***
У них в определенных кругах есть погоняло «мажоры на тачках». Вечно ходят «стеной», как в дешевом боевике. Хотя их всего четверо, склад, нихера не похожий на место, в котором можно жить, и машина. Казалось бы, ребят, потише, нечего выпендриваться. Но. В их команде: у Яна розовые сопли в голове, и он всеми руками за любой кипиш, если спать не мешают, и кормят вовремя; у Дани, кроме пачки крепких сигарет, нулевая подготовка из никакой, потому что вечная импровизация, и даже пистолет в штанах просто так, на поясе ремня держится и под нижним краем джинсовки спрятан (какая подготовка, вы о чем?) и вечно кончающиеся патроны (глаз-алмаз — это к Владу); у Влада как всегда сбитые ночными вылазками руки, любимый пистолет с глушителем и навязчивое желание защищать; у Сережи куча работы, потому что, это сложно, знаете ли, искать фото, характеристики, выслеживать местоположение заказчика, оформлять херову тучу бумаг через подставные конторы однодневки, переводить и защищать собственные счета, вести их учет и статистку (Слава Богу, хоть Комков помогает, иначе свихнулся бы, хотя это не то, чтобы сложно для него и его хитроумных программок, но все же). А ведь ему тоже на задания хочется, потому что на них его берут только лишь дистанционно. То есть, сиди себе на базе или в машине рядом, ногти от переживаний до мяса грызи, а мы там и без тебя справимся. О, Сереж, а запись с камер хакни, ага, и вон ту еще выруби, а то палит только так. Но обычно все гладко проходит, потому что задания — опасная мелкотня на одну ночь. Но оплата за них хорошая, так что грех жаловаться. Пока что не замели, и на том хорошо. По сути они никому не известная команда, которая собралась как-то сама и случайно. А теперь слишком много кому глаза мозолит, уводя из-под носа лакомые заказы на убийства, ограбления, взломы, шантажи, похищения и прочую незаконщину. Хотя казалось бы: какая конкуренция на таком поприще? Друг с другом они все вместе знакомятся потому, что у младших дружба в десны. Даня, когда впервые Сережу увидел, подумал, что он тринадцатилетний ребенок. Но Ян представляет его как хорошего друга и лыбится счастливо. Ребенок оказывается дистрофичным сверстником Яна со скрипучим голосом и бандитскими замашками. Они и по отдельности-то далеко не невинные цветочки, а уж когда вместе, так все, единомышленники нашлись, спасайся. Вот вам, дорогие наши Влад и Даня, последствия, а вы разгребайте. Мы там полицейскую тачку из баллончика расфигачили в радужный флаг, еле убежали. Или, спасибо, друг, дурь у тебя классная, мы в машине заначку нашли. Позже, знакомясь с Владом, он понимает откуда это все в мелком заморыше. С таким-то примером неудивительно. Беренич его нещадно пихает, принуждает и где там дружба, покажите, но на самом деле более яростной протекции он больше ни от кого в мире получить не сможет. Притеревшись друг к другу, они решают, что, имея столько криминального прошлого по отдельности, почему бы не объединить его на пользу общего дела. Им прикольно вместе: молодость лезет везде, откуда только можно; приключения любят до усрачки; а запах опасности и безнаказанности уж и подавно. Благодаря нюху на бабло и знанию улиц Дани они получают деньги и связи. Сережа берет на себя организацию штаб-квартиры, но на выходе они получают пятиэтажное здание не первой свежести с огромным складным помещением в придачу (оно переобустраивается под гараж). Ян вдыхает в это все новую жизнь благодаря украденным вещам, а Влад берет на себя бразды руководства и все остальное до чего дотягивается, потому что умеет, в прямом смысле слова, все. Сперва у них много сложностей, но уже через три месяца они работают как не очень законная, но достаточно стабильная организация.***
Иногда Комкову кажется, что они точно сдохнут сегодня. Кроме этих треклятых Халберов. У них совместимость бешеная. Под сотку тянет. Синхронизация, дополнение слабостей, опыт (что немаловажно). Эти двое ебанные монстры. Особенно, когда вместе. У них татуировки на левых запястьях (что о ч е н ь символично) не ради прикола набиты. Витиеватое «team HalBer» на всю жизнь и голову. Влад всегда вытягивает Сережу из любой проблемы. Собственную жопу изо всех сил рвет, лишь бы Халус подальше от опасности был. Если надо, даже за шкирку со смертного одра вытянет. «Ты че, дура, блять, туда лезть? У тебя какие обязанности, а? Замок вскрыть, файлы схакерить, следы замести, а не в драке умирать! А-ну, куда?! Стоять, кому говорю! Сережа!». Даня с Владом знакомы, но что заставляет их дружить, не понятно даже для них обоих. Чудо, но они хорошо срабатываются. В голове появляется глупое сравнение с мамочками на детской площадке, чьи дети сдружились по самые помидорки, но сами они не в восторге и просто терпят друг друга пока время забирать детей на ужин не пришло. Возможно, дурацкая параллель, но это странным образом объединяет. А еще Даня ему немного завидует. Потому что смотреть на отношения этих двоих и не увидеть невозможно. У Халуса очень много любви к нему. По одному только взгляду понятно кто тут чей. Любовь сквозит через каждый жест. Беренича можно даже поздравить с достойным приобретением, потому что: «Вот, ваш Сергей Халус, девятнадцать лет, завернутый в подарочную упаковку с бантиком, вместе со всеми потрохами и доверчиво бьющимся сердцем. Брать будете?». И отношения у них такие милые на самом деле. Комков же не слепой и видит, как трепетно они переплетают пальцы, едва касаясь ладонями рук друг друга за завтраком. Или крепкий чай с мелиссой, заботливо заваренный Сережей перед каждым киллерским заданием Беренича. Они полночи на кухне сидят, разговаривают. К утру обычно затихают и пару раз засыпают прямо за столом друг напротив друга, держась за руки и уложившись половиной тела на столешницу. Комков решает их не трогать раньше будильника и завидует до сведенных скул. И это не говоря уже о том, что они на заданиях вместе вытворяют. Костьми поперек пуль лягут, но «сука, только попробуй мне сдохнуть, я же с ума сойду» — конец цитаты. Владислав Беренич. Возраст: двадцать. Характеристика: отличные навыки борьбы и владение несколькими видами боя; снайпер; переговорщик; лидер преступной группировки по найму. Привлекался за: нелегальные бои без правил; уличные потасовки; мошенничество; хранение оружия; вооруженные нападения; подозрение в убийстве; сопротивление при задержании; нападение на сотрудников правоохранительных органов; шантаж. Сергей Халус Возраст: девятнадцать. Особые навыки: умный, но физически слабый; «мозг» преступной группировки по найму; талантливый хакер; взломщик электронных замков; мастер по финансовым сделкам и поддельным документам; никогда не играет по правилам. Аресты: присвоение чужой личности; взлом; незаконное пребывание на чужой собственности; мошенничество; денежные махинации; предположительно замешан в ограблении центрального банка.***
— Новости? — спрашивает Даня у Халуса, залипшего в трех экранах одновременно. Молодец, пацан, работает. — Да, новое задание есть. На этот раз крупняк. Я брать опасался, все-таки не доросли еще, но заказчики — упрямые гандоны. Я им говорю, наш уровень это поножовщина в переулках, чтобы без шума, быстро и беспалевно, а они висят в списках ожидания уже полтора месяца… — Месяца? — Вот именно. Я тоже думаю, что как-то это долго. Если кого-то кокнуть надо, то обычно срочняком заказывают. Но дельце-то заебистое. Так что, возможно, риск оправдан. Да и платят они хорошо. — Думаешь, подозрительно? — Слишком даже для меня. Но ведь пока не доказано, не ебет что сказано. Я Владу пока не говорил, а интуиция у него развита лучше, чем у нас всех. Так что, посмотрим что он скажет и решим принять ли заявку, — во время всего разговора Халус что-то упорно печатает, сворачивает/открывает окна программ, катаясь на стуле от одного экрана к другому (и даже остывший кофе из сколотой кружки отхлебнуть успевает). Короче, очень бурно занят какой-то хакерской деятельностью. Дане над его душой стоять неудобно, чувствуется словно лишний. — Хорошо. Я за Яном, он опять галерею грабанул, полотно как можно скорей сплавить надо. Вечером сбор, все обговорим, — Комков, облокачивающийся бедром на столешницу, встаёт и собирается на выход, но тут дорогу к двери ему переезжает Сережа. — Кстати, я опять координаты подчистил, все зацепки из досье удалил, но они все равно время от времени всплывают. Меня это напрягает. Хер знает, кто и как под нас копает, — Халус напрягается, а значит, дело реально сплошной геморрой. Смотрит снизу вверх тяжелым, взрослым взглядом, и словно спросить хочет: «все серьезно? мы умрем?». — Спасибо, ты молодец, — он бы его по макушке даже потрепал, но рука на не свое не поднимается. Халберы не распространяются всем и вся о своих отношениях, но у каждого словно на лбу написано «занято, не суйся!». Комков вздыхает, игнорирует висящий в воздухе вопрос и уходит.***
— Нахрена тебе эта картина вообще сдалась? — Не знаю, она просто красивая была, а там защиты вообще ноль! Я чисто сработал, ни одна сигналка даже не пикнула, представляешь? — Он радуется, как первоклассник впервые решивший задачу самостоятельно и даже ответ без помарок написал. Смешно, ей-богу. — У нас теперь передел, понимаешь? И так уже выбиваемся из месячного отчетного графика. Это был удачный сезон благодаря тебе и Береничу, но нам с Сережей до пенсии над квитанциями сидеть придется, — Даня замечает как непроизвольно кривится лицо Яна при упоминании «нам с Сережей». И ему вдруг хочется оправдаться, что все не так: но смысл? — Ладно, я понял. В следующий раз буду держать себя в руках, — он дуется, отворачивается к окну машины и по привычке задирает ногу в дорогих ботинках на бардачок. Как он вообще со своим ростом умудряется так складываться? Из вредности выпендривается, сто процентов ведь. — Ян, ноги. — Прости, папочка. Больше не буду, папочка, — недовольно закатывает глаза, но ноги убирает. Дане кажется, что он вдруг оглох. Обращение режет по ушам и сжимается противно-приятным комком в горле. Одновременно стыдно, очень приятно и «повтори, пожалуйста, еще раз». Блять, пиздец, вызывайте ОМОН. Пальцы сжимаются на руле крепче, а воздух электризуется напряжением.***
— Ух ты, большое задание. Мы расширяемся? — Гордиенко как всегда заинтригован предстоящей работой. Причем для него чем кусок понедоступней, тем слаще раз в сто. — Нам же не придется громить наркоимперию местного картеля, ведь правда? — Чем больше работы для Влада, тем сильней он не хочет за нее браться. — Почти угадал, но нет, — Сережа начинает рассказывать что надо сделать, — Всего лишь проникнуть в особняк, заразить его комп, повредить бухгалтерию, сделать копии до и после… — И всего-то? — Влад просто рад, что возни для него немного. — …убрать босса, трех замов и дохера охраны. — Понты, справимся за час, — ладно, ему все-таки придется повозиться. — Я по убийствам как-то не спец, так что действуем по старой схеме. Серый прикрывает и решает вопрос с техникой-хуекникой, предварительно хакнув систему защиты; я проникаю в дом и еще могу парочку охранников покалечить, там уже как пойдет. На Владе замочить босса, а ты, — Гордиенко поворачивается к Дане, — на тебе его прихвостни и наш скоростной путь домой. У меня к пяти утра сериал на повторе, хочу успеть, — вообще-то, это не он должен был сказать, но уже как-то похер. План озвучили и хорошо. А малец, ладно уж, пусть тоже учится трепаться. — Мог бы и не распинаться так, мы же не в первый раз, — Влад собирается вставать, но Халус хватает его за запястье. — Не так быстро, хлопцы. Дань? — Как вы помните, наш стаж даже года не насчитывает. А тут вдруг резко такое задание. Нечисто с ним что-то. Мы обычно не задаем вопросов, за это у нас и расценки так задраны, но… Кто захотел его убрать? — Конкуренты? — резонно предполагает Беренич. — Агенты полиции по борьбе с распространение наркотиков под прикрытием? — Так, Яну пора прекращать смотреть забугорские сериалы. — Хорошо, и почему же? Обычно это их внутренние мутки и левых мстить не подсовывают. Вдруг это ловушка на нас? — С чего ты взял? — Серега быстро срабатывает, но в этот раз инфа о нас попадается на глаза не тем кому надо слишком часто. И самое странное то, что они хотят нанять именно нас, — в переговорной комнате висит давящая на шестое чувство атмосфера треклятого «что-то не так». — К черту. Сколько дают? — Яну как будто бы все равно на риски. — Восемьсот тысяч. По двести на каждого. — Ого, а че так мало-то? — вот ведь меркантильный сученыш. Решено. Они в деле.***
У Беренича груз на сердце в виде Сережи. Он его нигде и никогда не бросит. И сдохнет за него или рядом, не важно. Только скажите где и когда. — Ты не пойдешь туда! — Почему? — искренне удивляется Сережа. — Потому что это не твоя работа. — Но я тоже хочу пойти! Пожалуйста, — он почти что умоляет. — А я хочу тебя живым! — Беренич буквально п р о с и т. — Ну, а почему Яну тогда можно? — Потому что он может за себя постоять? — Мы же с тобой тренировались, помнишь? Я тоже смогу, правда. — И у тебя никогда не получалось. Поэтому мы и решили, что ты будешь «мозгом» в нашей команде. На тебя сквозняк из форточки подует и тебе кранты придут. А ты в драку лезть собрался! — Но, Влад… — Хорошо, давай на цу-е-фа? Если я выиграю — ты ни за что, ни в какое пекло не полезешь. А если победишь ты, то так уж и быть, в этот раз можешь не отсиживаться за монитором, — он твердо уверен, что как и всегда победит, потому что: Сережа и победа, серьезно? Даже звучит смешно, — Но учти, постоянно прикрывать не смогу и ребята тоже. — Согласен, — и чего радуется-то так, интересно, у него же шансы никакие, — Раз, два, три… — Цу-е-фа! — звучит одновременно. Подождите… что? Нет, ЧТО?! — Спор есть спор. Ну, так что, есть какие-нибудь наставления? — а довольный-то какой, сейчас как лампочка светиться начнет. Беренич смотрит зло, недоверчиво и забито. Зубы стискивает до скрежета, чтоб не выматюкаться хорошенько. — Сережа, нет. — Влад, да. Блядство.***
Операция накрывается и все идет по пизде со скоростью далеко за пределом космической. Не уследить, не адаптироваться. Беренич с диким взглядом и перепачканным кровью лицом отступает. Видимо, пришло время для плана из середины алфавита. — Вытаскивай своего! — командует Влад и уносится с Сережей в отключке через плечо в сторону припаркованной недалеко тачки. Даню отрезвляет мыслью, что теперь пришла и его очередь спасать своего ребенка. И он лишь чудом успевает.***
Оказавшись на базе, они принимаются думать, что за наебалово вышло, разбираться сколько ребер сломано у Сережи и какого хуя это, блять, было.***
Влад рвет и мечет. Клянется оторвать Сереже голову, как только тот отойдет от обезболивающих и очнется. Местная нелегальная медсестра заверяет, что очнется и все в порядке. Сотрясение, четыре сломанных ребра, вывихнутая рука, гематомы от броника (хорошо, что силой надеть заставил), два шва на лице и один на внутренней стороне плеча. Вот, собственно, и все. Жить реально будет. Оставила капельницы и таблетки на первое время, спросила как заживают старые шитые раны Беренича и Даня отвез ее обратно, снова прилично заплатив. Сережа просыпается и первым делом отмечает, что простыни чертовски мягкие, хотя слепят белизной, рука затекла и дышать больно. Открывает полностью глаза и со всей четкостью понимает причину бесчувствия руки. Слава Богу, на месте, а то уж было подумал, что ампутировали из-за тяжести ранений. Человек, которого он хотел бы видеть всю свою жизнь рядом с собой, так по-дешево-киношному заснул рядом с кроватью, сжимая ладонью его руку. И это до покалывания в пальцах приятно. Хотя, возможно, что и от плохого поступления крови в руку. Он аккуратно шевелит пальцами, и Влад через сон глубоко вздыхает. Сжимает руку крепче, словно не хочет отпускать даже в безсознанке. Халус улыбается одними уголками губ, но руку все же выдирает. — Ты больше никогда не пойдешь на задания. Сережа вздрагивает, смотрит на все еще лежащего неподвижно Влада. Может показалось? Но Беренич выпрямляется из неудобной позы страдающего мужа у кровати умирающей жены, трет глаза, подтягивается и приказывает ровным голосом, словно бы и не спал вовсе: — Еще один такой раз я не выдержу, а ты отправишься в пожизненную ссылку под названием «ни шага из оббитой одеялами комнаты». — Я не думал, что все так… — пытается оправдаться, но выходит только извиниться, — Прости… — Принято. Беренич решает, что лучшим окончанием разговора будет закрепление договора поцелуем. Аккуратный, сухими губами, осторожный, с минимальными движениями и полный желанием показать, как они рады, что оба живы. Теплая ладонь Влада на щеке пускает приятное тепло мурашками по всему телу. Сереже дышать под ребрами больно так, что он почти задыхается. А тот усмехается и нежно прижимает его к себе. Из-за разницы в росте Сережа почти что тонет в объятиях. Тычется носом в широкую теплую грудь и чуть ли не плачет от боли в собственной грудине (чертовы гематомы словно бы в каждой клеточке легких). Он осознает, что мог умереть, и от этого трясутся руки. Но Влад шумно дышит над ухом и не отпускает. Значит, все хорошо.***
Халус все еще по привычке следит за обстановкой. Но замечает, что что-то не так лишь когда Ян вляпывается. Связь утеряна, чего обычно никогда не случается. Малой (какая разница, что лишь на пару месяцев) один не сдохнет, конечно, но шум не своих выстрелов и подозрительная шумиха на верхних этажах заставляет напрячься. — Четвертый этаж. Возможно, не свои. Ты где? — Рядом. Жди. — Похоже, Ян опять встрял. Вызывай Даню, его нужно предупредить. Он должен был уже справиться. — Нужно вытащить сначала тебя! — Не занимай линию и вали их прикрывать! Я справлюсь. А потом в его сторону стреляют со спины, стараясь не убить, а напугать. Зажимают рот воняющей хлороформом тряпкой, а дальше делай с худосочным хакером что захочешь.***
Хер там Влад его бросит, когда вокруг непонятно что. Он посылает все к чертям, кидает Комкову сообщение с координатами Яна. У Гордиенко есть Даня, вот пусть он его и спасает. А Серега не должен не то что сдохнуть, даже слегка морально покалечиться. А что будет с ним самим — уже пофиг. Они все тут не раз шитые. Да и в прошлом не из таких жоп выбирались, чего уж там. Беренич решительно снимает запасной пистолет калибром побольше с предохранителя.***
Не каждый день за тебя убивают. — Это точно не твоя кровь? — спрашивает Комков, запыхавшийся от бойни, быстрого подъема по лестницам и парочки незапланированных трупов. Хватает за плечи, поднимает с пола, осматривает на наличие смертельных ран еще раз, гладит руками в перчатках по щеками и очень рад видеть. — Ни капельки, — Ян отвечает как-то на пофиге. Живучий и даже не покоцанный. Только немного связанный по рукам и ногам. Валялся рядом со стеной, на которой предупреждение написанное кровью вперемешку с дырами от пуль. Жутко, пиздец. Гордиенко ухмыляется как-то криво, и это еще хуже. Первые поцелуи не должны быть такими. Быстрыми, шальными, влажными и словно бы в последний раз. Но получается только так. Комков притягивает его к себе за капюшон черной толстовки, целует не закрывая глаз. Внутри все переворачивается от переживаний и кипит не нужными сейчас чувствами, а в итоге щекочет шипучим коктейлем эмоций в глотке. И когда все успело из «я хочу тебе помочь» превратиться в «хочу тебя дружить», а теперь докатилось и до «нет, теперь просто хочу». Гордиенко сразу же отвечает на порыв, сжимая в пальцах края Даниловой кожанки. Отстраняясь, он говорит сквозь перебойное дыхание: — Как хорошо, что ты наконец решился, а то я уж думал, самому придется. — Договоришься. — Такой быстрый, а тормоз… — понятно же, что играется. Ян шкодливо улыбается и снова быстро мажет-целует по губам. Провокатор хренов. Вовремя, конечно, ничего не скажешь. Беренич опять орет в коммуникатор отступать и «нашли, блять, время», иначе он сваливает без них. На самом деле не свалит, просто угрожает. Но здесь они ни минуты больше не задержаться. Особенно в доме, наполненном трупами как нужными, так и случайными. А потом, когда они почти добираются до стоящей под порогом машины, позади них подрывается верхний этаж вместе с балконом. Гордиенко машинально, в целях самосохранения, толкает их обоих в прекрасный, рядом стоящий бассейн. Хотя в итоге их не касается вообще, но понятно, что к гостям готовились серьезно. И Даню щиплет нежностью за такой тупой поступок мелкого, но адреналин не даёт прочувствовать ее до конца. Ему всегда хотелось хоть раз как в кино нырнуть в бассейн во время взрыва. Но теперь, нет, спасибо, больше никогда. Он ведет машину в мокрых штанах, Ян делится впечатлениями, а Влад только и делает, что считает пульс Халуса, иногда поглаживая его по волосам, освободившихся от шапки. И лицо у него пиздец какое перепуганное. Даню перехватывает страхом перед будущим.***
Уже к вечеру следующего дня Серега узнает обо всем, что произошло и откуда у него столько швов. А еще каким-то хером умудряется разнюхать всю нужную информацию. У них командный сбор у его койки. Халус рассказывает еще более скрипучим голосом о том, что нарыл. Какую-то часть Даня подтверждает, какую-то слышит впервые. Но в конце концов все сходится на мести для них. Скорее всего от банды, у которой они в прошлом месяце перехватили парочку заказных убийств и запороли сделку. В итоге, их и так идущая в ебеня карьера скатилась туда окончательно. Не хорошо как-то получилось, это да. В общем, ублюдки мстительные попались. У Влада челюсти ходуном ходили минут сорок. Вот уж кого действительно разозлили, а не стоило. Комков даже сходил и собственноручно перепрятал все взрывоопасные заначки. Сереже сняли швы, а с покусившихся на его здоровье скальп. Влад ходил довольный еще три дня после этого. Ян обходил этого маньяка стороной примерно столько же.***
— Он что, тебя поцеловал? — выспрашивает Сережа у Гордиенко, как только они остаются одни. — А что, так заметно? — Ну, не то чтобы… Но ты лицо свое видел, когда палишь на него? Иногда даже с открытым ртом, честное слово. — Думаешь, иначе бы я ему ответил? — Так все-таки было, да?! И кто вы друг друг теперь? Любовнички? — отчего-то смешно, что все они здесь повязаны отношениями. — Партнеры. Но можно и так. Просто мы одновременно целуемся и грабим банк, — и Ян почему-то так смущается на слове «целуемся». Милота да и только. — Ой, шо за Бонни и Клайд в полевых условиях? — На себя посмотри! Сейчас твоя «мамочка» прибежит и будет отчитывать за перенапряжение в посттравматический период, так что лежи и не рыпайся, иначе те кабзда. Ян то ли накаркал, то ли предсказал, но в этот же момент открывается дверь и заходит недовольный Влад. — Благословляю, — сарказит Гордиенко и под шумок сваливает, пока не отхватил. — И че это было? — спрашивает Беренич, усаживаясь рядом. — Не знаю, наверное, он тоже головой ударился. — Кстати об этом. Тебя от феназепама должно было вырубить как минимум на сутки. Ты должен спать, заживать и восстанавливаться. — Я не могу просто так валяться, у нас дело сорвалось, а ты сказал, что я слабак! Беренич всегда умирает где-то внутри, когда Сережа смотрит на него обиженно и снизу вверх. У него сердце болезненно ёкает каждый ебанный раз. Вот ведь влип в человека, шпателем не отскрести. В тишине звучит виновато-тихое: — Прости. — За что? — Ты самый удивительный человек на свете, — внимательно в глаза смотрит, а Сережа даже моргнуть не может, так искренне это звучит. — Ты чего? — Просто так, — и улыбается.***
Сережа вытирает липкий девчачий блеск с нижней губы средним пальцем, а потом его же демонстрирует уже порядком подохреневшему мужику, который и так до предела удивлен, нащупав у подставной красотки хозяйство между ног. Все равно умрет через восемь минут. Халус хлопает дверью машины и уходит чуть спотыкаясь на каблуках в сторону туалета на заправке. Тьфу, блять, чтоб он еще раз был подставной бабой! Но надо признать, девушка из него отличная. Со слов Яна: «Страшноватая чуток, но я бы вдул», за что и получает оплеуху от Влада. Они входят в рабочий график словно ничего не было уже через неделю. — Заберите меня с окружной заправки. — Влад застрял на проспекте, — отвечает по закрытой частоте Комков. — Окей, значит заберешь меня ты. Я наедине потом отблагодарю, а Владу передай пусть потом не ревнует. — Я сейчас подгоню, жди. — У нас что день признаний в любви что ли?! Я не понял, — возмущается недовольный Гордиенко, которому этот мужик загадил кровью новые кроссовки. — Мальчики, не ревнуем, — продолжает издеваться Сережа, уже включивший в себе режим сучки. — Блять, завалитесь все нахер, на мне хвост, а тачка говно сраное. А ты, прошмандовка худощавая… дома поговорим. — Кажется, Владик все слышал, ой, — Яну откровенно смешно, но кроссовки все еще жалко. Работать чисто он все еще не умеет. Может пора бы попрактиковаться с Береничем? Он-то в таких делах профи. — Я, кстати, люблю тебя, — серьезно звучит голос Халуса в ухе Влада. Они как всегда страдают херней во время заказа, но мурашки от смысла слов бегут все равно. — Ну нифига себе ты тему перевел, — снова встревает Ян. — Все равно сегодня спишь отдельно! — остается непреклонным Влад. — Серег, я почти на месте, старайся не светиться. Ян, все нормально? — Да, только куртку вместе с кроссовками выкинуть придется, я такой в машину не сяду. Подберешь меня через триста метров левее к шоссе от заправки. Жду. — Если бы кое-какая зараза не спиздила в прошлый раз у Комкова тачку… — Владик, не напоминай ему, я и так поплатился уже. — Ага, весь этаж слышал как ты там платился. Блять! Скотина, хули ты меня подрезаешь?! — в динамиках слышится возня и ругань, а потом ужасно противный скрип тормозов. — Дорогой, не убейся там, пожалуйста, спасибо, — снова ерничает Сережа, все еще мстящий за то, что баба снова он, — На следующем повороте не прогони переулок, иначе не отцепишься от ментов. — Спасибо большое, сам бы не догадался. — Конечно, нет, ведь самый крутой навигатор сейчас едет рядом с Данилушкой. — Я те ща дам Данилушку! — орет Ян, — Все патлы повыдергиваю. — Ой-е-ей, страшно-то как. Кстати, готовься, Комков тормозит — ты запрыгиваешь. Раз, два… — Три, — слышится уже голос Яна в машине. Эффектный трюк. — Влад, ты где? — Угробил тачку. — Где?! — К ужину не ждите, я своим ходом. Все как всегда. В принципе им нравится жить и работать вместе. Сегодня их счет выполненных заказов пополнился на еще один. Банковский счет тоже на несколько нулей. А значит, все хорошо.