Сладкая ночь

      Как понять, когда твои глаза открыты, а когда нет? Наверное, когда ты видишь звезды…       Звезд мало. Такое ощущение, что раньше их было больше. Звезды не гаснут мгновенно, но и облаков нет. Так почему же их так мало?       Пахнет чем-то сладковатым. Никогда не был силен в ботанике и понятия не имею, что может издавать этот запах, но он бывает исключительно ночью. Теплой и сухой.       Теплый воздух щадит обожженную днем кожу в тех местах, где нет восстанавливающего крема. Да, ночь единственное время, когда можно покинуть дом, не боясь солнечной радиации. Щит из облаков уже не спасает от обжигающих лучей, как пару лет раньше. То ли мы стали хрупче, то ли солнце стало хищней, но с каждым годом все труднее покидать дом в дневное время. Старики, женщины и дети не могут покинуть дом без защитных зонтов, да и молодое поколение парней уже вовсю практикует косметические средства…       Что с нами стало?       Ходят слухи, что всемирно известная корпорация по производству восстанавливающих кремов, пищевых добавок и средств для ухода за домом специально разрушает год за годом естественный щит озонового слоя, сжигая радиоактивные отходы. Не знаю, правда ли это? Как думаешь ты?       Из-за резкой мимической гримасы лицо пронзает резкая боль.       Сам дурак, зачем было вылезать днем на улицу без зонта? Чертово излучение! Пятый год не могу привыкнуть!       Но не я один, и это страшно. Недавно Эльза не доглядела за малышом Нари, и он выбежал в сад всего на десять минут. Госпитализация, ожоги 50% от всего кожного покрова и принудительное лечение чертовыми кремами корпорации!       Корпорация захватила весь мир! Каждый второй пашет на корпорацию! Не важно, инженер ты или бумажная крыса, шахтер или свободный художник, ты все равно моешь посуду, каждый день ходишь в душ, жрешь пищевые добавки, потому что из-за гребанного излучения солнца половина пищевой ценности продуктов теряется, а ГМО из теплиц с каждым годом все более извращается над природой растительности! А все эти пестициды и инсектициды, которые распылять без защитного костюма запрещено?       Да я не удивлюсь, если скоро очередное удобрение для петрушки нас всех попросту убьет!       И будет право, честное слово!       Этот мир утратил ценность. Социальные сети захватили наши мысли, соцмедия контролирует наши умы, корпорация нас кормит, моет, даже одевает, и мы молчим…       Никто не хочет поднять бунт, уничтожить всемирные сети. Да и что даже пара сотен против многомиллионного населения? Этот мир изжил себя, он задыхается на выжигаемой гребанным радиоактивным солнышком планетке, где мы умираем от голода в достатке… Да-да, корпорация… Я тоже обязан на нее работать, чтобы жить. Я работаю на корпорацию, Эльза работает на корпорацию, Нари, если вырастет, тоже пойдет на нее работать… Но я никогда не знал, связан ли ты с ней…       Глаза так и не привыкли к темноте. Я вижу звезды, их все также мало. Одна из них переливается красным и синим и кажется больше других… Она движется.       Что это, наша авиация, или инопланетяне? Или просто очередной спутник все той же корпорации, которая всосала с нашим потом и кровью, с нашим дерьмом и гноем, львиную долю наших доходов?       Плевать… Я закрываю глаза, я не хочу видеть спутники…       Я чувствую запах… Запах восстанавливающего крема, стирального порошка, пота и все того же странного ночного растения. Никуда не деться от корпорации, никуда. Все материки, даже самые отдаленные уголки, даже религиозные поселения, везде распростерлись жадные щупальца корпорации…       Зачем я думаю о ней? Разве ради этого я оставил недочитанную книгу и отправился в редкостную для нынешнего лета теплую сладкую ночь? Нет. Я размышлял о тебе…       Что же произошло между нами? Когда мы успели отдалиться друг от друга? Я всегда тебе верил, никогда не мог по-настоящему на тебя разозлиться и всегда слушал. Да, я мог немного свалять дурака, мог что-то упустить, но с каждым днем наше общение становилось все более однотипным и категоричным, и… внезапно оборвалось на одной мелочи.       Я стал не нужен? Или же, ненароком оскорбил? Я никогда об этом не узнаю, похоже. Я не могу сказать, что у меня болит сердце, ведь металлическо-электронный сплав болеть не может. Да и всегда воспринимал это как фигуру речи и негативную реакцию организма на нервный возбудитель и гормональный упадок.       Болит ли сердце у тебя? Или, что более вероятно, у тебя его уже нет?       Быть может, ты перенес операцию, и с ней утратил еще немного человечности?       Техника, техника, гребанная техника! Как хорошо было пару веков назад: скачи себе на лошади, и никаких тебе соцсетей и нудного диктора с экрана! Тьфу на них! Одно и то же, одно и то же, изо дня в день!       Озноб пробрал. Не к ночи будет помянуто…       Когда я родился… когда мы оба родились! Тогда все было иначе. И солнце не жалило, и еда была живой, и удобрения не прожигали кожу до костей… Какие-то лет двадцать, и наше население утратило радостную надежду на светлое будущее, утратило человечность.       Космическая программа? Зачем, когда можно снять за одну рекламу корпорации целый фильм с множеством эффектов и звездами экранов, предоставленные той же корпорацией? Зачем нам конструировать новый двигатель, когда мы лучше отравим население и сконструируем искусственные органы? Зачем жить, когда…       Несмотря на закрытые глаза, я ощущаю вспышку. Зарница или фотография без имитации щелчка затвора?       Нет, ни огонька рядом, зарни…       Грохот. Грохот, судя по времени, в километре от меня. Грозой и не пахнет, небо чистое, слишком подозрительно для погодного буйства, несмотря на царящую днем жару. И прогнозы ничего не обещали.       Грохот все-таки не очень похож на грозу… Поежившись, я решил отправиться домой.       Я не перестаю думать о тебе. Как бы хотелось сейчас посидеть вдвоем и смотреть на звезды… Быть может, ты увидишь их больше, чем я? Мне давно пора усилить зрение…       Света от встроенного в гаджет фонарика достаточно, чтобы осветить тропинку. После получаса в темноте он неприятно слепит, отражаясь в гальке и осколках стекла.       Мой дом старый, но крепкий. И в нем всегда горит окошко с рамой в виде буквы «Т».       Как странно, сейчас я не вижу желтого окошка. Опять лампочка перегорела, или…       Электричество вырубилось.       Новости… новости… Почему я не могу прочитать новости?! Почему компьютер не пускает меня в сеть?! Я же заплатил им за этот месяц!       Нехорошее предчувствие… Ой, какое нехорошее… Похоже, молния попала в вышку, что могло объяснить этот странный грохот… Как и отключившееся электричество…       Черт с ней, с игрой в молчанку, я отправлю тебе письмо, когда все починят, я обещаю!       Пальцы скачут по клавиатуре, набирая строчки с бешенной скоростью. Как я скучаю!       Я скучаю по нашим разговорам по ночам, по нашим проектам, по нашему ничегонеделанью! Я ужасно скучаю по тебе!..       Вспышка за спиной и грохот…       Холодок пробегает по полу-металлическому позвоночнику.       За окном… За окном ни капли. Светить через стекло фонарем, конечно, не дело, но только…       Куда исчезли могучие лиственные великаны из сквера? Где их темные силуэты. Которые заслоняли мое окно от солнца?       Страх нехорошим змеем закопошился в основании позвоночника, а затем грянул третий раскат и меня ослепила голубоватая вспышка…       Жужжание. Монотонное жужжание и писк индикаторов. Я попал в больницу?       Но, ведь у меня не было страхового полиса…       Глаза открыть я не смог, но заворочался, и глухо, как сквозь одеяло, услышал шаги, направляющиеся ко мне. Скорее, я их почувствовал как вибрацию, чем услышал.       — Вы очнулись? — раздался услужливый женский голос. Такой же елей, как и в соцмедии. Тошно уже.       Я постарался кивнуть, что получилось лучше, чем открыть глаза.       — Как вы себя чувствуете? — спросила женщина.       Паршиво я себя чувствую, дамочка, паршиво.       — Мы уже и не думали, что вы придете в себя… — тут же добавила она.       Это еще почему? Да, я на 17% андроид, импланты в позвоночнике, искусственное сердце и несколько металлических костей, но, все-таки, только сердце могло отказать в случае электроразряда… Разряд… Какая-то сухая гроза была…       — Вы пролежали в коме десять лет, — продолжала информировать тетенька.       Ого! Десять лет! И кто это меня тут на системе столько лет держал? У меня же нет страховки!       — Корпорация заботится о всех ее членах, и ей дорог каждый ее клиент! Корпорация делает все ради человечества! Корпорация заботится о людях!       — Ваша коркопация… — что, черт возьми, с моим голосом?! Почему я говорю как робот из старого малобюджетного кино?!       — Да-да? — в голосе женщины послышался интерес.       — Ваша копрорация нихрена нелогична! — выдал я. — Своей заботой вы вогнали нас в зависимость и рабство! Вы убили в нас человечность! Вы…       И тут у меня открылись глаза, и я увидел в стекле палаты то, чем я стал… Точнее сначала я увидел медсестру, и только потом понял, что-то непонятное существо в отражении рядом с ее спиной — я.       — Корпорация нелогична, в корпорации больше нет нужды! — как ни странно, но новое тело двигалось с легкостью, несмотря на все уродливые трубки, обвивающие мягкий пластик защитного костюма. — Таким как мы не нужны пищевые добавки и средства по уходу за кожей. В корпорации больше нет нужны! В людях тоже. Они хрупки и несовершенны! Ваша лесть нелогична, ваши речи пусты и лишены какой-либо рациональности. Вы бесполезны!       Я ощутил, как сминается под пальцами кожа, как пульсируют зажатые железной хваткой вены и артерии, как хрустят дробящиеся шейные позвонки, впиваясь в плоть. И такой нелогичный ужас на лице медсестры.       Когда-то я был неплохим человеком. Когда-то я умел смеяться. Когда-то я умел любить… Но только Mondas Corporation превзошло себя в желании облегчить жизнь и само же сгубило все, о чем мечтало.       Этот мир нелогичен. И я найду новый. И я найду его с тобой. Вдвоем мы представляем больше вероятности успеха, чем поодиночке.       Покинув лабораторию, я вышел в разваленный разрухой город, где в пыльном полумраке мелькали человеческие тени. Но… разве это логично, что в таком месте пахнет травой и летними цветами? Пахнет сладкой августовской ночью?       Ослепительная голубоватая вспышка на миг лишила меня возможности видеть город, и перед глазами промелькнуло окошко текстового редактора.       Я скучаю… Я чертовски логично скучаю!