С любовью, Ребекка. „
Еду всегда привозили на мояк сотрудники отеля и Ребекка уже успела забрать завтрак и позавтракать второй отрицательной и даже внушила девушке оставить свежую кровь в бокал с шампанским. Она оставила девушку в живых. Пока Марсель валяется в постели Ребекка приносит завтрак, улыбается, ставит поднос на прикроватную тумбочку. Марсель улыбается, притягивает ее к себе. — Доброе утро. — Марсель. — Что-то случилось? — Нет. Завтрак и свежая кровь. — Ты совершенно не умеешь врать. — Мне страшно. — Почему? — Я боюсь, что больше никогда не буду так счастлива. — Иди ко мне. Я обязан доказать тебе обратное. — Хм, тебе очень идет эта рубашка, Ребекка Майклсон. — Спасибо. Это же твоя рубашка. — Но всё же скажу, что без рубашки тебе намного лучше. — Марсель, это же вызов. — Не-е-ет… — Иди ко мне… И руки Марселя крепко удерживают ее за бедра. И он удерживает ее пока она накрывает его губы своими. *** Естественно Ребекка недовольна, когда Марсель вынуждает ее подняться в горы. На ней эта утепленная коричневая куртка, черные брюки и удлинённые кожаные сапоги. Марсель одет в черную кожанку под низом который легкий полувер, черные джинсы, ботинки. Но Ребекка терпеливая. — Знаешь, Марсель Жерард, из тебя самый худший романтик… Меня еще никто не приглашал на свидание именно в такое место. — Почему же? — Серьезно? Гулять среди стада овец, козлов или кого там, неромантично. — Ну-у, ты пожалеешь о таких словах… — Почему же? Ты лишишь меня ужина первой положительной? У этого пастуха именно эта группа крови. Я чувствую. — Да ладно, Бекс. Признайся. Тебе же нравятся такие необычные сюрпризы. Признайся, что букеты цветов надоедают, обычный завтрак в постель — тоже предсказуемо. Признайся, тебе нравится неожиданность. И все же ты скрываешь это за маской ‚не понравилось‘, как раньше скрывалась от меня маской ‚презрением‘. Марсель и Ребекка обсуждают предстоящее путешествие, ведь это не так просто. В этом году они даже положили на пол карту мира. — Рим, Пекин, Мадрид. — Ребекка, мы поедем туда, куда ты захочешь. — В мире более двух миллионов городов. — Я знаю. Ребекка, ты же путешествовала. Тебе будет неинтересно. — Кажется, я обещала показать тебе мир, а не наоборот. — Я всегда хотел побывать в Рио-де-Жанейро. — Там скучно. — Тогда Рим? — Там слишком много туристов. — Париж? — Согласен. И Марсель впервые видит Париж из окна автомобиля, когда они приезжают в столицу Франции. Марсель видел многое, но они в городе любви и Марсель обнимает ее в такси. — Боже мой, какая красота! — Тебе нравится? — Конечно! Я мечтал посетить Париж с детства… — Увидеть Париж и умереть. Когда я первый раз приехала сюда, у меня была примерно такая же реакция. Сделайте громче радио, я начинаю проникаться этой романтической атмосферой… — Тебя что-то удивляет? Мы в Париже, здесь все становятся романтиками. — На Эйфелеву башню? Или погуляем по городу? — Оу. К чему эта скука? — Я никогда не был в Париже. И мне хочется посмотреть все интересное тут. Неужели это скучно? — Пфф, конечно. Ты бессмертный. И сможешь приехать сюда еще много-много раз. — И чем ты предлагаешь заняться? Лежать в кровати, есть поп-корн и смотреть фильмы? — Ну, кровать мне нравится, а вот вторую часть можно заменить горячим, потрясающим… — Сексом? — Кофе. — Нет уж. — Я учту, но сперва ужин на Эйфелевой башни. Кажется для Ребекки это обычное дело сидеть за столиком в ресторана на Эйфелевой башни. Сидеть и пить вино, забросив нога за ногу, а одета она подобающе для романтического ужина, да и Марсель надел костюм. Она в зеленом платье: кружевной верх и низ из бархата, который дополняет шлейф. Прекрасно освежает вечерний образ сочетание нежно-зелёного цвета и золотых украшений. Только вот Марселю не по себе, что для них играют музыканты. Ребекка явно внушила им, ведь Марсель прекрасно знал, что все должно быть идеальным. Идеальное свидание в городе любви: лучшее вино и живая музыка. -Ты пригласила музыкантов? — Да, и они будут петь сегодня только для нас, Марсель. Это наше идеальное свидание в Париже. Свидание, о котором я мечтала на протяжении стольких столетий. — Предлагаю тост за то, чтобы мы больше никогда не расставались. — За наше будущее. За нашу вечность. Марсель свято верить, что после фото и ужина они вернуться в гостиницу, ведь холодно и далеко за полночь. Холодно людям, но они не людям, а Ребекка улыбается, когда тот набрасывает на ее плечи свой пиджак. Видимо она обезумела, ведь закрывает ему глаза и открывает только тогда, когда они оказываются у входа в Мулен Руж. Марсель даже поперхнулся, а ведь она спокойна, стоит сзади и целует его в щеку. — Мулен Руж. Это и есть твой сюрприз? — Да. Грех приехать в Париж и не побывать здесь. Даже Элайджа был здесь однажды. — А я ожидал, что ты отведешь меня на Елисейские поля. — Я не настолько банальна. — О, да. Вспомнить хотя бы нашу поездку в Бельгию… — Можешь не продолжать. Я все прекрасно помню. — Надеюсь, представление уже началось. — Так не терпится поглазеть на женщин, в вызывающих нарядах? — Нет, хочу ‚насладиться искусством‘. — Цитируешь? — Язвлю. Ты сама меня сюда привела. — Следовало отвезти тебя в гейский клуб. — Я предпочитаю смотреть только на тебя. — Мне, мне кажется, ты становишься романтиком, Марсель. — Это все влияние Парижа. — Опять язвишь? — Именно. Вообще-то, я просто констатировал факт. — О чем ты? — О том, что хочу смотреть лишь на твое тело. — Думаешь, здесь есть места для уединения? — Это же кабаре — место похоти и страсти. — Ничего страшного, если мы пропустим один…или несколько номеров, не правда ли? — Даже не знаю… — Будешь и дальше играть? — Какое…интересное сравнение. — Заткнись и идем. — Сама напросилась. Им приходится покинуть Париж, когда идя по Елисейским полям, держа в руках пакеты, в толпе ей почудился знакомый силуэт и сердце тут же пропустило удар, а ладошки от ужаса тот час же стали мокрыми и она в секунде от того, чтобы выронить пакеты из рук. — Ты в порядке? — поинтересовался Жерард и она лишь что-то промычала в ответ. “ Никого» -, успокоила себя блондинка, но покрепче вцепилась в руку Марселя, который повел ее в сторону, усадил на ближайшую скамейку. Она устроилась на месте, раздраженно отмечая, что в слишком прохладно и она в своем платье, обнажающем плечи и спину, уже начала дрожать. Но холод, и все остальное отошли на второй план, когда она увидела вновь брата. Она видела Элайджу и это вызвало у нее страх. Это только иллюзия и синий свет спускающейся с витрины магазина. — Элайджа, — хрипит Ребекка. — Ты видела его? — спросил Жерард. — Это чертова Пустота, нам нужно уезжать сегодня, сейчас, — прошипела она, мечтая о том, чтобы стать невидимой вместе с Марселем или провалиться куда-нибудь. — Я думаю, что Элайджа где — то здесь. Она стиснула кулачки так, что ногти до боли впились в нежную кожу ладоней, но она даже не обратила внимания, лихорадочно думая о том, улизнуть ли ей от Инаду, голоса внутри нее или же сделать вид, что ничего такого не произошло? В этот самый момент Марсель взглянул на нее, чуть ухмыляясь и она выпрямилась, принимая этот молчаливый вызов. Никуда он отсюда не уйдет от нее и они уйдут вместе. Они уедут вместе. Свое следующее письмо Хоуп Ребекка пишет из Италии. Они приехали в Пизу. « Дорогая Хоуп, мне очень плохо… Марсель рядом и старается поддержать меня. Мы провели прекрасны дни в Париже. Я купила подарки. Мы были счастливы и ты увидишь это на снимках. Мы были счастливы пока не случилось то, что случилось… Но я хочу рассказать, что сейчас мы в Италии, в Пизе. Марсель такой смешной.Я хотела сказать, что твой отец очень любит Италию. Могущественная и прекрасная Италия. Я надеюсь, что ты лично сможешь Италию. Я надеюсь, что твои родители отвезут тебя в Италию.С любовью, Ребекка.»
Самой знаменитой достопримечательностью города Пиза является его Башня. Известна она в первую очередь тем, что стоит не строго вертикально, а под наклоном от основной оси. Ведь если бы не этот изъян, то вряд ли бы многотысячные толпы туристов приезжали ежегодно, чтобы взглянуть на эту, ставшую мировой, «падающую» достопримечательность. — Хорошо, давай как будто я её держу. — Нет, так все делают. — Ну тогда, будто я её валю. — Ребекка, у тебя как плохо с фантазией? Не думал, ведь в пытках ты преуспела. — Я хочу чего-нибудь романтичного… — Романтичного? — Да! — Окей. И Марсель подошёл к ней и нежно поцеловал её.Одновременно подарив ей прекрасный момент и милое фото, о котором она и мечтала. И Марсель знает, что любовь к семье нерушима. Она любит семью больше, чем любовь к нему. Он смирился, потому что любит Ребекку и этой ночью он ощущает, как она целует его в небритую щеку, медленно встает с постели, чтобы написать очередное письмо своей любимой племяннице. Сейчас она садится за туалетный столик, вложит фотографии в конверт и очень скора закончит письмо для Хоуп. Скора все изменится. « Дорргая Хоуп, тебе уже пятнадцать и надеюсь, что твой подростковый кризис проявляется в рок — музыке и экспериментах с волосами. Вскоре ты уже закончишь старшую школу и я уверена, что твой отец так сожалет, что пропустил такой длительный период твоей жизни. Он не успокоится, пока вы вновь не будите вместе. Ты ведь знаешь нашу клятву: » Всегда и навсегда«. Надеюсь, что к твоему выпускному семья будет едина и я буду помогать тебе с выбором платья. Мы с Марселем счастливы. Мы только вернулись с очередной поездки и я так скучала по Нью — Йорку. Мы были в Марокко, Афинах, я качалась на качелях, меня накрыло волной, я видела новорожденных черепах и мы были в Лондоне, на колесе обозрения. Я фотографировала каждый день. Все мы потеряли так много, но сейчас я поняла, что любовь — это взаимность.С любовью, Ребекка.»
*** — Ты не мог выбрать еще более жуткое место для свидания, Марсель? Мне жарко. — Мог, но, думаю, тебе бы не понравилось пить апельсиновый фреш у отеле. — Хоть объясни причину того, что нам пришлось полтора часа ехать на какой-то ужасный машине в пустыню. — Причина простая: я соскучился по тебе, по пескам. — Мы всего лишь летели разными рейсами. Есть тысяча других мест, где можно встречаться. — Есть. Но не одно из них тебе не запомнится на всю жизнь. — Мы вместе двадцать четыре часа. — Ребекка, я люблю тебя! — И я люблю тебя. А теперь иди ко мне… Нужно сделать фотографию для Хоуп, пока мой макияж не испорчен. *** — Ребекка. — … — Земля вызывает Ребекку Майкслон. — Марсель… — О, свершилось чудо! Ты заговорила со мной. — Что плохого в катании на качелях? — Ничего плохого в этом нет. Ну, может быть, только то, что тебе более тысячи лет. — Мне плевать. — С тобой не соскучишься. — Я с детства люблю качаться на качелях. Еще владею ножом в совершенстве. Мне до сих пор не забывается тот случай в Париже… Если она вернется… — Не вернется, Ребекка. Если вернется, то мы будем сражаться все вместе. Нас ждет Англия. — Я скучаю по туманному Лондону. *** — Колесо обозрения? Серьезно? Нет, нет и нет! Лучше Букингемский дворец. — Почему, нет, детка? — Потому что! — Постой-ка, неужели бесстрашная Ребекка Майклсон боится высоты? — Боюсь! Я могу убить любого при этом не испортив маникюр, но да, я боясь высоты. — Не бойся, я же буду с тобой, а после заглянем к королеве на чай. *** — Смотри, какая милая черепашка! Марсель! — … — Не игнорируй меня. — Я не игнорирую тебя. Я просто молчу. — Но черепашка же милая? — Милая-милая… Только отпусти ее к морю! *** — Афины, Родос, Крит, солнце, море… Я тебя обожаю и такую жизнь! Я живу благодаря тебе, Марсель. — Я знал, что тебе понравится. — Мы две недели будем отдыхать на Средиземноморье, это не может не нравится! Я только в самолёте узнала куда мы летим в этот раз. — Просто, хотел устроить сюрприз. Тебе необходим морской воздух и фрукты иначе мы утонем в крови. — И шоппинг. Он тоже необходим, ну мне то точно. Необходимо купить подарки для Хоуп и себя. Греческая кухня. Мы идем вечером в ресторан. -… — Мы же устроим шоппинг-тур?! Да? — … — Ну пожалуйста, Марсель… — Хорошо! Завтра, ладно? — Отлично, а что сегодня?.. — А сегодня мы будем кататься на яхте. — И целоваться на палубе. — И плавать. — Обязательно. — Так чего же мы ждём?.. *** Как же тихо в комнате. Как же душно. Закончив письмо Ребекка решает спуститься вниз, выпить воды или что-то покрепче. Только вот она не то что удивляется, а застывает в ужасе видя голубой свет. Она видит и у нее не хватает сообразительности, чтобы вскрикнуть или убежать. Она только видит, как кожа ее меняет цвет на серый, тяжесть в ногах. Оступилась и последнее, что она ощущает — боль. Боль и тьма. Как же здесь тихо и спокойно в этой тьме, которая сменяется белым коридором. Но отчего-то ец так хочется кричать. Это ли и есть свобода? Свобода в смерти? Да, похоже, это она. Но она боится. Боится себя. Не не может отрицать этого. Она стала монстром, убив человека. Но всё, чего она хотела в этой жизни — быть счастливой. За это придется заплатить большую цену. Отец не позволит ей быть с тем, кого Ребекка бы полюбила. Достойна ли теперь она счастья? Сможет ли полюбить? И что есть счастье для Ребекки Майклсон? Дом? Семья? Дети? Марсель рядом? Наверное, да. Но теперь всё рухнуло, и видимо она недостойна этого. Нет, недостойна. Счастлива ли ее семья? Она не знает. Ребекка не до конца осознает всё происходящее, ведь в этом коридоре она впервые. Просто в тишине представляет, что вся ее семья рядом с ней. Хотя бы в воспоминаниях. Терять кого-то близкого до жути больно. Она надеялась, что, в ее жизни больше не будет этого чувства. И теперь она никогда не бросит свою семью. Она нужна им, только для начала ей нужно выбраться из лап смерти. Увидев с наступлением рассвета хозяйку пентхауса на полу, покрытую серую венками Джевалиа не может не закричать от ужаса, не закрыть лицо руками. Вот и все. Марсель этим утром просыпается не от запаха кофе, теплых объятий Ребекки, а от криков прислуги. Это вымесил или сон? Он слышит крик и появляется на лестнице в одних синих боксерах. И он видит тело Ребекки, которая упала с лестницы, видит напуганную прислугу. И он не выдерживает. И что он чувствует, когда оказывается рядом с Ребеккой, берет в руки ее холодное лицо. Ему до ужаса хочется вытащить, не перестающее биться громкими ударами о грудную клетку, сердце. Вытащить его по частям, выковорить ногтями из рёбер, наблюдая как с него стекают капли крови. Скорее всего это до жути больно. Но больнее, чем сейчас уже точно не будет. Да и какой прок от этого сердца, ведь оно давно разодрано, растоптано и уничтожено. Красивая и милая, теперь мертвая Ребекка Майклсон. И что теперь? Теперь только боль. А ведь всего несколько недель назад он об этом и не подозревал. Слишком были поглощены своей любовью, мечтами о будущим и бабочками, порхающими в животе. Вот только сейчас эти бабочки превратились в мерзких тараканов, пожирающих его изнутри. И ей некого винить в этом, кроме себя, а так хочется. Он ведь знает, что первородного убить невозможно. По привычке желает напоить ее своей кровью, но если это причинит ей вред. — Ребекка… Сама поверила, сама выдумала счастливое будущее, самой же придётся за все это платить. Что ж, ничего нового, заезженная пластинка. Ребекка совершает одни и те же ошибки. Сейчас она мертвая? Только сейчас Марсель не остановится и знает, где могут спасти ее. Знает, куда нужно ехать. Вот только никто не узнает, как ему сейчас паршиво. Ведь легче скрыть свои эмоции за фальшивой улыбкой, показной демонстрации силы. Намного легче, чем бессмысленно ждать помощи и поддержки со стороны. Никто не поймёт, никто не поддержит Марселя сейчас. Остаётся только вновь надевать на себя образ бесчувственный и идти вперёд с гордо поднятой головой, подхватив ее на руки. Если конечно, сил хватит. А что до любви? То стоит про неё забыть на какое-то время, желательно навсегда. Любовь — она ведь только причиняет боль. Любовь — она ведь сука. И из этого Марсель точно наконец вынесет урок. P. S…*** Мистик Фоллс. ***
Вам известны разные вкусы одиночества: как горького, так и такого, которое можно усладить. Хоуп на пути к тому, чтобы успешно управлять собой в те минуты, когда вокруг ее никого нет. Ее временами Хоур называет это пустотой, но все чаще замечаете что это иллюзия, потому что в этой пустоте всегда кто-то есть. Хоуп учится этого кого-то замечать, ценить и любить. История до смешного банальна — в жизни Хоуп Майклсон появился мальчик, который заставил её привычный мир перевернуться с ног на голову, взглянуть на свою жизнь иначе. В ее жизни появился Роман. Появился как раз, в тот момент, когда Хоуп спускается вниз держа в руках папку для рисование. Этот парень появился в школе недавно и сейчас она ощущает ее руку накрывает чья-то рука. Роман улыбается ей, забирает папку из ее рук. — И как ты носишь эту тяжелую папку? — И тебе привет, Роман. — Знаешь, ты правильно поступила с Мирандой. Она слишком много болтает. — Да уж, но Керолайн уже позвонила моей матери и скорее всего меня вернут домой. — Ты правильно сделала, что убрала розовые пряди. В моей семье не так уж просто. Все сложно. Мой отец бросил мою мать, когда мне было десять и я оставил ее, когда обратился. Сперва было тяжело. Идем… Когда Хоуп закрывала глаза, в памяти вновь всплывала его улыбка, которую он дарил лишь ей одной. Улыбка, в которую она влюбилась, наверное, ещё в их первую встречу… Каждое утро, день за днём, она просыпалась в холодном поту, видя один и тот же сон. Каждую ночь ей снился он — тот, как она захлебывается водой, или зовет отца. Вчера она видела его во сне. Видела, как Роман дарит ей белую розу и может это к лучшему. Роман навсегда похитил её сердце и покой. И всегда сон заканчивался одинаково — его глаза, в которых читалась нежность. Сегодняшнее утро не стало исключением… Сейчас, сидя с чашкой горячего кофе за одним столом с ним внимательно вглядывалась вдаль. Они проснулись раньше всех, как всегда. Ей всегда нравилось наблюдать за тем, как город медленно «просыпается», как на его улицах вновь начинает кипеть жизнь. Постепенно улицы заполнялись потоками людей, спешащими кто куда. Но никому не было дела друг на друга… Все эти мысли заставили её воспоминаниями вновь вернуться в тот самый день, когда она впервые встретила его… Романа Тимофеева … Когда ее жизнь изменилась и она перестала быть одиной.