащить с водительского сиденья эту цветастую тушку. Эта самая тушка оказалась впечатана мною в стену, едва хлопнула входная дверь. Кажется, его последняя фраза означала полное согласие и отказ от претензий на то, что за сиим последует? Сам виноват. Несомненно, и я виноват. Как минимум в том, что темные глаза Девятого Тома сияли так лихорадочно, когда тот потянулся за очередным поцелуем, непозволительно обольстительно изогнувшись и приоткрыв припухшие от моих же укусов губы. А еще я виноват в том, что у того задрожали и едва не подкосились ноги, когда я припал губами к шее; хорошо, что у того хватило ума попросить меня добраться до дома. Он оказался слишком громким, а будить в такое время невинных горожан - редкостное хамство. Впрочем, мне ли беспокоиться о горожанах? А все-таки, он будет немного бесцеремонней меня, что я не могу назвать минусом. Ладонью Мелифаро провел по моей Мантии Смерти, бесстыдно устроив руку меж моих ног - стоило ли говорить, что орган под воздействием грёма был в более чем боевой готовности? Я сам, кажется, едва ли не застонал в губы друга, ненадолго предоставляя ему инициативу, подставляясь под чувственные поцелуи и каким-то уголком сознания отмечая, что от его несдержанности моя шея точно осталась разукрашенной. Никогда не сталкивался с такой проблемой, но наверняка есть какой-нибудь фокус низкой ступени магии, чтоб потом это убрать? Мантия еще ни разу не была настолько мешающейся; благо, моя светлая половина додумалась быстро стащить с меня эту добрую часть ненужной жаркой ткани. - Я знаю, ты с самого начала только на такой исход и рассчитывал, - даже с закрытыми глазами я увидел его улыбочку. Странно, но мне не хотелось с этим спорить. Ласковые прикосновения были уже действительно болезненными - пожалуй, такое промедление под действием этого подобия наркотика было вовсе непростительным. Но в любом случае, сколько бы раз не именовал меня Девятый Том варваром, позволить себе сорваться ровно на этом месте, как бы не ныло тело, было просто невозможно. Я снова наклонился, также хватая возмущенно завопившего Стража на руки - тот, кажется, не слишком возражал насчет несколько неудобного места - но, железно стиснув того в объятиях, я таки нашел в себе силы подняться на второй этаж. - У тебя глаза сейчас... Темные-темные. Но все равно кажется, что светятся. Это было первое, о чем Мелифаро известил меня, когда оказался уже вжатым в мягкую поверхность с заведенными над головой руками. Может, он и говорил что-то далее - я точно не слышал за своим нечеловеческим возбужденным рычанием, треском цветной ткани под моими дрожащими пальцами. А кожа у него на ощупь вовсе мягкая, и я повторюсь - пахнет вкусно, не приторно, но точно сладко, и сладость я чувствую на языке, когда веду им по ключицам, иногда срывая формально-протестующие вскрики грубыми укусами. - Ты серьезно думаешь, что я позволю...так? Вопрос дошел до меня уже на моменте, когда я бесцеремонно развел чужие ноги, навалившись сверху; кажется, Мелифаро сам не терял времени, ибо уже на моей обнаженной спине точно красовались абсолютно безболезненные, но ощущаемые отметины от его ногтей, и тот было собирался заняться моими штанами, но мое резкое движение снова лишило того возможности к каким-либо серьезным действиям. - Ты серьезно думаешь, что ты сможешь отказать? - я коснулся его члена через последний слой ткани, сорвав с губ неожиданно громкий и нетерпеливый стон; за шумным вдохом последовало, наверное, согласие: - Глаза у тебя правда вовсе черные. Шипит он болезненно, закусывая губу; мне пару раз пришлось пресекать его какие-то рефлекторные попытки закрыть руками лицо - я и не подумал бы, что он вообще способен на стеснение. От этого только очаровательней - я старался быть осторожным, сколь это предоставлялось возможным сейчас, и даже через остервенелое желание тела просто использовать тело друга грубо, чувствовал какое-то легкое чувство вины за полноценный вскрик от боли с его стороны. Я предельно прижался к Мелифаро, отпуская его руки; словно бы успокаивающе коснулся губ, всем своим телом чувствуя, как он дрожит, крепко обхватив меня ногами за пояс - я и при желании не двинулся бы в таком положении. - Извини, - мой друг вскинул руки, обнимая меня за шею, севшим голосом протянув. - Тебе не обязательно медлить. - В таком случае отпусти меня, - я едва ли не злобно зашипел ему на ухо. - И не жалуйся потом. Едва тот ослабил хватку, я был удостоен очередного жалобного крика от грубого амплитудного движения - собственно, теперь уже было плевать, коль друг просил сам. Было невозможно сосредоточиться на чем-то, кроме персонально своих ощущений - даже при желании я не смог бы самую малую частицу своего внимания уделить задыхающемуся от возбуждения и боли горячему телу подо мной. Пожалуй, в этом и был грандиозный и разочаровывающий минус того препарата - неизвестно, сколько прошло время абсолютно пустых по чувственности, но изводящих лишь ради разрядки грубых телодвижений, покуда не пробрало первой оглушающей волной наслаждения; поражаюсь, как на этом моменте я не вывихнул своему другу ни одну из его конечностей - слишком неосторожно и грубо вцепился. - Успокоился хоть немного? - я не узнаю его хриплый голос, когда прихожу в себя и как-то отдаленно ощущаю, что тот гладит меня по волосам. - Теперь, пожалуйста, постарайся быть поосторожнее. Я киваю, на миг отстраняясь; вместе с постепенно возвращающейся способностью осознавать происходящее должен был вдарить в мою голову стыд за жуткую грубость, если бы я не понял, что Страж вполне себе умудрился насладиться подобным и также достичь разрядки. Я бы счел это мазохизмом, не оправдывало бы друга действие препарата. - Ты просишь меня быть нежным? - я повторил вслух, чуть не хихикнув, прокручивая это в голове - моя светлая половинка, друг и напарник - уж никак не мог бы я предположить подобное еще сегодняшним утром. Сейчас был шанс осознать все как следует, пожалуй, последний, прежде чем мы снова сорвемся. - Именно так. - Больше внимания твоей персоне? - Обязательно. - Поцелуи и объятия, как у полноценных любовников? - И никак иначе. - И после этого... - ...это останется мужской солидарностью, не сомневайся. Я криво усмехнулся, наклоняясь и снова затыкая это стихийное бедствие поцелуем. Совсем иначе, не как тогда, в амобилере - я и правда сейчас был нежен, и так, наверное, положено целовать девушек. Любовниц. Так или иначе совершенно не позволяя ему даже вздохнуть через поцелуй, прекрасно чувствуя, как, пусть и будучи на взводе благодаря грему, пылко реагирует он конкретно на это действо. Не иначе, как "солидарность". Но об этом у меня будет время подумать. Когда-нибудь потом. А пока все мысли из головы снова категорично вышибло, едва Мелифаро уже сам перешел в наступление: пусть я и навис над ним, теперь я подставлялся под его поцелуи, уже довольно уверенные прикосновения. Полное взаимодействие, хоть в нем не было нужды. Не нужны были легкие укусы, чередой по шее, совершенно не нужны скользящие касания к груди, плечам. Это заставляло задыхаться не от искусственно вызванного возбуждения, а от каких-то эмоций, обозначая процесс не как взаимопомощь после нелепого недоразумения, а как в самом деле полноценное взаимодействие двух любовников. Да притом словно давно знающих друг друга, привычки и предпочтения каждого: я интуитивно каждым прикосновением срывал с искусанных губ Мелифаро томные одобряющие стоны, безошибочно попадая по особенно чувствительным участкам кожи. Запоздалая прелюдия, не имеющая смысла, ведь оба были готовы продолжить недавнее безумие хоть сию же секунду. Но, когда я усаживаю его себе на колени, едва он изъявил желание сменить положение, я снова целую его в губы, отвечая на его объятия и прижимая к себе. Далее он уже опускается сам - ему точно не больно, и он временно предоставляет мне возможность просто замереть, вцепившись пальцами в его ягодицы, пожалуй, у него точно останутся синяки, лишь немного направляя его так, как хотелось бы мне самому, полностью эгоистично сосредоточившись на своих ощущениях. Оставалось какое-то досадное осознание на заднем плане - я однозначно не был первым мужчиной у Стража, судя по его уверенным движениям и способности в полной мере наслаждаться происходящим. Хотя на данный момент это было нам исключительно на руку? Я на миг стиснул его в крепких объятиях, не позволяя двинуться и вслушиваясь в протяжный и разочарованный стон. Меня попытались оттолкнуть и заставить откинуться на спину, за что я запечатлел грубый укус на его шее, тихо охнув от того, как напрягся и встрепенулся мой новоиспеченный любовник от боли: уж что-что, а силу укусов я не рассчитывал и не особо собирался. Особенно когда на повторный последовал короткий стон, но уж никак не возмущение грубостью. И даже если после до моего сознания и донесся возмущенный вопль, я точно не собирался прерывать свое занятие - пальцы в волосах, слишком вяло пытающиеся меня отстранить, точно не заставили меня бы отодвинуться и перестать терзать нежную кожу зубами. - Давай... Я пошлю зов и закажу что-нибудь, если ты настолько голодный, - шипит сквозь зубы, цепляясь за меня и пытаясь извернуться. Забавно, моя манера нисколько не убавила его возбуждения. И когда я резко двинул бедрами, с силой направив его руками, на возобновление движения он отозвался таким откровенным срывающимся криком, что меня насквозь пробрало слишком выламывающей волной удовольствия - было не ясно, как я не сорвался в этот же момент. А вот Мелифаро хватило несколько движений, чтоб он затрепетал в моих руках, судорожно стискивая пальцы на моих плечах. - Не утруждайся. Думаю, мне хватит тебя, - я резко сменил положение, подминая его под себя и с короткой усмешкой чмокнув приоткрытые в попытках восстановить дыхание губы. - Ты - отвратительный тип, - он фыркнул, смыкая руки за моей спиной и притягивая меня ближе. - Грешные Магистры, я же еще так молод! Я и не думал, что ночь с варваром - последнее, что... Я категорично заткнул его поцелуем, опуская руку - черт возьми, учитывая, что ему даже не требовалась передышка, это средство правда впечатляло - и после нескольких ритмичных движений руки поймал губами его стон, а заодно пресек его попытки как-то настроиться на Безмолвную Речь, дабы закончить фразу. Обойдется. - Но если ты не переживешь эту ночь - я не виноват. Я, кажется, правда немного голоден, - я улыбнулся ему, клацнув зубами. - Но я буду скучать. И обязательно как-нибудь погрущу по этому поводу. Он уже даже формально не пытался сострить в ответ - только снова потянулся, требуя еще одного поцелуя. Кто я такой, чтоб отказать в такой мелочи хорошему другу? Не такой я уж и жестокий, каким могу казаться. Время было, несомненно, около полудня, когда мой друг с удовлетворенным рычанием располагался меж моих ног; теперь уже мои пальцы располагались в его волосах, и тот честно и инициативно отрабатывал свою вину. За то, что в кувшин и непосредственно в мою кружку было вбухано немного более, чем в его, - так или иначе, это было несколько мило, когда тот взвыл о неспособности продолжить и попросился в подвал, а после с лукаво сияющими глазами заявил, что не смеет оставить друга в таком состоянии. О его состоянии я предпочел бы смолчать. Если б за уже вконец замучившим возбуждением я мог бы засмеяться - я бы хохотал в голос. Нет, Девятый Том оценит свою разукрашенную моими укусами тушку попозже; пока в черт знает какой раз меня выгнуло от очередного оргазма, и, разжимая стиснутые на темных волосах пальцы, я жестом обозначил ему, что тот уже может отстраниться. Несмотря на вовсе мутное после ночи и утра восприятие происходящего, я точно детально запечатлел в памяти, как он облизнулся, вытерев после губы тыльной стороной ладони и забрался поближе ко мне, почти вынуждая заключить его в объятия. - Эй, чудовище. - М? - я, кажется, почти что задремал, но сразу же распахнул глаза, учитывая, что тот продолжил почти сразу же: - На твоем месте я бы тоже связался с шефом... Ты же не собираешься сейчас же утопать на службу? Я подгреб к себе его потеснее, коротко усмехнувшись и отсылая зов Джуффину. Следовало отпроситься как минимум до вечера, а заодно уточнить насчет кувшина, в который мой уже мирно сопящий друг так щедро добавил этого чертового средства. Впрочем, не сказать, что это особо волновало... Лишь позже я наконец мог позволить себе заснуть, перед этим со смехом сдержавшись в желании проверить Мелифаро на наличие вывихнутых конечностей. Мало ли? Вероятность того, что он не наврал Джуффину, была вполне себе приличной. Ближе к вечеру, выбираясь из цепких лап друга и стараясь не разбудить, я поймал себя на совершенно изумляющем и ровном спокойствии. Даже пробежавшись взглядом по определенно болезненным следам на его теле; на мое отсутствие рядом он недовольно заворчал, бессознательно пошарив руками по поверхности рядом, а после снова тихонько засопел. По Безмолвной Речи со мной связалась Меламори, доложив последние новости - но я все-таки решил не будить Мелифаро и в Дом у Моста сунуться в одиночку. Наверное, я все же не хотел, чтоб о скандальных подробностях личной жизни заместителей Начальника Тайного Сыска знал хоть кто-то, кроме этих самых заместителей. Но нисколько об этих подробностях не жалел; губы неизменно кривила какая-то неудержимая улыбка, когда я выходил из дома. А когда по Безмолвной Речи я оценил полноценный вопль со стороны проснувшейся светлой половинки и возмущение относительно оставленных следов, я искренне рассмеялся вслух, прибавляя скорости на амобилере. Так или иначе, тот тоже был в более чем хорошем расположении духа.

____________________________________________________

- Я не прощу тебя, даже если ты скажешь, что по дороге убил парочку беглых Магистров, Ночной Кошмар. Моя смена закончена уже несколько часов как, а велением нашего драгоценного шефа я должен торчать тут и ждать, пока ты соизволишь притащить свою задницу на рабочее место! Я устало опустился в кресло, с усмешкой выслушивая праведные возмущения своей светлой половинки. Деньки были спокойными, а уж до чего Мелифаро не любил путаться с бытовыми и мелкими делами - я прекрасно понимал его желание слинять с работы если не раньше положенного срока, так ровно по расписанию. А пока я, попивая камру, выслушивал от него краткий экскурс в произошедшее за его смену. Однозначно, сплошная скука - его первая реплика не вязалась с ситуацией. Он мог с чистой совестью слинять на поиски приключений еще в середину рабочего дня, и уж Джуффин бы никак не воспрепятствовал тому. Мелифаро в какой-то момент тихо захихикал, поднявшись. На мой вопросительный взгляд уж больно коварный и лукавый в ответ указал на мою кружку, и тот заулыбался так нагло и хамовато, что я едва эту самую кружку из рук не выронил. - Поверить не могу, Девятый Том, - я даже не мог отшутиться, когда тот уселся рядом на подлокотник, стащив с меня тюрбан и запуская пальцы в мои волосы. - Это довольно-таки подло и низко, ты не находишь? Тот рассмеялся, кивнув и следом коротко целуя меня - воистину, в месте, где у стен есть не только уши, - а я лишь злобно стиснул зубы. Это правда малость разозлило. Слишком много времени прошло после того нелепого случая - Мелифаро соскучился и решил, что лучший способ затащить к себе в постель - повторить эту чертову манипуляцию с тем подобием наркотика? Судя по тому, как по телу прошли мурашки от того, как это стихийное бедствие просто тихо выдохнуло мне на ухо, он... по крайней мере выбрал щадящую дозу. Или еще слишком рано? Я был действительно чертовски зол, когда стащил его себе на колени, стискивая пальцами сиреневое лоохи; рычание - злобное, пусть и возбужденное, и действует так наверняка средство. И чертовски умелые и откровенные прикосновения через ткань, а сам Девятый Том слишком молчалив - я точно ожидал сейчас услышать немыслимое количество острот, но тот лишь самодовольно улыбался, коротко вздыхая, когда я стискивал его в объятиях. Я почему-то до сих пор не смог возмутиться; в конце концов, хлопнуть дверью и правда отправиться в Квартал Свиданий. Даже мысли о таком не промелькнуло; я оцепенел, оценивая то, как быстро и сколь сильно охватывает жаром тело, и чем это чревато непосредственно для шутника. Да, я был слишком зол, когда усадил его на стол; ему следовало запомнить, его телу - точно, какие роскошные следы могут остаться, когда я несдержан. Единственный, с кем я был тогда несдержан... Мелифаро отодвинулся на миг, задыхаясь после поцелуя, посмотрев на меня неожиданно серьезно. А после под мое возмущенное урчание отстранил меня, облизываясь. - Знаешь что, мой драгоценный варвар... У меня для тебя крайне неутешительные новости, - он склонил голову набок. - Для начала, у тебя крайне странная реакция на камру из Обжоры. А еще я бы посоветовал тебе отпроситься у Джуффина. Нечего тебе просиживать задницу, серьезных дел на нас не висит... А вот у меня к тебе дело крайне серьезное. Я растерянно усмехнулся, но в следующее мгновение был притянут обратно за поцелуем. - Если тебе так спокойней - я не запрещаю тебе продолжить верить, что я снова тебя опоил. У тебя ведь неплохо с самовнушением, так? - он мурлыкнул мне в губы, рассмеявшись. Да, я был крайне зол, когда мы выходили из Дома у Моста. За рычаг амобилера уселся Мелифаро - Магистры знают, куда он собирался нас везти, но сейчас следовало отдать ему должное. А рассчитаться с ним, непременно, в ближайшее время я успею.