Часть 1
1 августа 2018 г. в 22:40
Зима — сказочное время года. Игра в снежки, лепка снеговика, катание на коньках и лыжах. А чего только стоит Новый год! Этот праздник наполнен волшебством, радостью и даже какой-то таинственностью.
Куроо просто обожал зиму, а потому только и ждал момента вытащить кого-нибудь с собой за город. Но всё никак не складывалось: то снега было немного, то день был просто замечательным для поездки, но он оказывался учебным, а то и вовсе поездка срывалась, так как у друга или у самого Тетсуро были дела.
— Жаль, что больше никто не смог поехать, — зевнув и потянувшись, Куроо вышел из автобуса.
Ему не верилось, что этот день настал. В зимний парк развлечений с кричащим названием «Снежный бум» Куроо собирался приехать уже давно. Рекламный буклет, неизвестно как попавший к нему в руки, пестрел многообразием предложений: горки, кафе, ярмарки, аттракционы… Помимо всего прочего, территория парка искусственно охлаждалась, потому даже в самый теплый зимний день здесь все равно можно было порезвиться в горах чистого снега.
Оглянувшись на друга, который протирал глаза от яркого света и жмурился, тот улыбнулся.
— Та-ак, сейчас… — Тетсуро задумался на минуту, оглядывая местность и соображая, а после ткнул пальцем вправо, — туда!
Кенма, пожав плечами и укутавшись в тёплый шарф, отправился за ним.
Путь предстоял немаленький, но шутки капитана Некомы его скрашивали, Козуме даже пару раз улыбнулся. Оказавшись в ледяном парке, связующий сразу начал осматриваться, даже не замечая, что Куроо, едва успев заплатить, где-то внизу уже делает ангела из снега. Рядом с кассой находился прокат инвентаря, а недалеко от него располагалась снежная гора, с которой с большим удовольствием катались люди. Поодаль стояли еще две горки из дерева, хотя и достаточно длинные и высокие, но на таких детей было гораздо больше, чем взрослых. Ниже раскинулся каток, а недалеко от него — кафе; с другой стороны виднелось несколько больших горок для лыжников.
Восхищённо оглядев это еще раз, Кенма перевёл взгляд на Тетсуро.
— Ты ведь так хотел сюда, неужели хочешь уехать с ангиной, так и не потрепавшись ни с кем о поездке ближайшие дня три? — буркнул Козуме и уставился на блокирующего, который с упоением продолжал махать руками и ногами, делая снежного ангела. Но на просьбу тот всё-таки откликнулся и вылез из сугроба, обижено вздохнув.
Стоял большой выбор, с чего начать, но Куроо предпочёл сразу же прокатиться на горках, а отговаривать его было так же бесполезно, как пытаться обучить Льва волейболу за день.
Взяв большую ватрушку напрокат, Тетсуро направился к горке, рукой поманив связующего к себе. Плюхнувшись на ледянку, черноволосый повернулся к Кенме: тот стоял чуть позади, комкая в руках низ куртки (приставку он взять сюда не решился), но, услышав шорох, поднял голову.
— Поехали, — Куроо махнул головой на место, которое оставил для него.
— Не-не-не, — замахал руками Козуме, отступив на шаг назад.
— Ты боишься или чего? — Тетсуро, развернувшись, с хитрой ухмылкой взглянул на друга.
Второй вновь покачал головой, все ещё не решаясь подойти.
— Тогда держись! — Куроо слабо дёрнул Кенму на себя, тот упал на ватрушку, и они поехали.
Связующий кое-как успел прижаться грудью к спине друга, сцепив продрогшие руки на его животе.
— Ты забыл перчатки? — спросил блокирующий, когда парни уже поднимались обратно.
Кенма спрятал замёрзшие руки в карманы и тихо угукнул. Честно говоря, у него и перчаток-то не было: в городе не так уж холодно, а блондин редко куда-то ездил. Отдав ему ледянку, Куроо принялся рыться в карманах, после чего выудил оттуда вторую пару перчаток и протянул Козуме. Поправив шарф, тот тихо поблагодарил его и надел немного великоватые для него перчатки.
Около часа ребята пробыли на горке, после чего решили, что нужно попробовать и всё остальное. Проходя к прокату, дабы сдать ватрушку и получить коньки, они заметили двух мальчиков лет пяти, которые пытались слепить снеговика, но что-то не получалось, из-за чего те ссорились.
— Эй, ребят, может, вам помочь? — Кенма и не заметил, как Тетсуро уже стоял рядом с мальчиками.
Ребята замялись, переглянулись, испуганно помотали головой, широко распахнутыми глазами глядя на возвышавшегося над ними парня, и дали дёру.
— Неужели я такой страшный? — разочаровано протянул Куроо, повернувшись к другу, на что тот лишь пожал плечами, глянув на снеговика, который так и не слепили мальчики.
Тетсуро вздохнул, пробурчав что-то типа «но ведь они почти долепили…», присел и начал подгребать к себе руками мокрый, подтаявший снег, укрепляя больший из шаров. Кенма, вздохнув, опустился на корточки и подтащил к себе второй ком. Слепив третий шар, Куроо задумчиво оглядел глыбы из снега, а затем начал сосредоточено и неспеша ставить их друг на друга. Тем временем блондин, под старательное пыхтение Тетсуро, нашёл в снегу пару веток, морковь и две пуговицы, а когда снеговик был закончен, прикрепил их. Отступив на шаг, парни критически оглядели снеговика и свободно выдохнули — тот вышел на славу.
— Су-упер! — послышалось из-за спины друзей, и те обернулись.
Куроо едва успел понять, что это восторгались те самые убежавшие мальчишки, как ему в лицо прилетел небольшой снежок. После недолгой паузы послышался звонкий смех, даже Козуме прыснул куда-то в руку. Отфыркиваясь и вытирая холодящий кожу снег с лица, блокирующий, вытряхнув ещё немного снега из-под куртки, развернулся к радостным мальчикам с хитрой улыбкой:
— Ну держи-и-ись! — и, безошибочно определив по довольной ухмылке, что кидал паренёк чуть постарше, он запустил в него ответный снежок.
Тихо ойкнув, тот принялся лепить новый, на этот раз запустив его в Кенму. Второй мальчик времени тоже не терял: быстро сделав комок, он запустил его в отвлекшегося друга, хихикнув. Такая картина даже связующего заставила улыбнуться. Кто бы узнал, что он играет в снежки с капитаном Некомы и какими-то мальчиками, — ни за что бы в это не поверил! А то, что ему это нравилось, вообще за сказку принял бы.
Снежная война длилась около сорока минут, позже никто уже с места сойти не мог: все четверо валялись в сугробе кто где, обессиленные и уставшие.
— Акихико, Хикэру! — из кафе неподалёку вышли две молодые женщины, одетые в зимние спортивные костюмы, а затем остановились и огляделись в поисках детей.
Двое быстро вылезли из сугроба и отряхнулись, пока мамы их не заметили. А после, как ни в чём не бывало, побежали к ним, что-то восхищённо рассказывая, перебивая друг друга и указывая на снеговика. Уходя, они украдкой помахали парням.
— Теперь коньки-и! — воскликнул Куроо, в ответ махнув рукой мальчикам. А затем улыбнулся и умчался к прокату.
Козуме же, вздохнув, поплёлся за ним.
Честно признаться, Кенма ни разу на катке не был, а потому Куроо пришлось учить его не только кататься, но еще и надевать коньки. Сколько раз падал Козуме, пока научился на них стоять — не помнит ни один. Хотя пару раз Тетсуро удавалось его поймать.
Кенма чертовски сильно мёрз, от частых падений у него болело всё тело, но портить веселье другу он не хотел: тот три дня перед поездкой с упоением рассказывал ему об этом парке. Изначально все шло хорошо, пока Козуме не начал чихать и трястись от холода. На предложения черноволосого пойти погреться парень отчаянно мотал головой и тащил друга на очередные аттракционы. Понимая, что Козуме никак в тепло не завлечь, Куроо прибег к последнему средству:
— Кенма-а-а, мне холодно, — Тетсуро выпустил облачко пара изо рта и наигранно поёжился. Столкнувшись с прищуром кошачьих глаз, он, сглотнув, продолжил: — Мы всё равно уже почти везде были, — парень огляделся, словно проверяя правдивость своих же слов, а затем взглянул на время, — да и возвращаться скоро надо, — он перевёл взгляд на друга, — пойдём пока в кафе?
После недолгой паузы Козуме уткнулся носом в шарф и опустил глаза, тихо угукнув. Черноволосый всё же свободно выдохнул, хоть и понял, что не очень-то ему поверили.
До кафе было не очень далеко, но и этот путь капитан скрасил своими рассказами. Если, конечно, фразы по типу «он такой, типа, туда, а я сюда, а пото-ом!» можно считать рассказами. В кафе парни заказали по глинтвейну, чтобы уж точно отогреться.
— Ты как? Согрелся? Нам уже нужно идти, — Куроо отпил из большого стакана, внимательно посмотрел на друга, коснулся его маленькой ладошки, вздохнув; руки Козуме были ледяными, хоть он и перестал дрожать. А по тому, что Кенма часто хлюпал носом, блокирующий догадывался, что тот заболел.
— Т-ты чего? Мы же ещё не везде побывали! А тот спуск ещё… — возмущался связующий, лихорадочно припоминая, где они еще не были.
— Да ты ведь весь замерз, почему ты не хочешь ехать домой? Я вообще удивился, когда ты оказался первым из всех, кто решил сюда ехать со мной, — Тетсуро непонимающе уставился на друга.
— Просто я не хочу, чтобы после ты всем говорил «а вот здесь мы не побывали, потому что из-за Кенмы пришлось уехать», — негромко, поджав губы и уткнувшись носом в шарф, буркнул блондин.
— Да с чего ты вообще взял, что я буду подобное рассказывать? Не пудри мозги ни себе, ни мне. Поехали домой. Если кто-то из нас заболеет, будет гораздо хуже, и тренер меня за такое по головке не погладит, — вздохнул Куроо и потянул второго к выходу, смахнув с глаз чёлку.
Козуме даже обомлел сначала: обычно, серьёзным друг был только перед играми. Нет, он, конечно, всегда проявлял заботу о команде, но почему-то именно в этот момент связующий ясно увидел в нём капитана, человека, за которым он действительно хочет следовать.
Оказавшись в автобусе, бывшим почти пустым в поздний час, Кенма сразу залез на сидение у окна, устало вздохнув. Минут же через двадцать Козуме уже мило посапывал у друга на плече, иногда смешно морща нос. Пару раз он вжался в Тетсуро, будто ему снилось что-то страшное. В такие моменты до того расслабленное выражение лица Кенмы менялось на совершенно противоположное — серьёзное и напряжённое. Куроо даже будить его не хотел, но, когда автобус остановился, всё-таки пришлось. Кое-как расшевелив связующего, брюнет быстро вытолкал его из автобуса, бегло проверив, ничего ли они не забыли.
— Ну, я домой, — глубоко вдохнув и даже прикрыв глаза, ибо «о, боже, наконец-то это закончилось».
Козуме уже махнул другу рукой и развернулся, но капитан окликнул его, тут же объясняя, что волнуется за его самочувствие, и пойти будет лучше к нему. Отнекиваться было бесполезно и, вздохнув, Кенма побрёл за ним.
Тетсуро копошился в шкафу, разглядывая и бурча что-то себе под нос. Все вещи, которые не подходили под категорию «нужное», он небрежно скидывал на кровать. Наконец ему удалось найти полотенце и футболку.
Пока связующий находился в душе, Куроо, быстренько налив в две большущие чашки горячего чаю и открыв пакет с печеньем, поставил всё это на маленький столик перед диваном. Когда Козуме вышел, брюнет уже сидел в домашней одежде перед телевизором с кружкой в руках, кивая сокоманднику на место рядом.
— Чаю попьём, и можешь ложиться. Или есть хочешь? — не очень разборчиво из-за печенюшек во рту спросил Тетсуро.
Кенма только мотнул головой, так как есть не хотелось вообще, и уселся рядом, притянув к себе вторую кружку и укутавшись в цветастый плед, лежащий на спинке дивана.
Спустя полчаса блондин уже старался заснуть на новом месте, что выходило плохо даже несмотря на жуткую усталость. Он постоянно ворочался и извивался, закрывал глаза руками, утыкался лицом в подушку, но всё было бесполезно. Вздохнув, Козуме принялся оглядывать уже знакомую комнату. Взгляд парня зацепила книга, лежащая на столе.
— Интересная? — связующий глянул на друга, взял в руки средних размеров книгу и принялся рассматривать ее, вертя в поисках описания.
— Да без понятия, её мама на выходных у меня забыла, — Куроо пожал плечами, отвлёкшись от телефона, и после недолгой паузы добавил: — Можешь почитать.
Кенма пожал плечами и открыл книгу: всё лучше, чем ворочаться. Хотя всё-таки обидно, что это не приставка.
Вскоре у парня начали болеть глаза: он постоянно тёр их и жмурил. Заметив проблему друга, Тетсуро предложил почитать ему и, не дождавшись ответа, уселся рядом и взял у Козуме книгу. Через какое-то время блондин начал подолгу моргать, кутаясь в плед сильнее, а затем и вовсе навалился на бедро Куроо, укладываясь, потихоньку засыпая. Удостоверившись, что Кенма заснул, темноволосый, заметив, что прочитал уже внушительную часть книги, усмехнулся. Он аккуратно выскользнул из объятий Козуме, быстро сунув тому большую подушку, осторожно потрепал его по волосам, ещё немного постояв над ним, а после ушёл на кухню дочитывать.