Рок Ниссы-Ниссы

Джен
R
Завершён
33
автор
ракита бета
Размер:
5 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
33 Нравится 2 Отзывы 6 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Пламя было повсюду. Оно стенами вздымалось над землей, лоскутами трепещущих оранжевых языков закрывало само небо, потемневшее от тяжелого смога, реками жидкого огня оплавляло горы и спускалось вниз, изящно огибая склоны и уничтожая все на своем пути. Потом лава достигала берега, сталкивалась с морем и громко шипела, поднимая в воздух густые влажные облака белого пара. Дени огляделась и охнула. Пламенем был охвачен целый город. Огонь беспощадным убийцей скитался по узким улочкам, безжалостно поглощал молящих о спасении людей, оставляя лишь обугленные тела с разинутыми в крике ртами. Под его неистовым напором обрушались дворцы и цитадели, древние арены и изящные обсидиановые башни, хороня людей под грудами тяжелых черных камней и обстреливая их витражными осколками из разбитых окон, точно копьями. Затем земля сотряслась, и, подняв голову, Дени смогла разглядеть сквозь занавес дыма и пыли курящийся пик, возвышающийся над городом. Гора извергалась, выплевывая столпы вязкой, раскаленной до бела лавы. Взрывалась, сотрясая землю, и огромные обломки, кувыркаясь в воздухе, летели прочь. Некоторые, описав дугу, падали в синее море, таранили корабли и разрушали причалы; другие же насквозь прошивали стены замков, проламывали крыши, падали на площади, рассекая их уродливыми рубцами из разбитой плитки; крошили под собой фонтаны и статуи… и убивали драконов, сбивая их с небес, точно беспомощных птиц, поймавших выстрел из рогатки. у Дейенерис замерло сердце, когда она их заметила. Огромные, сильные, с кожистыми крыльями, длинными шеями, треугольными рогатыми головами и гибкими хвостами. Их были десятки, если не сотни, и на спинах некоторых, в выемке на шее, где шипастого гребня нет, Дени увидела людей. Это обескураживало и пугало одновременно, но под слоем страха, что тугим железным комом намертво застревал в горле, молодая Таргариен чувствовала какую-то странную тоску, заставляющую сердце волнительно биться. Она начала понимать, где находится и что видит. И любопытство с ужасом разверзлись в губительной воронке, а слезы обожгли щеки. Интересно, увидит ли она их? Эйриона Таргариена и его супругу, Валейну Веларион? Увидит ли Балериона, о котором Визерис с особым упоением и страстью рассказывал ей в детстве, разглагольствуя о том, как тот был могуч и ужасен, повергал врагов в бегство одним своим видом и сыграл немалую роль при завоевании Семи Королевств? Ох, нет, они покинули Валирию за несколько лет до Рока. Может, кого-нибудь из дальних родичей? Как бы она хотела!.. Мысли разорвал жуткий треск, и, опустив лиловые глаза, Дени увидела, как по земле бежит трещина, стремительно пересекая улицы до тех пор, пока впереди не возникло препятствие в виде высоких стен черного замка, фасад которого был украшен изваяниями грозных драконов. Затем трещина расширилась, превратилась в расселину и продолжила расти, увеличивая расстояние между домами и разбивая обсидиановый город на две части. Люди, не успевшие убежать, соскальзывали с уступов, цеплялись друг за друга, кричали, расправляя руки по сторонам, в надежде ухватиться хоть за что-нибудь, варились в ядовитом и горячем дыме и уже безжизненными телами падали в огненную реку, что точно вена изгибалась под кожей земли. И у людей этих были лиловые глаза и серебряно-золотые волосы. Как у нее. Дени опасливо попятилась назад, руки невольно коснулись тугой косы, перекинутой через плечо, погладили шелковую кисточку. Она не хотела быть свидетелем гибели целого народа, своего народа, но вырваться из оков злосчастного сна не могла, сколько бы ни пыталась. Что-то ее не пускало, что-то невидимыми руками держало и заставляло смотреть. Дени дрожала, чувствуя себя совсем маленькой и беззащитной перед лицом этого нескончаемого кошмара. И страх, что пожирал ее, точно голодный волк, был куда сильнее, чем тот, который она испытывала, когда Визерис бросался на нее с кулаками, придавливал к полу своим весом, вырывал волосы и кричал в лицо, пока сестру душили слезы. Сильнее, чем то чувство собственной незащищенности, которое она ощутила, представ нагой перед ордой дотракийцев, когда Дрого взял ее под чистым небом, усыпанным мириадами искрящихся звезд, что холодно и безучастно взирали на нее со своих престолов. Этот страх был куда глубже. Он пробил ее грудь и подобно змее скрутился в клубок, оставив после себя кровоточащую рану. Кожа Дени пылала, будто сама она была частичкой – или же очагом? – того пламени, что пожирал Валирию, стирая великую империю с лица этого грешного мира. Здания проседали в земле, ломались с той легкостью, с которой крошится безе, стоит сжать его пальцами; башни переламывались и падали вниз, в зияющую пасть земли. Крики почти стихли, ибо не осталось тех, кто мог бы их исторгать. Тела, размозженные камнями, тонули в лужах крови, а те, что пожрало пламя, – обращались в прах и развеивались, стоило налететь ветру, оставляя после себя черные контуры, будто сама Смерть обводила тела кусочком уголька. Дени отвернулась и зажмурилась, сжала руки в кулаки, болезненно впиваясь в ладони отросшими ногтями. Но сон не кончился, и даже перед мысленным взором своим она увидела хаос. Там, посреди дымящегося пепелища, стояла высокая фигура в плаще из бушующего и потрескивающего пламени. Неизвестный начал поворачиваться к ней лицом, но вместо него под широким капюшоном был гладкий черный череп, чьи глазницы были пусты и завлекали, засасывали в себя. Дейенерис закричала, но не услышала собственного голоса. Рухнула на колени и зажала уши окровавленными ладонями, слушая пульс и сопровождающий его шум крови, отдаленно напоминающий шелест прибоя в Пентосе. Она воображала другую картину: цветущие зеленые сады, аккуратные дворцы из камня песочного цвета, журчание фонтанов и людей в ярких одеждах. Желание освободиться из рабства кошмара было столь велико, что перед ней даже возникла фигура брата, с его ядовитой улыбкой и глазами, в которых застыло безумие, когда-то сразившее их отца. Он был предпочтительнее хаоса, и Дени поймала себя на мысли, что была готова позволить ему снова бить себя, лишь бы не видеть Рока. Однако, когда сердце успокоилось, а в ушах затихло и Таргариен открыла глаза, вокруг не было пламени. Вокруг был снег. Он толстым пушистым покрывалом накрыл землю, точно наложив целебную мазь, приятно холодящую воспаленную рану. В воздухе кружились крупные белые хлопья, ветер нес с собой ледяные осколки, которые впивались в одежду, застревали в волосах и опаляли щеки. Ресницы отяжелели от инея, пальцы замерзли и почти утратили чувствительность. Но Дени чувствовала себя хорошо, ибо в груди у нее по-прежнему горело неистовое пламя. Королева ощущала его внутри, будто фигура в плаще из огня лично вложила в нее частичку своего могущества. Поделилась, точно божественным даром, и отправила в снега, дабы она могла развеять вечный холод. Дени опустила голову, чтобы снег не летел в глаза, обхватила руками плечи и пошла вперед, с трудом поднимая ноги. Сапоги быстро промокли, стали тяжелее, холод сковал конечности, но Таргариен продолжала упрямо идти вперед. Она не оглядывалась назад и потому не увидела, что там, где она ступала, снег таял, обнажая землю, из которой пробивалась зеленая трава. Лето следовало за ней по пятам, оживляя природу, возвращая жизнь, что была погребена под толщами заледеневшей воды. Должен быть еще один. Слова, произнесенные чужим голосом, ударили в голову, точно тяжелый молот. Дени оступилась, едва восстановила равновесие, чтобы не упасть. Этот голос преследовал ее во многих видениях, и она узнала его, пусть в жизни никогда не слышала и не видела его обладателя. Рейегар. Она оглянулась по сторонам, ожидая увидеть старшего брата среди снегов перебирающим струны своей серебряной арфы, но никого не нашла – только белую плотную пелену. А ведь его голос призрачным шепотом по-прежнему касался замерзших ушей. У дракона три головы. Дени устала от этих загадок. От клубка из сплетенных тайн, который она, сколько ни силилась, все равно не могла распутать и, потянув за нить, обнаружить истину. Она просто двигалась вперед, желая дойти до конца, пересечь заснеженную долину и приблизить конец этого диковинного и явно затянувшегося сна. И путь ее был далек, а единственным постоянным спутником для нее была лишь метель, то бьющая ее в лицо, точно разгневанная ее упрямством, то с жутким завыванием рывками толкающая в спину. Когда Дени выбилась из сил и мышцы ее точно свинцом затекли, она остановилась, готовая смириться со своим поражением. Этому кошмару не было ни конца ни края, и сердце жгло обидой от того, что она сдается после стольких препятствий. Но она хотела вернуться в реальность, хотя и боялась, что той может уже и не быть. И поэтому опустилась на колени. Снег хрустнул под ее ногами, колючий холод достиг костей, обжег так, как не обжигало пламя из видения про падение Валирии. Но она не сдвинулась, не встала – лишь прижала руки к груди, даже сквозь слой одежды чувствуя распускающийся за клеткой ребер огненный цветок. Пламя сожжет ее изнутри, а лед – снаружи. Она стала заложницей двух стихий и их самой желанной жертвой. Дени выдохнула облачко пара и закрыла глаза, решив отдаться тьме, но внезапно почувствовала легкое и ненавязчивое прикосновение к своей щеке. Удивленная, она подняла взгляд и обнаружила рядом с собой юношу. Молодого, одетого во все черное, с волчьим мехом на плечах и кудрявыми темными волосами, припорошенными снегом. Он протягивал ей раскрытую ладонь, и в глазах его застыла скорбь, причины которой были Дени неясны. Она ухватилась за него, крепко сжала пальцы вокруг его ладони, и незнакомец помог ей подняться. Когда глаза их оказались на одном уровне, Дени заметила, что юноша весьма красив – и не очередное чудовище с лицом-черепом. Это радовало и возвращало надежду. А потом незнакомец с болью произнес: — Прости меня. И улыбка, озарившая лицо Таргариен, померкла. Она не успела заметить, как во второй руке у мужчины возник меч, и искрящееся лезвие с силой протолкнулось в ее грудь и пронзило молодое девичье сердце, коснувшись затаившегося в нем цветка из живого пламени. От боли потемнело в глазах, однако крик Дейенерис был беззвучен. Она пошатнулась, склонила голову и увидела, как по стальному лезвию бегут карминовые струйки. Металл шипел, словно живой, а когда незнакомец рывком выдернул из ее тела клинок, тот воспламенился ярким неестественным пламенем. Дени осела на землю и с ужасом смотрела, как юноша поднял меч над своей головой; и по рукояти, прямо по пасти белого волка, медленно потекла ее кровь, и тяжелые капли сорвались с навершия, окропив алыми точками безупречно белый снег. Когда же юноша снова обратил к ней взгляд, Дени едва различила его слова. Лицо его расплывалось и двоилось; черные точки разрастались, поглощая взор, ослепляя и утягивая сознание во тьму. — Прости меня, Нисса-Нисса. Дени открыла глаза, жадно хватая ртом воздух и с ужасом оглядываясь по сторонам. Однако ни пламени, ни снега нигде не было – она сидела в своих покоях и лишь море бушевало за открытым окном, разбиваясь сотнями брызг об острые скалы, да чайки кружили над крепостью и временами резко пикировали вниз, вылавливая рыбу из темных неспокойных вод. Королева заснула за чтением, так и не добравшись до кровати. — Вас мучают кошмары? Дейенерис вздрогнула, пальцы обеих рук сжались на подлокотнике, обхватив вырезанные в дереве драконьи головы. Мелисандра осторожными движениями зажигала восковые свечи на кованых железных канделябрах, а ветер, врывающийся в королевские покои через распахнутые оконные створки, теребил ее красное одеяние и такие же красные тяжелые кудри. Красная Жрица на молодую королеву даже не смотрела, будто и так знала ответ на свой вопрос. Дени провела ладонью по лбу, вытирая холодную испарину. Встала, расправляя одежду, и закрыла поскрипывающие при движении ставни, оставляя подступающие сумерки, крики чаек и шелест моря за прозрачным стеклом, по которому сбегали тонкие струйки дождя. — Что вы здесь делаете? — не скрывая недовольства, спросила Дейенерис, понизив голос. Она не любила, когда к ней подкрадывались, а красная женщина ходила тихо и всегда возникала там, где ее не ждали. И королева не обошла вниманием тот факт, что с прибытием Мелисандры на Драконий Камень ужасы молодую правительницу мучили все чаще, удивляя ее своей реалистичностью. Но она молчала об этом, ибо считала неправильным показывать колдунье свою слабость. Если это проверка, она пройдет ее молча. Другой вопрос – сколько она будет длиться? — Завтра Король Севера будет здесь, поднимется к вашему трону и обратится к вам с просьбой. И пусть цели ваши не совпадают, я советую вам прислушаться к тому, что он скажет. Дени хмыкнула, распуская перед зеркалом серебряно-золотые косы. Брошь в виде трехглавого дракона она положила в тисовую шкатулку, усыпанную рубинами и маленькими алмазами. — Судьбы ваши неразрывно связаны, и предназначение ведет вас обоих. Дейенерис замерла и пальцы застыли на застежке из чистого серебра. Король Севера связан с ней судьбой? Север… Лютоволк, бегущий по искрящемуся белому снегу. У королевы перехватило дыхание и сердце пропустило удар. Она выглянула из-за ширмы, но Мелисандры в комнате уже не было. Она снова исчезла, почти беззвучно шурша юбкой по полу и тихо затворив за собой дверь. Дени не стала догонять ее, лишь, переодевшись, вернулась к окну. Близилась очередная буря, а за ней следовала ночь. И Мать Драконов знала, что она будет темна и полна ужасов.
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.