Дети Кардассии

      - Чем я могу вам помочь, юная леди? - спросил у Силары открывший дверь кардассианец, которого, если ей не изменяла память, звали Силаран Прин. Он редко покидал пределы виллы и никогда не совался дальше буферной зоны. Ходили слухи, что Силаран годами служил семье Пирака на Кардассии, и ему не терпелось вернуться домой. Вообще-то, в обязанности Силарана входила стирка и уборка, но из-за близости его комнаты к входной дверью он также превратился в лакея по умолчанию.       - Пилиб здесь? - бесцеремонно выпалила Силара, вытянув шею и заглянув внутрь.- Я не застала его дома.       - Вас двоих водой не разлить, - вздохнул слуга. - Он в библиотеке. Жди здесь, я пойду его позову. - прежде чем удалиться, кардассианец кивнул на перекинутую через плечо Силары кожаную котомку и многозначительно подмигнул: - Пикник?        - Что-то в таком духе… - пробормотала Силара, не поднимая глаз от пола.        - В таком случае, вам никто не будет мешать. Мила с матерью отправляются на Терок Нор сегодня; там открывают первые в баджорской системе голокомнаты, - с этими словами он оставил Силару наедине с ее воображением, поглощенным мыслями о таких притягательных и настолько же недоступных голокомнатах на Терок Нор. До них дотянуться рукой было так же непосильно, как до луны.        Когда Пилиб появился на крыльце, он сразу заметил вопросительный взгляд Силары и поспешил объясниться:        - В доме гала Пирака осталась обширная библиотека от предыдущего хозяина, - сказал Пилиб. - Он ей не пользуется, но в ней много книг о географии и истории провинции Дакур. Мой отец договорился, чтобы я мог посещать ее в любое время, но я все равно предпочитаю ходить, когда их нет дома, - теперь пришел его черед задавать вопросы:        - Куда мы направляемся?        - Уровень реки упал и теперь открылся проход в стене, - заговорческим шепотом поделилась Силара. - Нам надо идти сегодня.        - Хорошо, - сказал Пилиб. - Сегодня меня не хвататься. Мила с матерью собираются на…        - ...Терок Нор, - закончила за него предложение Силара, чувствуя, как внутри ней закипает зависть к дочери гала Пирака. - Знаю, мне уже Прин сообщил. Пойдем уже, нельзя терять ни минуты!        Пилиба не пришлось просить дважды. Не задавая лишних вопросов он следовал за Силарой, пока они не достигли покосившейся хижины, расположенный у самой стены анклава.        - Здесь между стеной и силовым полем есть небольшой проход, - Силара указала куда-то за лачугу. За заброшенным домом в задней стене у самого ее основания была узкая трещина от постоянно поднимающейся во время дождей воды, но поскольку эта часть анклава не была жилой, никто ее своевременно не заметил…       - Я нашла это место, когда мы с Милой играли в прятки… но побоялась идти туда одной, - сконфуженно добавила она.       Сейчас девочка не казалась испуганной – то ли присутствие Пилиба придавало ей уверенности, то ли любопытство было сильнее страха, но ее голубые глаза горели азартом и предвкушением.       - Только вот… - Силара остановилась на полпути и протянула Пилибу припасенные накидки. – Нам стоит это надеть. Ну так, на всякий случай. Я думаю… мы будем выделяться на улицах баджорского города, - неловко закончила она.       В ее памяти не вовремя всплыло все то, что родители говорили о баджорцах: что это дикий, необразованный и жестокий народ, они суеверны и боятся любых благ цивилизации, которые несет Кардассия. А еще это сопротивление и террористы…       - Но они же не сделают нам ничего плохого? – спросила девочка, надевая накидку. Глубокий капюшон закрывал голову, а в карманах можно было спрятать руки.       - Конечно, нет, - с напускной уверенностью отозвался Пилиб. – Мой отец всегда говорит, что террористы не смеют соваться в Хатон - он для них как западня. Мы просто немного прогуляемся за пределами анклава. Там живут такие же баджорцы, как и в этих стенах, нам нечего бояться. Ведь взрослым можно выходить, так почему нам нельзя?       - Да, но все-таки мы будем осторожными, правда? Просто глянем одним глазком и пойдем назад? Ну, может быть, купим немного мобы…       - … Или веклавы, - кивнул Пилиб.       Хихикая и подбадривая друг друга, они подбежали к дыре у основания стены. Последний раз оглянувшись и убедившись, что их никто не видит, Пилиб и Силара проползли в узкое отверстие, впервые в жизни покидая кардассианский анклав и ступая в настоящий баджорский город.        Силара была уже на другой стороне стены, отряхивая с колен комки грязи, когда ползущий следом на животе Пилиб внезапно осознал, что и без того узкое отверстие сужалось с каждым сантиметром. На мгновение его обуяла паника, и Пилиб, извиваясь как червь, отчаянно протолкнул себя навстречу солнечному свету. - Ты в порядке? - участливо спросила Силара, оглядывая заметно побледневшего товарища.        - Да, - отмахнулся Пилиб, вытирая с подбородка сырую землю.- Да, все в порядке. - желая сменить тему, он огляделся по сторонам.- Выглядит не очень впечатляюще.        Они стояли на заросшем сорняками пустыре. Развалины нескольких близлежащих строений были покрыты плющом и были окутаны непроницаемой пеленой загадочности.        - Центр города - в той стороне, - подсказала Силара, указывая на видимый издалека и сверкающий на солнце громадный золотой купол баджорского храма.        Пилиб согласно кивнул и вместе они, двигаясь короткими перебежками от укрытия к укрытию, отправились навстречу приключениям в сердце древнего города.       Первые несколько кварталов были полностью безлюдны, но вскоре тут и там им начали встречаться местные жители - грязные и оборванные, с напряженными, мрачными лицами, словно тени передвигающиеся по обочине пыльных дорог. Силара и Пилиб старались держаться вплотную к стене, а их капюшоны были натянуты едва ли не до подбородка.       Несмотря на все опасения Пилиба, никто не обращал на них внимания. Окружавшие их баждорцы спешили по своим делам и старательно избегали взглядов в направлении незнакомцев. Пилиб вскоре узнал причину такого поведения. Стоило ему и Силаре на мгновение остановиться, его тут же начал дергать за рукав безногий попрошайка.       - Пожалуйста, ради Пророков, подайте несчастному инвалиду. Я ничего не ел четыре дня, - протянул баджорец плаксивым голосом, демонстрируя гнилые зубы. - Ложкоголовые сожгли мою ферму.       - Я - сирота, моих родителей забрали в лагерь кардассианцы, - вторила ему чумазая девочка в лохмотьях, которая на вид была не старше Милы. Она протянула грязные ладошки Силаре. - Пожалуйста, помогите.        Силара механически протянула девочке четверть лека - баджорских денег у нее не было - и отшатнулась в сторону; капюшон чуть не слетел с ее головы. Она схватила Пилиба за рукав и потащила в сторону, шепча на ходу:       - Что они такое говорят, это же бред! – ее пальцы впивались в запястье Пилиба, и девочку трясло от страха и негодования. – И кто такие «ложкоголовые», это что…       - Мы, - закончил за нее юноша, поджав губы и нахмурившись.       - Это так отвратительно, - передернула плечами Силара. – Никто в анклаве так никогда не говорил! Мы же не можем позволить… Мы должны… - она всхлипнула и закончила совсем тихо: - Я хочу домой!       - Да, надо отсюда выбираться, - согласился Пилиб, оглядываясь по сторонам.       Только вот сказать было проще, чем сделать. Узкие улицы со старыми, давно не ремонтированными зданиями и заколоченными окнами все выглядели одинаково, и создавалось впечатление, что они блуждают в лабиринте. Прохожие спешили по каким-то своим делам, не поднимая на них взгляда, словно сами пытались слиться со стенами и не привлекать к себе внимания.       - Может, спросить дорогу? – предложила Силара.       - «Простите, не подскажите, как пройти к кардассианскому анклаву?» - передразнил ее Пилиб. – Подожди, ты слышишь, там что-то говорят… Силара прислушалась - и правда, откуда-то с соседней улицы доносился хорошо поставленный женский голос, но универсальный переводчик пока еще не мог разобрать слова. Подростки переглянулись: это было интереснее, чем идти домой…        На площади перед обугленным зданием, которое наверняка однажды принадлежало городской администрации, собралась стихийная толпа, в центре которой, взобравшись на деревянный ящик, что-то оживленно говорила привлекательная молодая женщина в мантии баджорского прилара. Непосредственно вокруг нее кольцом стояли полдюжины сурового вида мужчин в мешковатой одежде, которые внимательно смотрели по сторонам.       С места, где они стояли, Пилиб и Силара были не в состоянии разобрать ее слова и, не в силах противостоять своему любопытству, они начали проталкивать себе путь сквозь разношерстную толпу обывателей.        -...Пророки учат нас, что закрывать глаза на зло - это величайший грех, - объявила женщина, стоявшая полубоком к Пилибу и Силаре. Ее длинные золотые кудри выбивались из-под обтягивающего ее лоб головного убора. - Злу нужно противостоять!        - Что ты предлагаешь? - выкрикнул из толпы толстяк с закатанными рукавами и запятнанном кровью фартуке. - Еще одна акция мирного протеста? Очередной марш? Не смеши меня, - мясник развернулся к толпе и продолжил: - Чем дольше вы тут прохлаждаетесь, тем выше ваши шансы быть схваченным патрулем ложкоголовых. Не поддавайтесь на провокации!        - Время для пассивных протестов прошло, - ледяным тоном произнесла женщина-прилар. Она развернулась и сорвала черную повязку, полностью скрывавшую до сего момента левую часть своего лица и обнажая мутный невидящий глаз. - В кардассианских лагерях меня лишили глаза, но это была малая плата за дар, которым меня наградили Пророки, - голос женщины нарастал с каждым словом и грозился перейти на крик: - Пророки поведали мне истину! Кардассианцы - это ложные Пророки. Они пришли на нашу планету, обещая сделать наш мир лучше. Вместо этого они превратили его в могильник. Кардассианцы - это Призраки Па во плоти!        Пилиб понятия не имел, что таилось за зловещим словосочетанием “Призраки Па”, но он догадался, что сравнение с ними не предвещало ничего хорошего. Он огляделся по сторонам и с тревогой отметил, что большинство слушавших речь баджорцев одобрительно кивали и потрясали в воздухе кулаками.        - По-моему, вот теперь нам действительно пора отсюда убираться, - обратился Пилиб к Силаре. Та одобрительно кивнула, и они попытались отправиться обратно той же самой дорогой, какой и пришли. К несчастью, подтянувшиеся сзади зеваки напирали на стоявших в переднем ряду, и сплошная стена грязных потных тел отделяла Пилиба и Силару от спасения.        Пилиб заметил девочку, над которой Силара сжалилась получасом ранее, подав ей найденную в кармане мелочь. Ее, крепко держа под локоть, вел средних лет мужчина по направлению к трибуне. Один из сподвижников прилара отделился от группы и выдвинулся на перехват незнакомца. Мужчина что-то сказал, показал ему содержимое своей свободной руки и кивнул на девочку, вытиравшую слезы грязным рукавом. Баджорец неохотно отступил в сторону.        От увиденного у Пилиба засосало под ложечкой. Он взглянул на Силару, и обнаружил, что та тоже не отрывала глаз от попрошайки, которая в сопровождении незнакомца уже достигла трибуны. Телохранитель прошептал что-то на ухо оратору, а сопровождающий девочки протянул женщине несколько монет.        - Пророки одолели Призраков Па в борьбе за Небесный Храм! - продолжала женщина-прилар. - Нам выпала честь повторить их подвиг здесь, на Бэйджоре!...        Чувствуя себя как загнанный зверь в ловушке, дверь которой должна вот-вот захлопнуться, Пилиб отчаянно огляделся по сторонам в поисках пути к бегству. Он заметил, что споривший минутой раньше с оратором мясник достал небольшой передатчик и, прикрыв рукой в рот, словно собирался чихнуть, быстро что-то в него прошептал. Выполнив это действие, он начал проталкивать путь прочь через толпу.        -...Все, чего нам не хватает, так это единства, - настойчиво вещала женщина-прилар, воздевая руки к небу: - Наши враги, как и подобает Призракам Па, горят желанием посеять среди нас раздор. Они ходят поделить нас любыми способами. Они запугивают нас! Они вынуждают нас бороться между собой за крохи каттерпода! А некоторых из нас им удается подкупить! - с этими словами она швырнула в толпу монеты, совсем недавно принадлежавшие Силаре. Монеты со звоном приземлились на мостовую, и стоявшие рядом зрители невольно отпрянули назад, словно им довелось наткнуться на змею в траве. - Любуйтесь! Вот оно, клеймо зла! - с этими словами женщина-прилар кивнула стоявшему рядом баджорцу и тот, подхватив девочку, усадил ее себе на плечо.        - Кто дал тебе эту мерзость? - спросила женщина-прилар, обращаясь к заплаканной девочке. - Покажи пальцем! Покажи!        От услышанного у Пилиба сердце в пятки ушло. Если девочке пришло в голову их разоблачить, то шансов на благополучное возвращение в анклав у них точно не осталось.        - Покажи! - вновь потребовала женщина-прилар.        Всхлипывая то ли от страха, то ли от боли утраты дневного заработка девочка оглядела толпу и, недолго думая, ткнула наугад в стоявшую в нескольких шагах впереди от Силары и Пилиба пожилую женщину в темном плаще-накидке, цвет и фасон которого были очень похожи на Силары.        - Вот она, верная слуга Призраков Па! - объявила женщина-прилар, тыча пальцем в случайную жертву. - Не дайте ей уйти!        Пожилая женщина непонимающе оглядывалась по сторонам, потрясенная до глубины души таким поворотом событий. Кто-то вооружился булыжником, вырванным из-под ног из мостовой, и швырнул его в несчастную женщину. Камень угодил женщине в голову, от чего та рухнула на землю как подкошенная. Из раны на ее голове сочилась алая кровь.        Несмотря на то, что жертва недоразумения оставалась неподвижной, в толпу продолжались сыпаться камни. Прикрывая руками головы, зеваки бросились врассыпную.        Пилиб споткнулся, и едва не упал на землю, но Силара вовремя подставила ему плечо. При этом капюшон сорвался с ее головы, обнажив ее подлинную сущность для всех присутствующих.        - Кардассианцы! - раздался пронзительный крик совсем рядом.       Силара в ужасе вцепилась в рукав Пилиба и прошептала побелевшими губами: «Бежим!». Они умудрились оказаться в самом неподходящем из возможных мест: в разгневанной и разогретой толпе, которая только и искала повод, куда слить агрессию. Подростки бросились со всех ног в сторону ближайшей улицы, а им вслед летели проклятие и, что было уже существеннее, камни. Они оба скинули накидки, чтобы те не мешали бегу, и теперь их уже никто не скрывало от жажды мести собравшихся.       - Ложкоголовые ублюдки!       - Прочь с нашей земли!       - Шпионы! – неслось им вслед. - Валите в свой анклав!       Один из камней прилетел Силаре по виску, и она едва удержалась на ногах, а кровь брызнула в глаза. В какой-то момент ей стало казаться, что она уже не может бежать, что она все равно медленнее своих преследователей.       - Я… больше… не могу… - из последних сил крикнула она Пилибу. Они уже свернули в какую-то подворотню, и часть толпы отсеялась, но самые агрессивные все еще продолжали погоню. Когда Силара обернулась, в руке у одного из них он увидела нож.       - Давай, мы уже почти…       Силара не услышала, что сказал Пилиб – она споткнулась о неровную плиту на дороге и растянулась в полный рост. Чьи-то руки схватили ее и потащили в сторону, мелькнуло лицо Пилиба, который обернулся и бросился к ней… А потом – темнота. ***       … - Ух ты, у вас и правда тоже красная кровь, - услышала Силара голос над самым ухом. Баджорский голос, пропущенный через универсальный переводчик. - А кожа ну прямо как дубовая!       Девочка вздрогнула и отшатнулась.       - Тихо-тихо, все хорошо, - это уже говорил Пилиб.       Она распахнула глаза и увидела перед собой обеспокоенное лицо друга, а еще… какого-то баджорца примерно их возраста или чуть старше, в такой же мешковатой и потертой одежде, как у людей на площади, только вот он не кидал в них камни, а обрабатывал ее рану на виске.       - Ч-что случилось? – удивленно заморгала девочка.       - Чибру помог нам сбежать от толпы… Кстати, почему ты это сделал, ты так и не сказал, – напомнил Пилиб.       Баджорец пожал плечами:       - Они же вас убить могли.       - А что тебе с того? – Силара недоверчиво посмотрела на юношу. – Мне показалось, что вы тут все только этого и хотите.       - Не все! – воскликнул Чибру и даже вскочил на ноги, и его серьга звякнула в такт. – Моя мама говорит, что никого нельзя убивать, даже кардассианцев.       - Даже? - усмехнулся Пилиб.       Силара проводила его взглядом: она никогда еще не видела баджорцев так близко и не общалась с ними, не считая покупок на рынке. Этот Чибру был таким необычным, что его хотелось рассматривать: кудрявые рыжие волосы, тонкая розовая кожа с какими-то странными коричневыми точками на носу и щеках, и никаких гребней на лице – только смешные складки на носу. Он совсем не был похож на их преследователей… или был? Просто они были настроены враждебно, а этот юноша – вроде нет…       - Там все закончилось? – поинтересовалась Силара. – И где мы вообще?       Они находились на каком-то заброшенном чердаке с полуобвалившейся крышей и оконным проемом без стекла, куда вела приставная лестница с улицы. Крики больше не разносились, зато теперь были отчетливо слышны редкие выстрелы. Пилиб хотел было подойти к окну, но Чибру его остановил.       - Толпу разогнали: как из воздуха появился отряд ложко… ну то есть кардассианцев, - поправился он, - и начали стрелять со своих ховеркаров, сейчас идут зачистки по всем улицам. Нам лучше не высовываться… Ну, по крайней мере, мне, - вздохнул он и почесал бровь.       - Они накажут этих людей, которые гнались за нами? – с надеждой в голосе поинтересовалась Силара, прикладывая руку к виску. Чибру наложил повязку, и теперь под пальцами она ощутила грубоватое марлевое полотно.       - Они накажут всех. И кто был там в толпе, и кто гнался за вами, и даже тех, кто просто оказался на улице.       - Те люди собирались нас убить, - заметил Пилиб. – Просто так, не за что.       Силара молча кивнула. Она подтянула колени к подбородку и уткнулась в них лицом. Неожиданно стало очень страшно, холодно и одиноко.       Чибру растерянно смотрел на двух своих сверстников, таких странных и непохожих на него – кардассианцев, которых он совсем-совсем не боялся, пожалуй, впервые в жизни.       - Они бы… они бы не убили. Просто они очень рассержены и голодны… А вы скрывались в толпе и подслушивали то, что вам не предназначалось! Зачем вы вообще сюда пришли?       - Ты имеешь в виду... на Бэйджор? – Силара подняла голову и напряженно посмотрела на баджорца. Она уже несколько раз за сегодня слышала их высказывания о том, что кардассианцам не следовало и вовсе появляться на этой планете.       - Да нет же, сюда, в Хатон, - Чибру взглянул на нее в замешательстве. – Хотя и это тоже…       - Мы не знали, что здесь будет… так. Просто хотели посмотреть, мы никогда не были в настоящем баджорском городе. Почему столько домов стоят покинутыми? Что тут случилось? – поинтересовался Пилиб.       - Да ничего особенного… Кого забрали работать в лагеря или на ту станцию, - он кивнул на потолок. Где-то там, высоко над потолком, Мила со своей матерью посещали сегодня первые голокомнаты в Баджорском секторе. – Кого просто… забрали. А многие сами уехали. Говорят, есть места, где порядки получше и еды побольше. Да и на фермах сейчас проще выжить, чем в городе.       - Хочешь зайти к нам, в анклав? - предложила Силара. – Мы тебе покажем, как можно жить, если слуш… - Пилиб выразительно на нее посмотрел, приподняв надбровные гребни, и девочка замолчала на полуслове. – В общем, заходи! У нас достаточно еды и не бывает никаких беспорядков. И баджорцы там тоже живут, - на всякий случай добавила Силара.       - Предатели… - прошептал Чибру сквозь зубы и отвернулся, сжав кулаки.       Силара и Пилиб непонимающе переглянулись.       - Что ты имеешь в виду? - поинтересовалась девушка.       - Те, кто живет в анклаве, коллаборационисты - они предали свой народ и работают на лож… на вас.       - А что в этом плохого? - Силара вспомнила про продовщицу Ортеш, которая работала в анклаве, чтобы обеспечить семью, и непонимающе нахмурилась.       - Мы не должны помогать кардассианцам, они ведь оккупанты, захватчики! - воскликнул Чибру. - А те, кто продался кардам ради комфортной жизни - пошли против воли Пророков.       - Пророки - это что-то из вашей религии, да? - Пилиб попытался перевести тему.       - Да, это… А, ладно, вы все равно не поймете!       - Почему это? - обиделась Силара. - Нам рассказывали о ваших суевериях!       - Суевериях? Ну-ну, - усмехнулся Чибру и вновь выглянул в окно. - Похоже, они ушли. Вам пора идти. Я найду вам какие-нибудь накидки и выведу к реке, а там вы уж сами доберетесь до вашего анклава. Я слышал, что тех, кто подходит слишком близко к стенам, и пристрелить могут!       - Боюсь, насчет этого ты прав, - согласился Пилиб.       Пилиб помог Силаре подняться, а Чибру и правда притащил им какого-то затрапезного вида покрывала – ничего общего с теми накидками, в которых они сюда пришли, но без них в городе вообще было опасно появляться.       - Спасибо тебе, - проговорил Пилиб, когда они спустились по скрипящей приставной лестницу в переулок.       - Да что там… - Чибру неловко провел рукой по непослушным волосам. – Не такие уж вы и плохие… Глупые только.       - Может быть, мы еще когда-нибудь встретимся? - предложила Силара. Это прозвучало так странно и невозможно, что все рассмеялись.       - Это вряд ли, - покачал головой баджорец и огляделся: после облавы патруля на улицах не было ни души. – Идемте за мной, я вас проведу.