О клубнике и кроликах

Тэхен, если честно, заебался. У него усталость по венам, головная боль битой по вискам и отсутствие истинного под боком. Тэхену грустно, потому что ему уже двадцать три, а предназначенного он так и не встречает, на белоснежной коже где-то в области сердца выгравировано незатейливое «я – кролик», а со дня на день намечает течка. Тэхен думает, что хуже, чем сейчас у него быть не может. У Тэхена душа романтичная, сентиментальность через уши и глубоко засевшие принципы о том, что истинного можно ждать всю жизнь. Но время идёт, уверенность в своих принципах тает, а любви больше и больше хочется. Тэхен думает, что фраза слишком странная на груди и вряд ли кто-то подойдет начинать разговор так. Ким привычно бродит по пустым улицам, а потом заходит в круглосуточный маленький магазинчик с розовыми обоями и покупает огромное ведерко ванильного мороженого (к слову, Тэхен его терпеть не может, но рука сама тянется к оранжевой этикетке), он со свистом втягивает вечерний воздух и уныло бредет к остановке. У тротуара стоят такие же унылые люди, смотрят в пол безостановочно, а через минуту в тяжелой тишине застревают сухие слова старика, поднявшегося с пустующей лавки. - Молодой человек, здесь нельзя курить. Тэхен дергается и смотрит в сторону странного незнакомца и зависает на секунду. Он выглядит совершенно иначе, словно не с этой Вселенной. Ярко, словно солнце посреди ночи. Он худой, в серой футболке и темных джинсах в обтяжку, у парня рыжие волосы с челкой, прилипшей ко лбу, глаза солнышки и улыбка на пол лица, а в руках прозрачный пакет с клубникой. Тэхен думает, что тому парню нет места на унылой остановке с ними, словно его выбросило с другой реальности в их печальную действительность, так не вовремя и странно. Парень выкидывает в мусорный бак недокуренную сигарету и смотрит по сторонам. Когда светофор горит зеленым светом, парень быстро перебегает дорогу и теряется в объятьях другого, судя по всему, у своего истинного. Яркий незнакомец смеется громко и заразно, Тэхен невольно улыбается в ворот черной рубашки. Его парень ниже ростом, с белыми волосами, большими очками на носу и изящными тонкими ногами. Тэхен слышит, что яркий незнакомец, второй называл его, кажется, Хосоком, хвастается, что, наконец, закончил постановку танца и дико устал. Юнги, так зовут второго парня, мягко улыбается и приобнимает Хосока за плечи, пока тот тараторит что-то о том, что купил им на вечер своей любимой клубники, а еще им нужно зайти в кофейню и отведать здешних булочек с сахарной пудрой. Тэхен чувствует себя идиотом, поправочка – заёбанным идиотом, сталкером чужой идиллии и вообще у него всё паршиво. Он крепче обнимает мороженое и медленно идет домой, но из мрачных мыслей выводит рингтон телефона. На экране фотография беззаботного Чимина, а у Тэ глаза автоматически закатываются. Чим хороший друг, но ужасный зачинщик. Все затеи Чимина заканчиваются гадко, а в том, что сейчас Тэхен услышит очередной план развлечений, он не сомневался. - Еееее, Тэ, милый, ты дома? – слышится по ту сторону экрана. - Нет, на улице. Чимин вздыхает. Тэхен знает, что заебался не только он. Милый парень с пухлыми щечками, губами-сердечками и детской улыбкой матерится так не характерно для себя и говорит: - Я знаю, что тяжело. Мне тоже. Предлагаю совместить досуг. Через час они в торговом центре с двумя бутылками красного сухого (Чимин только это и пьет, а Тэхен говорит, что не настолько истеричка), сам Тэ неловко выглядит в обнимку с банкой мороженого ненавистного ванильного среди магазинов модной одежды. Чимин предлагает заплетающейся речью подняться на третий этаж, в отдел развлечений и Тэхена словно толкает туда. У Тэхена вдруг мурашки по коже и бабочки в животе режут больно и… приятно что-ли. Тэ вовсе не понимает, что происходит и на периферии мозга задумывается, что нужно зайти в аптеку за болеутоляющими, потому что завтра голова разболится не на шутку. Тэхен вспоминает яркого рыжего парня, по имени, кажется, Хосок, с пакетом клубники в руках и думает, что тоже не против вот так вечерами покупать красные ягоды для истинного и бежать к нему на встречу, зная, что тебя там ждут. Тэхен не против такой заботы и вообще не против. Он смотрит на оранжевую этикетку и думает не вовремя, что клубничное мороженое было бы лучше и, вообще, есть ванильное он не будет, даже под романтическую комедию по телевизору. Но додумать мысль он так и не успевает, потому что в нос резко ударяет запах той самой красной клубники из остановки, а мурашки с бабочками возвращаются роем, всей своей компанией рвущих внутри насекомых, а потом Тэхен врезается во что-то огромное и мягкое. Перед ним стоит парень, странно улыбающийся, подмигивающий. В груди нещадно жжет на том самом месте татуировки и Тэ вдруг хватается рукой, чтобы не болело. Парень пахнет вкусно и тянет к нему жутко. Вдруг вот так сразу и руки чешутся, так коснуться хочется. Тэхен думает, что другого истинного у него и быть не могло. Пацан младше, но выше и шире, у него немного кривые зубы и нахальный взгляд. И да, естественно, он в огромном костюме серого зайца. Серый, мать его, заяц. Возможно, Тэхен всё это вслух говорит, потому что тот хмурится и неожиданно говорит: - Я – кролик. А у Тэхена всё. Клиника. И тату на груди цветами расцветает. А парень смеется вдруг так заливисто, громко и руку протягивает. - Чонгук. Меня зовут Чонгук. А Тэхен видит на запястье короткую и ёмкую фразу. Такую же ебанутую, как и у него самого. «Серый, мать его, заяц» Тэхен улыбается, как больной и думает, что дождался наконец. *** Чимин стоит в стороне, ест попкорн, запивая вином (к слову, отвратным) и закатывает глаза. Наконец у малого свой альфа появился, а то радужные звездочки скоро с ушей полились бы. Но это уже совсем другая история.