Старый знакомый
Кофейня. Шум, гам, возгласы детей, желающих отведать сладости, теребящих за рукава своих родителей. Просто сидящие и читающие книги или газеты, парочки влюбленных, которые робко смотрят друг на друга в ожидании заказа. Суета снова охватила вечерний город. Как этого не хватало даже такому закрытому и отдаленному человеку, как Аккерман. Мужчина сидел за дальним столиком у окна, распивал заказанный им напиток, вспоминал прошлое. Он ждал кое-кого, но не был уверен, состоится ли встреча вообще. Однако надежда все еще теплилась, потому он и продолжал сидеть, опустошая очередную чашку ароматного черного чая. Наблюдая за прохожими через окно, Ривай не сразу заметил мелькнувший перед ним силуэт давней знакомой, которая, еще будучи у двери заведения, узрела хмурое лицо друга. — Боже! Сколько лет, сколько зим... — улыбаясь во весь рот, звонким голосом разлилась женщина. Она прошла за столик Аккермана, плюхнулась на свободный стул напротив мужчины, — Что ты здесь делаешь? — Ханджи? — слегка узковатые глаза округлились от внезапной встречи. — Я ждал одного своего знакомого. — Очередного клиента? — женщина щелкнула пальцами в сторону официанта, мельтешащего между столиками, принимая заказы. — Я завязал, — отведя взгляд в сторону, прохрипел черноволосый. Он сильнее обхватил чашку с чаем, нахмурил брови. — Та-а-ак, душа требует подробностей. Неужто наш Леви влюбился, потому и отошел от дел? Ледяное сердце оттаяло? И кто же эта счастливица? — словесный поток был прерван, вырвавшимся из уст мужчины «Тц». Шатенка замолчала, стянув очки и потирая передавленную оправой переносицу. — Я сейчас правильно поняла? Это не девушка? — Что-то не так? — поежился Ривай. — Может ты забыла, но меня снимали мужчины. Посему вполне логичным является тот факт, что я мог бы завести подобный роман. Хотя это далеко не так. — Печальная история? Он бросил тебя, когда узнал, чем ты занимаешься? — подперев подбородок, вздохнула подруга недавних лет. — Нет. Просто мы не можем быть вместе, — усмехнулся Аккерман, посмотрев на часы, что красовались на запястье левой руки. — И я тому виной…Свои предпочтения
Я родом из подземного города, в котором царствуют затхлый воздух, сырость, духота и круглосуточная ночь. Солнце можно было увидеть лишь купив пропуск наверх, но не у каждого была возможность это сделать. О себе я могу сказать только несколько весьма прискорбных слов — безотцовщина, сын проститутки. Тц... Жизнь изначально не баловала меня. Мать продавала свое тело всем, кто был в состоянии заплатить за ночь. Так мы и выживали до тех пор, пока она не слегла от неизвестной болезни, а после умерла. Кушель, так ее звали, бросила меня одного в жестоком мире, погрязшем в грязи, оставив лишь воспоминания, которые я до сих пор храню в душе. Длинные черные волосы, бледная кожа, стройная осанка — родись она в другом месте и в другое время, с нее вышла бы настоящая госпожа. После смерти матери, опеку надо мной взяли ее знакомые, подруги. Они заботились обо мне как умели. Но вскоре пришел час платить по счетам. Мне было пятнадцать, когда я ступил на эту, поросшую бурьяном, стезю. Выбора-то у меня особого и не было. Я стал промышлять тем же ремеслом, что и моя покойная мать. Поначалу было тяжело свыкнуться со своей беспомощностью, страхом, отвращением. Самое противное было то, что меня снимали мужчины. Каждый из этих свиней был похотливым извращенцем, издевающимся над моим телом. Но я понимал, что только так я добьюсь свободы. Клиенты находились состоятельными людьми и деньгами не обижали. Так я и смог скопить приличную сумму — выкуп за свою запятнанную душу, жаждущую покоя. На это мне понадобилось три года. И вот я стоял на пороге новой жизни: денег хватило и на билет из подземелья. Когда я вышел наружу, сразу был ослеплен яркими красками, пестрым мельтешением прохожих, лучами жгучего солнца. К слуху доносилось пение птиц и шелест ветра, путающегося в молодых листочках деревьев. Возгласы людей, торговцев лавки, ржание лошадей — водоворот пьянящих событий заставлял кружиться голову. Робкий шаг навстречу неизвестности был сделан. Теряя себя в поисках счастья, я растворился в шумной толпе. Время шло, дни летели, сезоны менялись, а я стоял на месте. Найдя кров и работу по душе, я не стал вольным. Ощущение потери чего-то неотъемлемого, пустота и новый страх. Не знаю, как это получилось, но я снова ввязался в это дело — продался. Самое интересное, не нужда меня заставила, а боязнь одиночества. Правда, в одном я не сглупил. Мне повезло повстречать одну чудаковатую девушку, которая и помогла все устроить. Она отвела меня в замаскированный под салон бордель среднего порядка, с кричащим названием «Ночная роза». Владельцем оказался некий Эрвин Смит. Молодой мужчина, высокий и статный, имеющий связи во всех кругах и сферах, не отказал мне в помощи. Его заинтересовало мое предложение о, так скажем, аренде места на точке. Между тем девушки, которые не хотели «официально» наниматься в работницы салона, не имели должной защиты от грубости и насилия клиента. Все списывалось на издержки профессии, рабочие травмы. Но меня это не смутило, на данный период — я в силах за себя постоять. Улица мне больше не грозит и никто не причинит мне боль. После удачной сделки я получил желаемое, хотя и не мог понять — зачем я все это делаю? А потом вдруг осознал — не могу по-другому. Не ради денег, а ради потехи, насыщения тела, получения удовольствия. В итоге из меня вышла настоящая продажная шлюха. Имея неплохой заработок на обычной работе, я мог вести спокойный и тихий образ жизни, не задаваясь вопросами, не думая о проблемах. Но сего оказалось слишком мало. Ночами, когда мне было поистине одиноко, до ломки в костях, помутнения разума, до сумасшедшего воя — я шел на улицу, к салону с мигающей вывеской «Ночная роза». Скольких я обслужил за свою жизнь? Достаточное количество, чтобы оплатить билет в Ад. Фатум... Да, сейчас все изменилось, я могу позволить себе выбирать партнера на одну ночь. Эти похотливые свиньи даже не догадываются, что не они меня, а я их снимаю. Пользуюсь ими, как я того хочу. Одна встреча — одна ночь, не больше. Конечно, у меня свои предпочтения в сексе — я не позволяю прикасаться к своему телу, целовать себя, смотреть... Поэтому большинство остаются недовольными и не ищут со мной встреч. А мне этого и не нужно. Я никому и ничего не должен.На себя
В отягощенном сладковатым ароматом кальяна, алкогольными парами с цветочными нотками и смесью всевозможных парфюмов воздухе, Ривай почувствовал тонкую дымку, исходящую от свежезаваренного чая. Это единственное, что еще хоть как-то могло насладить мужчину, который сидел, откинув голову на спинку обтянутого когда-то дорогими тканями дивана, что теперь превратился в потертую временем рухлядь. Эта часть мебели была перетащена с нижнего этажа и поставлена в комнате для отдыха «рабочего персонала». — Чай будешь? — приглушенный голос женщины заставил Аккермана, отдыхающего после бессонной ночи, открыть синеватые глаза. Всегда веселая и беззаботная, переполненная энергией через край, Зоэ сегодня была на удивление тихой. Ее задумчивый вид не смог обойти черноволосого стороной. Что и заставило его поинтересоваться вот таким состоянием подруги. — С удовольствием, — кивнул мужчина, и тут же задал вопрос, — Ты сегодня сама на себя не похожа. Что-то произошло? — Пустяки, — разливая багровую жидкость по небольшим чашечкам, шатенка умудрилась обдать руку кипятком. Скривившись от резкой боли, что проникла под ее кожу, она встряхнула кистью, продолжив разливать чай. Подав блюдце Риваю, пристально наблюдающему за ее действиями, она растянула губы в фальшивой улыбке. — Ну-ну, — приняв чашку и сделав обжигающий глоток, коллега поставил блюдце на стол, снова уложив голову на мягкую спинку, прикрыл веки. — Я запуталась, не знаю, что делать, — вздохнула кареглазая, рассматривая серебряную ложечку, которую держала в руках. — Я полюбила. Меня полюбили... Но мы не можем быть вместе. — Он знает, чем ты промышляешь? — хрипловатый голос вырвался из глотки. — Хуже — он мой клиент, — истерический смех Зоэ заставил ухмыльнуться и Ривая. — Разве возможна между нами связь? Он сделал предложение шлюхе. — Не вижу проблем. Если он сделал тебе предложение — значит готов к возможным последствиям. Настоящий мужчина не позволит плохо откликнуться о своей избраннице. Это его решение. — Я не хочу доставлять ему проблем, но и не хочу, чтобы он уходил. Мне тяжело от одной лишь мысли, что я больше не увижу его... — Так завяжи с этим делом. Поговори с Эрвином. Тебя-то он точно поймет и отпустит, — дал совет Аккерман, прокручивая в голове воспоминания о своей матери. «Если бы ей попался такой мужчина, который смог бы вытянуть ее из того дерьма, возможно, она до сих пор была бы жива? Кто знает. И разве я могу давать советы, если однажды выбравшись из тинистого болота, влез в него снова. Хоть и не глубоко, но тяжело сказать, как долго смогу стоять, пока не начну проваливаться в зыбучую трясину». Крепкий чай, процеженный сквозь зубы, проливался по горлу, заставляя неметь язык от терпкого вкуса. Вяжущий, сковывающий, он лишал речей, что хотели сорваться с уст, пролиться криком души. Ханджи никогда не рассказывала о том, как оказалась в борделе, что ее заставило постичь это ремесло. Ее карие, полные неестественного блеска, глаза всегда излучали восторг, удивление, радость незначительным происшествиям, коие могли произойти, если не с ней, так с кем-то из ее окружения. Но печалью они были наполнены впервые, по крайней мере, Ривай первый раз застал девушку в таком состоянии. — Ты прав. Завтра я пойду к Эрвину, и улажу этот вопрос, — решительно настроившись, Зоэ сжала левую ладонь в кулак, ударив ею о правую. Она много чего сделала для Смита, помогая тому встать на ноги и укрепить позиции. Юная беспризорница стала элитной проституткой и правой рукой хозяина злачного заведения. Теперь девушке захотелось покоя и простого женского счастья. — Сегодня, последний день, когда я приму клиента! — Ханджи, к тебе... — невысокая, коротко постриженная девушка заглянула в проем приоткрытой ею двери. Жгучие косые пряди рассыпались по обе стороны бледного лица, обрамляя его своеобразным каре. — Но есть одна проблема: он хочет «этого» за пределами салона. Говорит — «чувствует себя не комфортно...» А также готов заплатить двойную цену, ежели его прихоть соизволят выполнить. — Ханджи, Майк пришел... — на порожке показался еще один миниатюрный силуэт, но на этот раз белокурой девицы. — И что мне делать? — растерянный вид Зоэ слегка удивил светловолосую, которая прошла вглубь комнаты отдыха, известив подругу о приходе Закариуса. — Если не против, я все улажу — возьму клиента на себя, — лукаво улыбнулась обладательница каре-зеленых глаз, что блестели из-под огненной пряди челки, в ожидании ответа очкастой. — Выручила, — обрадовалась Ханджи. Сорвавшись с места, она направилась в сторону своей комнаты, в которой, собственно говоря, и ждал ее Майк. — Благодарю, Нифа. — Нет проблем, — улыбка озарила лица блудниц, разбежавшихся выполнять свои обязанности. Принявшая клиента на себя, девушка мелкими шажками отдалялась от салона, растворяясь в повисшем тумане, следуя за мужчиной, ведущего ее по ночной улице разрушенного квартала, в неизвестном направлении.Месиво
Кровь сгустками стекала из кончика ножа, растворяясь в дождевой воде луж. Самодовольная и бешеная улыбка озарила лицо маньяка. Очередная жертва была растерзана: изрезана до неузнаваемости, превращена в месиво от хаотичных ударов холодным оружием.Девушка из салона
Утро следующего дня, которое началось с радостной вести для Зоэ, погодой не отличалось. На дворе были последние дни лета, холодного и сырого. Уже прошла неделя, как начался дождь, что лил беспрестанно. Вода не поглощалась землей, оставалась стоять на поверхности, вымачивая гниющую от переизбытка влаги траву; разливалась потоками по асфальту, погружая ступни идущих по косточки, чуть ли не набираясь в обувь. Только под вечер небо становилось светлее, опуская покров молочного тумана до самого рассвета, что наступал с солнцем, напоминающим белое пятно, которое скрывалось за снова готовыми пустить слезы серыми тучами. Этот круговорот слегка поднадоел своей сыростью и однообразностью, что порой казалось, будто все дни похожи и тянутся целую вечность. Закрыв и встряхнув длинный зонт, Ривай прошел вглубь заведения, оставив свой «переносной навес» стекать в подставке у двери. Сегодня удалось освободиться пораньше, дома особо делать было нечего, поэтому он и решил узнать, как обстоят дела у его подруги. Пройдя по коридору, устланному красной ковровой дорожкой, к слуху мужчины донесся всхлип одной из жриц любви. Трое девушек, с испугом в глазах и дрожью в тонких пальцах, нервно теребили атласные ленты, что были повязаны на их шеях, вплетены в прическу или пришиты к откровенному наряду. — Бедная Нифа... Она была так молода, так наивна. Какой изверг над ней так поиздевался? — лепетала одна, заглушая своим звонким голосом всхлипы второй. — Кто-нибудь видел как она уходила? — Хочешь сказать, это один из наших посетителей? — оклик, напоминающий писк мышки, предательски дрожал от закравшихся в голову мыслей. — Все может быть, — вздох последней оборвал тревожную беседу. Тяжелый взгляд мимо идущего Аккермана заставил умолкнуть девушек и разбежаться по комнатам. Ривай и сам не понимал, почему он вызывает у них такую реакцию, схожую с паникой, тем не менее его это забавляло. Неприязнь друг к другу была обоюдной: тот факт, что на ряду с девушками работает мужчина, слегка смущал юных соблазнительниц; ну а Аккерман просто не любил подобных девиц, несмотря на то, что подпирал обтертую стену улицы красных фонарей, как и они. Конкуренция? Нет. Ему было жаль этих дур, ввязавшихся по глупости, потянувшись за красивой жизнью и непыльной работой. А еще, как теперь оказалось, очень опасной. Да, только вчера он видел улыбку рыжеволосой, коль сегодня все перешептываются о ее мертвом теле, обнаруженном в сквере. Изуродованное, оно было втоптано в грязь раскисшего грунта, что затягивал в себя своей вязкостью. Ривай, сделав вид будто ничего не слышал, прошел мимо притихших, свернув за угол коридора, пролегающего к нужной ему комнате. Обшарпанные стены довели его до нужной двери. — Ханджи? Я вхожу, — не спросив, а предупредив, брюнет толкнул преграду. Небольшая, захламленная, что было недопустимо для подобного заведения, комнатка встретила пришедшего серостью и унылостью. Разбросанные наряды, коие «украшали» изголовье кровати, спинку стула и свисали с приоткрытых створок старого шкафа, свидетельствовали о сборах хозяйки. Женщина начала готовиться заранее, прежде, чем поговорила с Эрвином. Наверное, не имея надежды на то, что он даст ей вольную, Зоэ решилась на побег. Но, к ее удаче, все обошлось. Кареглазая неслась по узкому коридору, пылая от счастья, хоть и пыталась сие скрыть, ибо это был не самый подходящий момент для радости. Мало того, что она потеряла подругу, так и если бы не Нифа, сама могла оказаться лежащей в грязи сквера. Впрочем, как жалко ей ни было медноволосой, своя рубашка ближе к телу. Зоэ успокаивал тот факт, что теперь она покинет стены этого заведения, что стало ей домом. — Ривай? — кареглазая чуть не разбила съехавшие с горбинки очки, наткнувшись на нежданного посетителя. Разминувшиеся на несколько секунд встретились уже в ничейной комнате. — Ты давно здесь? — Только вошел. Хотел узнать как прошел разговор, — пройдя к окну, выходящему на фасад напротив стоящего дома, фыркнул Аккерман. — Ты уже слышала о случившемся? — не поворачиваясь на шум, создаваемый женщиной, поинтересовался брюнет. — Да. Майк сообщил мне, а я уже Эрвину, — тяжелый вздох. Пройдя в комнату, Зоэ принялась собирать свои вещи дальше. — Майк? Твой возлюбленный? — уточнил мужчина, мигом повернувшись к подруге. Ривая это заинтересовало, поэтому захотел разузнать все подробности. — Но откуда он узнал? — Почему тебя это так взволновало? — складывая блузку, женщина пристально посмотрела на черноволосого, начавшего себя странно вести. — Он работает в местной полиции, криминалист. И непосредственно выезжал на место преступления. — Правда? — Правда. Что-то не так? — усмешка растянула губы, пытаясь скрыть страх в глазах. Аккерман стоял, словно кукла: неподвижный, со странным, потупленным взглядом в одну точку и с оскалом, искажающим бледное лицо. От такого вида бывшего коллеги у Ханджи сперло дыхание. — Хорошо, что твой кавалер вовремя надумал вывести тебя из этого болота, — вмиг лицо Ривая стало прежним, что заставило Ханджи задуматься — не показалось ли ей все то? Мысли вертелись разные, но шатенка отгоняла их — Аккерман, которого она знает столь длительное время, не может быть причастен к убийству девушки из салона. В этом попросту не было смысла. — Да, я уже думала об этом. Несмотря на произошедшее, Смит позволил мне уйти. Даже не знаю, почему... — протянула кареглазая, закрыв чемодан. — Не забивай голову дерьмом. Теперь ты свободна. Наслаждайся этим, — кивнул Ривай, покидая комнату Зоэ. — Прощай. — До встречи, Леви, — провожая взглядом уходящего, простилась и Ханджи.Помощь
«...Как сообщает полиция, возможно, это не последнее нападение на девушек «легкого поведения». Невзирая на всю опасность сложившейся ситуации, ночные жрицы продолжают свое ремесло, ориентируясь теперь на улицах. Тем временем число жертв от рук маньяка стремительно увеличивается. Тела находят в неприглядном виде — перед смертью, жертвы страдают и мучаются... Просим женщин и молодых девушек не покидать своих домов в темное время суток, особенно живущих у трущоб — вы можете стать одной из...» Ночная прохлада, щекочущий крылья носа запах мокрого, после сильного ливня, асфальта, который черным зеркалом отражал падающий свет фонарных столбов. Огромная косая тень пробежала по стенам серых домов, заворачивая в переулок, где стоял и курил худощавый мужчина, будучи в ожидании прихода знакомого, назначившего ему тайную встречу. — Добрый вечер, — грубый голос и отбивающий шаг каблук туфли прервали мысли обтирающего угол дома человека в темном плаще, выпускающего дым через нос. — С чем пожаловал? — сбивая пепел в сторону, поинтересовался тот. — Мне нужна твоя помощь.Куратор
После ухода Зоэ из Ночной розы, Аккерман практически не посещал заведение. Он продолжал работать курьером — днем, а ночью занимал свое место, купленное у Смита. О том, что творится в борделе, он знал мало, однако газеты извещали его об очередных изуродованных трупах юных прелестниц регулярно. Холодный взор жадно очерчивал каждую напечатанную на желтых и шершавых листах газеты букву, а сердце билось чаще. Зверь, что таился внутри мужчины, натягивал цепи сильнее. Месяц пролетел незаметно. И он оказался довольно плодотворным для маньяка, орудующего именно в этом районе, лишая жизни блудниц. Все предостережения Эрвина не оказывали на работниц особого влияния. Да он и не мог их контролировать круглосуточно. Мужчина не знал, что творилось в дурных головах этих девиц. Все выходило за границы его понимания, и светловолосый не представлял, как ему быть. *** Аккерман вошел в просторный холл заведения. Бордовые тяжелые шторы с бахромой и болтающимися кисточками украшали аркообразный проход в общий зал. Разводы плохо вымытой грязи, занесенной с дождливых улиц, создавали причудливые узоры. Живая музыка, дым кальяна, запах вина — клиентов, несмотря на последние события, было достаточно. Полуголые девицы, соответствующие слегка переделанной на свой лад моде времени венецианских куртизанок, исполняли свои обязанности — ублажали «гостей». Ривай, миновав балаган, поднялся на третий этаж, где находился кабинет Эрвина. Постучавшись, нажал на ручку, отворив преграду. — Можно? — хрипловатый голос разнесся по комнате, заставив Смита оторваться от своего дела. — Я принес деньги за аренду. — Проходи, — кивнул мужчина, возвращаясь за свой стол. Когда он отошел в сторону, стальному взору открылся сидящий на софе молодой парень. Хоть он и сидел, Аккерман подметил, что зеленоглазый шатен будет намного выше ростом его самого. Смуглое смазливое личико незнакомца было покрыто свежими ссадинами, а одежда перепачкана и подрана. Парнишка вел себя тихо, даже не шевелился. Только бросил кроткий, косой взгляд в сторону вошедшего в комнату Ривая. — У меня тут возникли проблемы... Думаю, ты в курсе. — Да, читал, — взгляд свысока, направленный в сторону шатена, заставил того смутиться. — Здесь дел невпроворот, еще и полиция привязалась... Каждый вечер их теперь ублажай задаром, — вздохнув, Смит принял пакет с деньгами, сделал соответствующую запись в своем блокноте. — Не откажешь мне в помощи? Мне нужно, чтобы ты присмотрел за мальчишкой. Стал его куратором. — Я в няньки не нанимался, — фыркнул Аккерман, хмуря брови. — За свою свободу я плачу деньги. А вы мне предлагаете взять на себя ответственность за сопляка. — Ну зачем так грубо? Парень неплох собой. Приведи его в порядок, помоги освоиться… И все. Взамен, я не возьму плату за следующий месяц, — пристальный взор прожигал насквозь. — Подкупить меня хочешь? — прищур узких глаз оставил лишь линию с густой щеткой длинных ресниц. — Можно и так сказать, — усмехнулся мужчина, понимая, что он ничего не теряет. — Рико поможет тебе. После ухода Ханджи, она заняла ее место. Теперь все вопросы к ней. — Брженска, значит… — кривая улыбка и глубокий выдох то ли облегчения, то ли разочарования. — Хорошо. — Ну вот и чудненько, — потер ладони широкобровый. — Ну что, Эрен, милости просим. Парень, кивнув в сторону владельца борделя, молча встал с мягкого сидения, ступил навстречу Аккерману. Тот, в свою очередь, не проронив ни слова, развернулся и проследовал к двери. Выйдя в коридор, Ривай направился к комнате Рико, чтобы более подробно узнать о своих новых обязанностях. Дойдя до цели, мужчина резко остановился, что заставило паренька налететь на него, влипнув в спину. — Дистанцию научись соблюдать — раз; грязными руками ко мне не прикасаться — два; чистыми тоже — это три. Усек? — отчеканивая каждое слово, Ривай постучал в дверь, которую открыла женщина с неестественно белого цвета волос. Серебристые глаза изучающе смотрели на переминающегося с ноги на ногу парня и его сопровождающего. Затем последовал глубокий вдох. — Держи, купи ему что-нибудь приличное. Полагаюсь на твой безупречный вкус, Леви, — улыбнулась блондинка. Сверкнув стеклышками своих очков, она протянула Аккерману мешочек с монетами. — Но для начала отмой его и причеши. — Тц... — послышалось от брюнета, которого будто перекосило от услышанного. Мужчина одарил Эрена острым, изрезывающим плоть до костей взглядом, направился к выходу. Купальня была свободна. Комната встретила такой же, как и повсюду серостью и густотой вздымающегося пара. Не разбавляла унылость помещения даже бежевая краска, что местами осталась на обшарпанных стенах. Небольшое окошко с железными прутами с внешней стороны располагалось практически под самым потолком. Устилавшая пол, а также часть стены в виде панелей, плитка местами была поднята. Сложенная каменная печь еще грелась от оставшегося жара недогоревших углей. Вода, стоявшая на плите, шипела в предвещании закипания. Холодная имелась тоже. Наполнив емкость, напоминающую ванную, Ривай посмотрел на залившегося краской шатена. — И где тебя только подобрали? — цыкнул мужчина, закатывая рукава. — Чего мнешься, как девка? Давай, раздевайся и полезай в воду. — Вы будете здесь? — робкий голос заставил Аккермана закрыть лицо рукой. — Ты хоть понимаешь, куда попал? Или ты собираешься задать этот вопрос и своему клиенту? — усмехаясь, Ривай вплотную приблизился к зеленоглазому. Всматриваясь в переливы изумрудных радужек, брюнет положил свои кисти на плечи парня и загнав их под растянутую бурого цвета кофту, сбросил ее легким движением. — Может, дальше ты сам справишься? Или мне и штаны с тебя снимать? — Я... я сам, — краснеющий на глазах, Йегер продолжил оставленное новоиспеченным куратором дело. — Извините, вы не могли бы отвернуться? — смутился парень, взглянув на мужчину, в котором было что-то притягательное, невзирая на суровость в узковатых глазах и искривленные брезгливостью тонкие губы. Однако парню удалось подметить интересный момент, когда Ривай отвлекался от окружающего его пространства, мимика лица менялась: оно становилось светлее, не таким отягощенным морщинами недовольства. — Этого мне еще не хватало. Вся одежда была уложена на край лавки, что стояла вдоль стены, а оголенное тело погружено в горячую воду. Блаженство. После холодной улицы и промокших от дождя тканей, озябшее тело наконец-то согрелось. Но оно не могло расслабиться из-за действий черноволосого, который, особо не церемонясь, драил смуглую кожу, придавая ей алых красок, попутно путая тонкие пальцы в каштановых прядях, пеня их. Окунувшись с головой, Йегер смыл с себя остатки мыла, вылез из ванной. Полотенце, что было прихвачено Риваем из сушилки, было повязано на бедрах стройного и хорошо сложенного парня. Это смутило Аккермана, коий, не удержавшись, поинтересовался: — Неужто ты и вправду беспризорник? — Ну, не совсем, — прикрываясь руками, протянул Йегер. — У меня есть дом, точнее, был... — Ясно. Значится, недавно. Теперь понятно, почему ты такой неженка, — искреннее сочувствие или издевательство? — По тебе сразу видно — не на улице вырос. — Вы правы, — голос шатена поник. — У меня была семья, дом, друзья. Но так сложилось, что в один миг мой мир рухнул, а я лишился всего и сразу: мать умерла, жилье отобрали за долги отца... Думаю, те твари его и убили, ибо он пропал накануне моего выселения. Все отвернулись... Отвернулись даже те, кто назывались настоящими друзьями. Так я и оказался на улице. Да, я понимаю, чем мне придется зарабатывать на жизнь, но другого выхода у меня просто нет. Благодаря Эрвину, который подобрал меня на обочине, я смогу существовать, пускай даже так. Крыша над головой и кусок хлеба на завтрак — мне этого вполне достаточно, — парень замолчал, исподлобья наблюдая за нахмурившимся мужчиной, застегивающим манжеты на снова опущенных рукавах. — Ты чего-то ждешь от меня? Я не собираюсь указывать тебе на допущенные ошибки. Человек на то и рождается, чтобы набивать шишки, тратить жизнь на разные глупости, быть в вечном поиске себя — это опыт. Ты не сможешь пройти по тернистому пути босыми ногами, не испачкав их в грязь, избив и оцарапав в кровь. Ты следуешь течению, хотя можешь и воспротивиться ему, пойти против. Но далеко ли ты сможешь добраться? Все зависит от твоей силы духа. — Вы красиво говорите, — блеск в зеленых глазах, обращенных на черноволосого, слегка напряг последнего. Поспешив отвернуться от парня, Ривай фыркнул: — Толку от моих слов. Я не могу открыто высказать все свои мысли, даже самому себе. Не могу дать дельного совета, иначе, что я здесь делаю? Что потерял? Может, когда-то давно я был таким же, как и ты? Ступил на эту стезю от безвыходности, но продолжал бредить свободой. Я получил ее. И что дальше? Почему я снова оказался в подобном месте, в кошмаре детских лет? Ответ лежит на самой поверхности — я не могу жить по-другому. Встряв в это болото однажды и наглотавшись мутной воды, ты уже никогда не выберешься на сушу. Не почувствуешь твердь почвы, так как она будет уходить из-под твоих ног. Ты запятнан, ты грешен — земля не для тебя. — Зачем ставить на себе крест? Приложите чуть больше усилий, и этот кошмар, как вы говорите, отпустит вас. Если вам однажды удалось убежать, то попробуйте еще раз. Наполняйте пустоту прожитых дней, пусть даже незначительными событиями. Это будет удерживать вас на плаву, не даст захлебнуться. — Это не пустота, а бездна, — прохрипел Аккерман, направившись к выходу из, так сказать, ванной. — И если ты такой умный, то вряд ли мои слова помогут тебе. Ты сам найдешь выход... Иди в комнату, что прямо по коридору, жди меня в ней. А я пойду куплю тебе новые вещи. — Как скажите, — запал в голосе Йегера пропал. Его пламя было погашено леденящим душу взором синевато-стальных глаз. Блуждая по комнате в одном лишь полотенце, парень здоровски продрог. Постоянная слякоть за окном порядком поднадоела. Помещение тоже особого впечатления уюта не создавало. Старая постройка в проклятом добропорядочными жителями квартале трещала по швам. Еще каких-то десять лет назад это было успешное, процветающее место. Но, когда на улицах начал царить хаос, благосостоятельные лица решили покинуть свои дома, перебираясь ближе к центру, разрастающемуся с неимоверной скоростью. Вот так и получилось, что сей злачный закоулок остался в тени большого города и новой жизни. Как Смит не старался улучшить состояние заведения, его труды были напрасны: кренящиеся соседние строения напирали на салон, медленно разрушая его. Требовалось подыскивать новое место, но тут нагрянула беда — убийства, грядущие одно за другим. Эрен подошел к закрытому тонкой занавеской окну. Слегка вытянув шею, взглянул на проходящую внизу аллею. Туманная улица была пуста, хотя... В молочной пелене можно было рассмотреть силуэт невысокого мужчины, что вынырнул из переулка, стремительно приближаясь к салону. Зеленые глаза пристально наблюдали, изучали человека в черном, который, подойдя к порогу заведения, резко запрокинул голову, одарив колким взглядом смотрящего сквозь стекло Йегера. Испуг застал парня врасплох. Он быстро отдернул занавеску, пытаясь удержать бешено бьющееся о грудную клетку сердце. Шаги подымающегося по протяжно стонущей под ногами лестнице уверенно приближались. Йегер угомонил свое волнение, взяв всю волю в кулак. Ручка двери плавно опустилась. Аккерман молча вошел и прикрыл за собой дверь, наполняя комнату не менее противным скрипом петлей. Бросив бумажный пакет на кровать, мужчина кивнул на его содержимое. — Примерь, — строго и кратко произнесенные слова вновь раздували угли плохого предчувствия. Стараясь не подать виду, парень подошел к постели, принялся развязывать пакет. Ривай же прошел к окну и, упершись ладонями о подоконник, устремил взгляд на аллею, пока Эрен, искоса наблюдая за его действиями, потихоньку покрывал озябшее тело новой одеждой. — В самый раз, — усмехнулся зеленоглазый, забивая отголоски тревоги. — Все подошло. — Хорошо, — холодный ответ в сторону парня, который выглядел напряженно, будто был готов дать деру при первой же для него опасности. Аккерман направился обратно к выходу, горделиво приподняв подбородок. — Удачи тебе, Эрен.Мрак
Пустая улица. Мрак, окутывающий ночной прохладой. Черная копна волос спала на влажный от моросящего дождя лоб, спала и прилипла на висках. Тонкие губы растянулись в улыбке, а рука сжала нож сильнее, перехватывая рукоять. Алая, еще горячая кровь стекала с кончика стального орудия убийства, падая и разбиваясь о мокрую кладку, на которую небо роняло свои слезы, заставляя растекаться багровую лужицу все больше и больше. Бледное и стынущее тело жрицы любви, изрезанной до неузнаваемости, омывалось холодными каплями усилившегося дождя. Мужчина, облаченный во все черное, склонился над убитой им девушкой, обтирая лезвие ножа, пряча его в ножны. Дело было сделано — он мог свободно и беспрепятственно уйти.Защита
Полицейский участок. Взбешенный полным неведением, Наил рвал и метал. Слежка, установленная неподалеку от борделя, не давала ожидаемого результата. Что делать дальше капитан полиции не знал — не приставлять же ему к каждой проститутке охранника. Мысли менялись, картинки составлялись. Напрашивался итог — убийца должен был быть внутри стен заведения. И вдруг внезапное затишье, когда в салоне объявилась подставная барышня. И как же ее так быстро раскусили? *** — Энни, твой выход, — скривился сидящий за рабочим столом мужчина. — Я осознаю всю опасность этой операции, но другого выхода нет. Придется и тебе вступить в игру. — Есть, сэр, — кивнула невысокого роста блондинка. Ее выбрали на эту роль из-за умений искусно драться врукопашную. В случае грозящей девушке опасности, она свободно могла постоять за себя, уложив на лопатки любого, кто попытается навредить ей. Холодный и расчетливый ум давали возможность все быстро обдумать и принять соответствующее решение. — Я готова взяться за это дело. — Вот и славно, — потер шею Док, потупив взгляд в записку от Эрвина. — Фройденберг и Дрейс, Рене и Кейджи — вы будете контролировать происходящее в этом квартале. Составьте график смен. — Простите, конечно, но зачем так рьяно опекаться этими шлюхами? Одной больше, одной меньше… Никто даже имен их не знает, — не задумавшись, высказал свое мнение Кейджи, после чего был пристыжен Марло. — Думаешь, если они проститутки, то не являются людьми? Они беззащитные девушки, которым страшно за свою жизнь. А мы — власть, и должны защитить их. — Какая пламенная речь. Смотри, дабы Хитч не разозлилась, борец за справедливость, — хмыкнул шатен, откинувшись на спинку стула. — Вижу, вы сами все решили, — протянул Наил, поддержав слова Фройденберга. — Как ни крути, но это наш долг. И кто знает — сейчас он занят исключительно девушками легкого поведения, а что будет дальше, когда ему надоест забавляться с ними? Правильно — он примется за добропорядочных женщин. Его нужно остановить, пока все не вышло из-под контроля окончательно. А сейчас все свободны. — Да, сэр, — присутствующие на обсуждении операции по вычислению и поимке кровавого мясника начали покидать кабинет начальника, оставляя его наедине со своими предположениями.Тонкости искусства
Новость о еще одной убитой маньяком путаны не вызвала особого беспокойства среди горожан. Создавалось впечатление, что всем плевать на покойных и полицейских, которые ничего не могли сделать. *** Эрен вышел из двери салона, кутаясь в поднятый воротник пиджака. Он все думал, стоит ли ему идти на точку, где работал Аккерман. Мужчина давно не появлялся в Ночной розе, что заставило закрасться в голову дурную мысль. Пройдя в конец улицы и завернув в ближайший переулок, пред изумрудным взором предстали «коллеги» по ремеслу. Расфуфыренные и полураздетые, наплевавшие на прохладу, заставляющую стучать зубами, они заманивали клиентов своим возгласом, сладкими словечками. Искомого среди соблазнительниц не было. Парень подошел к одной из знакомых ему непутевых, надеясь узнать график Леви. Та, немного подумав и повспоминав, ответила, что последнее два месяца Аккерман был постоянно на точке, но вот уже несколько дней, как он не появлялся вообще. «Возможно, с ним что-то случилось?» — предположение могло оказаться верным, тем не менее Йегер не принял его во внимание. Зная адрес мужчины, Эрен направился прямиком к нему домой. Оживленная улица, мелькающие витрины небольших магазинчиков, суета бегущих прохожих — шатен уже и позабыл, каково это — жить в постоянном темпе, движении. Сминая в кулаке отрывок бумажки с выцарапанным пером адресом и плетеные ручки бумажного пакета, Йегер стоял напротив нужного ему дома, где сдавались небольшие, но вполне уютные и недорогие комнатки. Дверь отворила пожилая женщина. — Добрый вечер, госпожа, — искренне улыбнувшись и вежливо поздоровавшись, Эрен мгновенно завоевал доверие дамы. — Мне нужен господин Аккерман. Говорят, он снимает у вас комнату. Мне бы хотелось повидаться со старым другом. — Да, он проживает здесь. Однако Ривай не предупреждал, что к нему придет гость, — не менее вежливо ответила хозяйка. — Приношу свои извинения, но он и сам не в курсе. Я проездом в городе, решил навестить товарища. Видимо, сюрприз не удался... — наигранная печаль и огорчение тронули душу женщины, которая сжалилась над гостем и впустила. — Нынче Аккерман у меня один. Работы на окраине не найти, вот люди и бегут, как крысы с тонущего корабля. А он попросился, я не отказала. Ривай, наверное, лет десять как живет здесь. Тихий, опрятный, вежливый... — Вежливый? — непонятная эмоция незамедлительно выразилась на лице у молодого человека. — Да, а что тут такого? — не поняв удивления парня, передернула плечами седовласая. — Простите... А вам не мешает его работа? Ведь он допоздна работает, иногда даже ночью. — Когда я поняла, что он приличный молодой человек, дала ему второй ключ. Это позволяет нам не беспокоить друг друга без надобности, — пояснила госпожа, подходя к одной из дверей. Постучавшись, она окликнула своего постояльца. Дверь открылась, на пороге появился Ривай собственной персоны. Эрен ухмыльнулся, вспоминая произнесенные хозяйкой слова, перекрутив их на свой лад — не совсем «молодой» и далеко не «приличный» человек. — Здравствуйте, господин Аккерман, — прикрыв глаза в улыбке, поприветствовал шатен. И снова волнение начало сковывать глотку, заставляя задыхаться. Парень не мог понять, почему и что с ним происходит. Неужто он так боится этого человека? — Здравствуй. — Ну, я пошла, — улыбнулась госпожа, легонько хлопнув в ладоши. — Меня, поди, уже заждались подруги. — Хорошо вам отдохнуть, — кивнул вслед хозяйке Аккерман, пропуская парня внутрь комнаты. — Благодарю, — только и послышалось от скрывающейся за массивной дверью седовласой женщины преклонных лет. — Зачем пришел? — негодование выражалось на лице мужчины. — Беспокоился… думал, куда вы пропали, — опустив глаза в пол, протянул шатен. — Ясно. Ну проходи. Сейчас приготовлю чай, обожди, — Ривай, не дав парню и рта открыть, вышел в коридор. Эрен стянул плотный пиджак, осматривая темное, маленькое и с минимум мебели помещение: шкаф для вещей, кровать с поржавевшим от времени железным изголовьем, что покрыта бардовым покрывалом, тумбочка, два стула и стол, стоящие под окном с легкой занавеской. Аккерману досталась комната на втором этаже с видом на небольшую, но многолюдную улочку. Смотря сквозь двойное стекло, можно было разглядывать проходящих мимо дома, наблюдать закаты. Вскоре послышались шаги. Ривай нес поднос с чашками, заварником и сахарницей. В голове его маячили лишь тревожные мысли: «Что нужно этому сопляку? Какого черта он приперся? Тц… нарушил все мои планы». Дверь распахнулась, на пороге комнаты нарисовался хозяин. Пройдя внутрь, он поставил ношу на стол. — Прости, я гостей не ожидал, угостить нечем, — прохрипел черноволосый, расставляя чашки, наполненные кипятком. — Ничего. Да и вы не дали мне ничего сказать. Я принес тут кое-что, — парень подал мужчине продолговатый бумажный пакет. — Вы не против? — Вино? Хм... «"Амароне" — красное сухое вино из Венето, которое производят из изюма. Насыщенный аромат и густой вкус. Обладает горчинкой, с легкой сладостью вкуса…» Ты реально собрался пить? — усмехнулся Ривай, рассматривая бутылку. — Ну что же, сейчас принесу стаканы, ибо бокалов, как понимаешь, тоже нет. — Не барышни — в хрустале не нуждаемся. Хотя, с учетом нашей профессии, я не уверен в этом. Аккерман промолчал. Откупорив бутылку и разлив содержимое гранатового цвета по стаканам с толстым стеклом, ребята молча опустошали тару, изредка бросая косые взгляды друг на друга. — Откуда у вас эта рана на щеке? — вертящийся в голове вопрос, неожиданно для самого Йегера, слетел с его языка. — Не поверишь — порезался, когда брился, — хмыкнул Аккерман, скрывая дно опустевшего сосуда под наливающимся в него вином. Он заметил, что Эрену хватило и стакана, дабы опьянеть: парень раскраснелся, расслабился, стал вольнее себя чувствовать в присутствии Ривая. — Не справился с острым лезвием, вот и... — Правда? — рука шатена потянулась к ране, пройдясь по ней кончиками пальцев. — Ну, так ты скажешь, зачем пожаловал? Или так и не признаешься? — бровь собеседника выгнулась, а ладонь накрыла руку Йегера, отстранив ее от своего лица. — У тебя проблемы? Это как-то связано с тем, что я слышал на днях? И как ты нашел меня? Никто не знает, где я живу. Ты следил за мной? — тон вмиг изменился, а сам мужчина встал со стула, вышел на середину комнаты. — Я просто... Да, следил. Прошлый раз, когда вы покидали салон, то были пьяны. А нынешние времена желают лучшего, я не смог вас отпустить одного, — замялся молодой человек, опасаясь следующего вопроса, так как мог не найти очередного неправдивого ответа. — Тц, идиот. Мне ничего не угрожает, — усмехнулся брюнет, кинув хитрый взгляд через плечо. Пройдя по комнате, он уселся на край аккуратно заправленной постели, оставив гостя за столом в одиночестве. Внимательно наблюдая за поведением Йегера, Аккерман подметил, что парень не так прост, как кажется: то ли он хотел пролить истину на происходящее на улице квартала; то ли тупой, непонимающий, что творит, сопляк. И почему этот щенок привязался именно к нему? Чего он добивается? — Что вы хотите этим сказать? — совладав с эмоциями, Эрен набрался не только храбрости, но и наглости, приблизился к перед ним сидящему. — Лишь то, что маньяк убивает исключительно девушек. — Он убивает особ легкого поведения, — уточнил зеленоглазый. — Кто знает, может он и нас поджидает в одном из темных углов. — Все возможно, — тень усмешки пробежала по строгому лицу черноволосого. — Теперь понимаешь, чем могут грозить необдуманные выходки? — Да. — Как бы то ни было, думаю, в ближайшее время все должно закончиться, — как бы между прочим, протянул Ривай. — Недаром же полиция заполонила весь квартал. Да и тебя, смотрю, затаскали совсем. Сначала я подумал, что Эрвин, после ухода Ханджи, и вовсе подвинулся: постоянно бросал косые взгляды в твою сторону, зазывал к себе в кабинет. Ты спал с ним? Хотя мне не интересно. Да и вряд ли ты заинтересовал бы его как партнер, — хрипотца прервалась смехом. Взгляд хищника окинул Эрена, который был ошеломлен словами мужчины, высказывающего свои мысли и предположения. — Тц, дожились... Я противоречу сам себе. Но если бы это было так, разве он отдал бы свою игрушку на растерзание кишащим в салоне переодетым копам. И почему тебя? Ничему не обученное, бродячее отродье? — Я не отродье! И не бродячий, — неожиданно для мужчины, Йегер показал свой оскал, но, опомнившись, быстро пошел на попятную. — Извините, я… — Вот таким ты мне больше нравишься, — блеснув радужками, в которых отражалось танцующее пламя свечи, мужчина встал и подошел к бунтовщику. — Наверное, потому тебя и отчитывали? И эту, новенькую, Энни? Вы оба, ни черта не умеющие, но такие вспыльчивые. Если будете продолжать в том же духе, показывать зубы, — мужчина протянул руку к лицу шатена. Очертив скулы, остановился на приоткрытых устах, провел по ним большим пальцем, — То тебя в скором времени выставят на улицу. А может быть, между вами возникли чувства? — Что вы! Вовсе нет. Мы просто сблизились, в смысле, подружились, — начал отнекиваться Эрен, размахивая руками. — Почему ты так завелся? На твоем пути повстречается немало женщин. Не думай, что ты можешь интересовать только мужчин, — обжигающая смесь пролилась по горлу, выпячивая кадык. — Ты хорош собой и в состоянии заинтересовать клиента своей внешностью. Женский пол не обделит тебя чуждым мне вниманием. — Хотите сказать, что вы не состояли в связи с женщиной? — явно неподдельное удивление зеленоглазого вызвало какую-то горечь и скорбь. — Нет. И никогда не захочу подобного, так как они мне противны. Я их презираю, — бледность лица поглотила серость, проступившая пятнами. Складка у переносицы отвечала на следующий вопрос: «Почему?» Да, этой историей, длиной с его никчемную жизнь, историей из детства, Ривай делиться не желал. Обошелся лишь общей фразой. — Это по их вине я стал таким. — Не расскажите? — парень с интересом и опаской заглянул в омут потемневших глаз. — Только если тебе и вправду было бы интересно, — прохрипел мужчина, почувствовав, как груз прошлого прибавил в весе. — Что-то мы отвлеклись от тебя. Не кажется? — Хмм… хорошо. Значит, хотите сказать, что вам будет жаль, если я покину стены этого заведения? — дыхание Эрена обожгло кончики холодных пальцев Ривая. Разум словно затуманился. Желание поддаться на провокацию взяло верх. — Может быть, — оттягивая нижнюю губу, прошипел черноволосый. — Но есть один выход — позволь мне показать тебе все тонкости моего искусства любви. Вдруг пригодится... Склонившаяся тень, отражающаяся на стене, добровольно прильнула ко второй, повалив ее на кровать. Нежные, и в тот же момент страстные, поцелуи покрывали шею. Острые зубы слегка прикусывали бледную и тонкую кожу. Постанывание на ухо, шепот, ласки — все это заводило партнеров, заставляя их сердца биться в унисон. Крепкие объятия сдавливали плечи черноволосого, прижимали его к груди. Дыхание становилось учащеннее и горячее. Кончики языков изучали влагу рта друг друга. Когда жаркие поцелуи были оборваны, Ривай оттянул свой шейный платок, попутно загоняя тонкие пальцы в взъерошенные на голове волосы, что прядями спадали на покрывшийся легкой испариной лоб. — Урок первый и самый важный: не жди, пока выберут тебя — выбирай сам. Не будь безвольной игрушкой, имей гордость, даже несмотря на свою работу, — рука наставника прошлась по груди нависшего над ним парня. — Второй — никому не позволяй быть сверху, — мужчина, обхватив своими ногами бедра Йегера и вцепившись в плечи, рывком перевернул того на спину. Заняв место лидера, Ривай приподнялся и снова опустился. Это действие вызвало волну мурашек, пробегающих по телу шатена, с нетерпением ожидающего третьего урока. — Покажи, что ты главный, не дай к себе прикоснуться, — шейный платок, что был не так давно снят, обвил запястья прилежного ученика, привязав их к железному изголовью кровати. — Делай так, как хочешь того ты, не пытайся угодить. Если кому-то что-то не нравится — его проблемы. — И как вы только умудряетесь брать клиентов? — усмешка заиграла на смуглом лице. — Ты еще не услышал последнего, не менее важного — «правило одного раза»: партнер на одну лишь ночь, — отбрасывая в сторону снятые одежды, Аккерман оставил пояснение теории, приступив к части практики. Все поучения, не имеющие особого смысла для Йегера, были посланы к черту. Мужчина не сумел удержать норов жеребца, которому тоже захотелось «поиздеваться» над партнером. Кто мог подумать, что парень не промах? Он заставлял задыхаться, извиваться всем телом, пошло стонать — Ривай ничего не мог сделать, а может, просто не хотел. Ему было хорошо как никогда. Все эти годы, проведенные в поисках настоящего удовлетворения, не были напрасны. Наконец-то путник нашел то, что так долго искал. Аккерман поддался соблазну, позволив нарушить все условия. Стоящая на прикроватной тумбочке свеча практически растаяла. Воск, словно слезы, растекся по подсвечнику, отражая в еще незастывших каплях мерцание огонька. Утро постучалось в окно. Погода неизменна — сыра и противна. Сидящий на краю постели, потупивший взгляд в пол, Ривай почувствовал, как на его плечи легли теплые ладони, а после пальцы неуверенно прошлись по шейным позвонкам, переходя на коротко остриженный затылок, зарылись в черные пряди. Широкая спина ощутила прикосновение обнаженной груди, плотно прижавшегося к ней парня. — Вы проснулись? — пухлые и мягкие губы оставили влажный след на бархатной коже шеи мужчины. Приглушенный тон даровал покой и умиротворение. — Я и не спал, — линия бровей свелась у переносицы. Брюнет размышлял о рухнувших вчера принципах, что дало право этому паршивцу увлечь себя в игру не по его правилам. — Уходи. — Ривай? — Эрен отстранился от черноволосого, будучи в полном недоумении. — Простите, я сделал что-то не так? — Нет. Это я... Тебе лучше уйти, — голос Аккермана выражал нетерпение с проблесками гнева. — Собирайся. — Как скажете, — фыркнул Йегер, потянувшись в сторону рубашки, что была так небрежно брошена на пол. Натянув на себя собранную по всей комнате одежду, подошел к двери. Он ждал, думал, что Ривай скажет что-нибудь напоследок. Но тот продолжал хранить молчание. Злость, ненависть к себе, обида — смесь эмоций отражалась в зеленых глазах глупца, покидающего комнату. — Мерзость, — просипел парень, выйдя на пустую улицу еще спящего города.Жажда крови
— Нет, нет!.. За что?! Не нужно, пожалуйста, — зажимая рот руками, билась в истерике девушка. Потекшая от слез тушь и ядовито-красная помада были размазаны по всему искаженному ужасом лицу. Она отползала назад, вымакивая мокрый асфальт своей юбкой, пока не почувствовала холод стены, завершившей ее путь. Дрожь овладела юным телом. — Пожалуйста... Мужчина в черном продолжал медленно приближаться. В обтянутых перчатками руках, дабы не испачкаться, на свету, падающем от ближайшего фонаря, поблескивало лезвие острого ножа. Вплотную подойдя к своей жертве, черноволосый присел перед ней, растянув губы в улыбке. Глаза горели огнем, жаждущим испепелить блудницу. — Прошу... Не-е-ет... — истошный крик был прерван зажатым ртом и ножом в горле, провернув который, из раны хлынула кровь, покрывая трясущиеся от удовольствия руки маньяка, что не мог сдержать свой смех, пока не изрезал тело проститутки.Подозреваемый
— Сегодня жертв не было. Может ли это означать то, что убийца не имел возможности совершить его? — размышляя вслух, Наил прохаживался по кабинету. — Кто вчера был на дежурстве? — Я и Фройденберг, — приподнявшись со своего места, кивнула Хитч. — Все, как и ожидалось, прошло тихо. — Итак, можем предположить, что убийцей проституток является их коллега? Думаю, это вполне вероятно. Пора браться за дело. Кстати, сообщите Леонхардт — она может возвращаться из этой богадельни. Но вот досада. Недолго Наилу довелось радоваться гладко идущим делам. Весь выстроившийся карточный домик рухнул в одночасье с появлением девушки в форме. — Имир? Что случилось? — чувствуя неладное, Док мгновенно перевел взгляд на подчиненную, вошедшую в дверь без стука. Высокая шатенка с глазами цвета виски проследовала к столу начальника, протянув тому бумаги. — Найдено еще одно тело, — холодный тон снежным комом обрушился на мужчину. — А также выяснилось, что в предположительное время убийства, Аккерман находился на работе. Хотя пару раз отлучался — доставлял пакет бумаг на фабрику. И его маршрут проходил недалеко от места преступления. Это, конечно, не подтверждает, впрочем, как и не опровергает его причастность. — Черт! Как же так? — мотнул головой Марло, поморщив переносицу. *** Шаги, разносящиеся эхом по ночному переулку, разбавлялись звонким хохотом длинноногих красавец, скрывающихся за дверьми заведения. Двое патрульных вышагивали, выбивая грязь из-под подошв. Хитч прошла вперед. — Черт бы побрал этого Кейджи! Из-за его неправильно составленного отчета, мы должны торчать на дежурстве вторые сутки. Я устала, вымокла, хочу домой, — не переставая ни на минуту, жаловалась светловолосая. Ее щуплое тельце дрожало от падающих с неба холодных капель дождя, что создавали впечатления тысячи иголок, одновременно вонзающихся в озябшую плоть. — Чего ты молчишь? Или тебя все устраивает? — Нет, у меня были планы на этот вечер. И я не собираюсь их менять. Нужно, как можно скорее, покончить с этим делом, — хрипом вырвался голос мужчины, который простыл, вымокнув под дождем несколько дней назад. — Хочется свободы. — А мне хочется просто выспаться. Как тебе такой вариант? — Дрейс замолчала, ожидая ответ, коий так и не последовал. Она повернулась вправо, потом влево. Патрульной стало непонятно, куда подевался ее напарник. Ступив обратно на дорогу, по которой они шли, курносая окликнула, — Эй, что это... Хитрые, всегда прищуренные янтарные глаза замерли. Тело девушки обмякло и повалилось в лужу. Капли холодного дождя разбивались о лицо бессознательной, когда ее тело было ловко подхвачено на руки склонившейся черной тенью. Так, случайная жертва была спрятана в темноте улицы, между мусорных баков. Именно необдуманная спешка за неимением время и стала роковой ошибкой серийного убийцы. — Здравствуйте, дамы. — Бешенство, бьющееся внутри, было скрыто под маской спокойствия и невозмутимости. Свободный шаг приближал мужчину к стоящим на тротуаре девушкам, что смеялись и раскуривали длинные женские сигареты. Пачкая мундштук красной помадой, они втягивали в себя отраву, выдыхая кольца сизого дымка, отдававшего запахом шоколада. — Добрый вечер, — выгнув пухленькие губки, недовольно усмехнулись прелестницы, обступая знакомого им черноволосого. — Где ты пропадал? Что нового? — Это я хотел узнать у вас, — прохрипел тот, кивнув одной из девушек. — Пойдем, — вскинула головой рыжеволосая бестия. Пройдя подальше от «подружек», она остановилась, чтобы поговорить с мужчиной с глазу на глаз, хотя особой информацией не располагала. Только куртизанка начала поворачиваться, как ей зажали рот и ударили чем-то по голове. Последнее, что почувствовала зеленоглазая, так это резкую боль и горячую дорожку, стекающую с затылка по шее на перед, пачкающую собою грудь. Сырое, темное помещение подвального типа: ободранные стены, обгрызенный мышами и крысами дощатый пол, грязь, разбросанный хлам, ужасный смрад. Небольшая комната освещалась лишь керосиновой лампой, ибо окон не было, а двери плотно прикрыты, во избежание отражения бликов огонька. Закаленный металл ножа извергал искры при каждом прикосновении лезвия о небольшой оселок. Этот звук служил усладой обезумевшему, что готовился проливать кровь бедолаги, когда та придет в сознание. Ему нравилось, ежели жертва плакала, умоляла, просила свободы, пощады. Нравился застывший в глазах ужас, стоны от разрывающей, пронзающей боли. Нанося удары, начиная с рук и ног, он наслаждался запахом крови, цветом. Сгустки ее, еще горячей, тянулись за руками, пачкая все в округе, окрашивая багровыми пятнами. Жертва, не имеющая сил ни вырваться, ни звать на помощь, медленно и мучительно умирала, наблюдая за действиями безумца, кромсающего ее плоть. Однако что-то пошло не так. На сей раз все не так! *** — Изабель? — черные пряди волос неизвестного, склонившегося над бесчувственным телом, коснулись побледневшего лица девушки. Чуть ли не ледяные пальцы нащупали слабое биение пульса. Отняв руку от рыжеволосой, мужчина заметил, что испачкался в кровь. И пока оттирал ее, дабы надеть перчатки, услышал шорох — стремительно сокращающие дистанцию шаги. Деваться было некуда. — Стоять! Не двигаться! — знакомый голос эхом разнесся по пустому пространству комнаты, заложив уши черноволосому, который схватился за рядом лежащий у Магнолии тесак. — Опусти нож и медленно повернись лицом ко мне. И без фокусов — стреляю на поражение. — Правда? — протянул мужчина. Выровнявшись во весь рост, он повернулся к держащему его на мушке полицейскому. — Я догадывался, что ты не просто так появился в борделе, но не мог даже представить, что Эрвин позволит этот балаган с переодеванием. Во всяком случае, я должен признать — ты хорошо справился, Эрен Йегер. — Леви? — и так большие зеленые глаза округлились до предела. Молодой человек вроде не был удивлен встрече с Аккерманом на месте преступления, тем не менее до последнего отказывался верить в слова Наила, яростно утверждающего, что именно Ривай и является серийным маньяком-убийцей. Кроме того, странные и подозрительные совпадения: отсутствие на точке в момент убийства; ненависть к женскому полу; а также недавний порез на лице, который мог означать, что жертва сопротивлялась. Неужто обида детских лет настолько глубока, что сделала из этого мужчины холоднокровное животное? — Нет. Нет... Это все-таки ты...Подставной
— Ни одна из убитых не была изнасилована или ограблена. Этот псих просто убивает их, нанося несчетное количество ударов ножом с разным размером лезвия: начиная от десертного и заканчивая ножом мясника, — долговязая шатенка положила доклад на стол сидящего за ним мужчины. — Дело набирает оборотов. Я не знаю, что нам делать... Ждать, пока он совершит ошибку — не вариант. Нужно действовать, — взяв поданную Имир папку, Наил повернулся к одному из подчиненных. — Йегер, ты человек новый в этих местах, как и Леонхардт. Ваши лица не затерты на патрулируемых улицах, потому у вас особое задание. Есть один персонаж — мужчина до тридцати лет: синеглазый брюнет невысокого роста, физически развит; хорошо знает местность, а главное, является работником салона «Ночная роза». Правда, он просто платит хозяину за аренду места. Это дает ему преимущество работать за свободным графиком, и то, ежели есть необходимость. Имя его — Ривай Аккерман. Среди коллег именуется как (Леви). Девушки его не переносят и опасаются. Но с хозяином — Эрвином Смитом и его помощницей, Ханджи Зоэ, особенно с ней — отношения неплохие. Может так оказаться, что он и есть — маньяк. Однако нам нужны не предположения, а факты и доказательства, — вздохнул мужчина. — Как ты уже, наверное, понял, нам требуются свои люди в этом хм... заведение для «культурного времяпрепровождения». Ты должен будешь работать под прикрытием. Придумай свою историю, войди в доверие к этому Аккерману, узнай его. Эрвин найдет возможность свести вас. А дальше все зависит от тебя. Если наши догадки окажутся верны, а ты проколешься, то мы вряд ли сможем что-то предпринять раньше, чем он убьет тебя. Так что помни о скрытности, будь тверд и рассудителен. Энни мы введем в игру чуть позже, чтобы не было так броско. Она также будет работать в борделе, только ее обязанность приглядывать за девушками и клиентами. Передавать сведения сможете через Смита или подставных клиентов. Надеюсь, вы не подумали, что мы и вправду заставим вас торговать своим телом для большей убедительности. — Прямо отлегло, — усмехнулся шатен, вскинув бровь. Лукавый прищур зеленых глаз дал понять об уже выстроившейся чреде уловок и планов вывода некого Ривая на чистую воду. Невзирая на молодость, Йегер хитер и проворен, гибкий эмоционально, неуловим умом и сообразительностью в непредвиденно сложившихся ситуациях — все качества, которыми его одарила природа, были развиты не по годам. Но помогут ли они ему в этом деле? — Ну а там, кто знает, — засмеялся Док, бросая неоднозначный взгляд и ядовитую фразу в сторону полицейского, готовящегося стать уличной шлюхой. Особо заморачиваться над историей Эрен не планировал — чем больше правды, тем естественней все выглядит. Да и жизнь у парня, сама по себе, была несладкой. Перебравшийся из Шиганшины, юноша сумел добиться желаемого в большом городе, притом в одиночку. Итак, попросив коллегу по работе «разукрасить» ему лицо для создания нужного первого впечатления, Эрен, будучи облачен в подранную одежду и вооружен правдивой историей, пошел на задание. Первая встреча оказалась не такой уж и проблематичной. А проработка плана и внешнего вида дали свои плоды — ловушки были расставлены. Между тем полицейского что-то беспокоило, и понять, что именно, он был не в силах. Столкновение лицом к лицу с подозреваемым, а затем пребывание с ним наедине посеяли непонятное чувство страха. Только от синевато-серого взора мужчины кровь стыла в жилах, а когда звучал его грубый и в тоже время приглушенный голос — тело пробирала дрожь. Хоть взгляды на жизнь у них и совпадали, парни оказались по разные стороны баррикады. Узнавая Ривая ближе, разум Эрена начало посещать иное виденье этого хмуро, загадочного мужчины. Йегеру не было нужды выпытывать у Аккермана о его жизни, работе и тому подобное. Собранное на черноволосого досье давно пылилось в ящике его рабочего стола, в одном из небольших кабинетов полицейского участка. Он знал о нем все, впрочем, это только казалось. Никто не может рассказать о жизни человека, о пережитых им трудностях. Разбередить гнойную рану, чтобы очистить ее, обнажить чувства, передать и выставить их напоказ. Мнение другого человека сугубо субъективно, поверхностно. Порой сам главный герой не в состоянии правильно выразить свои эмоции даже на бумаге, марая ее, листок за листком. Вскорости чувство страха притупилось, но не исчезло. Временами поведение мужчины заставляло остановиться, призадуматься, поискать правильные ответы на возникшие вопросы. Но сколько бы Йегер не вглядывался в омут синевы, уловить хотя бы намек на причастность Ривая он не мог. Это злило. Парень чувствовал себя никчемным и беспомощным. А тем часом изувеченные до неузнаваемости тела проституток продолжали пополнять стены морга. Как так происходило, было сплошной загадкой. Стоило Аккермана упустить из виду, как патрульные сообщали о новом трупе. Ни следов, ни доказательств. Тревожные мысли нарушали покой в шатенистой голове, разбивая сложившиеся паззлы. То, что жертвы знали своего убийцу, это был однозначно верный вывод. Иначе они не велись бы так слепо на поводу у предполагаемого маньяка. Девушки знали его, доверяли ему и, что самое главное, не ожидали от него опасности. Мужчина имел свободный доступ к любой из девиц: как из борделя, так и с улицы. Значит, он был своим среди них? И опять все указывало на Аккермана. Неужто он и вправду виновен? Зачем ему это нужно? Но, как же тогда сведения о напряженности отношений между ним и куртизанками? Разве девушки настолько с ним ладят? И почему, спустя столько лет работы в салоне, он начал этот промысел только сейчас? Все это Эрен решил узнать единолично, выведя «клиента» на контакт при помощи самого примитивного способа — напоить. Но что-то пошло не так: то ли вино вскружило голову непьющему парню; то ли он почувствовал какую-то боль, одиночество в глазах черноволосого. Слово за слово, и все резко изменилось. Страх, боязнь отступили, а на их место пришли страсть и желание. «Приглашение» Ривая не было отвергнуто. Но все, что произошло той ночью, не осталось в тайне. Рене, которая нечаянно заметила заходящего вечером в дом подозреваемого Йегера, просто сделала предположение. И, как потом оказалось, попала в самое яблочко. Эрену был вынесен выговор, а затем Док решил отстранить его от дела. Да и так совпало, что убийства ночью совершено не было. Наил ликовал, но рано. Имир вовремя сообщила о находке хорошо спрятанного трупа, иначе Аккерману грозил бы электрический стул. Хоть парня и отстранили, все же он не бросил это дело: продолжал разгадывать загадки, параллельно пытаясь доказать себе то, что одна ночь, да еще и с мужчиной, не могла на него повлиять. Разум искал оправдание своим действиям, в надежде заглушить чувства волнения и ответственности за произошедшее. Какого черта он все это натворил? Что теперь ему делать? Ответ пришел сам собой, когда полицейский, идя по погруженной в сумерки улице, вдруг заметил лежащее в луже тело. Подбежав к нему, Эрен узнал знакомые черты. А перевернув, убедился, что ему не показалось. Перед ним была Хитч. Мертвая. Звук шагов вывел шатена из ступора. На стене, залитой желтым светом от фонаря, нарисовалась черная тень. Она словно кралась за кем-то, но звуки хлюпанья дождевой воды, растекающейся по улице, выдали неизвестного. Сцепив зубы и сжав кулаки, Йегер встал с корточек и последовал за силуэтом, коий исчез в одном из полуразрушенных домов, вычислить который не составило особого труда, ибо убийца допустил ошибку — приоткрытая дверь в заброшенное помещение была испачкана кровью. Видимо, он не заметил этого, потому и не замел следы. Затаив дыхание, Эрен, точно кошка, ступал легкими и мягкими шагами. Миновав все преграды, парень предстал перед перекошенной дверью, через щель которой увидел очертания спины склонившегося над телом рыжеволосой девушки. Полицейский не стал дожидаться, пока этот чокнутый вонзит нож в плоть бессознательной. Потому, достав из кобуры пистолет, благо взял его сегодня, вскочил в комнату. Выкрикнув предупреждение, парень оторопел — его окидывал холодный и спокойный взгляд невысокого ростом мужчины, вырвавшегося из объятий тьмы. И только узкие губы шевелились, произнося, — «Я не убийца».Честная куртизанка
— Эрен, все не так, как ты думаешь… Я не убийца, — мужчина сделал шаг навстречу. — Не приближайся! Стой, где стоишь, — проглатывая ком, прошипел Йегер. Но Ривай продолжал делать шаги, не обращая внимания на наставленный прямиком на него ствол пистолета. — Ты спятил? Что творишь? — послышался голос из темноты. Фройденберг, прихрамывая на одну ногу и держась за голову, вырос словно из-под земли. — Ты хочешь, чтобы этот ублюдок прирезал и тебя? — Марло, что ты тут делаешь? — косой взгляд прошелся по окровавленному лицу напарника, который достал свой револьвер, — Что с тобой? — Не знаю... Я шел за Хитч, когда перед глазами потемнело, и я упал. Ничего не помню: что произошло? Как я здесь оказался? Ничего, ровным счетом. Пришел в себя только от ваших голосов, — сквозь зубы сипел черноволосый, наблюдая за действиями Аккермана. — Что с Дрейс? Где она? — Хитч мертва, — склонив голову, ответил Йегер. — Я нашел тело на дороге. Похоже, ее тоже ударили по голове, но не добили. От дождя она пришла в себя и выползла на свет, но сил подняться не хватило. Она захлебнулась дождевой водой из лужи. Мне жаль… — Нет! Этого не может быть... Злость и ярость зажгли глазницы, пальцы перехватили рукоять револьвера, намереваясь пустить пулю в голову Аккермана. Но Йегер, быстро среагировав, оттолкнул Ривая, пытаясь выбить оружие из рук полицейского. — Ты с ума сошел? Брось, — выворачивая руку сероглазого, рычал шатен. — Если ты убьешь его... Что мы им скажем? Как объяснимся? — Пусти, кретин! Тебе просто жаль его. Не так ли? Похоже, ты слишком вжился в роль проститутки. Что? Разделив с ним постель, ты стал на его сторону? Защищаешь любовника? — сыпал укоры брюнет, пока не ударил парня в живот и не выстрелил в поднимающегося с пола Ривая, поранив ему ногу. — Теперь не убежишь. — Остановись! — надрывно крикнул Эрен. Между тем в его голове все путалось. Главным вопросом была фраза «Я не убийца». Стоит ли верить? Мог ли Аккерман так хладнокровно убивать, а потом заявить о своей невиновности без всякого угрызения совести? Способен ли этот человек на такое? — Что, понравилось иметь мужика? — продолжал насмехаться безумец. Он подошел к черноволосому, шипящему от боли в простреленной ноге, грязным ботинком наступил и придавил рану, зажатую его окровавленной ладонью. — Больно? — Перестань. Его вину еще нужно доказать, — фыркнул зеленоглазый, будучи на поготове к непредвиденным действиям коллеги. — Защищаешь... — Нет. Ты не можешь упрекнуть меня в чем-либо. Я просто исполнял приказ, — запнувшись на последних словах, Эрен посмотрел в глаза Ривая. — Не больше. — Тц... — только и слетело с уст мужчины, который позволил себя отыметь по полной, оказывается, во всех смыслах этого слова. — А как ты здесь очутился? — парень прошел вглубь помещения, прихватив фонарь. Еще одна небольшая комнатка, примыкающая к этой, где они находились всей дружной компанией, находилась глухой. Как он сразу не обратил на это внимание? Человек, вошедший в подвал перед ним, был Аккерман. Мог ли он выследить, а затем спугнуть убийцу, что притаился в небольшой кладовой, ожидая подходящего момента? Незнающий расположение комнат, не заметит дверного проема в стене, погруженной во мрак части комнаты. Это должно было спасти убийцу, если бы за его «хвостом» не было слежки. Получается, этот псих, на руках которого кровь девушек — Марло? Но как так вышло? — Черт! — Идиот, — послышалось сквозь смех. Полицейский перевел револьвер на шатена. — Вы двое, нарушившие все мои планы, теперь поплатитесь. И еще: подмоги не будет, зря ждешь, Эрен. Я дал отбой. — Зачем ты это делаешь? — дрожь злости пробирала тело и голос. — Не спеши. Так как вы сегодня мои гости, хоть и незваные, я устрою вам радушный прием. Ступай к Аккерману, медленно, — указывая в сторону расположившегося на полу, истекающего кровью черноволосого, кивнул мужчина. Парню ничего не оставалось, как послушаться. — Вы сможете понаблюдать за моей работой. Увидеть всю прелесть картины, написанной кровью на холсте из плоти. Вы станете моими безмолвными свидетелями. — Ты больной, — просипел Ривай, запрокинув голову. — И уже давно, — согласился Марло, насильно усадив Йегера на пол. Сняв плащ, он достал и развернул ткань с разными по размеру ножами. — Сейчас мы приведем в сознание нашу спящую красавицу и начнем веселье. — Зачем? Почему? — снова прозвучали однотипные вопросы со стороны зеленоглазого. Он до сих пор отказывался верить в происходящее. С переводом из Шиганшины парню удалось наладить отношение с новыми коллегами практически сразу. Однако Марло стал для него примером для подражания и надежной опорой. И как же сейчас Эрену обидно, ибо он ошибся в человеке, которого, казалось, знал лучше всех, ровнялся на него, просил дружеских советов. — Потому что я их ненавижу! Эти грязные, низкие твари заполонили наши улицы. Мало того, они пустили свои корни не только на них. Этот бизнес подмял под себя и властей. Полиция прикрывает их промысел, а мэр планирует узаконить этот блуд — мерзко. Я вступил в ряды гвардии не для этого. Шлюхи... Они хуже холеры, чумы — от них нет лекарства, не излечишься. Они подобны язвам — стоит избавиться от одной, как их уже разбросало по незараженным участкам. — Хм, чувствую подводные камни в твоем потоке слов, — оскал, а не усмешка, проступил на тонких губах Ривая. — Язвы, зараза общества, чума... — громкие слова, скрывающие истину, суть твоего поступка. Ты мстишь за то, что одна из девиц была больна и заразила тебя. Не так ли? Я прав? — Ну, я не удивлен, что ты догадался. Недаром, ты один из них, — стриганул в ответ сереброглазый. — Ты прав, это так. И теперь я хочу очистить этот мир от проказы. Пока у меня еще есть время, я избавлю от этих мразей, хотя бы этот город. — Тц… — Все началось с того, что мы с ребятами изрядно набрались. Один из нашей компании должен был жениться, и по традиции — мальчишник. Не рассчитав с выпивкой, мы блуждали по улочкам. Этот квартал встретил нас приветливо. Соблазн был велик. А что пьяному вдобавок для полного счастья нужно? Погуляли на славу. И всем все обошлось. Всем, но не мне. Спустя определенное время, я заметил, что со мной что-то не так. Открыто в больницу я пойти не мог. Но мой друг, работающий в лаборатории, подсуетился и сделал все анализы под чужим именем. Мои опасения подтвердились. Черт! Я был зол. Да что там, я был в ярости. Отыскав ту самую девицу, я ткнул ей бумажку с анализами... дурак. Она только расхохоталась мне в лицо, смяла листок и бросила им в меня. Я вышел из себя... Я не хотел, правда. Все получилось случайно. У меня привычка с юношеских лет, всегда и везде носить с собой нож-бабочку. Вот он и пригодился. Когда я пришел в себя, то ужаснулся — все было в крови: стены, одежда, лицо, руки. А эта погань — она была мертва. Ужас в ее застывших глазах свел меня с ума. Ее искаженное страхом и болью лицо дало мне почувствовать наслаждение своей возможности наказать этих тварей собственноручно. Я понял — это мое призвание. — Ублюдок, — прохрипел Ривай, подтягивая свою ногу. — Аха-ах, сказала «честная куртизанка», — мужчина развел руки в стороны, отклонив корпус назад. Бешеная ухмылка мгновенно исчезла, сменившись на строгость и серьезность. — Ты послужил отличной мишенью, отводом глаз. Потому, в знак благодарности, ты умрешь без особых мучений. Но после этой красавицы. Правда, что-то долго она не приходит в себя. — Ты огорчен? — хмыкнул Йегер. Аккерман нервно цыкнул, искоса взглянув на такого же обезумевшего Эрена, точь-в-точь походившего видом на Марло: что собирается выкинуть этот идиот? — И как у тебя выходило дурачить нас все это время? Только сейчас я понял, что девушек убивали накануне твоей смены. Иногда их успевал найти и патруль Кейджи. Ты выжидал нужное время, рассчитывал, чтобы не попасться. Когда еще на улице не было полиции, ты убивал свою жертву прямо там, но потом... Сколько раз ты использовал эти подвалы? Здесь не продохнуть. — Заткнись, Эрен, — Аккерман чувствовал, как нарастает напряжение и осознавал, что хоть их и двое, вряд ли они смогут уйти от безумца целыми. Ибо, щуплый на вид, Фройденберг обладал немалой силой. — Как такой тихоня, всезнающий зануда, борец за правду, справедливость и порядок, мог совершать такие немыслимые вещи? Ладно, опустим этот момент — они были проститутками. Но Хитч? Почему? Она же нравилась тебе. Зачем ты ее убил? — Парень заметил, что его слова задели еще сохранившиеся остатки сочувствия, любви и сознания мужчины. Эрен давил на больное, пока тот не выдержал и не бросился к нему, пока не приставил нож к горлу. Но это не остановило Йегера, продолжившего взывать к совести. — Разве она заслужила такой участи? — Я ее не убивал! Слышишь? Не убивал! Не убивал! — брызжа слюной, безумец надавил на лезвие сильнее, прорезав тонкую кожу шеи. — Ну же, давай! — смотря в глаза нависшему над ним бывшему товарищу по оружию, выкрикнул Йегер. Серебристый взгляд перевелся на Ривая, который, превозмогая боль, бросился в его сторону. Аккерман правильно растолковал замысел парня и отвлек Марло. В ту же секунду Эрен, ударив мужчину по руке, заставил его обронить холодное оружие. Но тот не растерялся и ответил хитрецу второй. А после, навалившись сверху на шатена, он схватился за тот же, ранее выбитый нож. Уже на взмахе раздался выстрел. Лицо Фройденберга скривилось, а Йегер замер, когда черноволосый выпустил из рук тесак, что упал, ударяясь о пол. Растянутый в улыбке рот пролил почти черную кровь, дорожкой стекающую по подбородку. На белой рубашке, под распахнутой жилеткой, разбежалось багровое пятно, окрашивая нити ткани. Со всем было покончено одним лишь выстрелом. Сбросив с себя мертвое тело, Эрен подхватился на ноги. — Что ты наделал? — быстрый шаг вмиг сократил дистанцию к Аккерману, стоящему с револьвером в руке. Отняв у мужчины оружие, Йегер посмотрел в его такое же невозмутимое лицо. — Мог бы и поблагодарить, — фыркнул тот, отрывая кусок рубашки, желая перемотать рану на ноге. — Ты убил человека... — психанул парень, схватив брюнета за плечо в попытке развернуть его к себе. Это не понравилось мужчине, плюс он вспомнил недавно сказанные зеленоглазым слова. — Я убил мерзкую погань, которая бесчинствовала, возомнив о себе не ведь что! А ты — идиот, бестолочь... — Ривай, вцепившись в ворот рубашки полицейского, приложился с кулака по его лицу. Тяжелый удар заставил побежать кровь носом и ободрать смуглую кожу щеки. — А это тебе за «приказ», ублюдок. — А-ау, — невольно вырвалось из глотки Йегера, прижавшего свою ладонь к месту удара. Выяснять отношения, это последнее, чего хотелось шатену. Тем более, нужно было как-то разрулить все произошедшее. — И как ты его выследил? — Когда он начал убивать девушек, неработающих в салоне, мне стало легче вести наблюдение. Потому и не появлялся на точке, дабы не спугнуть, — пояснил Аккерман, потирая кисть. — Уходи. Если верить его словам, — Эрен пнул ногой труп бывшего сослуживца, — подкрепления не будет. Это твой единственный шанс уйти. Уезжай из города. — Тц... Хочешь мою славу себе присвоить? — хмыкнул мужчина. — Ты о чем? Какая к черту слава? Он мог тебя прирезать, и все… — утирая кровоподтеку, выкрикнул шатен. — Подумаешь, велика потеря — одной продажной шкурой меньше. Так? Ведь это для тебя лишь задание, не больше! — Прекрати! Ты сам говорил о правилах. Забыл? Вот, считай это откупом, компенсацией за проведенную ночь, — выпалил Йегер. — Урод, — злобное шипение в ответ. Гордо расправив плечи, черноволосый, хромая, побрел на выход. Жаль, что не прописал добавки недавнему клиенту, а следовало. — Но мы еще встретимся. Обещаю! — Пошел ты! — попытавшись сохранить безразличие, Ривай пролез в дверной проем. — Кофейня на углу, семь вечера любого дня. Я буду ждать... — словно с издевкой сказал парень, пытаясь перекричать волнения внутри себя. Но ответа не последовало. — И? Что теперь? Шатен сполз по стене. Он слышал как отдаляются шаги Аккермана, как стучат капли дождя в окна соседних комнат, как бьется его сердце. Он ждал, не шел вызывать ребят, давая возможность Риваю уйти подальше от этого места. Зеленые глаза прикрылись. Тишина. «Почему именно сейчас мне вспомнилось его лицо: не бледное, а покрытое румянцем; взъерошенные волосы, упругое тело и глухие стоны; тихий шепот, что вгонял меня в краску; прерывистое дыхание, что удушало вместе с ним и меня. Мимолетная, неосознанная, спонтанная связь... как оказалось, она не так уж и слаба. Мы встретимся с ним, я это точно знаю. Я чувствую это». Тяжелые веки приоткрылись от стона приходящей в чувства, после долгой отключки, рыжеволосой девушки. Она станет свидетельницей, что именно Фройденберг был тем самым психопатом — нарушителем покоя и жестоким мстителем. А Эрен возьмет вину за его убийство на себя. Улыбка заиграла на пухлых губах — его карьера куртизанки окончена, как, возможно, и полицейского.Вот мы и встретились
… У меня нет желания вдаваться в подробности, Ханджи. Это длинная и неприятная история, — фыркнул мужчина, расплачиваясь за чай. — Это связано с тем убийцей? Если честно, было пару моментов, когда я думала, что это ты, — истерический смех очкастой заставил обратить на себя внимание практически всех присутствующих в заведении. — Не одна ты, — этих слов вполне хватило, чтобы Зоэ поняла — тот зеленоглазый парень, полицейский, работающий под прикрытием, а сейчас являющийся одним из частых и обожаемых ею гостей... «Выходит, это он о Ривае рассказывал Майку? Парень не называл имен, не углублялся в подробности. Лишь сказал, что встретил одного человека, который мыслит так же, как и он. Хм... А если подумать — что еще мог сказать Эрен? Влюбился? Нет. О таких чувствах просто так не скажешь. Порой в них тяжело признаться даже себе. А здесь еще сложнее — чувства к мужчине. Это тяжелая ноша», — мысли кареглазой прервались словами прощания вставшего из-за столика друга. Мужчина кивнул, направился к выходу. Время вышло. Ждать человека, опаздывающего на более чем час, было глупо и бессмысленно. Аккерман понятия не имел, что могло произойти с парнем: куда он пропал? А может, и вовсе позабыл о своем обещании? Да и если на то пошло, Ривай сам виноват — с того самого вечера прошло почти три месяца. Слишком долго он таил свои чувства, пытаясь убить их злостью на себя — слепого идиота и на Йегера — искусного обманщика. Ко всему, теперь в его послужном списке прибавилось еще и убийство человека. Пусть Марло и был моральным уродом, кровавым убийцей, но все же... Такое не забудешь. Рука легла на ручку двери, что неожиданно провернулась. Поток воздуха, вырывающегося наружу, заставил колыхаться черные пряди волос. Синевато-стальной взгляд начал медленно подыматься к лицу стоявшего в дверном проеме. Запыхавшийся, с легким румянцем на смуглой коже щек, взлохмаченными каштановыми прядями волос и изумрудными, переполненными отчаянья и тревоги глазами, парень растянул губы в улыбке: — Вот мы и встретились...