***
Из гостиной послышался шум разбивавшегося стекла — с берега по дому открыл огонь противник, не щадя патронов. «Спокойно, там Диас, Альберто и ещё один боец», — пытался успокоиться Митч, который следил за коридором в правой части здания и находился на позиции за шкафом. Фланг прикрывал незнакомый американцу доминиканец с «Узи» — союзник наблюдал за комнатой, чьи окна выходили в сторону побережья. Стеклянную дверь, как понял по звуку Хэллоуэй, уничтожили вражеские пули. «Как бы подмогу не расстреляли по дороге, ублюдки могут поджарить их без труда», — в голову к агенту ЦРУ невольно пришли мысли о том, что их положение могло ухудшиться ещё сильнее. — Движение на кухне! — доложил Альберто, после чего прогремела очередь из HK MP5. — Оставаться на местах! — командовал Диас, отстреливавшийся из-за дивана в гостиной. Митчелл, чувствуя сильное напряжение, не знал того, сколько патронов в магазине у него точно оставалось, но они ещё во время первой атаки стали подходить к концу. Поэтому он быстро перезарядил винтовку. Грохот пальбы быстро разошёлся по всему дому и начал бить по ушам, словно по ним постукивали маленькими молоточками. — Эй, что там впереди находится? — спросил Митч, заметивший открытую дверь напротив себя. В конце коридора виднелось тёмное помещение. — Генератор! Следи за ним. Прошляпишь — мы потом в темноте сидеть будем, а эскориас нас тут же всех положат! — нервно ответил латиноамериканец. «Чтобы туда войти, им придётся показаться в коридоре», — оценил угрозу Хэллоуэй, у которого возник новый вопрос. — Там есть чёрный вход или ещё что-нибудь такое? — Нет! Перестрелка шла полным ходом, но правый фланг пока молчал. Впрочем, через несколько секунд из комнаты, находившейся слева по коридору, противник прострелил метким выстрелом лампу, из-за чего в доме появилась «тёмная зона». «Хитро, чёрт бы их побрал. Я так и буду стоять на месте? Они ведь могут погрузить весь коридор во мрак!» — Митч раскусил замысел противника, а потом совершил рывок к той комнате, где при вспышке молнии ему встретился боевик с «Томпсоном», который попал внутрь через разбитое окно. Манёвр американца оказался удачным: враг опешил от его внезапного появления, а агент ЦРУ не растерялся и застрелил бойца, стоявшего в двух метрах от него. Снаружи показалась фигура второго противника, в которого Хэллоуэй выпустил половину магазина, но ни одна пуля не достигла цели, так как нападавший умело передвигался под огнём, пригнув спину. «Пора обратно», — подумал Митч, когда в коридоре за его спиной послышались выстрелы — в бой вступил Мартинес, подстраховавший агента. Выждав нужный момент, американский разведчик быстро вернулся на исходную позицию. — Ты горячая голова, чёрт тебя побери! — вырвалось у Умберто в момент возвращения Хэллоуэя. — Грациас за то, что подстраховал. За время отсутствия Митча на посту в коридоре появились несколько пулевых отверстий, но мертвецов он там не обнаружил. — Шустрый малый в испуге пострелял и нырнул обратно, — пояснил перебежчик, зная, о чём подумал «янки». Выстрелы не стихали, к чему все оборонявшиеся уже успели привыкнуть. Однако взрыв гранаты в дальнем углу гостиной стал для них полной неожиданностью, отчего даже Митчелл вздрогнул. — Я посмотрю! — сквозь звон в ушах Хэллоуэй услышал голос Мартинеса, направившегося в центр, после чего загремело оружие. «А если они чёртову „лимонку“ из близкой комнаты или окна кинут и взорвут генератор?» — от страха бывшему штаб-сержанту в голову пришла одна очень неприятная мысль, которой он поделился с доминиканцем. — Давай туда, быстрее! — чуть ли не в панике закричал латиноамериканец, услышав слова Хэллоуэя. На новом месте агент ЦРУ столкнулся с очередной проблемой; коридор одинаково хорошо простреливался с двух сторон. В одиночку Митч его бы не удержал. Ему пришлось закрыть дверь в комнате справа, хотя от пуль она бы всё равно не смогла защитить американца. — Там один ваш погиб! — сообщил Мартинес, когда Митчелл прибежал назад. — Следи за флангом! Мы пойдём защищать генератор! — сориентировался на ходу Хэллоуэй, решив, выставить рядом с собой доминиканского бойца. — Си! Альберто продолжал находиться на позиции, Диас стрелял из FN-FAL по побережью, находясь в полутьме. Погиб третий боец, который в один момент резко выбежал вперёд и почти добрался до разбитой двери, меняя позицию. Его имени «гринго» не знал. На новом посту Митч, заглянув в пустовавшую наполовину комнату, заметил силуэты нескольких боевиков и открыл по ним огонь, чтобы остановить прорыв. Однако ответные выстрелы со стороны противника заставили его укрыться за стеной. «Сколько их там было, чёрт возьми? Трое или четверо, сейчас они подойдут сюда. Одного я, кажись, уложил», — подумал агент, готовясь к встрече с врагом. — В укрытие! — внезапно Митч понял, что сражавшийся рядом с ним сотрудник департамента находился на открытом месте, и его могли застрелить те активисты «Серебряного когтя», которые прорвались внутрь. Потом стукнула одиночными штурмовая винтовка именно в тот момент, когда доминиканец раскрыл дверь и высунулся из-за стены, собираясь осмотреть свой участок. Слова Митчелла пролетели мимо ушей латиноамериканца, потому оперативник получил несколько пуль в спину и упал на пол. «Твою ж мать!» — разозлился Хэллоуэй, открыв огонь вслепую. Он выставил M16 в проём и стрелял, пока в магазине оставались патроны, а враг, придя в замешательство, бросился в укрытие.***
Пребывание на борту подводной лодки прошло для Артемьева обыденно, как в былые времена. За два часа до выхода группа разведки совершила приём пищи, и Василий вспомнил про тягучий вкус хорошо знакомой ему в прошлом гремучей смеси из нектаров гуавы и папайи. Удалось также посидеть с капитаном субмарины в кают-компании. «Хотел бы я, чтобы моё участие вообще не потребовалось. Я бы посидел тут, пока кубинцы бы хапнули „языка“ и доставили его на борт. Потом мы бы с ним поговорили за жизнь по дороге к Гаване, да разговор бы ему настолько понравился, что он бы согласился на нас работать», — Василий с непривычки слегка устал, находясь под водой, из-за чего ему не сильно хотелось высаживаться на остров. Он облачился в кубинскую униформу с маскировочной накидкой, после чего офицер проверил оружие. АКМ советский разведчик, впрочем, как и вся группа, планировал использовать только тогда, когда операция приняла бы самую «горячую» фазу, став больше похожей на боестолкновение. Основным оружием для него являлся даже не ПБ, треск чьей стрельбы заглушил бы дождь с раскатами грома. Артемьев сделал основную ставку на бесшумное передвижение и хитрость. — У вас ведь было совсем другое звание до службы в КГБ? — спросил у него Рауль перед выходом. — Си, старшим лейтенантом я стал уже в комитете, получив сухопутный аналог флотского звания. — Я так и знал. Мои бойцы выкрадут «языка», от вас требуется лишь обнаружение нужного нам человека. Пора. Субмарина всплыла на поверхность, что находившийся в носовом торпедном отсеке Василий хорошо почувствовал. «Хорошо, хоть скачки давления по мне не ударили. Давненько меня на такие рейды не брали», — подумал советский офицер, поднимаясь наверх по лестнице. Снаружи оказалось холодно — там шла слабая буря. Артемьев сразу же ощутил то, что на поверхности было промозгло, как в Лондоне в ноябре. От острова их отделяли четыреста метров. Волны бросали надувные лодки в разные стороны, но «красные разведчики» всё-таки смогли добраться до Саоны, где они спрятали их посреди зарослей на берегу. — Говорим либо шёпотом, либо вообще обходимся жестами, — сказал всем капитан Лосано, находясь на размытом дождём участке побережья. Дождь лил с большой силой, из-за чего одежда военных намокла очень быстро. Однако в джунглях их частично защищали от воды кроны деревьев. Слышимость была плохой, что имело и свои плюсы: у врага могли возникнуть трудности с обнаружением лазутчиков. «Никогда ещё мне не доводилось „ходить в разведку“ в такую милую погоды. Неприятно, но терпимо. Кому бы понравилось в грозу слоняться по джунглям? Правильно, мне», — мысленно усмехнулся советский офицер, испытавший смешанные чувства по поводу вылазки. Она Артемьеву не сильно нравилась, как и вся затея с островом, но, с другой стороны, ему было приятно вновь оказаться в деле. Разведчики из стран социалистического лагеря разделились на две группы и осторожно последовали к центру Саоны по нескольким тропам. Василий, держа наготове бесшумный пистолет, шёл за Раулем. В темноте, лишь иногда прерываемой вспышкой молнии, вся растительность заповедника выглядела одинаково: перед глазами Артемьева мелькали лишь еле заметные очертания кустов и деревьев. Ориентированием по местности занимался Лосано, что облегчило работу разведчику из КГБ. «Вряд ли враги будут сейчас бдительны. Думаю, мы сможем проскочить мимо, взять командира, и уйти таким образом, чтобы никто не мог даже догадаться о нашем визите», — думал по пути к перевалочной базе старший лейтенант. Кубинцы, как заметил бывший офицер морской пехоты ВМФ СССР, были хорошо подготовлены и плавно двигались к цели, подобно ночным хищникам. «Они ничем не хуже нашего спецназа. В общем, союзники могут навести шороху и без нашей помощи», — оценил «чёрных ос» Василий, наблюдая за латиноамериканцами. Вскоре они обнаружили небольшое укрепление из мешков с песком, где несли дежурство у ручного пулемёта приунывшие бойцы в дождевиках. До лагеря оставалось совсем немного, но для начала им предстояло обойти наблюдательный пост противника. Впрочем, «красные» коммандос под прикрытием грозы смогли с лёгкостью обогнуть его и оставить позади. Через десять минут они уже заняли позиции перед перевалочной базой, и Артемьев получил возможность осмотреть её. Никаких возвышенностей вокруг вражеской территории не оказалось, что затрудняло наблюдение. Василий, устроившись с биноклем посреди кустов, увидел перед собой небольшой палаточный городов, прикрытый сверху кронами деревьев и маскировочными сетями в тех местах, где растительности было недостаточно. Фигура офицера КГБ слилась с окружением, словно призрачная тень. «Нужно найти их штаб, ещё рано для сна», — прикинул для себя план действий старший лейтенант, осматривавший базу врага. Потом он пришёл к выводу, что без вылазки на её территорию разведгруппы нельзя было обойтись. — Ты слышал новости? — спросил один боевик противника у другого. Два бойца прошли мимо палаток. — Си. Говорят, наши разнесли к чертям собачьим колонну местных вояк, из-за чего те пришли в ярость. — Ага. Из-за этого штабисты отменили на несколько дней все операции. А днём сюда приезжала шишка из 66-го батальона, что-то обсуждали в штабе. Я видел, как он вошёл в центральную палатку. — У штаба она большая и высокая. Внутри можно устроиться по-людски. «Центральная палатка, достаточно большая по своим размерам. Спасибо вам, товарищи террористы», — довольно подумал Василий, направившись ползком к Раулю. Ударил гром. — Нам нужна палатка в центре. Она большая и вместительная, — сообщил он кубинскому капитану шёпотом. — Си. Оставайтесь здесь. «Если тут работают лампы, значит, у них есть генератор. Было бы здорово устроить диверсию, чтобы погрузить наших „друзей“ в пучину мрака. Такая выходка хорошо их отвлечёт, а мы возьмём языка. Ладно, хватит мечтать уже. Я узнал, где находится их штаб и свою часть операции выполнил», — Артемьева потянуло на авантюру, от которой он быстро отказался. Сейчас ему не нужно было придумывать никаких дерзких планов, так как рейдом руководил хорошо подготовленный кубинский офицер. Василий мог себе позволить в некотором роде расслабиться, не нагружая голову, что давалось старшему лейтенанту не так просто: от него так и исходила инициатива. В лагерь тихо направились три кубинца для разведки. Теперь советскому офицеру оставалось лишь ждать их возвращения. Минуты бездействия протекали очень медленно. Тишина на вражеской территории говорила о том, что пока всё проходило нормально. — Если там окажутся противники, то мои солдаты справятся, — заверил советского офицера Рауль. — Си. «Даже смешно как-то, вы вот так просто пришли, нашли, а потом ушли», — Артемьеву слабо верилось в настолько большую удачу, отчего он занялся поисками подвоха.***
«Си, Мартинеса мы бы убили для поддержания дисциплины жестоко, чтобы неповадно было. Он оступился несколько раз подряд, но даже не задумался о том, чтобы искупить свою вину. Вместо этого Умберто стал подбивать Августину на побег. Если бы она не пошла за ним, то к ней бы у меня претензий не было. Мы бы позволили ей спрятаться в надёжном убежище, дабы избежать обнаружения полицией. Почему ты предала нас вместе с ним, дочь моя? Неужели она его любит настолько сильно? Что заставило разведчицу, которая находилась у нас на хорошем счету, совершить измену? Если верить записи, то её утомили убийства. Как известно, выйти из нашей организации Монтего могла только тогда, когда она стала бы уже пятидесятилетней женщиной, которой пришлось бы жить тихо. Ничего не поделаешь, но таковы правила: наши ряды можно покинуть только тогда, когда от тебя уже не будет пользы. Сурово, но так нам удаётся поддерживать большую численность сотрудников, столь необходимых нам для борьбы со сверхдержавами», — размышлял о мотивах поступка Августины Жименес, сидя в фургоне. — Мы готовы, сеньор, — сообщил Регуло, обратившийся к главе отдела внутренней безопасности. — Отлично, сын мой. — Они приближаются. — Готовьтесь открыть огонь. Он надел армейскую плащ-палатку поверх одежды, накинул на голову капюшон и последовал по темноте за Регуло к боевым позициям, где на восточном краю холма разместились пулемётчики, гранатомётчики, которых поддерживали стрелки, вооружённые штурмовыми винтовками. Дорога к вилле была перекрыта двумя машинами. — Мы остановим их, а потом расстреляем, — коротко сказал командир боевой ячейки. — Умно. — Первой мы взорвём замыкающую машину. Со стороны виллы доносился шум сражения — бойцы отдела внутренней безопасности сражались с изменниками и правительственными агентами. Через минуты на дороге показалась полицейская колонна, которая остановилась. Регуло скомандовал «огонь!», и его боец выстрелил по дальнему автомобилю из гранатомёта, после чего послышался грохот взрыва, что слился с раскатом грома. Потом боевики из «Серебряного когтя» открыли огонь из пулемётов по стражам порядка, не давая им отойти от шока. Полыхавшая машина освещала дорогу, и Жименесу стали видны те противники, которым удалось выбраться из автомобилей до того, как на них обрушился свинцовый поток. На уничтожение колонны у них ушло около десяти минут. — Добить раненых, сеньор Жименес? — предложил уже после разгрома Регуло. — Нет, в этом нет надобности. — Некоторым удалось сбежать. — Теперь нам их уже не догнать. Пока они доберутся до Санто-Доминго, мы уже закончим. Жимннес вернулся в фургон. Он догадывался о том, что враги перед смертью успели доложить о засаде, и был прав: одному полицейскому удалось связаться с Васкесом, сообщив ему о передряге. «Он секретничает. Для привлечения новых сил ему придётся раскрыть тайну. В любом случае, мы успеем убить изменников», — к Жименесу вернулась уверенность в успехе, в котором он теперь не сомневался.