***
Клонился к вечеру уже второй день нашего путешествия, но морская болезнь даже не думала отступать. Все время я проводила в каюте, хотя всегда мечтала ходить по палубе на корабле посреди бескрайней толщи воды и любоваться потрясающей красотой природы. Даже за чертежи садиться не хотелось из-за постоянной тошноты. Лучше бы я осталась в Форли, честное слово… Заварив себе кофе из поджаренного ячменя (вроде как в СССР готовили именно из него), я сидела на стуле за небольшим столиком и читала книгу об истории Венеции. Как говорится, «дело было вечером, Лерке делать нечего». Вот бы сейчас хотя бы часок в интернете посидеть, по сайтам полазить… Но его не изобретут еще как минимум четыре века, а сама я вряд ли смогу такой подвиг совершить. Все-таки, я не настолько гениальна. Книга, на удивление, была очень интересной, хотя и несколько субъективной. Венеция. Город-сказка, город-мечта, по-другому даже и не посмеешь сказать. Она опутана паутиной соли, тины и богатства. Резные фасады соборов ласкают взгляд; гондолы шустрыми чайками, подобно своим небесным прототипам, шныряют по узеньким каналам с прохладной водой; ветер гуляет по улицам вместо шума машин. И когда идешь вперед — не нужно задумываться над направлением. Потому что этот город — старинный лабиринт, наполненный водной стихией. Потому что, только заблудившись, можно увидеть его истинный лик, без яркого блеска дворцов и пышности Гранд Канала… — Пресвятые ионы бария, — выдавила я, когда меня настиг новый приступ тошноты. Вот и попила кофейку, называется… Ну почему я такая неудачница? Через полчаса после того, как я залегла в кровать, в надежде, что в горизонтальном положении мне хоть немного полегчает, в дверь каюты постучали и после моего разрешающего мычания, в помещение вошел Эцио. По правде говоря, этот разговор должен был случиться уже давно. Пора рассказать ему, наконец, всю правду о планах Ордена тамплиеров… А вот верить мне или нет — уже ему решать.***
Ну вот, приехали. Наводящие вопросы, подозрения в предательстве… А чего я ждала? Что Эцио, ассасин, решительно убивающий врагов, просто так промолчит и поверит мне на слово? Ха-ха. Даже я, если бы мне подобное кто заявил, покрутила бы пальцем у виска. — Леди Лера, — начал Эцио после моего рассказа, сидя около моей постели, где я на правах больной страдала уже несколько дней. Я поморщилась, насколько сильно не сочеталось мое имя с «леди», уж Валерия куда не шло, но Лера. — Позвольте мне поинтересоваться, откуда вам известно столь много? — Я… тайный агент в Ордене, — пробормотала я, натянуто улыбнувшись, и тут же поняла, какую глупость только что сморозила. Ведь сама же два года назад приводила аргументы против этой истории, и вот теперь ее озвучиваю. Лару Крофт мне в тапки, я безнадежна... — А если честно? — Эцио тоже улыбнулся. Как убийца, готовый нанести жертве смертельный удар. Мое сердце на миг остановилось, когда я увидела блеск лезвия скрытого клинка. — Х-хорошо, — судорожно вздохнула я, рефлекторно отклоняясь назад от юноши. В этот момент мне стало по-настоящему страшно. — Вам обо всем расскажет ваш друг Леонардо. Обо всем, что посчитает нужным лично он. Поймите, Эцио, не все то, что я поведала ему, касается лично вас, а между нами это одна из мер доверия друг к другу, — я все же решилась посмотреть ассасину в глаза. Стоп, а когда это я успела их зажмурить? — Я понимаю, синьора, — в карих глазах флорентийца промелькнула тоска. Только не говорите мне, что я его расстроила! Не может быть, а если правда — я сама расплачусь. От страха, с которым слежу за лезвием его клинка.***
Наша троица прибыла на набережную Моло ранним летним утром через пять дней. Отсюда простирался великолепный вид на известный розовый мрамор и кирпичные стены Дворца Дожей, широкую площадь, тянувшуюся вперед и влево, и кирпичную колокольню поразительной высоты. Уже проснувшиеся венецианцы в темных одеждах мелькали как тени по земле или плыли по напоминающим лабиринт каналам в гондолах. Из минусов был, пожалуй, резкий зловонный запах. Как они только здесь живут? Не скажу, чтобы во Флоренции все было так уж чисто, все-таки пятнадцатый век на дворе, но этот запах в сравнение не шел с тем, в который были погружены флорентийские улочки. Мы сели на гондолу и следующие полчаса наслаждались красотами Серениссимы, параллельно пытаясь привыкнуть к здешним ароматам. И все бы было хорошо, если бы не двое стражников, неустанно следовавших за мной всю дорогу. К счастью, слуги господина, пригласившего Леонардо в Венецию, взяли на себя заботу о его вещах, так что о том, чтобы нести пожитки, можно было не беспокоиться, а вот компания представителей закона, то и дело хватающихся за мечи, стоило мне хотя бы чихнуть, меня определенно не радовала. Что уж поделать, раз у меня пропуска в Венецию нет, они обязаны меня сопровождать, пока я его не получу… Вскоре мы сошли с гондолы на мощеную камнем мостовую возле рынка. Как же приятно вновь оказаться на твердой земле, вы себе не представляете! — Взгляни, Эцио! — восторженно воскликнул художник, когда наша компания проходила мимо лавок с детскими игрушками. — Это гестальта — маленький шарнирный человечек, используемый в качестве модели. Мне пригодилась бы парочка. Не будешь ли ты так любезен… Кажется, я отправил свой кошелек вместе с сумками в свое новое жилище. Дальнейший путь мы продолжили в тишине, однако теперь Леонардо с довольным видом сжимал две гестальты.***
— И потому я не могу оставить ее… — закончил Леонардо свою пламенную речь. Все полчаса, пока он распинался перед нанимателем в вечной любви ко мне, своей «невесте», я стояла, с невероятным усилием тараня глазами землю, стараясь не засмеяться. А что поделать, если это — единственный способ остаться в городе и избавиться от надоедливой компании стражников? К сожалению, местные власти оказались такими же упертыми, как Эцио, и видели в нас исключительно пару. После беседы с Леонардо мы решили им подыграть. Тем более, в своей речи художник умудрился аж четыре раза намекнуть, что «любовь» ко мне - еще не гарантия свадьбы, поэтому лучше избежать официальных упоминаний об этом. А слухи о нас с ним пошли уже в тот момент, когда я постучалась в его дверь, впервые попав в этот мир. После этого представления, распрощавшись с Эцио, я и Леонардо отправились обследовать новое жилище. Дом оказался довольно просторным, в два этажа, а все коробки с нашими вещами были уже внутри. Что ж, добро пожаловать в Венецию.