Beautiful

Джейсон

«Не знаю, почему, но я стою на месте, боясь, что следующий шаг окажется неверным». Я просыпаюсь под шум дождя за окном. Гром гремит достаточно громко, чтобы прорваться в моё сознание. Этот оглушительный звук заставляет меня выбраться из постели и начать новый день. Я принимаю душ, одеваюсь и спускаюсь на кухню к завтраку. Его, как раз готовит мама, прическа и макияж которой, несмотря на раннее утро, безупречны. Это заставляет меня внутренне улыбнуться. Дни, когда моя мама счастлива и пребывает в хорошем настроении наступают очень редко. — Доброе утро, милый, — она вытирает руки о кухонное полотенце и тянется ко мне, чтобы поцеловать в щёку, окутав запахом лимона.  — Доброе утро, мам, — произношу я в ответ.  — Папа спустится через минуту. Ты пока бери тарелку.  — А где Талия?  — Уже ушла, в этом месяце практика начинается раньше.  — Ладно, — киваю я, накладывая на тарелку яичницу и кусочек тоста с сосиской.  — Во сколько будешь дома?  — Не знаю, завтра ведь первая игра сезона.  — Постарайся успеть к ужину, хорошо? Отец хочет поговорить с нами о чем-то очень важном. Я буквально чувствую, как в моей голове загорается догадка: он снова уезжает.  — Хорошо.  — Доброе утро, Грейсы, — отец заходит на кухню, чмокнув маму в губы.  — Доброе, — улыбается она, поцеловав его в ответ. Неловко отведя взгляд, я так быстро запихиваю в себя еду, что моя тарелка уже пуста, когда они отрываются друг от друга.  — Уже уходишь? — спрашивает отец, когда я встаю, чтобы отнести тарелку в раковину. Он всё ещё обнимает маму за талию, а сосиска на сковородке начинает подгорать.  — Да, сегодня первый тест по математике, — пожимаю плечами я, — Обещал кое-кому, что помогу подготовиться.  — Горжусь тобой, сынок.  — Спасибо, пап.  — Сегодня есть тренировка?  — Да, будем готовиться к завтрашней игре.  — Вы справитесь, как и всегда.  — Спасибо, пап.  — Ладно, иди, а то опоздаешь.  — Пока, мам, пока, пап! — я выбегаю из дома и запрыгиваю в машину, рушив сегодня поехать длинным путём по дороге, тянущейся между парками и домами, к которым я уже успел привыкнуть за эти годы. Вот вечно пустующий, несмотря на погоду или время года, парк; вот красный дом, который продаётся уже три года; вот какой-то сад, где вполне может оказаться кладбище. Дождь прекращается, как раз когда я добираюсь до школы, оставив машину недалеко от футбольного поля. Взяв нужные вещи, я вхожу в здание из шлакобетонного кирпича, которое было мне вторым домом последние четыре года. Здесь почти ничего не изменилось: те же бледно-голубые шкафчики, серая плитка, стены цвета протухших яиц. Даже старые торговые автоматы и то остались прежними. Как и код от моего шкафчика номер 316. Пять волшебных чисел: 36-17-8, и предо мной предстаёт на удивление чистый шкафчик. Я говорю «на удивление», потому что я — так называемый «спортсмен», а они считаются не очень большими чистюлями. Но мне плевать, потому что мои друзья из команды — самые лучшие люди на свете.  — Здарово! — мне на спину приземляется Дакота, мой лучший друг.  — Какого черта, чувак? — я изо всех сил стараюсь удержать равновесие. Он пожимает плечами, приземлившись на пол.  — Пойдёшь сегодня с нами после тренировки?  — Не, мама хочет, чтобы я был дома.  — Ах, дорогая мамуля хочет, чтобы её сыночка-чемпион был под присмотром?  — «Сыночка-чемпион»? Серьёзно? — Ну, ты же у нас чемпион всея школы, забыл?  — Заткнись, — фыркаю я.  — Привет, Дакота. Привет, Джейсон, — мы оба разворачиваемся, и нашим глазам предстаёт никто иная, как Дрю Танака. Смертельно красивая, в одну секунду она — ангел, в следующую же не вызывает ничего, кроме ненависти. От неё, как и от чумы, не скрыться.  — Привет, Дрю, — хихикает Дакота. — Кто выпустил тебя из изолятора?  — Ха-ха, Дакота. Мы оба прекрасно знаем, что никакого изолятора не существует.  — Вау, похлопаем. Я-то думал, ты у нас ориентируешься только в торговом центре. Особенно, если вспомнить, сколько раз ты просила Джейсона проводить тебя до кабинета.  — Джейсон, он меня достаёт! — скулит она.  — Как и всех, — пожимаю плечами я.  — Когда-нибудь ты будешь моим, Джейсон.  — Да, уверен, я даже буду у тебя на побегушках. А теперь мне пора, — говорю я, и мы с Дакотой уходим.  — По-моему, я подхватил гонорею от одного только разговора с ней, — продолжает шутить Дакота. — Свет, он зовет меня.  — А по-моему, это дух твоей матери велит тебе звонить ей хоть иногда.  — Ладно, хватит, — закатывает глаза Дакота. — Так твой отец идёт завтра на игру?  — Может быть, думаю, он скоро уезжает.  — Опять? Сколько он пробыл дома?  — Три недели.  — Вот это да, для него очень даже неплохо.  — К сожалению, — вздыхаю я, обнимая его за плечи. — Но знаешь что, друг мой? Жизнь продолжается.  — Кстати, об этом. Ты собираешься воплощать в жизнь моё ОТП? Я чувствую, как моя шея медленно заливается краской.  — Эм… тут такое дело…  — Пожалуйста, не говори мне, что ты уже облажался.  — Просто… я не нравлюсь ей, как парень, Дакота. Она такая красивая и умная, а я… в общем, не ёё уровень.  — Никто здесь не дотягивает до ее уровня, даже я.  — Вау, да ты сегодня добрый, — смеюсь я, как раз когда мы подходим к его шкафчику.  — Просто поговори с ней. — Знаешь… у меня такое чувство, что мы говорим о двух разных девушках…  — Мы говорим о Королеве, так? — я бросаю на него виноватый взгляд. — Пожалуйста, скажи мне, что…  — Нет, я говорил не о ней…  — Чувак, ты меня разыгрываешь, да? Да?! Джейсон Сэмуэль Грейс!  — Боже, и зачем Талия сказала тебе моё второе имя? — Дакота всё ещё не может оторвать от меня шокированного взгляда. — Что?  — Это точно какой-то розыгрыш. Скажи, что ты шутишь!  — Прости, бро.  — У меня сейчас аневризма случится! Тебе больше не нравится Та-Кого-Нельзя-Называть?  — Но ты ведь запал на неё ещё в девятом классе!  — Я знаю  — И вы целовались!  — Знаю.  — Но это меняет… всё!  — Знаю… Ты злишься? — Возможно. Так когда ты понял, что всё изменилось?  — На прошлой неделе.  — Тогда нет, я не злюсь. Тебе нужно было время, чтобы разобраться со своими чувствами и всё такое. Но какого чёрта это случилось.  — Просто… она всегда такая собранная: школа, волонтёрство, чирлидинг… — Она всегда была такой. Но несмотря на это в её расписании всегда находилось время для тебя. Так что выкладывай настоящую причину.  — Ладно, мне нравится другая, понятно?  — Аннабель?  — Во-первых, Аннабет, и нет, не она.  — Хорошо, — Дакота вздыхает с облегчением. — Перси мог бы тебе хорошенько въебать. Он ведь на неё запал. — Я догадался.  — Ладно, продолжим… Гвен?  — Нет, она твоя, парень.  — Ладно, — он с шумом втягивает воздух. — Чёрт, мы ведём себя, как девчонки.  — Мы и есть девчонки.  — Это точно, — смеётся Дакота. — Может, хотя бы намекнёшь?  — Обещай, что не будешь меня осуждать, и я пришлю тебе её имя.  — Осуждать тебя? Да это ведь моя работа!  — Я напишу, — обещаю я, направляясь на математику. Теперь, не хочу показаться грубым, но нахуй математику. Там так много букв и цифр, что мне хочется перерезать себе вены, но несмотря на это я довольно хорош в математике. Это, наверное, от природы. Ещё одна вещь, радующая меня на математике в этом году — это та самая девушка, о которой я говорил с Дакотой. Это глупо и смешно, но она замечательная. Едва зайдя в класс, я нахожу глазами её озорную улыбку. Она болтает с одним из моих друзей, Алеком, который тоже в играет в команде. Он хороший парень, но видок у него тот ещё: пирсинг, татуировка на спине, а уж если он забудет побриться… И сейчас он сидит и разговаривает с ней. А она сидит, играя со своими неровными, но вместе с тем безупречными волосами: накручивает на палец выбившуюся из многочисленных косичек прядку. А её глаза… боже в них смешалось столько цветов, и они буквально светятся от счастья. Сегодня на ней клетчатая рубашка, обнажающая полоску темной кожи прямо над шортами. Она смотрит на меня, а я — на неё, занимая одно из свободных мест.  — Доброе утро, Джейсон, — говорит она радостным и соблазнительным голосом одновременно. Она нереальная, абсолютно нереальная во всём, начиная с её тела и заканчивая голосом. Она красивая, добрая и умная. И, что ещё важнее, настоящая, или, по крайней мере, пытается таковой казаться. Конечно, я слышал все эти слухи о том, что она шлюха. Один парень из команды сказал, что с ней у него был лучший секс в жизни, и он почти захотел с ней встречаться.  — Доброе утро, Пайпер, — улыбаюсь я в ответ.  — Готовы к тесту?  — Конечно. Как думаете, если я заплачу, мне дадут дополнительные баллы?  — Нет, Алек, — фыркаю я. — Я уже пробовал. Это не работает.  — И кто же напишет лучше всех?  — Я, — заявляет Пайпер.  — Хочешь поспорить?  — Замётано, — соглашается она с весёлым блеском в глазах. Когда звенит звонок, и она отворачивается, я позволяю своему взгляду спуститься вниз по её телу, но потом входит наша учительница, начиная урок. Этот тест длиться мучительно долго, и я заканчиваю прямо перед звонком. На десять минут позже Пайпер, которая выходит из класса, покачивая бёдрами.  — Чёрт, это девчонка — просто что-то, правда?  — Что есть, то есть, — киваю я, пока Алек сдаёт свой тест. — Но у тебя есть девушка, разве не так?  — Да, но не могу же я не замечать кого-то, кто так настойчиво себя предлагает.  — Не уверен, что «предлагает» — подходящее слово.  — Брось, ты видел эти шортики?  — Думаешь, я слепой?  — Иногда, приятель. Кстати, о слепоте. Как продвигается завоевание Рейны?  — Никак, — вздыхаю я.  — Она сказала «нет»?  — Скорее я, чем она.  — Что? Я останавливаюсь у двери следующего класса.  — Я больше не собираю гонятся за человеком, который не видит ничего, кроме своих амбиций. Не хочу быть на втором месте.  — Так держать, парень. Давно пора.  — Спасибо, — киваю я, входя в кабинет физики. Я люблю физику. Нравится узнавать, как устроен этот мир. Я люблю гравитацию и инерцию, люблю науку, потому что это — то, ради чего стоит жить. И ради чего я до сих пор торчу в математическом классе. После физики я иду на политологию, где ко мне присоединяется Хейзел.  — Привет.  — Привет, — вздыхает она.  — Что-то случилось?  — Я в школе, — просто отвечает она.  — Если проблема только в этом, то где твоё счастливое место?  — Определённо не здесь.  — Тогда где?  — Слушай, я знаю только, где его точно нет.  — Вау, понятно, — закатываю глаза я, пока мы рассаживаемся по местам. Политология, по-моему, наказание для студентов, которые понятия не имели об всём этом дерьме до выпускного класса. Мне плевать на политические партии, я просто не хочу, чтобы мир был отстойным местом. К счастью, мне удаётся пообедать с парнями в соседнем McDonalds. До них дошли слухи, что Рейна мне больше не нравится, и они точно не очень рады.  — Итак, Джейсон, — наш заказ сделан, и Дакота садится за столик напротив меня. — Расскажи мне всё.  — Ты о чём? — нервно спрашиваю я, потягивая свой Dr. Pepper.  — Ну, Алек говорит, что с Рейной покончено.  — Что ж, это правда, — киваю я.  — Но что скрывается за этой правдой? Что творится в твоей белобрысой голове?  — Во-первых, перестань завидовать моим великолепным белокурым локонам.  — Слушай, просто скажи, почему тебе больше не нравится Мисс Идеальность?  — А почему должна?  — Потому что ты просил её быть твой девушкой с первых танцев в средней школе? — предполагает Зак, ужасно меня раздражая.  — Ладно… возможно… есть другая девушка.  — Это Пайпер, не так ли? — Алек бросает на меня мрачный взгляд.  — Откуда знаешь?  — Просто предполагаю, если честно, — пожимает плечами Алекс, когда называют наши номера.  — Еда, — Зак поднимается из-за стола с нашими номерками.  — Ты собираешься променять идеальную принцессу Рейну на Пайпер? — спрашивает Дакота.  — Ну…  — Джейсон, не принимай на свой счёт, но ты мог бы найти кого получше, — перебивает Алек. — Пайпер, конечно, легко заполучить, но ты правда думаешь, что она будет твоей?  — Ты о чём?  — Пайпер из таких девушек, с которыми ты спишь, а не с которыми встречаешься. Это факт, — говорит Джордж. — Уверен, отсосать она может, но что будешь делать, когда захочется чего-то настоящего?  — Ладно, она человек, если ты забыл, — пытаюсь защититься я, закидывая в рот кусочек картошки.  — Да, человек, самое лучше качество которого — умение содрать с тебя штаны меньше, чем за двадцать минут. Спроси у тех, кто с ней спал.  — Это могли бы быть все мы, кроме, может быть, Зака, — смеётся Джордж.  — Потому что я пришёл поесть, а не жаловаться на девчонок, — мычит Зак в свой БигМак.  — И в этом твоя главная проблема, друг мой, — подначивает Алек.  — В любом случае, Джейсон, — Дакота кладёт руку мне на плечо. — С такими, как Пайпер отношений не построишь. Она — как крепость, завоеванием которой ты хвастаешься друзьям, а не за которой едешь в колледж.  — К тому же, она тебе изменит, — добавляет Джордж.  — Тебе-то откуда знать?  — Она такая, — пожимает плечами он. — С одной игрушкой ей никогда не наиграться. Нужна вся грёбанная коробка.  — Или магазин, — фыркает Алек.  — Может, у неё что-то случилось?  — В смысле?  — Как думаете, почему у неё не было парня с тех самых пор, как она сюда переехала? У всех «шлюшек» за спиной какая-то трагическая история.  — Наверное, потому что не нужно становится чьей-то девушкой, чтобы залезть в штаны. Это во-первых. А во-вторых, почему трагическое прошлое должно кого-то оправдывать? — произносит Алек.  — Думаю, ты прав, — вздыхаю я.  — Так Джейна снова в деле? — голос Дакоты так и сочится надеждой.  — Нет, — я проглатываю огромный кусок бургера. — То, что я сказал Алеку, всё ещё в силе. Не хочу гонятся за кем-то, для кого всегда буду на втором месте.  — Чёрт… ладно, — он откидывается назад на своём стуле.  — Слушайте, может начнёте есть, — бурчит Зак, — чтобы я не чувствовал себя Жирной Эми нашей компашки.  — Ты и есть Жирная Эми, Зак, — фыркает Дакота.  — Ладно… тогда ты Стейси.  — Это кто, нахер, такая?  — Та, которая шлюшка.  — О…  — Ему подходит, — поддеваю я. — Кстати, я чур Анна Кендрик.  — Попридержи коней, приятель. Анной буду я, — спорит Джордж. Остаток обеда проходит за спора о персонажах «Идеального голоса». Перед пятым уроком наши пути расходятся, а через сорок минут я уже иду на шестой — самый интересный за весь день. Войдя в класс самоподготовки, я замечаю Перси, который играет с завитком волос, выбившимся из причёски Аннабет. Она что-то сосредоточенно считает на своём калькуляторе, и совершенно не обращает на него внимания, вперив слегка смущенный взгляд стальных серых глаз в учебник. Лео и Фрэнк о чем-то болтают, точнее, Лео болтает, а Фрэнк молчит. Одному Богу известно, что у него случилось на этот раз. Заметив, чоо Фрэнк только кивает, чтобы не обидеть Лео, я следую за его взглядом, прикованным к пышной гриве волос, обладательница которой сейчас болтает с Пайпер. По-моему, они обсуждают какой-то урок или что-то вроде.  — Как дела? — спрашиваю я у всех сразу, садясь рядом с Перси.  — Пытаюсь достучаться до принцессы, — вздыхает он, повернувшись ко мне.  — Отвали, — произносит Аннабет безразличным тоном.  — Что ты делаешь? — интересуется Хейзел. — Математику.  — Лео, она не обращает на меня внимания! — стонет Перси, вытащив из Аннабет непроизвольную ухмылку, которую она тут же стареется скрыть.  — Лизни её, — советует Лео, и я поднимаюсь, высвободившись из-под навалившегося на меня Перси, чтобы сесть с Пайпер.  — Даже не думай об этом, — Аннабет с шумом кладёт свой карандаш на стол, заставив Хейзел фыркнуть.  — Отлично, теперь она нас заметила.  — Боже, просто оставьте меня в покое. Это задание и без вас достаточно сложное, — она качает головой, возвращаясь к работе.  — Тогда почему бы нам тебе не помочь? — Пайпер наклоняется над столом, чтобы заглянуть в её учебник. Аннабет лишь закатывает глаза. Я замечаю, что Лео пялится на задницу Пайпер, и он кивает мне, словно говоря: «Одобряю». — Так, вот тут ты пропустила единицу. Допиши и всё решено. Аннабет молча всё исправляет и напряженно переходит к следующему уравнению.  — Я же говорила, что надеру тебе задницу, — Пайпер ухмыляется мне, садясь на место.  — Тест я всё равно написал лучше.  — Ага, как же.  — Не могли бы вы двое заткнуться? — шипит Аннабет. — Я тут работать пытаюсь. И почему математика такая тупая?  — А может, дело вовсе не в математике?  — Вау, кароль придурков среди нас, — Пайпер слегка шлёпает меня по плечу.  — Серьёзно, я уже близка к тому, чтобы попросить о помощи Лео, так что если вы не перестанете… — предупреждает Аннабет.  — О я с удовольствием. Давай учебник, будем жечь!  — О нет, без шансов. Я всё ещё хочу закончить школу.  — А кто сказал, что я не выпущусь?  — Твой средний балл? — фыркает Пайпер.  — Количество пропусков? — добавляет Перси.  — Табель успеваемости? — вставляю я.  — Фрэнк, спаси меня, приятель.  — Не могу. Я ведь видел твои оценки.  — Вот это да! Не думал, что все друзья вдруг повернутся ко мне спиной!  — Не неси чушь, Лео, — говорит Пайпер.  — К тому же, факты — вещь упрямая, — пожимает плечами Перси.  — То есть, я тупой, да?  — Хватит об этом, — повышает голос Хейзел. — Джейсон, поможешь мне с конституцией?  — С какой именно?  — Разве тут этот способ подходит? — Пайпер снова склоняется к Аннабет, и мы все разделяемся на группки, помогая друг друга с домашкой, пока не звенит звонок. Я решаю проводить Пайпер на следующий урок и заодно спросить, не собирается ли она на футбол завтра.  — Ещё не решила, — отвечает она. — Спорт вгоняет меня в тоску.  — Уверен, это неправда. Все ведь любят хороший футбол.  — Посмотрим, — фыркает она. — Я тебе напишу, ладно?  — Ладно, — вздыхаю я, наблюдая, как она исчезает в следующем коридоре.  — Она просто что-то, правда? — неожиданно раздаётся голос Фрэнка у меня за спиной.  — Это точно, — киваю я, и мы вместе идём на бухучет. — Так как дела, — в ответ на это Фрэнк лишь пожимает плечами. — Как думаешь, мистер Стюарт опять задаст нам составить какой-нибудь дурацкий бизнес-план?  — Наверное.  — Поработаем вместе?  — Конечно.  — Отлично. На этом я решаю закончить разговор, потому что Фрэнк явно не в настроении для болтовни. Бухучёт проходит быстро и безболезненно, хотя задание мы всё-таки получаем. После урока я направляюсь в раздевалку к остальным парням. Сегодня тренировка не такая интенсивная как обычно. Завтра ведь матч, а тренер Хедж просто с ума сходит, пытаясь держать нас в оптимальной форме.  — Идёшь сегодня с нами, Джейсон? — спрашивает Зак, как только я выхожу из душа.  — Сегодня никто никуда не идет, — произносит тренер Хедж не терпящим возражений тоном. — Ещё чего доброго где-нибудь грохнетесь и кто-нибудь себе кости переломает.  — Ой, да бросьте, тренер, — отмахивается Джордж.  — Я не шучу.  — Простите, ребята, сегодня не могу. Мама просила быть дома.  — Молодец, Грейс. Берите пример, вы все, — тренер Хедж хлопает меня по плечу, пока я натягиваю рубашку.  — Пора идти, парни, увидимся завтра, — я закидываю рюкзак на плечо и выхожу из раздевалки. На этот раз я еду самой короткой дорогой из всех возможных и добираюсь до дома примерно через десять минут. Хватаю свой хлам с заднего сидения и вхожу в прихожую, приветствуемый запахом жаренного мяса.  — Привет, милый! — кричит мама с кухни. — Иди вымой руки и позови сестру.  — Хорошо, — кричу я в ответ, оставляю вещи в комнате и иду за Талией. Она сидит на полу, просматривая какие-то бумаги.  — Эй, еда готова.  — Помоги мне встать, — вздыхает она.  — Ты сможешь, — я протягиваю руки и тяну её на себе, чуть было не упав. — Боже, Талия, да ты с каждым днём все толще и толще.  — Едва ли, — она слегка шлёпает меня по руке. — Весь день бегаю, исполняя глупые поручения, и слежу за пациентами. Ах да, ещё приходится разбираться с их ебанутыми родственничками.  — Тебе ведь это нравится, — смеюсь я, получив тычок в бок.  — Я буду очень признательная, если ты заткнёшься. Когда мы входим в столовую, отце уже сидит во главе стола, а мама расставляет тарелки.  — Талия, дорогая, кажется, я просила тебя переодеться после работы, — замечает она.  — Ага, — пожимает плечами Талия.  — Талия… — вздыхает мама.  — Всё в порядке, дорогая. Наша дочь работает целыми днями, прямо как её старик. Давай оставим всё как есть.  — Спасибо, пап, — бормочет Талия.  — Но я буду очень благодарна, если в следующий раз ты меня послушаешь, милая, — бросает мама, перед тем как отец начинает произносить молитву. Только мы начинаем есть, как он решает завести разговор.  — Так во сколько игра, Джейсон?  — В семь.  — Ты не заскочишь перед этим домой? Тебе оставить тарелку?  — Наверное, нет. Тренер выжмет из нас все соки и до игры и после, — говорю я, размазывая пюре по тарелке.  — О, всё будет отлично, как и в прошлом году.  — Спасибо, пап.  — Меня тоже не будет, — предупреждает Талия. — Ночная смена.  — Но я думала, ты в этом месяце работаешь с утра?  — Поменялась с одной девчонкой. Её нужно уехать из города.  — Ты почти не бываешь дома.  — Это всего на пару дней.  — У тебя останется время на учёбу? — спрашивает отец.  — Разумеется.  — Тогда, не вижу проблемы, — улыбается он.  — Спасибо, пап, — бормочет она.  — Джейсон, может как-нибудь пригласишь к нам Рейну? — переводит тему мама.  — Не думаю, что получится… Она занята поступлением и все такое. Ну вот, я только что убил разговор. Комнату окутывает молчание.  — Эй, чего притихли? — папин вопрос остаётся без ответа. — Ужин просто замечательный дорогая. Правда, дети?  — Ага, — бормочу я.  — Великолепный, — вздыхает Талия.  — Спасибо, я как раз опробовала новый рецепт, — мама пускается в рассказы о всех радостях готовки, и я полностью отключаюсь, пока в кармане не начинает вибрировать телефон. Наверное, это Пайпер.  — Никаких телефонов за столом, Джейсон, — напоминает мама, когда я пытаюсь прочитать сообщение. «Эй, ты веришь, что нам это задали? Дерьмо для двенадцатилеток! XD».  — Джейсон, пожалуйста, убери телефон, — произносит мама твёрдым голосом, и я запихиваю телефон обратно в карман. — Спасибо. Ужин заканчивается, и мы с Талией уже хотим приступить к своим обязанностям: она — к мытью посуды, я — к уборке мусора, но нас останавливает отец:  — Дети, пожалуйста, сядьте. Талия бросает на меня многозначительный взгляд.  — Джейсон, я обязательно схожу на твою игру. Но следующим утром у меня самолёт в Чикаго. Не знаю, сколько времени это займёт, и в скольких городах мне придётся побывать. Но надеюсь вернуться к праздникам.  — Ладно.  — Спасибо, пап, — я хватаю свою тарелку, и мы с Талией направляемся на кухню.  — Твоя очередь убирать со стола, — говорит она, принимаясь за посуду.  — Ладно, но только потому, что у тебя завтра трудный день.  — Люблю тебя, — раздаётся мне вслед, когда я снова иду в гостиную. Мама плачет. Отец пытается её успокоить. Опустив глаза, я хватаю столько тарелок, сколько могу, и скрываюсь за дверью кухни.  — И насколько всё плохо? — спрашивает Талия, склонившись над раковиной.  — Ну, она пока что не кричит, — говорю я, опустошая мусорное ведро.  — Значит, не так уж и ужасно. Мы расходимся по комнатам, пока родители не начали заниматься этим мерзким я-буду-по-тебе-скучать-сексом. Я заканчиваю с уроками, пишу друзьям пару сообщений. За окном снова льёт дождь,что неудивительно, если учесть, что он моросил весь день. Я засыпаю под звуки дождя и грома, думая, на самом ли деле отец пойдёт на игру, или он как обычно солгал?